Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004

А я сегодня пошла. И еще девочка пошла с братиком. Тоже ведро потащила. Нам идти до мусорной кучи два квартала. Уже высыпали мусор. И назад. А я всегда не до конца шкорки вытряхиваю. А тут машина. А в машине какие-то дядьки. Машина остановилась. Они меня схватить хотели. Я как дам мусорным ведром по башке тому, кто схватил! Дядька как закричит! Нос в крови. А мы убежали.

13.12.

Торговала. Девочку Веронику встретила. Она голодная. Вероника бродила по рынку.

Сейчас я шла по улице и увидела Мансура и Акбара. Поздоровалась. Они в ответ промолчали. Мама говорит, что это они друг перед другом с девчонкой не здороваются. Мансур совсем забыл, как жил у нас в войну с мамой, бабушкой и братьями! Его брат Башир снежками бросается и матом кроет меня и Хейду. Тоже с памятью плохо.

Хейда успела сунуть мне (пока никто не видел) любовный роман из серии «Эротика». Она его у мамы стащила. Я такого не читала. Интересно, что там? У нас такой литературы в доме нет. П.

14.12.

Лунет пожаловала. Оказывается, эта книга «о любви» была Лунет! Ну кто бы мог подумать! Мама Хейды обнаружила, что книга пропала, и вот у меня визитер.

Лунет – поганка. Живет в доме напротив. В прошлом году она у Аленки украла книгу о кошках. Воровка! Замуж хочет. Уже всем рассказала, что как будет ей тринадцать лет, ее замуж отдадут! Ждет не дождется!

Книгу я ей вернула. Там такие гадости, что я почитала и решила, что теперь уж точно замуж не выйду. Сроду такой мерзости не читала.

Сижу музыку чеченскую слушаю. Какая хорошая музыка! Вот от чего сердце радуется. Поля

15.12.

Хейда опять пришла. Говорит, без меня ей не сочинить хороший роман. Я убираю в доме, а ей диктую, что писать. Потому как мне писать теперь не надо. Свой роман я порвала и сожгла.

А вот как придумала для главы ее романа: один злодей пришел убить порядочного человека. Дома этого человека не было, а была его дочь. Убийца наставил на нее пистолет и хотел пристрелить. И так бы и случилось, если бы в этот момент не появилась мышь. Обычная серая мышь. Девушка так боялась мышей, что забыла, что перед ней убийца. Она закричала: «Мышь! Мышь! Спасите!» – и кинулась к нему. Убийце стало смешно, он не смог ее убить и ушел.

Я сегодня купила себе куклу на рынке, назвала Ксюша. Мне все еще нравится играть с куклами, будто это мои дочки. Хейда тоже любит играть с куклами, расчесывать им волосы и шить платья. Поля

18.12.

С мамой скандалю. Она меня несколько раз ударила. Все оттого, что на ее заявление: «Нельзя Поле есть соленые огурцы!» – я сказала бабе Тосе:

– Придумывает. Можно мне их есть!

Странно: если мама не видит, что я их ем, мне никогда не бывает плохо. Никогда! А если увидит, что я съела малюсенький кусочек, то начнет причитать часами подряд: «Тебе сейчас станет плохо! Живот у тебя заболит!» И точно: болит, и еще как!

Мама могла бы мне сказать, чтобы я ее не перебивала. Но зачем бить? Зачем издеваться? Еще она не забыла мне сообщить, что я – дрянь, сволочь и всем ей обязана, «сама родила – сама и убью!»

У меня температура. Наверное, я заболела. Ангина. Я очень боюсь болеть. Мама сильно ругается, что я не торгую, не убираю, когда болею.

19.12.

Села читать книгу, и вдруг тук-тук-тук! Это у нас уговор такой с тетей Алей. Стучать по батарее. Типа сигнал. Если на них нападут или на нас. Или просто подать знак, что мы живы. Я ответила: тук-тук-тук. И мне ответили: тук-тук. Значит, приехали!!! Ура!

20.12.

Наш кот Мишка пропал. Мы так его любили! Я ходила, звала, искала. Его нет нигде!

Ася и Патошка резко перестали дружить. Они познакомились во дворе с новой девочкой из горного села. Она им сказала: «Или со мной дружите, или с Полиной». Она ненавидит всех, у кого русское имя. У нее вся семья погибла, когда российские военные стреляли. Патошка и Ася выбрали ее, а не меня.

Зато со мной неожиданно подружилась Лунет. Я, Лунет и Хейда несколько часов таскали воду с огородов для питья. В кране вода на пару дней включалась. Сказали, больше и не включится. Носить воду железными ведрами тяжело, и можно упасть. Гололед. Одна тетя упала, ногу сломала. Открытый перелом!

Я болею, шарфом замоталась. Еле хожу.

К бабе Тосе приехала тетя Аля. Привезла пенсию. Сашка и Эрик остались в России. Тетя Аля сказала, что Сашка в Чечню никогда не приедет, а Эрик, может быть, и приедет когда-нибудь потом.

Я поняла, как сильно их всех люблю. Мне показалось, что нет никого дороже, чем друзья, когда они далеко. Эрик меня не любит. И пусть! Он прав. Я признаю поражение. Но все равно люблю. П.

21.12.

8:10. Я сегодня в школу не пошла. И ни одна девочка тоже. Хотя занятия есть. Буду убирать, потом носить воду с огородов.

Еще говорят, что опять будет война. Уже третья! Не дай бог война! Меня и так многие люто ненавидят, потому что считают русской. Потому что их родных убили русские военные!

15:20. Мы пошли с Хейдой за водой на огороды, а мальчишки: Ислам, Казбек, Марат, Умар, Башир и другие – набрали льда и стали в нас кидать. Мне попали куском льда по голове, будь они прокляты! Это же так больно! А Хейде по спине попали ледышкой.

Лунет сказала Хейде, что той досталось из-за того, что она – гордая чеченка – у русских слуга. Имелось в виду, что Хейда помогла вчера мне принести ведро воды. Хейду хотят со мной рассорить. А все никак не выходит!

Потом они снова стали забрасывать нас льдом. Мы побежали. Лед бьет очень больно, до крови, если попадет в лицо. Они ведь не снежки бросали!

22.12.

Электричества нет, воды нет. Из батареи течет какая-то гадость по полу. Счастья нет в этой квартире и в этом городе.

Вчера сестру Лунет, шестнадцатилетнюю Риту, украли замуж. Уже все соседи друг с другом поругались! Оказывается, Пушинку сосватали. Пушинке жених нравился. Их даже познакомили перед свадьбой, что нечасто бывает! Бывает, сами родители договорятся, и все. А дети должны жениться, молча подчиняясь.

Взяли калым – деньги за невесту. И по обычаю Пушинка, наша соседка, дочка Тамары, должна была выйти на угол дома, и ее там друзья жениха «похищают». Запихивают в машину! А самого жениха нет. По обычаю он вообще через три дня после свадьбы объявится!

И вот Пушинка пошла на угол. А ее подружка Рита узнала, где на углу нужно стоять. Она очень-очень замуж хотела. Она побежала раньше и сказала, что она – Пушинка, и украли ее, а не дочку Тамары. Ой что было! Пушинка плакала! У нее одного жениха в августе 1996-го убило, а сейчас такое!

Ее мама Тамара и мама Риты и Лунет ездили к семье жениха. Но ничего исправить нельзя: Риту вернуть домой – позор! – нельзя! уже ведь украли замуж. И что с калымом делать, неизвестно! Кому он теперь принадлежит?

Раньше тетя Тамара и мама Риты дружили, а теперь рассорились в пух и прах!

Хейда опять притащила книгу о любви, из серии «Женский роман».

– Эротика! – шепчет Хейда и хитро подмаргивает.

Это дружба с Лунет повредила ей мозги.

23.12.

В школе было два урока.

Я, Заира, Сета, Тина и Зуля играли в догонялки и жмурки. Было весело! Мы так смеялись! Когда замерзли на улице, пошли в класс. Отопления нет, но в здании не так холодно. Мы стали играть на классной доске в крестики-нолики. Когда вошли, забыли изнутри запереть класс на швабру. Мы всегда так делаем обычно, потому что опасно – может кто-нибудь ворваться и пострелять.

А тут вломились парни из одиннадцатого и десятого классов. И давай орать по-чеченски, что другие из их класса сказали им, что меня зовут Касси и что со мной «все можно», потому что я русская. Намерения утащить меня на чердак у них были самые серьезные, а учителей поблизости ни одного. Да разве кто вступится? Но меня выручили мои девчонки! Заира, Тина и Зуля стали стеной и сказали про меня:

– Вы ошибаетесь! Она не русская! Ее зовут Фатима. Ее отец – чеченец! Она – чеченка! Касси – это другая девочка. У нее тоже русская мама, а папа – ингуш. Не трогайте их!