Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004

И пойти мне некуда – родных нет. Почему дедушка погиб? Где ты, счастье? Поля

13.04.

Оказывается, эта шуточка с замужеством – вполне так серьезно. Во всяком случае отчим подсказал, а мама крепко вбила себе в голову. Как же! Меня ведь можно будет выгнать из квартиры. Какая красота!

А когда я заявила им, что не выйду замуж и не послушаю их приказов, мама объявила вот что:

– Я тебя лично выставлю, выпихну за дверь! Тебе уже давно детей рожать можно, а ты выпендриваешься!

Что за глупость? Ни за что не соглашусь. Отчим приманивает гостиницей и машиной. На какой черт мне богатства, если я не люблю и не знаю этого человека? Лучше я удавлюсь. Ведь, став моим мужем, этот неизвестный мне человек, будет со мной…

Ни за что!

Может, Хейда поможет мне бежать? Но куда? П.

17.04.

Сильный ветер за окнами, пыль.

Пришла ко мне сейчас баба Тося и поругала. Оказывается, тетя Аля и Эрик приехали. Стучали мне в дверь, а я им не открыла. Я действительно слышала стук, но не подошла к двери. Нам часто стучат в дверь и орут ругательства незнакомые люди. Они злые из-за войны и ненавидят всех, у кого русское имя. Стараюсь не подходить к двери. Но оказалось, баба Тося оставила у нас ключ от своей квартиры и поэтому так кричала. Мама ушла, а я и не знала про ключ. Сделают меня таки козлом отпущения, как пел Высоцкий. Я сказала бабе Тосе, что спала. Не услышала. На самом деле мне просто страшно было подойти к двери.

Мне снился сон о чертежах межгалактических кораблей. Кто-то во сне мне объяснял, что, если построить корабль круглой формы, он будет быстрее перемещаться в пространстве на семьдесят световых лет. П.

19.04.

Сегодня христианская Пасха.

Мама торговала на рынке. Я делала уроки. Вечером пошли к бабе Тосе. Я увидела тетю Алю и Эрика! Мы говорили обо всем. Я набралась храбрости и притащила свой поломанный магнитофон Эрику, чтобы он починил его.

Узнав о том, что мама и отчим намереваются отдать меня замуж, тетя Аля сказала, что это бред. А Эрик возмутился:

– Вы что?! Он поиграет с ней и вышвырнет как котенка! Как можно? Ей нужно учиться! Закончить институт!

Этим Эрик сразу приобрел в моих глазах образ настоящего героя.

Еще я запомнила замечательную поговорку: «Загадывая желание, подумай: а вдруг оно сбудется?».

20.04.

С утра шел дождь.

Мальчик Ислам притащил собачку. Маленькую. В коробке. Куда нам собачку? У нас уже коту перерезали горло. Ислам упрашивал маму собачку спрятать, но мама не согласилась. Сказала:

– Возьми ее себе! У вас частный дом, есть двор!

Ислам сделал вид, что ушел. А мы открыли дверь через некоторое время, а собачка пищит в коробке. Не знаем, что теперь делать.

21.04.

Были у тети Али. Она шутила, моя мама, как всегда, со всеми спорила, бабушка Тося смеялась. Эрик слушал то музыку, то нас.

Он разобрал мой магнитофон. Сказал, ремонту такое не подлежит. Это ерунда, я сама его починю. Взяла у Акбара паяльник. Найду, где соединить провода.

24.04.

Эрик уезжает завтра. Он прибыл в Чечню ненадолго. Мы почти не общаемся.

Сегодня в школе произошло вот что: в конце учебного года в наш седьмой «А» пришла девочка в парандже. Она ни с кем не стала разговаривать. Молча села за последнюю парту. Банда Лурье-Львицы к ней повязалась-повязалась и перестала.

У нее коричневый рюкзак с книжками и паранджа черная. Паранджа так отстегивается, что лицо видно, а потом она опять закрывается, и видны только глаза!

У нас в классе скромно одеваются Касси, Тина, Сета и я. Платки и длинные юбки. Остальные наряжаются и даже некоторые, из банды Лурье-Львицы, носят мини-юбки и красятся!

В парандже впервые кто-то пожаловал. Поля

27.04.

Сегодня пошли после уроков гулять. Я, Тина и Касси.

Ходили, стихи читали друг другу. Идем обратно мимо школьного забора, и я вижу – что-то неладное творится на поляне. Старшеклассники и банда Лурье-Львицы окружили нашу новенькую в парандже. Их человек пятнадцать, а она одна. Полукруг сужается, и вот-вот драка начнется.

Тут я поняла, что я ни на чьей стороне, кроме той, где кому-то нужна помощь. Не могу смотреть, как бьют.

– Пошли, – говорю. – Поможем ей!

– Что ты! Что ты! – попятились Касси и Тина. – Драться?! Пойдем отсюда быстрее, пока нас не заметили. А то надают по шее о-го-го как!

И, пригнувшись, они быстро засеменили вдоль забора к домам. Я одна перелезла через школьный забор и побежала на поляну, успев на ходу подобрать огромную ветку с земли.

Новенькая стояла в парандже – видны были только глаза. На нее со всех сторон наступали десятиклассники с бандой Лурье-Львицы.

– Ваххабистка! Ваххабистка! – кричали они. – Покажи нам лицо! Мы сорвем с тебя эту тряпку! Ты ваххабистка! Мы тебе покажем! Ты не будешь ходить в нашей школе в парандже!

Окружающие размахивали кулаками, а Мила с Линдой даже камни успели взять в руки. Новенькая медленно пятилась, но ничего не говорила и лица не открывала.

Когда я подбежала, случился затор. Народ вроде как очнулся и окривел.

– Ты чего, Жеребец, здесь забыла? – вышла вперед остальных Лурье-Львица. – Это наши разборки! Уходи!

– Пошла вон! Убирайся отсюда, русская тварь! – завизжали ее служанки из банды.

Старшеклассники молчали.

– Вас много, а она одна. Это нечестно, – сказала я, размахивая веткой, чтобы не дать им подойти близко к себе. Новенькая оказалась за моей спиной. Мы медленно отступали к забору.

– Она сама за себя ответит! А тебя, русская гадина, мы прикопаем в канаве, – сказал уверенно десятиклассник и плюнул на мою туфлю.

Вроде как я должна была испугаться, но на меня будто что-то нашло. Будто в голове что-то взорвалось. Я остановилась и сказала: