Проклятие Черного орла

– Конечно, – с готовностью закивал Кристоф, но тут же сокрушенно добавил, – если не считать того, что сегодня скинул с седла дочь Монрата.

– Дочь Монрата?!

– Ага.

Кай резко вскочил на ноги и принялся мерить ногами сеновал.

– Так вот почему она устояла! – неожиданно воскликнул он. – Она же дочь колдуна! Конечно, на нее не действует мое внушение.

– Ты что, переживаешь только из-за того, что она не поддалась на твое обаяние?!.

– Это не обаяние! – почти обиженно осек его Кай. – Это мой уникальный дар! Я могу убедить кого угодно и в чем угодно…

– Кроме дочери Монрата!

– Согласен, – признал Кай, сцепив руки в замок на затылке, – с этой княжной вышла промашка.

– Я бы назвал это грандиозным провалом, – заявил Кристоф. – Ладно, это ты у нас маг и внушатель, а мне еще за поросятами убрать надо и коз подоить, иначе меня самого к Монрату сплавят, как нерадивого отпрыска.

Мальчишка нехотя встал и направился в сторону хлева, откуда уже доносилось недовольное блеянье коз. Кай остался один.

На дворе было около полудня, а значит, выдвигаться в сторону дома нет никакого резона. К вечеру он доберется не дальше маленькой озерной деревушки, а там даже выспаться толком не удастся из-за комарья. К тому же, завтра в селении откроется большой праздничный рынок, а там уж точно будет чем поживиться. Выигрыш не такой уж и большой, чтобы вернуться домой сумма нужна посущественнее.

***

Конь, преодолев всю дорогу от селения до замка, так и не расходился, продолжая предательски хромать. Так что Мирам уже спинным мозгом чувствовала, что ее ждет, когда отец узнает не только о том, что она, нарушив его запрет, одна покинула замок, но еще и то, что она без спроса взяла Хронаса, его любимого коня. К тому же сегодня она должна была весь день зубрить законы пропорционального смешения стихийных энергий, а вместо этого ездила в книжную лавку, куда по ее заказу привезли последний сборник романтических сочинений менестрелей.

Утешало лишь то, что отец сегодня должен был быть весь день в ордене, а значит объясняться сейчас в худшем случае придется с матерью, которая, к счастью, уже не раз прикрывала ее.

Поставив Хронаса в денник, она дала распоряжение конюху осмотреть его ногу, а сама поспешила вернуться в дом. Взбежав по ступеням парадной лестницы, она открыла высокую дубовую дверь и почти бегом направилась в каминный зал. Однако, матери здесь не было. Стоя посреди зала, она прислушалась и тут же тонким слухом безошибочно уловила ее голос, доносящийся с кухни.

Приблизившись к двери, она чуть приоткрыла ее, заглядывая внутрь. Мать сидела за кухонным столом и терпеливо ощипывала нежные белые лепестки с соцветия ромашки. Перед ней на столе уже высилась гора ощипанных желтых бутонов, а рядом на скамье деревянная бадья с белыми лепестками. Напротив нее сидела Марта, управляющая замком, тонким острым ножом аккуратно разделывающая огромную рыбину. Женщины были явно в хорошем расположении духа.

– И ты представляешь, что сделал этот старый ловелас?! – воскликнула ее мать, многозначительно закатив вверх глаза. – Упросил Сэнджела приехать к нам погостить на праздники!

Марта прыснула со смеху, но все же щеки ее залил нежный пунцовый румянец.

– Ну, что вы, госпожа Фий-Этт! – смущенно отмахнулась она. – Господин Брут, наверняка, просто соскучился по малышке Мирам.

– Ой, только не надо делать вид, что ты ничего не понимаешь! Ему и дела нет до всех нас, он же каждый раз не кажет носа с кухни, как приезжает погостить. А ты, негодница, – Фий-Этт игриво погрозила Марте пальцем, – могла бы и ответить уже на его ухаживания, ведь девятнадцать лет бегает за тобой! Пожалела бы старца!

– Ну, господин Брут не так уж и стар…

– Ну, да, ты права, сколько ему? – Фий-Этт притворно задумалась. – Лет шестьсот-семьсот всего?…

Марта не удержалась и в голос рассмеялась. Фий-Этт рассмеялась следом за ней. Лучшего момента, чтобы показаться на глаза нельзя было и придумать. Она распахнула дверь и прошла на кухню.

– Мама, Марта, – кивнула она в знак приветствия и села рядом за стол.

Обе женщины тут же перевели все внимание на нее. Улыбки все еще сияли на их лицах, но Фий-Этт уже старательно пыталась принять строгий вид.

– Ну, и где же вы пропадали все утро, юная леди? – наконец, поинтересовалась она. – Мне казалось, ты накануне обещала отцу, что весь день будешь заниматься?

– Я и хотела! – простонала Мирам, смущенно пряча взгляд. – Но сегодня в книжную лавку привезли новые книги…

– Только не говори, что сбежала из замка, ради новой чепухи менестрелей! – простонала Фий-Этт, запрокинув голову назад. – Ты дождешься, что отец когда-нибудь найдет твой тайник с этой романтической ерундой и спалит все к бесам. И достанется тогда не только тебе, но и нам с Мартой, что прикрывали тебя!

– Мама! – Мирам вскочила с места и отвернулась, гневно скрестив на груди руки. – Я и так целыми днями учусь, как проклятая, может у меня быть хоть какая-то отдушина…

Договорить она не успела. Незримые руки сомкнулись на ее шее и она против воли, подошла к матери. Фий-Этт молча взяла подол ее бархатного платья и подняла вверх, показывая Марте вырванный клок размером с ладонь.

– Это что такое, Мирам?! – она отпустила волю дочери, но лицо ее уже не выражало радушия, а в острых серо-зеленых глазах разгорался гнев. – Ты где была?!

– Мама! Успокойся! – тут же воскликнула Мирам, благоразумно спрятавшись за Марту.

– Я тебе сейчас успокоюсь! – Фий-Этт встала с места и направилась к дочери, но Мирам отпрянула в сторону, стараясь, чтобы стол оставался естественной преградой между ней и матерью. – Ты была в селении, значит, ездила верхом? – колдунья подозрительно прищурилась. – Лучше сама расскажи, пока я не сделала то, что тебе точно не понравится.

– Хорошо! – тут же завопила Мирам, выставив вперед руки, пытаясь успокоить мать. – Я все расскажу, только сядь.

– Она еще будет мне указывать! Ты погляди на нее, Марта!

– Госпожа, – Марта подошла к Фий-Этт и, поглаживая колдунью по плечам, усадила обратно на табурет. – Она сейчас все расскажет, не тревожьтесь понапрасну.

Фий-Этт недовольно стиснула зубы, но все же села обратно за стол.

Мирам кинула на Марту благодарный взгляд и осторожно села за стол напротив матери.

– Я действительно ездила в селение, в книжную лавку, – начала она. – Но когда я уже возвращалась назад, из таверны выскочил парень, Хронас испугался и взбрыкнул, и я упала. Наверное, во время падения, я и зацепилась за что-то подолом.

– Ты еще и Хронаса брала! – удрученно выдохнула Фий-Этт.

– Конюх выгнал всех лошадей в леваду и в денниках оставался только Хронас… я же не знала, что все так случится…

– Она не знала, – тихо повторила Фий-Этт. – А отец? – уже предвидя ответ дочери спросила она.

– Наверняка, браслет отозвался…

Фий-Этт замедленно поднялась с места и молча направилась к двери, ведущей в зал. Уже открыв дверь, она обернулась.

– Хватит с меня, – спокойно заявила она, – я своего и так уже натерпелась. Сама будешь с отцом объясняться. Я и так пол столетия, как проклятая, ни шагу в сторону… хватит, устала…

– Мама! – истошно воскликнула Мирам и, подбежав к матери, обняла ее за плечи. – Мамочка! Ты же знаешь, если ты ему все расскажешь он только покричит и все…

Фий-Этт сначала попыталась высвободиться из рук дочери, но, почувствовав, как она задрожала всем телом, сдалась. Завладеть ее волей, волей колдуньи, Сэнджел не сможет. С Мирам же он церемониться не станет.

Разумеется, Сэнджел любил ее, но именно по этому никогда не жалел.

– Ты же понимаешь, если отец не поверит…