Магистр ордена Черный орел. Книга первая

– Если, когда я вернусь, она будет насмерть перепугана, я изгоню тебя из этого дома раз и навсегда.

– Ты не посмеешь, – неуверенно произнес призрак.

– А ты попробуй, – угрожающе предложил Сэнджел.

Призрак привычно фыркнул и исчез.

Сэнджел подошел к кровати и разбудил девочку.

– Я должен уйти, – начал он, когда Арамина открыла глаза. – Скорее всего, я вернусь только к вечеру. В замке ты будешь одна.

– Одна? – девочка испуганно вжалась в подушку. – Не уходи…

– Я уйду, – твердо сказал он. – Пока меня не будет, можешь погулять по замку.

– Нет, мне здесь страшно…

Сэнджел ненадолго задумался. Оставлять эту малышку одну в большом старом замке было действительно верхом жестокости.

– Дай мне свою руку, – наконец, решившись, приказал он.

Девочка осторожно вытащила из-под одеяла правую руку и протянула ее Сэнджелу ладошкой вверх. Сэнджел взял ее ладошку одной рукой и накрыл сверху другой.

– Я дам тебе одну вещь, – произнес он. – Она всюду будет с тобой, если что-то случится, я сразу узнаю об этом. Кроме того, с ней тебе не будет так страшно.

Он убрал одну руку, на ладошке девочки остался лежать небольшой огненный шарик, размером с кулак взрослого мужчины. Арамина испуганно попыталась отдернуть руку, но Сэнджел крепко держал ее.

– Этот огонь не обожжет тебя, не бойся, – он отпустил руку девочки. – Теперь мне пора.

Сэнджел подошел к двери и уже более строго добавил.

– И не пытайся убежать, ты не сможешь выжить вне этого замка.

Он отвернулся от девочки и вышел из комнаты. Пройдя длинный коридор, спустился по главной лестнице и остановился посреди зала. Неожиданно к нему пришло понимание одной до глупости простой вещи. Ведь он может больше не вернуться сюда. Тяжело вздохнув, он окинул печальным взглядом мрачные стены Черного орла и, произнеся короткое заклинание, провалился в черную бездну пространственного портала.

Спустя пару секунд он уже стоял среди развалин старой крепости, где вот уже полторы тысячи лет проводились схватки сильнейших магов ордена Черного орла. К этому часу все маги были в сборе. Как и полагается магистру ордена, Сэнджел прибыл последним. Не пытаясь скрывать свою усталость и легкую раздраженность, он прошел в центр круга, который тут же образовали маги ордена, и поднял руки в приветственном жесте.

– С превеликим удовольствием приветствую вас, почтенные маги ордена Черного орла, – начал Сэнджел. – И с превеликим разочарованием признаю, что все еще являюсь вашим магистром.

По кругу магов прокатился возмущенный ропот.

– Прошу, не понять меня превратно, – извинился Сэнджел. – Но я воистину устал занимать столь ответственный пост, лишь изможденность моей души заставила меня ровно шестнадцать лет назад сложить полномочия, отказавшись от звания магистра, и уйти из ордена, коему предан я всем сердцем. А посему огорчает меня, что преданность эту не разделил мой преемник, – Сэнджел холодным взглядом окинул щуплую фигуру Гирона, как и все остальные, стоявшего в кругу. – Но не будем об этом. Сегодня я вернулся и вновь на плечи мои легла честь носить звание магистра. И сейчас, как магистр ордена Черного орла, – уже более официально произнес Сэнджел, – я объявляю о начале схватки сильнейших и по праву сильнейшего я бросаю вам вызов. Кто же из вас, господа, осмелится принять его?

Сэнджел мрачным безнадежным взглядом обвел круг магов, чьи лица хранили каменное молчание. Наконец, вперед вышел высокий плечистый маг, с пышной рыжей шевелюрой и небольшой козлиной бородкой.

– Я принимаю твой вызов, магистр Сэнджел! – решительно произнес он.

– Я не мог ожидать другого, Грикон, – Сэнджел тяжело вздохнул. – Ну, что ж, начнем?..

– Пожалуй, – маг довольно усмехнулся, глядя в усталое лицо соперника.

Незаметно круг магов разделился, встав в две параллельные друг другу линии. Сэнджел и Грикон стояли друг против друга между ними. Не тратя время на пустые разговоры, Грикон поднял руки, готовясь нанести первый удар. Сэнджел напротив, стоял, ничего не предпринимая, будучи полностью уверенным, что с легкостью отразит первый удар соперника. Наконец, Грикон резко опустил руки и в Сэнджела полетел поток иссиня-черной сгущенной энергии. В то же время Сэнджел поднял руку с пылающей в ней огненной искрой и провел ею окружность перед собой. Пучок энергии, брошенный Гриконом, мгновенно взорвался, лишь соприкоснувшись с плоскостью искрящегося круга.

Начало этой схватки ничем не отличалось от начала всех предыдущих. Грикон с мальчишеским азартом необдуманно бросался силой, прекрасно сознавая, что Сэнджелу подвластно кольцо огня, отражающее любой поток энергии. У этого заклинания было одно необычайно выгодное преимущество: в отличие от своего соперника Сэнджел не потерял и сотой доли от своих и так довольно скудных сил. Однако были и минусы, заклинание это невозможно было использовать несколько раз подряд. Будучи заклятием сугубо огненной стихии, с каждым новым ударом оно нещадно начинало поглощать силы своего творца, будто сжигая его изнутри. Но это не имело значения, так как Сэнджел использовал это заклинание только во время схватки – один раз в сто лет – и лишь для того, чтобы оценить возможности своего соперника. К счастью в ордене этим заклинанием мог управлять только Сэнджел. Так что его собственные возможности оставались для Грикона тайной.

Оценив, таким образом, силы Грикона, Сэнджел с прискорбием был вынужден признать, что в данный момент соперник хоть и незначительно, но сильнее его самого. Отказавшись от положенного подношения шесть лет назад, он за последние годы почти перестал слышать силу. А точнее даже научился игнорировать ее голос. Так что сейчас взывать к ней было бессмысленно и приходилось полагаться лишь на собственный врожденный магический дар, который, к сожалению, всегда напрямую зависит от физического состояния своего обладателя.

Поэтому, Сэнджел слишком хорошо понимал, что обречен. Так что, мысленно попрощавшись с жизнью, он собрал воедино все оставшиеся в нем силы, сотворив большой искрящийся неоновым светом огненный шар и выпустил заклинание.

Искра сотворенная Сэнджелом превзошла даже его собственные ожидания. Что уж говорить о Гриконе, который никак не мог предвидеть такого хода. Озадаченный и испуганный он в панике направил сильный поток энергии в землю под ногами соперника. В глазах сразу же что-то ярко вспыхнуло и земля резко накренилась…

Когда же Сэнджел открыл глаза, вокруг него были уже стены его собственной спальни, он лежал в своей кровати, а над ним склонился взволнованный Гирон.

– Как мы… здесь, – попытался спросить Сэнджел, но сам не узнал своего осипшего слабого голоса.

– Молчите, магистр, – попросил Гирон. – Это я перенес вас сюда. К счастью, никто не заметил в каком вы состоянии, все настолько привыкли видеть проигравшим Грикона, что сразу же побежали к нему. Тогда-то я и перенес вас в замок.

– Так кто…

– Кто победил? – Гирон задумался. – Все считают, что вы, но на самом деле, у вас ничья… Что с вами, магистр? Вы же почти проиграли сегодня.

– Уходи, – прошептал Сэнджел, ощущая на губах неприятный железистый вкус собственной крови. – Я… в порядке.

– Вы уверены? – Гирон с сомнением покосился на наставника.

– Уходи! – как мог, более жестко, повторил Сэнджел.

Гирон почтительно поклонился и исчез. Сэнджел попытался расслабиться, чтобы привести мысли в порядок, но даже это было выше его сил. Все тело ныло, казалось, в нем не осталось ни одной целой косточки.

– Арамина, – от звука собственного голоса, у него дико загудело в ушах, – Арамина… черт тебя возьми, где ты?..

Он чуть повернул голову и огляделся. В самом углу, закутавшись в одеяло, незамеченная Гироном, сидела перепуганная девочка, смотревшая на него широко раскрытыми от ужаса глазами.

– Иди сюда, – приказал Сэнджел.

Арамина боязливо приблизилась к кровати своего хозяина. Сэнджел грубо схватил ее за пшеничные локоны и притянул к себе. Девочка завопила от боли и ужаса, но вырваться не могла. Он сжал руками ее маленькую головку.

– Прости, – прошептал он.

Он грубо проник в ее сознание, потом…

…Потом не было ничего! С ужасом Сэнджел осознал, что истратил все свои силы на Грикона, все без остатка. Теперь он никак не смог бы совершить обряд перехода силы. Он умирал.

– 

Живи, – еле слышно произнес он, отпуская ребенка.

И Арамина, не переставая плакать, вновь забилась в свой угол.