Две части одной силы

– Почему нет? – возмутилась София. – По-моему, лучшего способа держать цели в фокусе внимания еще никто не придумал.

– И даже ту татушку на все бедро сделала?! – спросила Регина, вспомнив один из пунктов, который тогда поразил нас всех больше.

– Нет, до нее пока не дошло, – ответила София.

– Так и знала, что существует еще хоть что-то, на что тебе сложно решиться, – я ликовала.

– Вовсе нет, – возразила София. – Просто она долго заживает. А я несколько месяцев провела на берегу океана. Сомнительное удовольствие плавать в соленой воде с саднящей болячкой на теле.

– Неужели сделаешь? – эмоции Жанны были такими противоречивыми, что на лице было невозможно разобрать оттенки восторга, опаски и смятения. – Это же на всю жизнь!..

– И что? – София действительно не понимала, что за странный аргумент не делать то, чего ей хотелось. Регина принялась зачитывать нелестный список татуированных людей. А мне уже не терпелось увидеть феникса, навсегда запечатанного под кожу.

* * *

Не помню, чтобы я возвращалась домой в пять утра. Обычно моя батарейка садилась ближе к полуночи, и после третьего бокала алкоголь превращался в снотворное. Но сегодня все было иначе. Наверное, потому что приехала София. Муж забрал Регину раньше всех, и, казалось, что никто из-за этого не расстроился. Мы сидели до закрытия ресторана, пока нас вежливо не попросили удалиться. К тому времени концентрация алкоголя достигла отметки, когда его нужно было разбавить кальяном. И мы выдвинулись в бар, располагавшийся в соседнем здании. А потом окончательно уничтожили себя танцами в каком-то ночном клубе. Я даже не помню, как мы до него добрались.

Где-то около трех ночи я стала абсолютно свободной. Не знаю, что послужило предпосылками возомнить себя звездой танцпола, то ли просмотренное накануне шоу «Танцы», то ли домашний тверк перед зеркалом в прихожей, но меня было не остановить. Я перепробовала все направления, которые только знала, и, кажется, даже придумала парочку новых. Особенно мне удался Vogue. И у меня есть веские основания так полагать, потому что после моего исполнения, танцпол очистился за несколько минут. Пару раз в порыве танцевальной страсти я шлепнула себя по носу, и это несколько меня освежило.

Но волшебство кончилось после второго похода в туалет. Я стала ясно мыслить, а цветные огоньки, от которых расплывалось в глазах, превратились в четкие точки. Именно тогда я поняла, что мои танцевальные подвиги подошли к концу и мне пора домой. Но девочки уговорили меня еще на чашку кофе, и мы поплелись в Макдональдс, где закидались еще картошкой и наггетсами. Наверное, вечер не оказался бы таким долгим, если бы Регина рано не сбежала.

Квартиру освещал тусклый свет. Мама уснула в гостиной под телевизор. Представляю, какого труда ей стоило не звонить и не писать мне. Но когда я включила разряженный телефон, то увидела четыре пропущенных звонка и девять сообщений от нее. Я накрыла ее пледом и направилась в детскую, чтобы посмотреть за спящим сыном.

Внутри начало расплываться отрезвляющее чувство вины оттого, что один из немногих свободных вечеров я предпочла провести в компании подруг, а не своего малыша. Как же трудно было совмещать саму жизнь с попытками эту жизнь поменять. Все время уходило на нелюбимую работу, безрезультатное обучение и бесполезное хобби. Я испытывала чувство вины постоянно. Когда отдыхала, корила себя за безделье… Когда работала, обвиняла себя за растрату времени. Когда обучалась и занималась творчеством, осуждала себя за невнимание к ребенку. А мне всего лишь хотелось быть свободной от ограничений. Каждый день я мечтала о необременительной ответственности за свою жизнь, но все продолжала ее репетировать и готовиться к переменам, которые не наступали.

Родион разложился звездочкой в своей детской кроватке. Я любовалась им минут десять, пока не решила, что сиюминутно нужно сделать что-то полезное, раз уж я бодрствую. Я проверила баланс своего счета. День за днем я наблюдала, как исчезают нули на вкладе. За год поисков себя мой цифровой кошелек заметно скинул, и теперь я была близка к кассовому разрыву. Но самое досадное, что, растранжирив кучу денег, себя я так и не нашла. Инвестор из меня вышел неважный, то ли оттого, что я выбрала неправильную стратегию, то ли оттого, что актив я все-таки неликвидный.

Я включила ноутбук, чтобы сделать то, что обещала себе делать каждый день. Но прежде пробежалась по программе обучения, которое подходило к концу. На платформе у меня осталось три урока по сорок минут. И это здорово огорчало. Ведь всего через пару дней я обнулюсь, и мне придется искать что-то новое, а денег у меня осталось разве, что на какой-нибудь дешевый вебинар.

* * *

Кофемашина сдохла и в столовой. Теперь приходилось кипятить воду в электрическом чайнике или наливать разогретую из кулера, чтобы заварить растворимый кофе. Но куда больше меня огорчал тот факт, что Кирилл перестал бегать на первый этаж на водопой. И причина явно была не в сломанном кофейном аппарате. В последний раз я была с ним не очень приветлива. И поэтому, кажется, лишилась единственного поклонника.

Пожалуй, после встречи с подругами, теперь я воспринимала ситуацию несколько иначе. Жанна искала хотя бы какую-то возможность влюбиться, а я попросту ее не использовала.  Я не очень-то была готова к свиданию с Кириллом, но лишаться его внимания не хотела. Истинная собака на сене. Я презирала таких женщин, а в итоге сама была ничуть не лучше. Но вниманием я избалована не была. Интересно, можно ли было считать этот факт уважительной причиной, чтобы придерживать человека рядом с собой?

Я надеялась, что он наконец спустится в буфет и, встретившись со мной, обязательно куда-нибудь позовет. Я спрашивала себя, где логика, ведь всего пару дней назад я его отшила. Но подобные вопросы не имеют смысла, если логики в принципе нет.

Прошел понедельник, вторник и среда. Перерывы я делала все чаще, а мои посиделки в буфете становились длиннее. Я уже придумала, что скажу и сделаю, если он вдруг решит, что приглашать на свидание меня бессмысленно. В этот раз я точно не стала бы ломаться, чтобы он не дал заднюю и не перевел флирт в шутку. Но он все так и не появлялся. В какой-то момент я собралась на разведку в юридическое управление сама, но повода, по которому бухгалтер может оказаться в правовом департаменте, просто не было. В надежде встретить его в коридоре я то и дело находила дела на втором этаже. А поскольку счета и проведение платежей – это отдельная вселенная, все мои дела сводились к походу в туалет. Пожалуй, стратег из меня был никудышный, что в целом немудрено для человека, у которого логика не относится к числу сильных сторон.

В очередной раз надеясь на случайность встречи, я вылакала две чашки кофе и собиралась уже возвращаться туда, где творятся великие бухгалтерские дела, как увидела Кирилла. Он был, как всегда, весел и громок. Обсуждая что-то с коллегами, он даже меня не заметил, поэтому мне пришлось сделать рейд с целью показать, что ко мне можно в очередной раз пристать. Но в компании коллег он оказался сдержанным и не торопился проявлять знаки внимания. Что неудивительно, ведь я всегда пыталась выставить его идиотом. Мне ничего не оставалось, как двусмысленно улыбнуться. Играть в межполовые шахматы под названием «строить глазки» я не умела. А потому надеялась, что на контрасте с моим обычным выражением лица «Осторожно, злая собака» у него произойдет сбой матрицы и он поспешит узнать, что же послужило причиной моего хорошего настроения. В общем, манипулятор из меня был такой же никчемный, как и стратег. Он смог лишь выдавить из себя дружелюбное «Привет».

Я разочарованно поплыла по коридору, зачем-то раскачивая бедрами. Вероятно, три чашки кофе подействовали на меня как афродизиак, и я возомнила себя сексуальной кошкой. Увидев свой силуэт в стеклянной двери, я убедилась, что не имею ничего общего с этим грациозным животным, и быстро зацокала металлическими шпильками по кафелю к себе в кабинет, сбегая от собственного отражения. За мной послышались глухие шаги основательной мужской походки.

– Ева! – это был Кирилл. Я неохотно обернулась, делая вид, что уже устала от него.

– Что?

– Когда у нас зарплата?

Неужели он серьезно?

– По графику, – ответила я, закатив глаза.

– А свидание?

Только восемнадцатилетние мальчики делали такие подводки. Но признаюсь, мне понравилось. Наверное, потому что так ко мне не подкатывали в восемнадцать. Вообще, не помню, чтобы меня кто-то умело клеил. Мне нужно было что-то такое ответить, на что бы он мог снова что-то сказать, а после этого снова ответила я. И вот тогда можно было бы согласиться на встречу. В невербальные игры я не играла, а вот словесных была поклонница.

– Твое свидание с зарплатой? – уточнила я. Это было не смешно, но у меня не было времени придумать классную шутку. Он-то свою подводку наверняка все утро сочинял.

– Наше с тобой? – он улыбнулся. Пока все шло как надо.

– Когда получишь зарплату…

– Отлично. Куда пойдем?

За подводку я поставила плюсик, а за отсутствие плана – минус. Почему мужчины так не дальновидны? Почему после пятнадцати минут знакомства с объектом своей симпатии у женщины есть план на всю оставшуюся жизнь – второе, третье свидание, первый неудачный секс, второй более удачный секс, потом сумасшедшая крышесносящая страсть, пышная свадьба, свадебное путешествие, трое детей. А у мужчины нет даже плана на ближайшее свидание? В мыслях было только одно – надо быть терпимее.

– Предпочитаю, чтобы мужчина решал, – ответила.

– А что ты любишь?

Только не это… Что дальше? Куда пойдем? Что будем делать? А как расстегивать лифчик? Можно я порву на тебе трусы?

– Вдруг и вправду соглашусь… Не боишься? – спросила я. Мне нужно было срочно перевести тему разговора, пока я не дала заднюю.

– А разве ты?..

Пора заканчивать, пока я не передумала… Я назначила место и время, хотя это противоречило моим представлениям об идеальном свидании. Но я ж не Регина, чтобы стремиться к совершенству. У меня все наперекосяк. А значит, есть все шансы, что у такого убогого начала могло быть шикарное продолжение и фееричный конец.

* * *

Это было свидание для галочки, которую нужно было поставить, чтобы убедить себя, что не я бездействую на пути к счастью , а оно само обходит меня стороной. Внутри меня начало все противиться еще за три дня до назначенной даты, а окончательно я сдулась, когда выбирала, что надеть. Именно тогда я поняла, что все происходящее меня настолько не вдохновляет, что я даже не хочу ничем себя утруждать и прежде всего походом по брусчатке на шпильках. Да, у меня были туфли на особый случай, который так и не наступал. Они превратились в некий музейный экспонат, предназначавшийся для того, что время от времени радовать мой глаз. Купила я эти лодочки под влиянием импульса. Они были слишком хороши для того, чтобы оббивать каблук в офисе, а в обычной жизни я предпочитала кроссы, кеды, лофферы, оксфорды, – словом, все на чем можно было разгоняться до скорости гироскутера, когда куда-то опаздываешь.

Ближе к вечеру меня начало по-настоящему ломать. Я злилась на Кирилла, словно он меня принудил к свиданию. Хотя я могла отказаться, отменить или, в конце концов, притвориться мертвой. Но я почему-то была больше озабочена тем, что испорчу себе карму подобным поведением, чем тем, что совершаю над собой насилие. Перебрав все платья, я надела джинсы, светлую футболку и любимые белые кроссы. Словом, я выглядела так, будто пошла выгуливать собаку или раздавать листовки. Но, по крайней мере, сбежать со свидания в такой одежде и обуви было куда легче, чем в платье и  на шпильках.

Застряв в пробке, я начала злиться на себя еще больше. Родиошу забрала мама, и я представила, сколько полезного я могла сделать, оставшись дома, – убраться, приготовить еды на выходные, закончить учебный курс, выполнить домашнее задание, принять ванну и намазаться всеми видами кремов для каждой части моего тела, а потом тупить на диване, предаваясь мечтам о любимой работе, двухэтажном доме и кругосветном путешествии. Но мне предстояло киснуть на скучном свидании с человеком, который нравился мне лишь на треть. Пожалуй, если бы он не был единственным в офисе, кто попадает в зону моего видения, на свидание я так бы и не решилась. Да еще и слова Жанны… Едва ли она была великим философом и психологом, чтобы можно было поддаваться ее влиянию. Не понимаю, почему ее фразы так засели в моей голове. Я вовсе не была настолько внушаемой, что вестись на эти диванные мудрости и из-за этого соглашаться на свидание. Наверняка все дело было в алкоголе. Под его влиянием я становилась чрезвычайно восприимчива. Видимо, в тот вечер Жанне удалось меня запрограммировать на свой лад и записать новые программы в мое подсознание. В общем, сложно было признавать, но в моих поступках было мало логики, несмотря на свойственную мне в работе последовательность.

Я опоздала на двадцать минут. Каково же было мое удивление, когда в кофейню, которую, к слову, я сама выбрала, Кирилл еще не явился. Хорошо, что я не накрасилась ярче и не надела платье и свои любимые  туфли. Выбрав свободный столик, я плюхнулась на мягкое кожаное сидение стула, которое просело под тяжестью моего тела и выпустило из себя воздух, издав характерный звук. Тогда-то я поблагодарила обстоятельства за то, что Кирилл не стал свидетелем этого конфуза.

Я заказала себе кофе и перекусить, и пока его несли, пыталась определиться, чего же хочу. С одной стороны, если бы он не явился на свидание, у меня появился бы основательный повод его навсегда отшить. С другой стороны, неужели я не заслуживала того, что прийти вовремя и томиться в ожидании. В душе я надеялась, что он опаздывает, потому что заскочил в цветочную лавку, чтобы купить букет или вшивую розочку. Главное, чтобы она была не в пакете. Пожалуйста, только не в пакете…

Я схватила телефон и мысленно уже формулировала мысль «Какого банана, ты приглашаешь меня на свидание, утырок, если ни черта не можешь спланировать. Иди соси сиську у мамки, если не знаешь, как нужно вести себя на первом свидании». Пальцы избивали буквы на клавиатуре, которая от боли отвечала виброоткликом. Я перечитала сообщение «Прости, я опоздала на сорок минут, ты, наверное, меня не дождался». Я исправила опечатки и собиралась нажать на зеленую стрелку, как надо мной нависла тень. Я подумала, что официант наконец принес салат, но это оказался Кирилл.

– Привет, заждалась? – в глазах его не было ни капли вины, а в руках не было розы, даже в безвкусном пакете. Очередной минус. Так уже через полчаса у него сгорят все жизни.

Я сладостно ждала, когда он бухнется на стул и его подбросят лопнувшие в мягкой подушке пузырьки воздуха. Но никакого мебельного пука не послышалось, а потому чувствовать себя дурой тогда суждено было лишь мне.

– Я только пришла, – в этот самый момент официант принес мне салат. Но у Кирилла, кажется, с дедукцией оказалось все хуже, чем с пунктуальностью, поэтому он не сумел уличить меня в обмане.