Сверхъестественное: И прошел год. Поцелуй койота. Ночной кошмар

– А затем, что эта штуковина порвет нашу лодочку, как Тузик грелку. – Дин поджег обрывок просмоленной веревки и бросил ее в трубу. – Держись крепко!

В трубе засвистело, треснуло, и мачту выбило оттуда. Мачта была такой длины, что ударила о корабль, не вылетев из трубы полностью. Шлюпку швырнуло вперед, высвободив из плена пылающего клипера. Взрывом корму оторвало, и Дин с Беном задохнулись, окунувшись ногами в холодную воду.

– Лягай! – крикнул Дин.

Они оттолкнули переднюю часть шлюпки от корабля. Паруса пылали, снасти обуглились. Пылающая громада едва не задела прогулочный теплоход. Когда ближе к берегу вода успокоилась, корабль слегка развернулся, будто намереваясь вернуться, а потом полыхающая мешанина дерева и канатов врезалась в старый причал, выкидывая обломки на парковку и в толпу разинувших рты туристов.

Последний взрыв испепелил оставшихся на борту призраков. Пламя охватило старый деревянный причал, подпалив автомобиль, который имел несчастье быть припаркованным на ближайшем месте для инвалидов. Со всех сторон парковки завыли сирены пожарных машин. Позади собиралась толпа.

Дин и Бен подплыли к берегу. Когда стало мелко, Дин соскочил со шлюпки и вытащил ее на песчаный пляж. И только тогда позволил себе отдышаться.

– Дин! Бен! – раздался с нависающего над пляжем утеса голос Лизы.

Дин помог мальчику выбраться из воды, и они оба полезли по камням – мокрые, облепленные песком и измученные. Лиза схватила Бена и, хотя тот был весь грязный, прижала к себе.

– Что случилось? Вы же собирались спокойно пройтись по кораблю… по стоящему у причала кораблю! – Лиза недоверчиво взирала на всю суматоху.

– Там были призраки, мам! Пираты-призраки! – воскликнул Бен. – И мы их сделали! Перестреляли и сожгли! Круто было!

Лиза впилась в Дина взглядом:

– Он трогал оружие?

– Лиз, не в этом дело. У нас был трехчасовой адский вояж[74 - Трехчасовой адский вояж – отсылка к американскому комедийному телесериалу «Остров Гиллигана»: семь человек, отправившихся на трехчасовую морскую прогулку, оказываются на необитаемом острове и на протяжении 98 эпизодов пытаются оттуда выбраться.]. И потом, он неплохо справился с кремневым пистолетом, – Дин взъерошил мальчику волосы.

– Он держал в руках оружие! – разозлилась Лиза. – Я же сказала, никакого оружия. Никогда.

– Знаешь, Лиза, мы, конечно, можем постоять тут и побеседовать, но полиция, наверное, захочет… В общем, лучше нам уйти.

– Ну почему тебя всегда преследуют разрушения? – с отчаянием в голосе вопросила Лиза.

– Я не виноват. Правда, Бен? – Дин приобнял мальчика за плечи. – Пираты сами за нами пришли.

– И зачем они за вами пришли? Что ты им сделал?

– Они призраки, Лиза, здесь совершенно другая логика, – Дин оглянулся на все увеличивающуюся толпу зевак.

– Эй, Дин, а где Тедди? Он на корабле остался? – Бен взволнованно оглянулся на горящие обломки.

Дин причесал волосы пятерней. Нет уж, он в жизни не скажет парнишке, что произошло на самом деле, – тому и так сегодня досталось.

– Он в порядке. Наверное, где-то там, – Дин неопределенно указал на стоянку.

И тогда-то заметил женщину в черном пальто – высокую, с мрачным лицом. И смотрела она прямо на него.

– Ну и какая там логика? – окликнула Лиза, пытаясь привлечь его внимание. – Дин?

Женщина пристально смотрела на Дина над суматохой парковки. Он никогда ее не видел, но что-то в незнакомке казалось одновременно и знакомым, и угрожающим.

– Дин! Дин, я к тебе обращаюсь. Ты чего-то недоговариваешь? За нами еще какие-нибудь привидения заявятся?

Дин положил ладони Лизе на плечи, заглянул в глаза и твердо проговорил:

– Нет. Обещаю. Но ты должна доверять мне и делать то, что я скажу. А теперь возвращайтесь в гостиницу и не открывайте дверь никому. Ясно?

– Дин, ты меня пугаешь. Что происходит? – Лиза, широко распахнув глаза, ловила его взгляд.

– А можно я, как те чуваки в кино, скажу, что позже все объясню?

– Ты же знаешь, что в кино такие штуки никогда не проходят, – ответила Лиза.

– Знаю. Но придется тебе поверить на слово. Все будет хорошо. Я сюда не просто так приехал, но, кажется, подцепил более крупную рыбешку.

– Как на тебя не похоже, – она смогла слабо улыбнуться. – Ступай. С нами все будет хорошо.

Лиза крепче приобняла Бена, будто пытаясь удостовериться, что он с ней, целый и невредимый. Дин кивнул, развернулся и бросил еще один взгляд над толпой, но женщины и след простыл. Дин поискал ключ от машины в кармане влажных джинсов: на счастье, тот остался на месте – запрыгнул в автомобиль и надавил на газ.

* * *

Спустя четверть часа Дин припарковался около обгоревших развалин «Редкости и болтовня Конни». Полицейский и окружной коронер как раз заталкивали белый мешок с телом в фургон. Выскочив из машины, Дин подбежал к ним:

– Эй, ребятки, а кто там?

– Бедняжка, которая здесь работала. Поджарилась до хрустящей корочки. Вот уж в толк не возьму, почему она даже выбраться не попыталась, – коронер захлопнул дверь.

Дин проводил отъезжающий фургон взглядом, вернулся в машину и, варварски развернувшись через двойную полосу, погнал на север, к дому Конни Хеннрик.

Глава 22

Смерть Сьюки выбила Дина из колеи. За исключением эпизода с бейсбольной битой девочка была совершенно безобидна. «Вот оно, подтверждение тому, что баловаться колдовством нельзя. Все это опасное дерьмо аукнется тебе рано или поздно». И все же хотелось бы спасти Сьюки: она не заслуживала смерти.

Гибель Сьюки в сочетании с «заплывом на Титанике» и смертью Тедди поселило у Дина в душе хаос эмоций: с одной стороны, он определенно наткнулся на крупную охоту, которая явно требовала его внимания; с другой, все еще жаждал отыскать «Некрономикон» и воскресить Сэма, но если учесть жестокие убийства, ведьмовские мешочки и призраки пиратов, становилось ясно: что-то здесь творится и кто-то вмешательства в это что-то не одобряет.

Следуя указателям на Ипсвич-роуд, Дин ехал на север в поисках фермы Хеннриков. Дорога вилась среди лесов. Через несколько километров деревья начали нависать над дорогой, перечеркивая серое небо. Дин притормозил перед большими железными воротами с декоративной гравировкой «Х», проехал еще метров двадцать, остановил машину и вытащил дневник Натаниэля.

На следующий день Натаниэль с сыновьями выбрался навестить вдову Фолкнер. Он хотел высказать свои соболезнования по поводу потери дочери, но его любопытство также подогревало упоминание того, что Эбигейл Фолкнер ходила стегать одеяла вместе дочкой преподобного Парриса, девочкой, страдающей от происков ведьм вот уже две недели. Более того, начало действия колдовства и смерть Эбигейл практически совпадали по времени. Нет ли между этими происшествиями связи?

Розмари завернула и вручила Натаниэлю буханку свежевыпеченного хлеба. Все знали, что с той поры, как Джон Фолкнер приказал долго жить, его вдова из сил выбивалась, чтобы прокормить детей и содержать маленькую ферму. Так что отвезти ей что-нибудь съестное, особенно после смерти дочери, казалось вполне разумной идеей. По крайней мере, так рассудил Натаниэль, когда они с Калебом и Томасом пустились в дорогу. Однако добравшись до жилища вдовы, они пришли в изумление, обнаружив вместо упадка и бедности маленькую процветающую усадьбу. В ранее пустовавшем хлеву стояли две коровы и две лошади – нечастое богатство в Салеме. Натаниэль постучал в дверь, и вдова Фолкнер пригласила их внутрь – не в холодную неприветливую каморку, но в теплую уютную комнату. На столе стояла еда, а над очагом кипела – как Натаниэль определил по запаху – тушеная оленина. Между тем, сезон для охоты был неважный, и принести домой только что добытого оленя можно было только при большом везении. Натаниэль вежливо представил вдове сыновей, передал соболезнования от Розмари и добавил, что мальчики с радостью помогут по дому, если нужно. Хозяйка дома так же вежливо отказалась от помощи, объяснив, что дом в порядке, а еды более чем достаточно для нее и оставшихся детей.

– А как двойняшки? Помнится, у них были какие-то нелады с ходьбой? – полюбопытствовал Натаниэль.

– С ними все хорошо, спасибо, – вдова встрепенулась на стуле. – Вот, к слову, и они.

Два совершенно одинаковых мальчика примерно возраста Калеба ворвались в гостиную, где сидели Кэмпбеллы. Оба выглядели здоровыми и румяными, от хромоты не осталось и следа. Какой бы недуг ни был причиной их слабости, он полностью исчез. Натаниэль подивился, как можно так быстро перейти от горькой бедности к процветанию.

– Вдова Фолкнер, я так сочувствую насчет вашей дочери, – искренне проговорил Натаниэль, следя за реакцией женщины.

– Бог дал, Бог взял. Не так ли говорит преподобный Паррис? – ровно отозвалась вдова.