Танцы на цепях 2. Уголь и Соль

Прикусив губу, Мерай не заметила, как тяжелая капля крови скатилась по подбородку и сорвалась вниз, чтобы через секунду смешаться с пылью дороги.

От ненависти дрожали колени, но она упорно молчала, даже не пыталась подойти к двум голубкам, переставшим замечать ее присутствие!

Где-то на границе слышимости зазвенел знакомый голос. Раньше она принимала его за свой собственный, но все сомнения развеялись у постели умирающей королевы. Он звучал ниже, совершенно не походил на женский и обладал такой силой, что Мерай едва ли могла ослушаться звучавших приказов.

Даже не приказов, а мягких нашептываний. Незнакомец будто проникал в самые потаенные уголки души и выискивал там темные секреты. Мерай всегда держала мысли при себе. Уголек считала, что сестра ей полностью доверяет, но была бесконечно далека от истины.

Мерай ненавидела ту жизнь, что уготовила ей судьба. Ненавидела роль служанки. Ненавидела дом, пусть даже и бывала там редко. Ненавидела запах лекарств, холодные пальцы королевы, что мягко касались запястья, когда требовалось подать бокал или тарелку. Ненавидела бессонные ночи у чужой постели. Ненавидела сестру.

Особенно сестру. За любовь Сольвэ. За его слепую, безоговорочную преданность. За то, что готов ждать только ее одну.

Мерай почти перестала появляться дома, но и это не принесло облегчения.

Лекаря она видела в назначенное время. И всегда сталкивалась с учтивым безразличием.

«Принеси. Подай. Подержи. Три капли перед сном, не больше».

И спрашивал он, когда Мерай будет в особняке не потому, что скучал, а потому, что скучала сестра.

И однажды нашептывания стали настойчивее. А Мерай устала сопротивляться.

В просторных покоях королевы взгляд сразу наткнулся на люзовый нож, лежавший на высокой тумбе у двери. Королева всегда держала его под рукой, чтобы вскрывать письма. Или резать фрукты. Она любила управляться сама, представлять, что здорова и самостоятельна.

Мерай часто наблюдала, как она надрезает сочную мякоть персика. Умело и уверенно, несмотря на то, что руки мелко дрожали от напряжения.

Королева прятала нож от короля, опасаясь, что он отнимет это единственное свидетельство ее независимости.

Юлмаж и так забрал достаточно, превратив жену в хрупкую статуэтку, с которой время от времени было позволено аккуратно сметать пыль.

Нож лежал без присмотра, а ведь не будь он на привычном месте – и Мерай, скорее всего, не смогла бы исполнить приказ. Сбежала бы, молила бы Сольвэ о помощи.

Возьми!

Голос громыхнул в голове. Накатил холодной волной, пробежал невидимыми пальцами по спине, играя на позвонках, как на музыкальном инструменте. От неожиданности Мерай толкнула локтем вазу с цветами. Та с грохотом упала на пол и разлетелась сверкающими осколками. Вода брызнула в стороны, а свежие лилии рассыпались у кровати. Королева только поморщилась, но ничего не сказала.

Она вообще редко ругала Мерай. Относилась к молодой служанке с пониманием и сочувствием. Знала, что сидеть с прикованной к постели госпожой – сомнительная радость. Золотистые волосы рассыпались по плечам, сверкающей волной струились по груди, по белоснежной сорочке.

Возьми!

Рука дернулась, пальцы ухватили загустевший воздух. В покоях было до странного душно. Одуряющий аромат лилий сдавливал виски.

Лилии – символ смерти. Кто только догадался принести их королеве?

Рука потянулась к ножу, сжала ручку. Орудие было слишком коротким, но Мерай едва ли понимала, чья это мысль. Неизвестного? Ее собственная?

Королева даже не вскрикнула. Только захрипела протяжно после первого удара по горлу.

Мерай ударила еще. И еще! Кровь до самого локтя укрыла руки как блестящая глазурь, громко затрещал белый шелк.

Вскрыть человека не сложнее, чем вскрыть животное. Всего лишь плоть.

Она мягко разошлась в стороны, стоило только люзу коснуться бледной кожи.

Ужас пришел потом. Настолько всепоглощающий, что Мерай даже не заметила, как нож медленно входит в ее собственное тело. Голос растворился, она могла поклясться, что некто с усмешкой наблюдает за ее действиями. Умри она в покоях – и ничего бы не изменилось.

Король все равно пришел бы за Сольвэ и Угольком. Мерай – лишь пешка в чужой игре. Она не важна.

– Мерай!

Она вздрогнула, подняла взгляд. Мысли настолько поглотили ее, что из головы вылетела и красная дорога, и арки странных врат, и опасность, что притаилась впереди.

Мерай не заметила, что Сольвэ держит ее за локоть и всматривается в лицо. Ищет что-то? Ответы на вопросы? Страх или сожаление?

Мерай хотела бы чувствовать сожаление, но ничего похожего не было. В груди клокотало раздражение – и только.

Тебе не жаль, служанка.

– Не жаль, – пробормотала она.

– Мерай?

Она тихо засмеялась. Через мгновение смех перерос в безудержный хохот, от которого кровь стыла в жилах. Сольвэ не отшатнулся, попытался коснуться дрожащей руки, но хлесткая пощечина оставила на коже красный отпечаток. Мерай метнулась в сторону, к краю дороги.

– Не сходи с тропы! – иномирец бросился за ней, в спину летел испуганный окрик Уголька, но Мерай уже ничего не слышала. В голове колокольным звоном разносились обещания. Сладкие обещания незнакомца.

Невидимого для других, но ждавшего ее там, у края красной ленты, тянувшего к ней руку из кромешной мглы неизвестного прохода. Белокожий, высокий, в глазах – живой огонь. Лишь один этот взгляд обещал ей многое.

И Мерай не собиралась отказываться. Протянула ладонь, коснулась крепких пальцев. Мир вокруг наполнился оглушительным воем и разлетелся битым стеклом.

Мерай исчезла. Растворилась в иной реальности, оставив за спиной ошеломленного Сольвэ.

Слез сестры она уже не видела.

Да и мрак с ней.

***

– Ч-что это было? – пролепетала Уголек. Сольвэ не ответил, и она схватила его за руку, дернула, заставив повернуться, чуть не закричала в искаженное от удивления лицо. – Что это было?!

– Она прошла через врата. Но они были закрыты, всего минуту назад!

– Прошла куда?! – Уголек не чувствовала обжигающей влаги на щеках, перед глазами все поплыло. – Куда…

– Я не знаю, – тихо ответил иномирец.

– Чтоб тебе сгореть! – рявкнула Уголек и хотела было рвануться к темному проему арки, но Сольвэ до боли сжал ее запястья. – Пусти, раздери тебя мрак! Пусти! Я никуда не пойду без Мерай!

Сольвэ даже не подумал ослабить хватку.