Танцы на цепях 2. Уголь и Соль

– Нет времени, слышишь?! Мы не можем задерживаться. Одумайся!

– Ты сошел с ума! Мерай…

– Мы эти врата не откроем, – он обхватил ладонями ее лицо, – посмотри, видишь? Символы на краю арки. Их можно распечатать только с другой стороны, но наверняка есть и другие входы. Есть другие, и мы их найдем! Но сейчас мы должны уйти. Немедленно!

Уголек всхлипнула и толкнула Сольвэ в грудь. Его пальцы вычертили на бледных щеках влажные дорожки. Иномирец помрачнел, золотые глаза потемнели, налились тревогой и горечью. Он повел плечами, будто прогоняя мимолетное оцепенение, и указал туда, где виднелся конец дороги.

– Уходим.

Уголек держалась в стороне, куталась в накидку и недобро поглядывала на своего провожатого. В груди все скручивалось и кипело.

Если с Мерай что-то случится, я, клянусь Пожинающим…

Через двадцать шагов рядом что-то хрустнуло. Обернувшись, Уголек застыла, всматриваясь в песок.

Нечто двигалось там, перекатывалось и тянуло щупальца к ней. Можно было только рассмотреть плоское, как лист, тело. Полупрозрачное, покрытое сеткой крупных сосудов, точно паутиной. Оно ползло по мягкому песку и ощупывало все вокруг, выискивая добычу.

От отвращения накатила волна тошноты, и Уголек шагнула ближе к центру тропы.

Что-то ухватило ее за рукав, вырвав из горла невольный возглас.

– Быстрее. Они уже знают о нас.

Уголек не стала спорить и почти побежала вперед, подгоняемая иномирцем. Странные плоские твари появлялись отовсюду и только казались медлительными и тяжелыми. Стоило всего лишь моргнуть – и две таких полупрозрачных «тарелки» выползли на середину дороги. Сольвэ рванул девушку за руку в сторону, едва не уронив. Уголек зло оскалилась и невольно зашипела.

Казалось, что конец тропы – вот он, рукой подать. Мимо проносились арки закрытых переходов, а впереди пространство мягко вибрировало и мерцало.

Выход!

Не успела Уголек обрадоваться, как щиколотку пронзила острая боль. Споткнувшись, девушка кубарем покатилась по земле и только чудом не угодила точно в щупальца еще одного хищника. Резкий рывок – и она уже на руках Сольвэ, до боли впивается ногтями в крепкие плечи. От щиколотки вверх растекался жар. Каждый дюйм кожи подрагивал и пульсировал.

С влажным чавканьем прямо перед ними шлепнулись еще две твари. Сольвэ замер, глаза выискивали хотя бы крохотную лазейку, но тропу перекрыли и с боков, и за спиной. Хищники взяли добычу в плотное кольцо. Можно было попробовать перепрыгнуть, но за первыми рядами уже строились новые. Танец щупалец не прекращался ни на секунду.

Нет, все не может закончиться вот так. Не может!

Воздух загустел. Раскалился. Уголек подумала, что стало слишком жарко – словно мир вокруг превратился в печь и кто-то усиленно подкидывает дрова. Прежде чем она успела подумать о чем-то еще, ближайшего хищника сотрясла крупная болезненная дрожь. На теле расплылись красные пятна, а затем и угольная чернота. Все это происходило в полнейшей тишине, только потрескивала тлеющая плоть и щупальца били по песку.

Тварь агонизировала, и через секунду к ней присоединились еще три собрата.

Температура повышалась стремительно. Колени Сольвэ подогнулись, и он рухнул на землю прямо со своей ношей, придавленный, буквально вбитый в кровавую тропу нестерпимым жаром, бурлившим в венах. Уголек хотела что-то сказать, но слова так и истлели на языке, сметенные горячей волной. Сердце болезненно трепыхнулось в груди.

– Остановись! Сожжешь же их нахрен.

– Я предупреждал, что не смогу себя контролировать!

– Тогда иди вон, я сама все сделаю!

– Не поднимешь ведь…

– Проваливай, и скажи Артумиранс держать проход открытым.

Над головой раздалось недовольное шипение, и чьи-то шаги у самого уха. Уголька аккуратно перевернули и коснулись щеки. Она едва разлепила глаза, но силуэт расплылся. Даже лицо не удалось рассмотреть.

– Не трогай, – сиплый шепот Сольвэ прозвучал где-то в стороне.

– Расслабься, иномирец. Потом мне спасибо скажешь.

Голос определенно был женским. Но задуматься об этом Уголек не успела.

Интерлюдия I

Впервые Ш’янт пришел в мои сны через месяц после побега из башни.

И стал частым гостем после этого. Точно знал, что я жду и засыпаю с предвкушением и опаской: а вдруг не явится сегодня?

В первый же раз Ш’янт в сон прокрался. Неуверенно и робко, будто прощупывал меня, хотел посмотреть, что его ждет. Подступал так и эдак, высматривал и запоминал.

Так вор входит в чужой дом.

Может, он тайно надеялся? Вдруг на таком расстоянии связь истлеет, и однажды я проснусь свободной? От подобных выводов меня бросало в гневную дрожь, ведь я могла совершенно точно сказать, что не хотела свободы. Я не хотела ее еще тогда, в Беренганд, хотя была слишком напугана и разбита, чтобы это признать.

Я стыдилась тяги к незнакомцу, стыдилась родившегося влечения, а шуточки Ш’янта только подливали масла в огонь. Мы знали друг друга несколько дней, а я готова была провести с ним вечность. Но поняла это куда позже.

Артумиранс не пыталась меня остановить, когда дни и ночи я просиживала над картами. Когда работала без еды и сна, чтобы собрать воедино все фрагменты разрозненного рецепта, позволявшего открыть врата в нужный мир. Чего только стоило этот рецепт найти!

Но однажды и у нее назрел серьезный разговор.

Провидица зашла в комнату без стука. Знала, что прятать мне нечего. Села на край кровати, пристально наблюдала, как заполняю дневник. Я старалась не пропускать ни дня. Мир быстро менялся. Куда быстрее, чем бежали строчки чернил по бумаге. Я не хотела забыть.

Была обязана все помнить.

– Я никогда не встречала таких упрямых людей, – сказала Артумиранс. Она улыбалась – я чувствовала это по интонации.

– Это укор? Или похвала?

– А ты как думаешь?

Я ненавидела эту игру в вопросы, и Артумиранс об этом знала. Но не упускала возможности не отвечать, а вытягивать ответы.

– Ш’янт бы меня точно не похвалил.

По комнате разлился тихий смех.

– Милая, он оставил свой мир. Пришел к людям без малейшего шанса на победу, бросился в лапы Первородной, готовый перегрызть ей горло или быть убитым. Не из-за власти или силы, а из-за мести за одну единственную женщину. Он настолько упрям, что даже умереть толком не мог, а так и завис между реальностями, пока я не собрала его дух здесь, в этой самой комнате. В плане упрямства он еще даст тебе сто очков форы. Но я хотела поговорить не об этом.

Артумиранс встала и подошла к столу. Я почувствовала, как тонкие пальцы сжимают плечи. Провидица поглаживала кожу, не прикрытую ничем, кроме двух тонких бретелек белой простой майки. Успокаивала меня незатейливой лаской.

– Прошло достаточно времени. Первое потрясение отступило. И мне нужно знать, что ты настроена серьезно.