Штурм Брестской крепости

Пожертвовать чем-то, чтобы спасти все – логичное и в масштабах государства вполне оправданное решение. Слишком поздно стало ясно, что вермахт в Польше отнюдь не отсиживается после западных бомбардировок…[238 - Собственно говоря, это лишь одно из многих объяснений поведения руководства СССР, Наркомата обороны, штабов ЗапОВО и армий накануне войны, основание для которого – информация о ситуации в том же Брестском гарнизоне. Хотя и оно многое не объясняет – например, то, почему выдвижение советских войск началось еще в апреле, или – почему именно в полосе ЗапОВО неготовность к войне явно выделялась даже на фоне плачевной ситуации всего советско-германского фронта?]

Подвод войск в полосу ЗапОВО столкнулся с дорожной проблемой. Переброска велась железной дорогой, а их пропускная способность в Западной Белоруссии была чрезвычайно мала – еще при отправке частей в Финляндию (декабрь 1939) больше 4–5 эшелонов в сутки вытолкнуть не удавалось. Хотя развернулись работы по ее улучшению (к 1 июня на 80 % была отстроена железнодорожная линия Тимковичи – Барановичи), но это удалось лишь в весьма ограниченных масштабах.

Не лучше была ситуация и с шоссейно-грунтовыми дорогами. 10.02.41 г. начштаба ЗапОВО генерал-майор Климовских отмечал: «1. Существующая сеть шоссейных дорог БССР совершенно не обеспечивает ЗапОВО как по количеству и начертанию, так и по состоянию. Имеется всего одна сквозная шоссейная дорога, идущая на запад (при необходимости иметь пять). Дороги узкие, большинство из них имеет щебеночную кору, которая сильно разрушена. Съездов с дорог и объездов мостов, а также бензозаправочных станций и телефонно-телеграфной связи на дорогах не имеется… большое количество еще не восстановленных мостов»[239 - «На земле Беларуси. Канун и начало войны». М.,2006 г., стр. 51.].

Тем не менее в мае 1941 г. из внутренних военных округов продолжалась переброска на запад 28 дивизий и 4 армейских управлений. В частности, в полосу ЗапОВО сосредотачивались войска Уральского военного округа.

Что же касается самого ЗапОВО, то 13 из 24 его сд находились в непосредственной близости от госграницы СССР, а остальные сд (резерва ЗапОВО) к началу войны, как правило, совершали марши в новые районы сосредоточения.

Был произведен досрочный выпуск в военных училищах.

27 мая. Командующие западными приграничными округами получили приказ приступить к строительству КП фронтов и завершить его к 30 июля. Кроме того, директивами наркома обороны и начальника Генштаба им предписывалось скрытно вывести дивизии, расположенные в глубине, ближе к госгранице. Вывод указанных войск в районы предназначения приказывалось закончить к 1 июля 1941 г.

…Итак, к июню 1941 г. госграницу СССР на брестско-минском направлении, протяженностью более 150 км, прикрывала 4-я армия генерал-майора А. А. Коробкова (начштаба – полковник Л. М. Сандалов, член Военного совета – дивизионный комиссар Ф.И.Шлыков). К 22 июня Коробков командовал армией два с половиной месяца. Как вспоминал Сандалов, сам же командарм признавал, что куда успешнее командовал бы стрелковым корпусом.

Основные силы 4-й армии (тогда – Белорусского фронта) вышли в район Бреста еще в сентябре 1939 г. 22 сентября в город вступила 29-я танковая бригада (комбрига С.М. Кривошеина).

Части вермахта покинули Брест – город стал постепенно наполняться красноармейскими.

В городе разместилось одно из лучших соединений РККА – 6-я Орловская Краснознаменная сд. Она была сформирована еще 23.05.1918 (как Гатчинская ид) в г. Гдов Петроградской губернии из добровольцев отряда П.Е. Дыбенко, петроградских отрядов Красной Гвардии и рабочих г. Нарва.

Отвоевав Гражданскую, дивизия, ставшая в 1921 г. Орловской, а в 1928-м – награжденная Почетным Революционным Красным Знаменем ЦИК СССР (в честь 10-летия существования), в 1939 г. приняла участие в походе в Западную Белоруссию.

К июню 1941 г. ее командиром был полковник М.А. Попсуй-Шапко.

13 июля 1940 года была отправлена из Прибалтики в Белоруссию и вторая из размещавшихся в Бресте к июню 1941 года дивизий – 42 сд. Прибыв первоначально в Береза-Картузская, она сменила там 33 сд. Казармы, где разместилась 42 сд, были построены еще до революции для частей русской армии. Польская власть разместила в них лагерь для политзаключенных. Однако менее чем за год красноармейцы 33 сд сумели так оборудовать помещения, что они почти не отличались от обычных казарм РККА.

42 сд, в отличие от 6 сд, имела свежий боевой опыт: она была сформирована в ЛенВО 17.1.40 на базе отдельных рот и батальонов Карельского УР [240 - Первоначально 42 сд участвовала в финской войне как «отряд КаУР», затем на базе отдельных рот и батальонов Карельского УР и было сформировано это соединение. Далее дивизия сражалась в сокращенном составе (455-й, 459-й си и 472-й ап). 44 си (майора Гаврилова) воевал в составе другого соединения (вероятно, 43 сд). Полк должен был выйти из Териоки (где формировалась 42 сд) в 19.30 8.3.1940 г. и достичь к 6.00 9.3. 1940 г. р-на Патрут, Куярви. Далее, как вспоминал П.М. Гаврилов, «полк получил приказ ночью по льду форсировать Финский залив, достигнуть западного берега и штурмом овладеть крепостью Тронгсунд. Затем выйти в тыл противника и отрезать путь отступления его войскам из Выборга». Вероятно, 10 марта полк и участвовал в атаке на Тронгсунд. С 11 марта полк боевых действий не вел (по крайней мере, не имел ни раненых, ни убитых). В 22.00 12.03. 1940 г. полк получил приказ о наступлении на о-в Пюиспан-саари. Судя по всему, атака на остров так и не началась из-за окончания боевых действий между СССР и Финляндией. РГВАф. 34980 оп. 12, д. 119; РГВАф. 34980, оп. 10, д. 498 (Журнал боевых действий отряда КаУР/42 сд).] как легкая моторизованная стрелковая дивизия. Собиралась в Териоки.

Сразу же после создания под командованием полковника И.С. Лазаренко[241 - К июню 1941 г. Лазаренко продолжал командовать 42 сд, но уже в звании генерал-майора.] дивизия приняла участие в советско-финской войне, войдя в состав 7-й армии, наступавшей на Карельском перешейке, вдоль побережья Финского залива.

Находясь в составе 34 ск 7А, 11.2.1940 42 сд была переброшена под укрепузел Муурила. Здесь, в полосе 34 ск (от Кархула до побережья), трем его дивизиям противостояли два полка 4-й финской пехотной дивизии[242 - «Принимай нас, Суоми-красавица. «Освободительный поход» в Финляндию 1939–1940 гг.». СПБ, 1999, часть 2, стр.42.].

17 февраля 42 сд, начав наступление, при поддержке берегового отряда сопровождения Балтфлота, овладела Муурила, а 19 февраля – Келлолатси.

После этого интенсивность боев в полосе дивизии поутихла.

23 февраля второй батальон 455 си атаковал северный берег острова Койвисто (Бьорке), захватив д. Патола. Вечером

24 июня батальон сдал участок 65 си 43 сд[243 - Аптекарь П.А. «Советско-финские войны». М.,2004, стр. 201.].

25.2.40 42 сд передана в резерв 7-й армии.

Войдя в состав 10ск(1.3— 13.3.40), дивизия получила задачу очистить острова Финского залива. Главные силы дивизии с 6.3.40 находилась в районе Хьютияйнен, а 7—12.3. в Кяйхясниеми.

4 марта ей удалось захватить несколько небольших островов на подступах к островам Уран-саари и Сунион-саари. 9 марта (совместно с 43 сд) – Сунион-саари и несколько мелких островов у западного побережья Финского залива. Попытка 455 и 459 сп ворваться на берег была отражена сильным ружейно-пулеметным огнем финнов. Подразделения залегли, укрывшись за прибрежными валунами, а с наступлением темноты отошли на ранее занятые острова.

Далее части 42 сд действовали в составе 10 ск, получившего задачу охвата Выборга с юго-запада. К 11 марта части корпуса, овладев несколькими населенными пунктами, создали реальную угрозу прорыва и развала всего финского фронта юго-западнее и западнее Выборга.

Однако 42 сд, вплоть до 11 марта, не сумела захватить ни метра на побережье залива, лишь 12 марта 455 си захватил пос. Вахваниеми, продвинувшись далее немного на северо-запад.

Утром 13 марта, несмотря на то что вот-вот должно было вступить в силу соглашение о перемирии между Финляндией и СССР, 455 си и 459 си вновь начали атаку. Немного продвинувшись, они на своем участке так и не смогли перерезать шоссе Выборг – Хельсинки[244 - Аптекарь П.А. «Советско-финские войны». М.,2004, стр. 246.].

Несмотря на то что боевой путь 42 сд в финской войне не прославил ее знамена громкими победами, командный состав получил боевую закалку. Соединение, крепко сколоченное фронтом, став, таким образом, в Красной Армии одним из наиболее проверенных, продолжало находиться на западе страны: 12.6.1940 42 сд грузится в эшелоны и 17.6.40 отправляется в Прибалтику[245 - «Принимай нас, Суоми-красавица. «Освободительный поход» в Финляндию 1939–1940 г». СПБ, 1999 г., часть I, стр. 248.], участвуя в оккупации Эстонии.

Размещение в Белоруссии, в корпусах бывшего лагеря, хотя и отремонтированного, все же не могло не оказать угнетающего воздействия на военнослужащих 42 сд. Кроме того, масса людей, пройдя бои на Карельском перешейке, нуждалась в снятии стресса «народными средствами», а традиции самогоноварения в тех краях процветали издавна. В итоге среди комсостава расцвело пьянство, в том числе и среди коммунистов. Имелись случаи убийства, дебошей, утери коммунистом, пьяным, совсекретных документов. В отчете[246 - РГВА ф. 36841 on. 1, д.2, л.13–25.] о работе дивизионной парткомиссии за 5.12.1940 по 15.04.1941 отмечено, что нарушение партдисциплины происходит в основном из-за пьянства, порождающего порой и более серьезные последствия. «Надо же понять, – говорилось на дивизионной партконференции, – что, находясь здесь, мы должны поднять гораздо выше революционную бдительность, систематически пьющий человек – это находка для иностранного разведчика».

В то же время за пьянство и бытовое разложение было привлечено к партответственности относительно немного коммунистов – 8 человек. Для сравнения – за антипартийные и контрреволюционные высказывания – 2 человека исключены изВКПб[247 - Всего привлечено к партответственности 16 человек, из них политсостава – 6 человек.].

За отчетный период в ВКП (б) принято 29 человек, в кандидаты в члены ВКП(б) – 32 человека.

В начале августа 1940 г., почти одновременно с 42 сд, в Брест прибыло и управление 28-го стрелкового корпуса. Именно в его состав вошли и 42, и 6 сд.

В сентябре 1940 г., вскоре после прибытия в район Бреста 42 сд, комиссией НКО СССР было проведено инспектирование частей ЗапОВО. По итогам проведенных учений, отмечено, что части 42 сд (вероятно, как участвовавшего в боях соединения) показали наибольшие сдвиги в боевой подготовке, части же 6 сд выделялись во всех отношениях в худшую сторону.

Округу приказано совершить коренной перелом во всей системе боевой подготовки, перенеся боевую выучку одиночного бойца, подразделения и части на местность, в поле, в условия, близкие к боевым, как указал нарком обороны С.К. Тимошенко: «Надо учить войска действовать как на войне и только тому, что будет нужно во время войны».

Пока же на Главном военном совете РККА было отмечено, что «отставание в одиночной подготовке бойца, отделения, взвода, особенно по ЗапОВО, в ряде дивизий и полков доходит до 1,5–2 месяцев»[248 - «На земле Беларуси. Канун и начало войны», М.,2006 г., стр. 276–279.].

Однако, несмотря на напряженно проводимое обучение, профессиональные качества значительной части рядовых красноармейцев были невысокими. На это влияло и одновременное формирование в РККА множества частей и соединений; изъятие с начала 1941 г. из стрелковых частей красноармейцев со средним уровнем образования для технических родов войск. Несмотря на то что полковые школы, готовившие сержантский состав, в 1941 г. сделали несколько ускоренных выпусков[249 - Например, 22 февраля осенний выпуск (1 октября) был перенесен на 1 июля, а 14 мая – на 15 июня 1941 г.], укомплектованность сд ЗапОВО продолжала хромать (мл. командирами – 60 %, средним и старшим комсоставом— 86 %).

На качестве войск сказалось и увольнение в запас в конце 1940 – начале 1941 г. отслуживших срочную службу красноармейцев призыва 1937 г. (большинство имели боевой опыт) и замена их молодыми призывниками, в том числе дополнительного призыва апреля – мая 1941 г., направленного, минуя учебные подразделения, в боевые. К началу войны многие из них, не успев пройти «курс молодого бойца» и принять военную присягу, представляли собой массу неподготовленных безоружных людей в красноармейской форме.

Рост численности личного состава 6 сд и 42 сд демонстрирует следующая таблица[250 - «На земле Беларуси. Канун и начало войны». М.,2006 г., стр. 66. Штат с/д мирного времени – 10 921, военного – 14 483 человека. Вообще же к 22 июня соединения 4А были укомплектованы на 113 % по штату мирного времени. Нужно отметить, что вопрос о том, свидетельствует ли данное увеличение численности о скрытой мобилизации или о сборах, является дискуссионным.]:

Кроме того, наличие в стрелковых соединениях значительной части красноармейцев призыва осени 1940 г. из среднеазиатских республик, совсем не знавших русского языка или слабо владевших им, крайне отрицательно сказывалось как на уровне их подготовки, так и на боеспособности частей в целом[251 - «На земле Беларуси. Канун и начало войны». М.,2006 г., стр. 74.].

На подготовке отразилось и длительное привлечение бойцов к строительству УР, жилых помещений, складов, столовых, конюшен, стрельбищ, тиров, танкодромов, спортгородков и т. д. После передислокации войск к новой границе, бойцы, кроме того, отрывались от боевой подготовки для охраны многочисленных карликовых военных складов и несения службы суточного наряда[252 - Сандалов Л.М. «1941. На московском направлении». М.,2006, стр.397.].

Несмотря на угрожающую ситуацию, положение не менялось – например, 10 июня на строительство УР было выделено еще несколько стрелковых батальонов.

…Строительство оборонительных сооружений – дотов и позиций полевого доусиления[253 - Или – «полевого заполнения».] в Брестском УР, первом (и основном) рубеже обороны 4-й армии, развернулось еще в начале лета 1940 г. Его первая позиция (к июню 1941 г. строили только ее, в глубине и не начинали) шла по восточному берегу р. Буг, вдоль ее русла[254 - В полосе Бреста – да, но везде ли? Да и там непосредственно «у воды» доты стояли лишь на Западном острове. Севернее Бреста они все-таки были подальше от Буга – например, вдоль р. Лесная. Хотя и в этом случае такое настолько близкое и невыгодное размещение еще не объяснено.].

Дот Брестского УР – двухуровневые бетонные коробки, чьи амбразуры, находящиеся в верхнем каземате (разделенном перегородкой на два капонира), шли почти вровень с землей. Планировка обоих уровней идентична: галерея, специальный тамбур, отводящий от бронедвери взрывную волну, газовый шлюз, хранилища боезапаса, казарма на несколько коек, огороженные места для рации, артезианского колодца, туалета. В одном из отсеков – энергоагрегаты и фильтрационные установки. Наверху в капонирах устанавливались казематные пушки с укороченными стволами или пулеметами.

Построенные доты были в основном одно- или двухамбразурные, пулеметные, артиллерийско-пулеметные и артиллерийские. На ключевых позициях ставили дот в 3–5 амбразур. Толщина стен – 1,5–1,8 м, перекрытия – до 2,5 м (рассчитано на прямое попадание 250-кг авиабомбы). В некоторых дотах было по одной 76-мм пушке и по два станковых пулемета, в других – 45-мм пушка, спаренная с пулеметом ДС. Гарнизоны состояли из 8–9 и 16–18 человек[255 - Бешанов В.В. «Брестская крепость». Минск, 2004, стр. 97. См. также воспоминания С.Ф. Осауленко на сайте www.iremember.ru (http://www.iremember.ru/).].

Всего в Брестском УР к 21 июня забетонировали 128 дотов. Некоторые из них имели арматуру, и там монтировалось вооружение, присланное из Мозырского УР. Однако в боевой готовности (с гарнизонами, оружием и боеприпасами, но без технических средств связи: дот между собой и с войсками не были связаны) имелись только 23 дота[256 - В итоге каждый из батальонных участков имел четыре – шесть готовых дотов с вооружением и гарнизонами.]: из них в районе Бреста – восемь, в основном в крепости[257 - Сандалов Л.М. «1941. На московском направлении». М.,2006, стр.402. На сегодняшний день сохранилось шесть дотов на Западном, два на Южном, два на Северном, пять – севернее ж/д перегона Брест – Тересполь (в полосу 45-й дивизии не попали). Какие именно доты имел в виду Сандалов – неясно.]. Войсками со штабом 18 ОПАБ налажена проводная связь.

Главным недостатком дотов было их расположение – они отлично просматривались с НП немецких частей и могли быть уничтожены первым же артналетом. Сами же при этом не могли пристрелять установленное в них вооружение.

Доты в полосе Бреста занимали первая[258 - Судя по всему, доты на территории крепости – именно ее. Штаб батальона – Северный городок.] (расположение – севернее Бреста, у Речицы) и вторая (Митьки, Бернады) роты 18 ОПАБ (отдельного пулеметно-артиллерийского батальона).

К началу войны 18 ОПАБ имел 347 человек.

Серьезной проблемой для Брестского УР была и кадровая – комсостав ОПАБ УР к началу войны имел крайне мало командиров-артиллеристов, в основном из стрелковых частей, плохо подготовленных к ведению огня из дотов и показывавших крайне низкие результаты по огневой подготовке. Впрочем, и без них проводимые в Брестском УР учебные стрельбы показывали крайне невысокие результаты.

К началу войны ни один из батальонов УР не был укомплектован до штата (рядовым составом – на 47 %, мл. командирами – на 28 %, командирами – 34 %). Впрочем, зачем комплектовать подразделения, не имеющие матчасти? Однако более того – из трех ОПАБ (по 350–400 человек) начали развертывание пяти (по 1500 человек каждый). Их рядовой состав еще только начал прибывать, а комсостав поступал из артчастей ЗапОВО (из 4А – 66 командиров). Прибывший необученный личный состав, еще не получив ни оружия, ни обмундирования, включался пока в состав 16,17 и 18-го ОПАБ[259 - Сандалов Л.М. «1941. На московском направлении». М.,2006, стр. 403.].