Сила прощения. Том 1. Книга 1

– Спасибо, – ответила Лена в полном смущении.

– Сейчас, Леночка, – можно я вас так называть буду? Спасибо, – не дождавшись разрешения от нее, сказал Петров. – Я возьму у вас показания. Потом я вам позвоню. Какой у вас, кстати, номер?

Лена робко и все еще смущаясь, назвала номер.

– Спасибо, я вам обязательно позвоню и не только по долгу службы. До свидания.

– До свидания, – сказала Лена.

– До свидания, дядя-милиционер! Приходите еще! – закричал из коридора Петя.

– Пока, малыш, увидимся! – крикнул в ответ Петров из темноты, спускаясь к выходу.

***

«Так, – рассуждал Димка по дороге домой, – Розенштейна убрали. За что – это еще вопрос. Но как получилось так, что я чуть было не влип? О моем приходе к Розенштейну знал только Вовка Сенчуков, стало быть, это он меня сдал. Почему? Какую цель он преследовал?. Черт меня побери, действительно, за те два года, пока я был в армии, весь город стал абсолютно другим – бандитским. У меня плохое предчувствие, какая-то тревога на душе. В этот раз все будет очень не просто. Ладно, Вова, Бог тебе судья!»

Рассуждения Димки прервал голос Чичена, который сидел в поджидавшей Димку машине:

– Э, братышка, ты не забыл там ничего? – сказал он, высунувшись в окно.

– Да не забыл я, не забыл, отстань, – раздраженно ответил Димка, – продолжая идти к подъезду в и занятый своими мыслями.

– Э, да ты чо, короче?! Зубы скалишь, падла, за грубость лаве прынэсошь завтра, понал? В то же время, а не то… – и Чичен опять сделал движение рукой по своей шее.

Димке хотелось дать в зубы этому гаду, но он сдержался.

– Еще не время, – сказал он вслух.

– Э, чо ты там нэсешь, а? Тэпер всо – лаве прынэсошь сэгодна, ты мэна понал?

– Да пошел ты. … – выругался Димка.

Тут Чичен выскочил из машины и выхватил нож, которым попытался задеть Димку. Но хорошая реакция Димки спасла его от смерти— он увернулся и только на левой щеке осталась глубокая рана. Димка схватился за щеку левой рукой, и сразу рукав белой рубашки стал красным от крови, кровь капала на асфальт. В глазах у него потемнело от боли и гнева и, поддавшись сильному искушению, Димка потерял контроль над собой.

– Ну, ты нарвался сам, – сказал Димка и пошел в рукопашную. Чичен отлично отбивал все его удары, но вертушку с левой ноги он все же пропустил – и упал.

– Умри, сука! – воскликнул Димка, приземлившись ему на шею ногами. Чичен глубоко выдохнул и замолчал.

– Эй, эй, что с тобой, ты в порядке? – закричал Димка, тряся его за плечо. Он послушал его пульс – пульса не было. Чичен не дышал.

«Убегать я не стану, – говорил себе Димка, – я защищался, и меня оправдают», – думал он. Но он не брал в расчет время, в которое попал, придя оттуда, где – словами песни Розенбаума – «и друг есть, и враг». На войне все проще, все яснее, чем на гражданке.

– Алло, милиция? Я убил человека у дома 121, Обводный канал. Приезжайте, – и твердо добавил: – Я буду вас ждать.

***

– Алло, Виктор Николаевич, – сказал в трубку дежурный, – только что звонил какой-то сумасшедший парень. Он сообщил, что убил когото на Обводном канале у дома 121. Может, это запоздалая первоапрельская шутка?

– Известите эксперта Михайлова, – никак не прореагировал на шутливый голос дежурного Кузнецов, – и Петрова, пусть они ждут меня в машине, я спускаюсь. Да и вызовите скорую – грустно добавил он, жалея о недопитом им кофе.

– Петрова нет, он в районе первого убийства сегодня, – ответил дежурный.

– А, кует железо, не отходя от кассы. Молодец Петров.

– Что-что?

– Да это я так, мысли вслух, спасибо. Тогда едем без Петрова.

– Ну что за чертовщина происходит в этом районе? За сутки целых два убийства! – с горечью произнес следователь и добавил, – и кофе мой теперь остынет.

***

Скорая подъехала через пять минут, милиция через двадцать пять. Судебно-медицинский эксперт, переговорив о чем-то с врачом скорой помощи и осмотрев Чичена, констатировал смерть. Димка все это время находился поблизости, ему была оказана первая помощь – остановлена кровь, наложена повязка.

– Это Вы сообщили об убийстве?

– Да. Это я звонил в милицию и, по всей вероятности, я его убил, – ответил Димка.

– Меня зовут Кузнецов Виктор Николаевич. Я старший следователь прокуратуры Адмиралтейского района. Думаю, что нам с вами есть о чем поговорить. Вы, наверное, мне захотите чтото рассказать? – спросил следователь Димку и, взяв его под руку, повел к машине.

***

– Я хочу сказать, что я защищался от ножа, которым мне этот парень щеку порезал, и я не хотел, чтобы он умер, хотя таким нет места на земле, – сказал Димка.

– Да откуда тебе знать кому есть, а кому нет места на земле? И разве ты вправе решать – кому жить, а кому умереть? – спрашивал в ответ его следователь. – Ну ладно, хватит лирики. Паспорт с собой?

– Военный билет только, – ответил Димка.

– Что, дембель не отгулял еще?

– Да, позавчера только пришел из армии.

– Где служил-то?

– В морпехе на Дальнем Востоке.

– А, сильные войска, – с уважением сказал следователь.

Взяв военный билет, следователь все равно вслух спросил его фамилию, имя, отчество.

– Степанов Дмитрий Михайлович, 1977 года рождения…

Пока Димка, как автомат, называл свои анкетные данные, он думал о своей, горем убитой, маме и своей Свете. Теперь его жизнь поломана, если ему не удастся доказать самооборону. И ему нужен сейчас опытный недорогой адвокат, а таких практически в наше время уже нет.

– Ну, рассказывай, что произошло, – предложил ему следователь, – только не ври.

Димка рассказал о том, как он встретил Светку, с которой дружил до армии, и как сильно они любят друг друга, как хотели пожениться. О том, как наехал Сергей на Свету и угрожал ему. Он рассказал обо всем, ничего не скрывая, за исключением своего визита к Розенштейну.