Лучший мир

Мои пальцы вцепились в руль так, будто это был последний кусочек ускользающей реальности. Я старалась не смотреть на него, но не смогла сдержаться. Он смотрел на меня с тоской, но при этом его взгляд был наполнен теплом. Мне стало его жаль. Он совсем как там, дома. С той лишь разницей, что соткан из материала о настоящем Илье, который хранится в моей голове на данный момент времени. Дубликат. Ну и что? Я смогу сделать его каким угодно. Каким я захочу.

Но это же как читать книгу, прерваться в какой-то момент и начать дописывать её самой, так и не узнав, что хотел сказать автор. Кто дал мне на это право? А может, копия Ильи права, и никакого права нет? Только установки в наших головах о бесплатном сыре и мышеловке, отсутствие доверия к себе, убеждённость в незыблемости «неповторимого оригинала». Ну да, неповторимый, и что? Можно же придумать лучше! Кто запретит?

Может быть, не так уж и плохо стать этим наблюдателем? Я просто пока не созрела…

Не-Илья удовлетворённо наблюдал, как стрелка спидометра опускалась до ста.

– Вот так. Вот видишь. Ты молодец, я в тебе не сомневался, – он нежно погладил меня по бедру.

Нет.

Дело не в праве и не во внутренних запретах. Я хочу читать то, что написано в оригинале. Историю Ильи, историю реальности, в которую намерена вернуться – даже если сюжетные повороты не понравятся. Я прочитаю вместе со всеми. Как есть. А если захочу что-то переписать на свой лад, то это увидят все причастные.

– Да, – сказала я, набирая скорость обратно. – Молодец.

– Всё-таки передумала, – криво усмехнулся Не-Илья.

Сто сорок.

– Мне не нужно лгать, чтобы кто-то остался в моём мире. Одно это делает его лучше. А ещё куча других вещей, которые ты не поймёшь.

– Ты тоже так ничего и не поняла, – равнодушно отозвался он. – Я не виноват, что этот мир затащил тебя сюда и выбрал меня в качестве средства для твоего удержания. Мне правда нравилось быть с тобой.

Я молчала, стараясь не поддаваться, но в горле стояли слёзы. Что я творю? Я же почувствовала себя так, как всегда хотела, зачем уходить? В моём распоряжении целый мир! И всё время Ильи впридачу. И какая-нибудь новая работа, которая мне понравится. Или вообще её отсутствие. И Катю тоже потом придумаю, и всех-всех…

Но я же двадцать лет этим занималась, неужели в этот раз всё сложится иначе? Да, декорации будут правдоподобными, куклы – практически настоящими, но знание о том, что всё это подделка, а я предала своё настоящее, не вытравить никогда.

Илья… Если он и совершил какую-то ошибку по отношению ко мне, то не нужно исправлять её самой. Скоро мы сделаем это вместе. На этот раз я наберусь смелости и загадаю своё желание, но сделаю это адресно, так, чтобы его услышал его главный герой.

Вселенная, Бог, поле вероятностей – да что угодно! – всё это специализируется на желаниях, для исполнения которых надо подкрутить винтики и перевести несколько стрелок-событий, чтобы в итоге всё встало на нужные рельсы. Но если исполнение желания зависит от конкретного человека, то не стоит делегировать их вышеупомянутым инстанциям.

И да – замалчивать их тоже не стоит. Невысказанное всё равно прорвётся наружу, при этом не в лучшем виде. Теперь я это точно знаю.

Чтобы отвлечься, я включила радио. Монотонный шум дороги сменился музыкой: Carpenter Brut – Turbokiller. Самое то, чтобы просто ехать вперёд и ни о чём не думать. Хватит. Обо всём уже подумано. Смотри на дорогу и делай то, что должна. Нет, не так. Делай то, что для тебя правильно.

Не спи.

Сто шестьдесят.

Локация менялась на глазах. Деревья и земля становились прозрачнее, и в итоге от них остались лишь светящиеся силуэты. Небо с каждым километром темнело и вскоре стало угольно-чёрным, без единой звезды. Как же мне не хватало ночи, пусть и такой. Не изменилась только дорога. По пути не встретилось ни одного съезда или поворота – только идеально прямая полоса с убегающей под колёса белой разметкой и редкими огнями, пролетающими по встречке.

– Если задумала убить себя, то тебе следует знать, что это может и не помочь, – заметил Не-Илья. – Просто сразу превратишься в наблюдателя.

Я ничего не ответила, только поддала газу. Ещё немного и двести сорок, максимум. Слева кометой пронёсся очередной огонёк, на мгновение ослепив меня фарами.

Двести.

Двести двадцать.

Двести сорок.

– Останься со мной. Пожалуйста. Я люблю тебя. Пока ты рядом, я жив.

– А вот я не очень. Прости.

Я выехала на встречку, отпустила руль и закрыла глаза.

VII.

«09.04.2020: В России выявлено почти 1,5 тыс. новых случаев заболевания коронавирусом. Напоминаем, что на заболевание коронавирусной инфекцией может указывать потеря вкуса и обоняния».

Я выключила телевизор и повернула голову в сторону окна. Небо затянули низкие плотные тучи.

Получилось?..

Словно в первый раз, я принялась тщательно рассматривать свои руки, обстановку в комнате, посчитала предметы, принюхалась, затем подбежала к зеркалу и всверлилась в глаза своего отражения. Наконец-то видимые.

– Леся?

В дверном проёме стоял Илья, положив руки в карманы. Я осторожно прислушалась к ощущениям, не осмеливаясь подойти, пыталась уловить потусторонние отголоски. Но всё было более чем нормально – по-странному нормально. Я так привыкла, что пространство подёрнуто слегка искажающим свет маревом, что даже растерялась.

– Где я?

– Надеюсь, что здесь, – он подошёл ко мне и вытащил руку из кармана, словно хотел прикоснуться, но потом передумал.

– И как нам это проверить?

Вместо ответа он подошёл вплотную и порывисто поцеловал. Я ощутила его запах и тут же потеряла голову. Такой родной – кондиционера для волос, одеколона, его собственный – как из прошлой жизни. Как будто я действительно вернулась домой после долгого-долгого путешествия. По-настоящему. Мы простояли так несколько минут, около трёх, если быть точной. Я решила больше не позволять времени идти так, как ему вздумается. Он гладил моё лицо, а я изучала его, вспоминая каждую деталь, сосредотачивалась на ощущениях в пальцах, на том, как они соприкасались с его кожей и рубашкой, на каждом движении воздуха между нами. Память о мире из сна была слишком свежей и пока что позволяла всё это сопоставить и сделать вывод, что мы обнимаемся наяву. Но сон, как и любой другой, начинал потихоньку выветриваться.

– Что со мной произошло? Где я была?

– Ты не поверишь. Я сам до сих пор не верю.

Он усадил меня на диван и сел рядом. Видно было, как неловко он себя чувствует во всей этой чертовщине и как тяжело ему даются слова, чтобы её описывать. Ведь сказать о чём-то вслух – в какой-то степени подтвердить существование этого «чего-то».

– Она мне всё рассказала.

– Автоответчик?

– Да. Ты помнишь.

– Конечно. Спасибо, что связался со мной.

Илья усмехнулся и погладил моё плечо.

– Это был… Интересный опыт. Своеобразный.

– Как тебе это вообще удалось?