Змеиное проклятье

Сергей потер лоб, вспоминая, что он еще читал о сумасшествии.

Кстати в селе похоже сложились очень благоприятные для этого условия. Замкнутый объем, все друг друга знают, затем эта буря, нанесшая сильную умственную травму, а теперь вот отрезанность от цивилизации, ведь теперь Сергей был уверен в том что никакая помощь в село не являлась.

Так получается все жители села безумны? Хотя есть у них один странный штришок, в общем то он и говорит о массовом характере их безумия.

Все жители села ненавидят змей.

И они дают им имена.

И убивают их.

– "Стоп!" – сказал Сергей себе – "Я ведь видел только двух жителей села. Может только они и ненормальные? А змеи?…Ладно, в дома я больше не зайду."

А куда же можно зайти? Горожанин обвел взглядом площадь (посреди площади, как он только сейчас заметил, лежала дохлая лошадь и удирая от безумного жильца Сергей чуть на нее не наехал). Дома, дома, несколько целых, остальные разрушены, странная рубленная изба, стены которой раньше были обшиты импортным европластиком. Над входом вывеска, раньше светившаяся неоном. Бар похоже. Точно, бар в этой глуши.

Название полу разбито, но можно прочитать, что бар называется "Левый берег" что было очень странно, потому что Черепихово находилось на правом берегу Волги.

Сергей стронул Гранаду с места и докатил до избы (в одном месте Форд забуксовал, но мощный мотор опять вытянул). Когда он подъезжал к дому Серега увидел, как занавеска отодвинулась и в окне мелькнуло лицо. Некоторое время смотрящий оценивал автомобиль, а затем занавеска вернулась на место.

Насколько Серега смог увидеть, лицо смотрящего не высказывало не каких признаков безумия. Наоборот, это было вполне нормальное человеческое лицо.

– "Зайду!" – решил Сергей останавливаясь – "Возможно это единственное нормальное место в деревне. Кроме того там наверное тепло… Первый раз вижу такое промозглое лето".

На не слишком твердых, после происшедшего ногах приезжий вышел из машины и проходя мимо автомобиля к двери с досадой отметил, что твердый приклад ружья безумного жильца, оставил довольно таки солидную вмятину на багажнике.

Затем он потоптался неуверенно на пороге и толкнул дверь.

Дверь отворилась с режущим уши скрипом и головы сидящих внутри, как по команде, повернулись к вошедшему.

Внутри был действительно типичный бар, пришедший к нам видимо в начале девяностых, когда эти Американские забегаловки открывались повсюду в России.

Не слишком большое помещение, грубые доски пола, а на полу стояло около девяти – десяти столиков, причем некоторые скрывались в совершенно темных углах. На столиках скатерти а вокруг потертые стулья. В дальнем конце деревянная стойка под орех, а еще дальше стеллаж с различными бутылками разного калибра. За стойкой никого не было.

За столиками сидели пять человек. Трое почти одинаковых мужиков, все бородатые и обросшие, мрачно сидели за ближним к окну из столов, (одного из них Сергей и видел в окне), и глядели на свои кружки с неясным напитком, прежде чем повернутся к вошедшему. Неподалеку от них сидел еще один человек, с виду лет двадцати, но совершенно обросший и запаршивевший, так что трудно было определить точный возраст.

Челюсть у него отвисла, а глаза смотрели не на Сергея, а вниз на стол, где его руки что-то интенсивно творили швейной иголкой.

А еще в дальнем темном углу бара мирно спал огромный детина в жеванной кожаной кепке надвинутой низко на глаза, так что нельзя было рассмотреть лицо. Спал он явно тяжелым алкогольным сном и не шевелился.

Серега сделал шаг от двери к тем троим, которые выглядели сравнительно нормальными.

– Добрый день – запинаясь сказал он – я приезжий и…

И тут Серега заметил, что так старательно сшивал обросший шизик в углу.

Яростно двигая руками тот сшивал змеиную кожу.

Да шкуру снятую со змеи и теперь он сшивал из нее нечто похожее на длинный носок. Работ основательно и не глядел вокруг. Еще один кандидат на змеиный психоз.

Замерев на полуслове Серега вылупился на сидевшего, и не сразу заметил, что один из троих что то ему говорить и заметил лишь когда тот снова повторил.

– Сядь. – Спокойно сказал сидевший слева человек – сядь сюда.

Голос у него был ровный и спокойный и не похож он был на психа. Не то что этот в углу.

Сергей покорно присел к этой троице. Два из них были очень похожи, оба высокие с рыжеватой бородой, третий – седой старик напоминающий давешнего путника снова уронил голову на грудь и похоже задремал.

– Приезжий говоришь? -спросил крайний из рыжебородых,(видимо они были братьями) – откуда?

Серега наконец оторвал взгляд от змеиного чулка и немного воспрянул духом. Наконец то ему попались нормальные люди.

– Из Москвы. – сказал он.

– Ого! Аж из Москвы? Далеко же это отсюда, что привело тебя сюда, в нашу деревню?

– Командировка, с работы – соврал Сергей – я журналист и мне было задание прожить несколько недель в разрушенной деревне.

Я и спросить то хотел как тут можно найти какое ни будь жилье? Я согласен на достаточно большую плату.

– Ого… – сказал молчавший до этого другой рыжебородый – вот так делааа.

Сереге это "делааа" не понравилось, как бут то человек на вулкан приехал селится, а не в обычное село.

– Так значит ты сюда к нам жить приехал – снова сказал первый – причем долго.

– Да это так… – Сказал Сергей – Я…

– Добро пожаловать в Черепихово! – провозгласил рыжебородый и улыбаясь протянул руку.

Сергей руку пожал.

– Я – Иван Щербинский, бывший зоотехник, а это – он показал на другого – мой брат Анатолий, тоже зоотехник, а это – старик на которого он указывал резко поднял голову и поморгал явно не врубаясь в происходящее. – Кузьмич, наш сторож овощехранилища…бывший.

Кузьмич что-то прошамкал и его снова сморил сон.

– А вон там сидят Саня Васильев, он сегодня не в себе, и Коля наш тракторист, ты его не буди – доверительно сказал рыжебородый Щербинский.

Сергей серьезно кивнул и бросил взгляд на тракториста Колю. Тот по-прежнему сладко спал и было похоже что никакая сила не сможет его разбудить раньше чем через два дня.

– Ну а тебя то как звать? – спросил один из братьев, который Иван.

– Сергей – Ответил Сергей. – Рад познакомится, но все-таки я хотел узнать, как насчет жилья?

– А никак – Ответил его собеседник. – По краям площади дома пустуют и жить тут в ближайший год не будут. Бери себе любой да живи на здоровье.

Видимо мысли о пустующих домах показались ему тягостными, потому что Щербинский снова опустил взгляд в кружку, на дне которой плескалось мутное зелье. Его брат поступил также.

Затем старший снова поднял взгляд и обернувшись посмотрел на шизика Саню. Тот надел только что сшитый носок на руку и любовался ей поворачивая руку из стороны в сторону. Змеиная кожа тускло поблескивала.