Тульпа

– Конечно, расстроюсь, ведь помимо всего перечисленного он ещё и денег стоит, – ответил Данил и хотел продолжить, но монах его опередил:

– Но не сильно! Не так, по крайней мере, сильно, как если бы потерял свой телефон. Правильно? – дождавшись, когда Данил пожмёт плечами, неуверенно, не понимая, что ответить, продолжил:

– Мы всегда переживаем, если теряем что-то, что считаем личным, своим, имеем на это своё законное право. Так нас воспитали с детства, это твоя игрушка, а это игрушка мальчика или девочки не суть важно. Сама система вокруг нас, государство, построена на этом краеугольном восприятии частной собственности, возможности владения. Наша мораль, законы, не противоречат этому, мы ясно понимаем, что есть моё, а что – чужое. Даже в уголовном кодексе об этом написано. Следовательно, мы привыкаем к такому положению вещей и воспринимаем таковым мир вокруг нас. Нам кажется он логичным, правильным, а главное справедливым. В этом и кроется самое глубокое, массовое заблуждение всего человечества.

– Стоп! – Данил нахмурил брови.

– Каждое животное имеет свою территорию и охраняет её, считая своей. Хищник, добывая себе пищу, будет драться за неё, так как это его добыча. Так что никакого заблуждения нет. Мы, люди, имея более развитые мозги, просто придумали правила, чтобы это регулировать, не прибегая к силе, – вставил свой аргумент Данил.

Монах улыбнулся:

– Но ты разве животное Данил?

– Люди являются частью природы, следовательно, мы – да, часть животного мира.

– Вот видишь, Данил, как общество, современный социум, легко оправдывает в тебе то, что дано тебе природой, являясь при этом первоначальной прошивкой примитивного биоробота, у которого работают лишь животные инстинкты: потреблять, владеть, наслаждаться. И как только ты лишаешься хоть одного из этих базовых элементов, то сразу испытываешь дискомфорт, комплекс неполноценности, а за этим злость, желание во что бы то ни стало вернуть то, что ты ошибочно считаешь или считал своим. Но подумай на секунду, разве мышление и интеллект даны тебе для этого? Вспомни хотя бы одного учёного, писателя, изобретателя, разве они исследовали, постигали, создавали ради того, чтобы есть, владеть или каким-либо другим способом получать базовые наслаждения животного мира? Сам процесс мышления – это удовольствие, наивысшее благо человека разумного, возможность создавать, изучать, постигать данное ему создателем, – отхлебнув из пиалы горькую жидкость, закончил монах.

– Но без того, чтобы удовлетворять, как вы говорите, животные потребности, человек не сможет жить, следовательно, воспользоваться возможностями данными богом? – удивился Данил.

Монах приподнял брови и усмехнулся:

– Всё зависит от немаловажной детали, ешь ли ты для того, чтобы жить или живёшь для того, чтобы есть.

– Ну, все эти философские рассуждения никак меня не приблизят к тому, чтобы я понял, почему Полина ушла от меня, как избавиться от боли в душе? Что делать? Как забыть её или вернуть? – Данила стало раздражать все эти ненужные рассуждения, когда проблема была понятна и насущна.

На какое-то время монах замолчал, стал серьёзным, задумчивым.

– Я пытался донести до тебя, Данил, что не всё в этом сугубо материальном мире может принадлежать тебе, женщина в том числе. Твоя боль основана, на том, что ты посчитал её своей, но она никогда не была твоей, ты сам это придумал, а потом поверил в это. Твоя Полина живой человек, со своими тараканами в голове, а не собственность.

Данил насупился, опустил голову:

– Никто её не считал собственностью, я с ней всегда считался, уважал её мнение и учитывал его, мы практически не спорили и никогда не ругались. Не в этом проблема.

– Ты, Данил, учитывал и соглашался только с тем, чем она с тобой поделилась. Её внутренний мир так же, как и твой, полон тайн, хотелок, проблем, комплексов, которые она по тем или иным причинам не могла тебе озвучить. Насколько откровенен ты перед своим партнёром, не означает, что настолько же он доверяет тебе, это не так работает, – монах помолчал немного и спросил:

– Вот ответь мне, тебе бы стало легче сейчас, узнав, что, уйдя от тебя, Полина стала счастлива с другим парнем?

Данил поднял настороженный взгляд, а монах продолжил говорить:

– Ты любишь свою маму? Рад, когда твоя мама счастлива?

– Ну-у, да-а, – неуверенно ответил Данила.

– Почему ты думаешь, что любовь работает как-то по-другому, в зависимости от статуса человека? Неважно, кого ты любишь, тебе всегда хорошо, когда объекту твоей любви хорошо, именно так это работает. А если тебе хорошо, от того, что кто-то находится рядом с тобой, но при этом несчастлив, то это не любовь, это тот самый случай собственнического отношения к человеку, по сути, узаконенное рабство, – закончил монолог монах.

Данил задумался, потом резко допил остатки в пиале, отказался от предложения монаха налить ещё из чайника, заговорил:

– Любить всех одинаково невозможно. Любовь к родителям, родственникам, друзьям, стране, еде, тем более к девушкам совершенно разная. Я, может быть, что-то не понял, но я точно не буду счастлив от того, что моя девушка встречается с каким-то хреном. Пусть она хоть трижды с ним счастлива, мне на это насрать. Гораздо важнее, что мне комфортно с ней, она мне нравиться внешне, я хочу её как женщину, а всё остальное – это, по-моему, никому ненужная философия, которой наверняка обрадуются свингеры, хотя они скорей всего её и практикуют, – закончил Данил и хищно улыбнулся – было видно, что он злится.

– Ты Данил путаешь такие понятия как привязанность, влюблённость, вожделение, уважение, дружба, покровительство – у всех этих самостоятельных объектов-чувств есть свои конкретные определения. Любовь – единственное чувство из всех не до конца понятое человечеством. Поэтому любовь так воспета, так как любить на земле могут исключительно счастливчики, кому этот дар дан богом, а таких очень мало. Все остальные заблуждаются, называя любовью совершенно другие чувства, а иногда целый комплекс разных чувств. Судя по твоим рассуждениям, Данил, ты никогда не любил свою Полину. Выдумал для себя её образ, в него, как ты считаешь, влюбился, будучи уверенным, что она к тебе испытывает подобные чувства.

Данил хотел возразить: его лицо скривилось, в глазах появилась пелена безумства, но монах, продолжил говорить;

– Знаю, сейчас ты мне предоставишь тысячи аргументов, что я не прав, пытаясь оправдать себя несчастного, сваливая всю вину на боль у тебя в душе на свою бывшую девушку, на неоправданные, хочу заметить, твои ожидания в отношении неё. Всегда тяжело признать себя виновным, в том, что эту боль ты нанёс сам себе, своей бурной фантазией, неисполненными желаниями. Люди не обязаны соответствовать твоим хотелкам. Более того, они сами придумывают свои, наделяя своих близких определёнными качествами, ожидая, что те, в свою очередь, будут учитывать их потребности. Но как это бывает часто, впоследствии разочаровываются, навешивая ярлык вины, на человека, не оправдавшего их надежды.

– Хорошо! Пусть так! И я выдумал себе Полину, такую которой не существует в реальности. Но почему тогда так больно? – зло спросил Данил.

Монах пожал плечами:

– Тут, думаю, комплексная проблема – неожиданность расставания, разочарование из-за недостигнутых желаний, связанных с этой девушкой, нууу, и одна из самых серьёзных сложностей, что вызывает в тебе душевные терзания – это гормональное привыкание. Разочарование в тебе останется навсегда. Это полученный опыт, который ты либо примешь, научишься использовать в своё благо, либо начнёшь избегать подобных ситуаций. Гормональное привыкание, она же физическая зависимость, очень похожее на наркотическую. Если наркоман не может по каким-либо причинам получить свою дозу препарата, то у него происходит так называемая ломка, во время которой ему доводится испытывать очень неприятные физические боли и помочь ему может только время. Пройдёт несколько недель, и ты всё меньше будешь вспоминать такой наркотик как Полина, вполне возможно, познакомишься с другой девушкой и пересядешь на её гормоны, тогда забудешь Полину ещё быстрее.

Данил воодушевился:

– То есть, всё что сейчас со мной происходит это всего лишь наркоманская ломка?

– Ну-у-у, не совсем, наркотическая ломка куда болезненнее, но состояние похожее. Борьба с этим недугом идентичная, чтобы избавиться от зависимости к какому-либо веществу, его необходимо прекратить употреблять. Организм сам выведет, избавится от того, что ему мешает нормально функционировать. А после этого тебя перестанет мучить то негативное состояние, что ты сейчас испытываешь. – монах хотел продолжить говорить, но Данил его перебил:

– Тогда получается, встретив другую, я так же буду испытывать гормональную зависимость? Как тогда не подсаживаться, ведь совсем не встречаться с девушками я не могу? Неужели после каждого расставания будет также плохо?

– Вряд ли, с возрастом ты станешь более твердым, неуязвимым к женским гормонам, конечно расставание не будет проходить бесследно, всегда будут последствия, но чем больше партнёрш, тем более устойчив к зависимостям. Природа не зря придумала этот механизм или привыкание к женским гормонам. Он нужен, чтобы удерживать молодого и сильного мужчину рядом с женщиной, ведь наши дети долгое время беззащитны и одной женщине не справится. Это сейчас хорошо, во многом женщине помогает государство, но буквально лет четыреста назад, гибель мужчины означало и смерть женщины с его детьми, от голода, болезней, если конечно ей некуда было возвращаться, например, к родителям. Я так понимаю, это твой первый опыт с девушкой? – неожиданно спросил монах.

Данил задумался на несколько секунд:

– Если не считать детскую, юношескую влюблённость, то да, первый. По крайней мере, я впервые жил с девушкой как муж и жена какое-то время, пока не расстались.

Монах кивнул в знак понимания, что услышал Данила:

– Мгновенно избавить тебя от тех неприятных чувств, что ты сейчас испытываешь, я не смогу, но могу дать несколько практик. Следуя моим инструкциям, ты не только научишься контролировать свой внутренний мир, но и воздействовать на окружающий. Это очень древние знания, можно сказать, пришедшие к нам, в те времена, когда боги жили среди людей. Если есть желание, я покажу, а постигать непостижимое – это уже будет твой выбор.

Данил взглянул на монаха с любопытством. Он внутренне готов был на что угодно, лишь бы опять почувствовать себя сильным, уверенным.

– Я здесь всего на четыре дня, разве за это время…

– Всё зависит от тебя, я лишь покажу базовые элементы, а как их практиковать – твой выбор. Но то, что это тебе поможет, я не сомневаюсь. – сказал уверенно монах.

***

Быстро позавтракав, Данил, словно одержимый, бежал на место встречи с монахом. Отмахнувшись от гида на входе отеля, который пытался, что-то сказать по-английски, растворившись в толпе людей. Ноги Данила несли его тело всё время вверх, по нескончаемым лестницам, навстречу новым впечатлениям.

Анзана он нашёл на том же самом месте, где они вчера познакомились, тот сидел в позе лотоса, с закрытыми глазами.

– Присоединяйся, – сказал монах, не открывая глаза.

Данил попытался усесться на камнях в такую же позу, что и его знакомый. Выходило очень коряво, а главное, так сидеть было совершенно неудобно.

– Прими удобную позу, тебе нужно расслабиться, если сидеть неудобно, то ложись.

Сидеть с вытянутыми ногами, тоже вызывало дискомфорт, они почему-то затекали, поэтому Данил лёг на спину, уставившись в синее, с белыми облаками небо.