Оправа для бриллианта, или Пять дней в Париже. Книга первая

– Он работал на войну.

– То есть?

– То и есть. Сфорца вел тогда войну с Венецией и тратил 70 процентов бюджета на нее. Для Леонардо это была просто золотая жила. Он огреб с герцога в общей сложности ни много, ни мало – 1000 золотых дукатов. Тогда это были, мягко говоря, очень приличные деньги. Наш гений изобретал для Сфорца военную технику – всякие хитроумные машины, благодаря которым можно было убивать намного больше и намного эффективнее, чем когда бы то ни было прежде. Ни у кого другого, кроме Сфорца, тогда не было под рукой такого хитрого малого, как Леонардо – в изобретении орудий массового убийства он проявил поистине дьявольскую изобретательность. О да – по-настоящему дьявольскую. Уж тут я вас могу заверить…

Что-то Аню кольнуло при этих словах. Она почувствовала смутное беспокойство.

– Это что, танки? – спросила она. – Я что-то слышала об этом.

– Нет, не танки. Танки появились только в 1915 году.

– Но я же видела рисунки. И везде говорят, что это были самые первые танки. И что Леонардо далеко опередил свое время.

Незнакомец усмехнулся. В глазах его засветился сарказм.

– И что вы видели на этих рисунках? Не припомните ли?

– Ну, – Аня замялась, былая уверенность начала испаряться, – Такие круглые штуки на колесиках, наверное, бронированные. А там, внутри – люди, солдаты.

– Не стоит смущаться – все верно. Именно – круглые штуки, точнее не скажешь.

Он что, издевается? Или?..

– И не думаю издеваться.

Аня вздрогнула. Это уже как-то слишком…

– В самом деле, – вновь заговорил он – «круглые штуки на колесиках». А что, разве не так? И, уж конечно, не бронированные. Не было тогда брони, по крайней мере, в современном смысле этого слова. Ее наш гений не изобрел и, замечу, никак не мог изобрести: не было соответствующих технологий, материалов, промышленности. Да она и не нужна была тогда, броня. Ведь и снарядов не было.

– Разве тогда еще не было пушек?

– Пушки были, – теперь его ирония била через край. – Страшное оружие. Страшное, главным образом, для самих стреляющих – при каждом выстреле ствол мог не выдержать и разорваться. Это и случалось нередко. Такая, с позволения сказать, артиллерия представляла куда большую угрозу для своих, чем для противника. Поначалу из пушек вообще стреляли только сами мастера, их изготовившие, так как прочие не решались. Причем, они «обслуживали» сразу несколько пушек. При появлении врага они подбегали к ним поочередно с горящим фитилем. Но и потом стало не намного лучше: поскольку не было подходящих сверлильных станков, орудия отливались сразу с внутренней полостью. Такие пушки выдерживали в лучшем случае несколько выстрелов. Заметьте, я не говорю о скорострельности или насыщенности артиллерией войск. Это вообще смешно. Только в 16 веке артиллерия вышла из детства, выросла, так сказать, из коротких штанишек.

– Странно. Никогда об этом не думала.

– Это нормально. Девушки во все времена мало интересовались подобными вещами. Однако же, это факт. Вот когда оборона насытилась пулеметами и ощетинилась рядами колючей проволоки, тогда и танки понадобились. А эти «танки» Леонардо… Так, в лучшем случае прообразы. И, кстати, эти самые «люди внутри». Они-то как раз и приводили эти якобы танки в движение мускульной энергией – такой, знаете, «двигатель» мощностью в пять – шесть мужиков с явно не лошадиными силами. Эту прелесть вы можете, кстати, увидеть воочию в парке замка Кло-Люсе, в городке Амбуаз – в долине Луары, где наш друг провел последние два года своей жизни. Разумеется, это макет, сделанный по чертежам Леонардо. Впрочем, довольно точный.

Макет «танка» Леонардо да Винчи, рисунок.

– Леонардо переехал во Францию?

– Да, его пригласил король Франциск 1: принял воистину по-королевски, со всеми его… ну, скажем так, домочадцами. Замок предоставил недалеко от своего, королевского, который стоял и по сию пору стоит в том же городке Амбуаз. И, кстати, там, в этом королевском замке «Амбуаз», в маленькой часовне, Леонардо и похоронен.

– И вы, конечно, там были?

– Был. Я много где был. Пожалуй, даже чересчур. И завидую вам.

– Почему? – растерялась Аня.

–

Часовня, где похоронен леонардо да Винчи. Замок Амбуаз. Франция.

– Потому что у вас это еще впереди, – сказал незнакомец серьезно. – А что касается «танков» и прочего – все это миф, не более того. «Опередил свое время» – какая чушь! Как можно опередить время? Можно быть на переднем крае своего времени, это да. Но опередить? Это абсурд. Каждая эпоха налагает определенные ограничения. Выше головы не прыгнешь – действовать можно лишь в пределах возможного.

– Но тогда что он там изобретал? Вы ведь сами сказали: «военные машины».

– Ах, это. Ну да, машины. Например, такую: две лошади тянут повозку, из которой торчат такие длинные серпы. Когда повозка катится, и колеса ее крутятся, серпы также вращаются – только в горизонтальной плоскости, и «подсекают» вражеских солдат, а заодно и своих, если неудачно подвернутся, обрубая им ноги или даже разрубая их туловища на части. В общем, такая шинковальня на колесах. Креатив, не правда ли?

Аня молчала, удивленная услышанным.

– Вы видели эти чертежи? – наконец спросила она.

– Конечно.

– Все чертежи Леонардо?

– Думаю, что все. Надо сказать, их очень много – куда больше, чем картин. Это и было его главным ремеслом и главным интересом. Кстати, он и во Флоренции тогда, в 1503-ем, картин уже почти не писал, а больше занимался своими инженерными проектами, например, он изобрел кремнево-колесцовый замок для ружей.

– Это как же? А Джоконда?

– Джоконда – это одно из немногих исключений.

– А эта картина? – спросила она, поворачиваясь к Мадонне.

«Мадонна в гроте» («Мадонна в скалах») Худ. Леонардо да Винчи 1-й вариант, Лувр, Париж.

Теперь вода у ног Мадонны отчетливо плескалась, ее поверхность была испещрена мелкими волнами, которые отбрасывали тусклые отблески. Скалы рельефно выступили, и все изображение внезапно обрело объем и глубину. Аня услышала тихое мелодичное журчание, и на нее пахнуло сырой свежестью. До нежной, покрытой легким пушком кожи Мадонны можно было дотронуться, стоило лишь протянуть руку. На какое-то мгновение Ане почудилось, что она там – среди скал, на берегу пруда. Словно издалека она услышала, как незнакомец переспросил ее:

– Вы про «Мадонну в гроте»?

Аня на пару секунд прикрыла глаза. Когда она вновь взглянула на картину, та, похоже, вновь выглядела, как обычно.

– Она называется так? – уточнила она, приходя в себя. – Здесь написано «в скалах». Или у меня проблемы с английским?

– Проблем нет, – он улыбнулся в усы. – Оба названия употребительны. Вижу, картина вас заинтересовала.

– Да. Я ее прежде никогда не видела.

– Ну, что ж… Картина была написана в 1485 году, кстати, в Милане, – по заказу францисканского мирского братства Сан-Франческо-Гранде – как центральная часть алтарной композиции, созданной совместно с братьями де Предис.

– Так он писал ее не один?

– Я же сказал – «центральная часть». Есть еще боковые крылья – с изображением музицирующих ангелов. Их-то и написали два брата-акробата.

– Почему акробата? – удивилась Аня.

– Да так, – улыбнулся собеседник.– Для рифмы.