Хвостатые друзья. Новые сказки для детей

Попугай не заставил себя ждать, быстро спланировал и уселся перед друзьями.

КЛЯТВА И ТЕРПЕНИЕ

– А теперь будем принимать клятву. Повторяйте за мной. Я, собака…

– Ты собака, – вторя ему, повторили попугай с поросёнком.

– Да не собака, говорите… – начал возмущаться Шарик.

– А кто ты? Может, волчьей породы? – от такой догадки у поросёнка отвисла челюсть. – Мама рассказывала, что волки поросят воруют. Может и ты…

– Ещё не хватало, чтобы мою благородную породу с кем-то путать, – обиделся Шарик – Собака я! Я в клятве называю себя собакой, ты – поросёнком, а Кеша – попугаем! Поняли?

– Так бы сразу и сказал, – хрюкнул поросёнок.

– Ну, ладно, начали, – приподняв голову, Шарик стал произносить слова клятвы: – Я, собака, верный друг, я торжественно клянусь… Повторяйте!

Те повторили, не забыв вставить в клятву свои имена.

– Сало, мясо не съедать, всё друзьям отдавать, – продолжил Шарик.

– Так не пойдёт, – запротестовал поросёнок.

– А я согласен, – заявил попугай, надеясь, что наконец-то его накормят.

– Вот видишь. Кеша согласен, а ты нет.

– Если я еду отдам, мне-то что останется? – надул щёки поросёнок.

– Как что? – возмутился Шарик. – Я тебе – кость, а ты мне – свою еду. Потом ты Кеше – кость, а он тебе – зёрнышко.

– Интересно: тебе целое корыто, Кеше огромный мосол, а мне всего-навсего зёрнышко? – запыхтел поросёнок.

– О! – тут же нашёлся Шарик. – Ты, Хрюнчик, вернёшь Кеше зёрнышко, а он тебе кость.

– Вот так по-дружески, – чавкнул поросёнок. – Только как я её грызть буду? У меня ведь зубы молочные.

– Жрать захочешь – целиком проглотишь. Давайте заканчивать… Чтобы клятва была на веки вечные, надо её связать навсегда, – заявил Шарик.

– Верёвкой что ли? – уставился на него поросёнок.

– Верёвкой не пойдёт, – пёс обернулся и, увидев вращающийся хвост поросёнка, решил: – Хвостами надо связаться, чтоб дружба была навеки.

Так и поступили.

– Теперь надо проверить дружбу на прочность. А ну-ка, дёрнем.

И рванули они, что было сил. Кешин хвост изогнулся и выскользнул из связки, а поросёнок с Шариком, взревев от боли, рухнули на землю. Попугай чуть не заплакал:

– Как же так? Вы навеки, а я…

– Хватит держать, пусти! – взвизгнул поросёнок.

– Это ты меня пусти! – огрызнулся Шарик.

– Я бы рад, но не могу.

– Думаешь, я могу?

– Что ж, теперь нам всю жизнь быть связанными?

– Зато дружба крепче, – с завистью сказал попугай.

– На кой она мне такая дружба, если я хвостом вилять не могу! – рявкнул Шарик. – Давай, Кеш, развяжи нас, пока наша дружба совсем не запуталась. Её только раз испытывают, а не всю жизнь.

Попугай, щёлкая клювом, принялся развязывать хвосты, но они так стянулись в узел, что он нечаянно ущипнул Шарика. Тот вскрикнул. Поросёнку померещилось, что попугай начал откусывать им хвосты, и он, зажмурив глаза, пронзительно завизжал.

– Ты что орёшь? – услышал он Шарика и, открыв глаза, увидел пса с целым и невредимым хвостом.

Но заметив, что его отросток цел и невредим, заизвинялся:

– Да я это так, для профилактики, чтобы Кеша действовал осторожней. За тебя беспокоился.

Попугай вдруг застонал:

– Живот к позвоночнику притянуло. Дружбу мы испытали, а теперь подкрепить бы её надо.

– Вечером, – увидев, что куры поклевали зёрна, сказал Шарик. – Придётся потерпеть.

– А как? Я не знаю.

– Так ты и терпеть не умеешь?

– Когда в клетке жил, ел столько, сколько хотел. Поэтому не научился.

– Тогда слушай. Терпеть – это когда чего-то очень сильно хочется, а получить не можешь. Ну, вот, например, – Шарик посмотрел в сторону соседского дома, – когда Барбос кость грызёт, у меня слюнки текут, я их глотаю, но вида не подаю.

– А ты бы попросил у него, – посоветовал поросёнок.

– Ты что? Мы, собаки, за своё добро кого угодно покусаем.

– А ты бы представил, что Барбос твою кость грызёт, взял и покусал бы его.

– Я?.. – Шарику было стыдно признаться, что он слабее соседа, поэтому попытался оправдаться: – Я, конечно, могу. Но тогда как научиться терпеть?

– И то правильно, – согласился поросёнок.

– Так ты понял, Кеш, как надо терпеть?