Очарованная

– В том, что Жиль Брендон знал своего убийцу. И я думаю, что знал очень хорошо.

Когда обед закончился, длинный стол мгновенно исчез. Возле стен были поставлены новые столы, на которых стояли изящные маленькие чашечки с кофе, маленькие блюда с десертами и аперитивы. Когда начались танцы, Элли стала замечать среди гостей все больше знакомых людей.

Первым повел ее танцевать Брайан Стирлинг.

Когда они скользили во время танца по паркету, Элли шепнула:

– Здесь этот журналист – Тан Грир.

– Да.

Судя по голосу Брайана, он не был этим доволен.

– Ты пригласил его?

– Конечно. Если бы не пригласил… Нет, лучше дружить со своим врагом.

– Разве он враг?

– Любой, кто имеет влияние в прессе, может быть опасным врагом, – сказал Брайан. – Поэтому я, конечно, попросил его прийти сегодня. Сегодня он здесь особенно нужен.

– Брайан, прошу тебя…

Вдруг Брайан замер на месте. Элли поняла, что кто-то остановил его, хлопнув по плечу.

– Лорд Стирлинг, не мог бы я?..

Это сказал сэр Эндрю Херрингтон. Элли вспомнила, что только сегодня утром видела его рядом с сэром Энгусом Канингемом и лордом Лайонелом Витбургом. За эти годы их пути несколько раз пересекались: один раз на благотворительном празднике, выручка от которого шла в пользу отдела древностей, в другой раз на одном из вечеров, которые устраивала Мэгги, чтобы привлечь внимание к ужасному положению бедняков из Ист-Энда.

Брайан вежливо поклонился и изящно уступил свою партнершу сэру Херрингтону, хотя лицо у него при этом было словно каменное.

Молодой аристократ очаровательно улыбнулся Элли, взял ее за руку, другой рукой обнял за талию, легко поймал такт вальса и заскользил вместе с ней в танце.

– Ваше вступление во взрослую жизнь, несомненно, самое прекрасное из всех, мисс Грейсон, – сделал он комплимент девушке.

– Спасибо. А как идут дела у вас, сэр? Я видела вас сегодня утром.

– Видели меня?

– В деревне.

– Ах да… Энгус, кажется, привлек себе на помощь всех, кого только мог.

– Военные держатся вместе, – пробормотала она.

Сэр Херрингтон улыбнулся, потом стал серьезным.

– Я слышал, что это чудовище, разбойник, остановил вас на дороге?

– Я в полном порядке.

– Жаль, что меня там не было, – сказал ее партнер, и его голос звучал гневно. – Кто-то должен проткнуть его насквозь.

– Спасибо. Но я в некоторой степени способна сама постоять за себя.

Херрингтон покачал головой и тихо произнес:

– Моя дорогая, вы недооцениваете свою красоту и привлекательность и развращенность некоторых мужчин. Я говорю вам сейчас это от всего сердца, хотя и знаю, что у вас есть сильные защитники: если вам когда-нибудь будет нужна помощь, я охотно окажу ее.

Эндрю Херрингтон был очень хорош собой – густые русые волосы и глаза цвета топаза. Сильный, высокий, не мускулистый, но… она чувствовала, что обнимающие ее руки крепки как сталь.

Элли улыбнулась, наклонила голову и поблагодарила:

– Спасибо.

– Так… что это за таинственное объявление, которое будет сделано сегодня? – спросил он.

Элли не успела ответить ему, что сама этого не знает, потому что к ней подошел – как будто узнав, что о нем только что говорили, – следующий партнер, сэр Энгус Канингем.

Для такого крупного мужчины он танцевал очень хорошо. Его голос звучал немного хрипло, когда он произнес:

– Милая девочка, мне стыдно из-за того, что вам пришлось вынести. Я шериф поселка и окружающих его лесов и, значит, виноват в том, что произошло. Простите меня.

– Энгус! – Элли была знакома с шерифом с тех пор, как была совсем маленькой. – Сегодня утром у вас было дел по горло. Этот разбойник не представляет серьезной угрозы. А вот бунтующая толпа – это серьезная угроза.

– Вы видели ее, – пробормотал шериф.

– Видела, и была очень горда вами, лордом Витбургом и сэром Херрингтоном. Вы отлично сумели успокоить эту толпу.

Энгус кинул взгляд в другой конец комнаты. Его лицо стало задумчивым и угрюмым.

– Хорошо… Тан Грир тоже был там. Посмотрим, какой вздор он завтра напечатает в газете. Конечно, завтра может случиться что-нибудь хуже… может быть, еще одно убийство. Простите, – поправился он, – мы не будем говорить об этом сегодня.

– Это крайне важно, – тихо произнесла Элли. Потом ее мысли приняли новое направление, и она нахмурилась.

Она вспомнила, как утром заметила в той толпе нескольких женщин, одетых в черное. Оттого, что королева Виктория так долго носила траур по своему дорогому Альберту, черный цвет одно время почти вошел в моду. И даже теперь женщины долго носили черную одежду после того, как теряли кого-нибудь из близких. Не было ничего странного в том, что она видела женщин в черном.

И все же…

Глядя поверх плеча сэра Энгуса, Элли заметила знакомое лицо, и это заставило ее замедлить шаг. Сама не зная почему, она вдруг вспомнила женщину в деревне, которая кричала громче всех, обвиняя королеву в убийствах.

– Сэр Энгус! – заговорила она.

– Что, дорогая?

– Кто была та женщина сегодня утром?

– Какая женщина?