Круг Земной

Когда Эрлинг услышал о казни Маркуса и Сигурда, он отпустил лендрманнов и ополчение, а сам направился со своими людьми через Фольд на восток, так как он услышал, что там есть люди Маркуса. Эрлинг приплыл к Конунгахеллу и оставался там всю осень. В первую неделю зимы Эрлинг отправился на остров Хисинг с большой ратью и потребовал, чтобы там был созван тинг. Жители Хисинга собрались и стали держать тинг. Эрлинг обвинил их в том, что они присоединились к шайке Маркуса и выступили против него. Эцуром звали человека – он был самым могущественным из бондов, – который выступал от их имени. Тинг длился долго. В конце концов бонды предоставили Эрлингу решение, и он назначил встречу с ними через неделю в городе и назвал пятнадцать человек, которые должны были явиться туда. Когда они пришли, Эрлинг присудил их к выплате трех сотен голов скота. Бонды отправились домой, очень недовольные.

Вскоре после этого река стала, и корабли Эрлинга оказались скованы льдом. Тогда бонды не стали платить выкупа и не расходились некоторое время. Эрлинг дал пир на йоль, а жители Хисинга устроили свой пир в складчину и не расходились весь йоль. В ночь после пятого дня йоля Эрлинг отправился на остров, окружил дом Эцура и сжег его в нем. Всего он убил тридцать человек и сжег три усадьбы. После этого он вернулся в Конунгахеллу. Тут бонды пришли к нему и выплатили выкуп.

XX

Эрлинг Кривой сразу же весной снарядился в поход и, как только пошел лед, уплыл из Конунгахеллы. Он услышал, что на севере в Вике бесчинствуют те, кто раньше были людьми Маркуса. Эрлинг велел разведать, где они, отправился на поиски и застал их врасплох, когда они стояли в одном заливе. Энунд сын Симуна и Эрнольв Корка ускользнули, а Фрирек Челн и Бьярни Злой были схвачены, и многие из их шайки были убиты. Эрлинг велел привязать Фрирека к якорю и бросить за борт. Эрлинга очень осуждали за это в Трёндалёге, так как Фрирек был очень хорошего рода. Бьярни он велел повесить, и тот очень богохульствовал, как за ним водилось, прежде чем был повешен. Торбьёрн Скальд Кривого говорит так:

Викингов обрек он
Смерти, Эрлинг. Сгинул
Там Челнок, злолютый
Погубитель многих.

Крюк Фриреку впился
Под лопатки, Бьярни ж
Лиходей на древо,
Вредоносный, вздёрнут.

Энунд и Эрнольв и те, кто ускользнули с ними, бежали в Данию, но они бывали иногда и в Гаутланде или в Вике.

XXI

Эрлинг Кривой направился потом в Тунсберг и оставался там долго в ту весну. С наступлением лета он поплыл на север в Бьёргюн. Там собралось тогда очень много народа. Там был тогда Стефанус легат из Румаборга, Эйстейн архиепископ и другие епископы страны. Там был и Бранд епископ, который был тогда посвящен в епископы Исландии.[564 - Бранд, сын Сэмунда, был посвящен в епископы Исландии 8 сентября 1163 года.] Был там и Йон сын Лофта, внук конунга Магнуса Голоногого, и Магнус конунг и другие родичи Йона признали тогда свое родство с ним. Эйстейн архиепископ и Эрлинг Кривой часто беседовали друг с другом с глазу на глаз. И вот однажды во время их беседы Эрлинг спросил:

– Правда ли это, владыко, что, как говорят люди, Вы увеличили подать, которую Вам должны платить бонды на севере страны?

Архиепископ отвечает:

– Да, это правда, что бонды согласились увеличить подать, которую они мне должны платить. Они сделали это по своей воле, а не по принуждению, и этим приумножили славу бога и богатство церкви.

Эрлинг говорит:

– Это было согласно закону конунга Олава Святого, владыко, или Вы отступили от того, что написано в книге законов?

Архиепископ говорит:

– Когда конунг Олав Святой давал свои законы, он получал согласие и одобрение всего народа. Но в его законах не говорится, что запрещено приумножать права бога.

Эрлинг отвечает:

– Если Вы хотите приумножить Ваши права, то Вы, конечно, поможете нам также приумножить права конунга.

Архиепископ отвечает:

– Ты уже раньше довольно возвысил сан и власть твоего сына. И если я противозаконно взял с трёндов более высокую подать, то, как я полагаю, ты больше нарушил закон, поскольку тот теперь правит страной, кто не сын конунга. А это противозаконно и беспримерно здесь в стране.

Эрлинг говорит:

– Когда Магнус был провозглашен конунгом норвежской державы, то это было сделано с Вашего ведома и по совету Вашему и других епископов страны.

Архиепископ говорит:

– Ты обещал, Эрлинг, когда мы дали тебе согласие на то, чтобы Магнус был провозглашен конунгом, что будешь поддерживать права бога повсюду и всеми твоими силами.

– Я признаю, – говорит Эрлинг, – что я обещал поддерживать права бога и законы страны всеми моими и конунга силами. Но я думаю что было бы лучше, если бы вместо того, чтобы возводить друг на друга обвинения, мы бы соблюдали все, о чем мы договорились. Поддержите власть Магнуса конунга, как Вы обещали, а я поддержу Вашу власть во всем, что может быть Вам полезным.

Вся эта беседа была дружественной. И Эрлинг сказал:

– Если Магнус не так провозглашен конунгом, как исстари было в обычае здесь в стране, то в Вашей власти дать ему корону и в согласив с божьим законом помазать его на царство. И хотя я не конунг и не иэ рода конунгов, большинство конунгов на нашей памяти не так хорошо разбиралось в законах и правах, как я. Но мать Магнуса конунга – дочь конунга и его законной жены. Так что Магнус законнорожденный сын дочери конунга. И если Вы помажете его в конунги, то никто потом не сможет оспаривать его сан; Вильяльм Незаконнорожденный не был сыном конунга, однако он был посвящен и коронован в конунги Англии, и с тех пор сан конунга сохраняется в его роде в Англии, и все его потомки были коронованы. Свейн сын Ульва в Дании тоже не был сыном конунга, однако он был коронован, и с тех пор его сыновья и их потомки один за другим были коронованы.[565 - Первым коронованным датским королем был не Свен I, а Кнут IV (в 1170 г).] Здесь в стране есть теперь архиепископ. Это высокая честь и слава нашей стране. Так приумножим их. Пусть будет у нас коронованный конунг, как у англичан или датчан.

Затем архиепископ и Эрлинг часто беседовали об этом замысле. И они обо всем договорились. Архиепископ рассказал об их замысле легату и легко склонил его к согласию. После этого архиепископ встретился с епископами страны и другими священнослужителями и рассказал им обо всем, и они ответили единогласно, что пусть будет так, как хочет архиепископ, и стали высказываться за посвящение, когда узнали, что архиепископ за него. Таково было тогда общее мнение.

XXII

Эрлинг Кривой велел приготовить в конунговой усадьбе великолепный пир. Большая палата была украшена драгоценными тканями и коврами и роскошно убрана. На пиру была дружина и все люди конунга. Было множество гостей, и среди них много могущественных мужей. Магнус принял посвящение в конунги от Эйстейна архиепископа в присутствии других пяти епископов, легата и множества священнослужителей. Эрлинг Кривой и с ним двенадцать лендрманнов принесли присягу конунгу. В тот день, когда состоялось посвящение, конунг и Эрлинг пригласили на пир архиепископа, легата и всех епископов, и пир был самый роскошный. Отец и сын раздали много богатых подарков. Магнусу конунгу было тогда восемь лет. Он тогда уже три года пробыл конунгом.

XXIII

Вальдамар конунг датчан услышал, что Магнус стал единовластным конунгом в Норвегии и что там в стране нет больше войск, поддерживающих других правителей. Он послал тогда Магнусу конунгу и Эрлингу своих людей с письмом. Он напоминал о договоре, заключенном Эрлингом с Вальдамаром конунгом, как здесь было написано раньше. Согласно этому договору, Вальдамар конунг должен был получить Вик до Рюгьярбита, если Магнус сделается единовластным конунгом Норвегии. Но когда посланцы явились и показали Эрлингу письмо конунга датчан и он узнал о притязаниях конунга датчан на норвежскую землю, то Эрлинг рассказал о них мужам, с которыми он обычно советовался, и те как один сказали, что нельзя уступать датчанам часть Норвегии, ибо, как говорят люди, то время, когда датчане владели Норвегией, было худшим временем в стране. Посланцы конунга датчан изложили Эрлингу свое поручение и просили его дать ответ. Эрлинг предложил им поехать с ним осенью на восток в Вик и сказал, что он даст ответ только после того, как встретится с умнейшими мужами в Вике.

XXIV

Эрлинг Кривой отправился осенью на восток в Вик и некоторое время был в Тунсберге. Он послал людей в Борг и велел созвать там тинг четырех фюльков. Затем Эрлинг направился туда со своим войском. Когда тинг начался, Эрлинг выступил и рассказал о соглашении, которое он заключил с конунгом датчан, когда он и его друзья впервые собрали это войско.

– И я хочу, – продолжал он, – выполнить все, о чем мы договорились тогда, если на то будет ваша воля и согласие и вы, бонды, хотите служить конунгу датчан, а не тому правителю, который здесь в стране посвящен в конунги и коронован.

Бонды ответили Эрлингу так:

– Мы ни в коем случае не хотим стать людьми конунга датчан, пока хоть один из нас, жителей Вика, жив.

И весь народ стал шуметь и кричать, прося Эрлинга сдержать клятву, которую он когда-то дал всему народу, в том, что будет защищать[566 - Такое ощущение, что здесь при наборе выпала пара строк. А может, и больше – HF] – землю твоего сына. А мы все пойдем за тобой!

На этом тинг кончился. После этого посланцы конунга датчан вернулись на юг в Данию и рассказали о том, как они выполнили свое поручение. Датчане очень поносили Эрлинга и всех норвежцев и говорили, что никогда не видели от них ничего, кроме плохого. Ходили слухи, что конунг датчан соберет весной свое войско и пойдет войной на Норвегию. Эрлинг отправился осенью на север в Бьёргюн и остался там на зиму, и платил жалованье.

XXV

В ту зиму несколько датчан пробирались сухим путем по стране. Они говорили, что, как это было в обычае, направляются на праздник святого Олава конунга. Добравшись до Трандхейма, они встретились с многими могущественными мужами и открыли, с каким поручением они посланы: конунг датчан поручил им заручиться их дружбой и радушным приемом в Норвегии, если он прибудет в страну, и он обещал власть и деньги. Это словесное послание сопровождалось письмом с печатью конунга датчан и просьбой, чтобы бонды прислали в ответ свое письмо с печатью. Они так и сделали, и большинство из них хорошо приняло послание конунга датчан. Посланцы поехали назад на восток в конце великого поста.

Эрлинг был в Бьёргюне. Весной друзья Эрлинга рассказали ему о том, что они слышали от корабельщиков, которые приехали с севера, из Трандхейма, а именно, что трёнды ведут себя как его враги, что они заявляют на своих тингах, что, если Эрлинг приедет в Трандхейм, он никогда не обогнет Агданеса живым. Эрлинг сказал, что это пустые слухи и болтовня.

Эрлинг объявил, что он собирается на юг в Унархейм на вознесенье и велел снарядить корабль с двадцатью скамьями для гребцов, другой – с пятнадцатью скамьями и грузовой корабль для дорожных припасов. Но когда корабли были снаряжены, поднялся сильный южный ветер. Во вторник в неделю перед вознесеньем Эрлинг велел трубить, чтобы люди шли на корабли, но им не хотелось отправляться из города, так как грести против ветра было трудно. Тогда Эрлинг направил корабли на север в Бюскупсхёвн и сказал:

– Вы ропщете на то, что нужно грести против ветра. Так поставьте мачты и поднимите паруса. Пусть корабли идут на север.

Они так и сделали и плыли на север день и ночь. В среду к вечеру они обогнули Агданес. Тут было множество кораблей, грузовых и гребных, и лодок. Это люди плыли в город на праздник. Одни плыли перед ними, другие за ними. Поэтому люди в городе не обратили внимание на то, что плывут боевые корабли.

XXVI

Эрлинг Кривой приплыл в город в то время, когда в Церкви Христа пели раннюю мессу. Эрлинг и его люди бросились в город. Им сказали, что Альв Драчун, лендрманн, сын Оттара Кумжи, еще пирует со своей дружиной. Эрлинг напал на них. Альв был убит, как и большая часть его дружины. Других людей погибло мало, так как большинство было в церкви. Это было в ночь перед вознесеньем.