Запретное дитя

– Голубой вам к лицу. Готовились произвести впечатление на даму сердца? Что ж, ваша куртуазность вам сегодня пригодится.

Франсуа вспыхнул, но де Гиш уже продолжал:

– Только что мне донесли, как этот фанфарон, виконт де Сен-Мегрен, публично отпускал скабрезные шутки про мадемуазель Мадлен и даже имел наглость похваляться, что имел с ней любовную связь!

Горячая волна гнева и обиды окатила Франсуа. Сен-Мегрен – тот самый развязный молодчик с подкрученными усиками, что увивался вчера вокруг Мадлен! Да как у него язык повернулся порочить честь столь возвышенной девы?

– Подобная низость не должна остаться безнаказанной! – выпалил Франсуа, сжимая эфес шпаги. – Он ответит перед лицом моей стали!

Арман де Гиш одобрительно хлопнул его по плечу:

– Я знал, что вы истинный дворянин, Вивонн! Сен-Мегрен – известный бретер и забияка, но честь прекрасной дамы для вас превыше всего. Что ж, пойдемте отыщем негодяя и вызовем его на дуэль!

Франсуа решительно кивнул, чувствуя, как внутри все пылает от праведного негодования. Он был твердо намерен преподать бесчестному виконту хороший урок и раз и навсегда отбить у него охоту порочить добрые имена.

Де Гиш меж тем уже шагал к двери, на ходу бросив через плечо:

– У меня есть сведения, что сейчас Сен-Мегрен будет играть в карты в Серебряном салоне. Там мы его и застанем. Но будьте готовы, Вивонн, нас ждет жаркая схватка!

Скрывая волнение под невозмутимой маской, Франсуа последовал за графом через анфиладу парадных залов. Утреннее солнце играло на паркете причудливыми бликами, слуги споро разносили подносы с освежающими напитками, но юный дворянин не замечал ничего вокруг. Все его мысли были о возмездии и чести.

У высоких дверей Серебряного салона Арман де Гиш придержал Франсуа за локоть и прошептал:

– Предоставьте разговор мне. Ваше дело – сразиться с Сен-Мегреном и выиграть поединок. Во имя вашей чаровницы.

С этими словами он решительно распахнул резные створки, и друзья вошли в просторное помещение.

Серебряный салон поражал роскошью отделки. Зеркала в витых серебряных рамах сплошь покрывали стены, множа сверкание хрустальных люстр. Лепной потолок украшала причудливая фреска, а мебель, затянутая муаровым шелком, являла верх изящества.

За массивным столом из красного дерева, уставленным золотыми кубками, несколько дворян азартно резались в карты. Среди них Франсуа без труда различил самоуверенную физиономию виконта де Сен-Мегрена.

Завидев вошедших, тот растянул губы в ленивой ухмылке, от которой у Франсуа зачесались кулаки.

– Поглядите, кто пожаловал! – протянул виконт, откидываясь на спинку кресла. – Никак, сам граф Арман де Гиш! И его новый протеже – конфетный кавалер Вивонн. Какая честь!

Дворяне вокруг захихикали, явно польщенные вниманием де Гиша. Арман сдержанно поклонился и процедил:

– Виконт. Нам нужно поговорить. Наедине.

Что-то в его тоне заставило Сен-Мегрена подобраться и с некоторой опаской покоситься на грозные лица друзей.

– Что ж, я к вашим услугам, господа, – произнес он с деланной учтивостью и, бросив карты на стол, поднялся. – Прошу в кабинет для курения.

Небольшая комната, обитая золотистой парчой, где виконт провел гостей, была полна табачного дыма и запаха крепкого бренди.

Как только за ними закрылась дверь, Арман шагнул вперед, сверля Сен-Мегрена тяжелым взглядом.

– Послушайте, виконт. До меня дошли сведения о вашей недостойной болтовне касательно мадемуазель де Ла Тур. Вы порочите честь благородной девицы, и это требует сатисфакции!

Сен-Мегрен округлил глаза, но тут же взял себя в руки, напустив высокомерный и скучающий вид.

– О, бросьте, де Гиш! Эта куколка строит из себя недотрогу, а сама жаждет любовных утех. Я лишь намекнул об истинной природе ее добродетели.

Щеки Франсуа пошли пунцовыми пятнами от возмущения. Этот хлыщ смеет так отзываться о прелестной и непорочной Мадлен! Но не успел он вымолвить и слова, как Арман снова заговорил – тихо и веско.

– Довольно, виконт. Вы оскорбили даму – и должны ответить за свои слова. Я вызываю вас на дуэль от имени моего друга, графа де Вивонна.

Повисла звенящая тишина. Сен-Мегрен прищурился, переводя взгляд с побагровевшего Франсуа на невозмутимого де Гиша. В его глазах промелькнула тень сомнения, но он быстро совладал с собой.

– Что ж, я принимаю вызов, – процедил виконт, растягивая губы в ядовитой усмешке. – Посмотрим, так ли ловко управляется со шпагой ваш юный дружок, как с дамскими веерами. Завтра, в шесть утра, у Булонского леса. Не опаздывайте, господа.

С этими словами он резко развернулся и, чеканя шаг, покинул комнату. Арман проводил его мрачным взором и повернулся к Франсуа.

– Дело сделано, Вивонн. Завтра вам предстоит отстоять свою честь и доброе имя вашей дамы сердца. Я буду вашим секундантом. Вы готовы скрестить клинки?

Франсуа гордо вскинул подбородок, пылая праведным гневом:

– Всегда готов, друг мой. Я не могу спустить Сен-Мегрену подобное оскорбление. Завтра я заставлю его раскаяться в своих словах на острие моей шпаги!

Граф де Гиш крепко пожал ему руку и кивнул с суровой решимостью:

– Именно так, Франсуа. Отдохните сегодня хорошенько и будьте готовы сражаться за свою честь и честь мадемуазель де Ла Тур. А пока – возвращайтесь в свои покои и постарайтесь сохранять самообладание. Нельзя, чтобы двор пронюхал о грядущей дуэли раньше времени.

Франсуа послушно кивнул, понимая всю серьезность ситуации. Поединки хоть и были в порядке вещей среди дворян, но официально считались под запретом. Приходилось действовать скрытно.

Распрощавшись с Арманом, юный граф поспешил укрыться в своих комнатах, обуреваемый вихрем противоречивых чувств. Гнев на наглого Сен-Мегрена мешался в его душе с волнением перед грядущим боем и страстным желанием защитить доброе имя возлюбленной.

Ибо сейчас он уже не сомневался – прекрасная Мадлен де Ла Тур пленила его сердце раз и навсегда. И завтра он будет сражаться не просто за отвлеченную честь, а за свою даму сердца, свою единственную любовь.

От пылких дум Франсуа отвлек деликатный стук в двери. На пороге возник давешний паж с серебряным подносом в руках.

– Ваша светлость, вам послание, – пролепетал он, протягивая затейливо сложенную записку, надушенную тонким ароматом жасмина.

Сердце Франсуа зашлось от волнения. Этот запах… Он узнал бы его из тысячи! Мадлен…

Нетерпеливо развернув листок, юный граф жадно впился взглядом в изящные строки:

«Мой дорогой граф Вивонн!

Прошу вас, удостойте меня чести побеседовать с вами наедине. Нынче вечером, в сумерках, я буду ждать вас в беседке нимф за фонтаном Дианы в дворцовом парке. Молю, не откажите мне в этой встрече!

Искренне ваша,

Мадлен».

У Франсуа закружилась голова, а сердце запело от радости. Мадлен желает видеть его! О, это, верно, судьба. Ведь именно сейчас, когда завтра он будет сражаться за ее честь, она зовет его на тайное свидание!

– Передайте вашей госпоже, что я непременно буду, – выдохнул он, одаривая пажа сияющей улыбкой. Тот понимающе подмигнул и, откланявшись, упорхнул с драгоценным ответом.