Импозантный жеребчик… Ты серьёзно?

– Михаил Веллер «Приключения Майора Звягина».

Как честно, как эмоционально описано. Не верится что мужик… Как будто девушка пишет о себе. Сколько мужества нужно, чтобы признать что ты… урод.

– Скинь мне, пожалуйста.

Печаль-беда. Ну почему так получается? Жестоко. Не завидую я таким девочкам. Сейчас хоть пластика есть, а раньше… А парням ещё тяжелее. Под градусом и не очень красивую девушку можно жахнуть. А некрасивого парня как? Хотя и они могут… Что всегда ужратым в хлам ходить?

– Проснись! – Серёга щёлкал пальцами перед моим носом.

– Та что-то завтыкал. Всё, нужно менять тактику…

– Ладушки, ты главное трусы не забудь поменять, тактик хренов.

Ночной клуб оглушал ритмичными децибелами. Мы выпили по бутылке дорогущего пива, которое в пятёрочке дешевле в пять раз. Я танцевал безостановочно часа полтора. Серёга охотился на молоденьких курочек. Три раза ему отказывали, и каждый раз он поднимался к диджею, в карман которого перетекало двести рублей. «А следующий танец для милых недам и очаровательных динам», – объявлял тот в микрофон, замотивированный мелкими купюрами.

Смотреть на Серёгины попытки – весело. Сам бы на это не решился, хотя со стороны выглядело всё просто. На четвёртую пару курочек подействовал его любимый подкат: «Я бедный студент, мне никто не даёт, давайте дружить». Это случилось в курилке. Курочки засмеялись, согласились дружить и стали перешёптываться. Одна, невысокая и рыжая, села рядом со мной. Та, что повыше, темноволосая с родинкой над губой – к Серёге. Мы мило беседовали. Из-за стены доносилась музыка, приходилось повышать голос. Мне приспичило в туалет, пообещав, что исчезну всего на пять минут, откланялся.

Дискотечная уборная, на удивление, оказалась чистой, а запах лаванды ощущался даже в кабинке. Выходя из неё, меня легонько схватил за предплечье старик. На вид, около шестидесяти лет, крепыш с короткой стрижкой. Несмотря на возраст его волосы сохранили былой цвет (шатен). Кое-где встречались седые волоски. Его спокойный и дружественно-мудрый взгляд успокаивал.