Твою беду руками разведу

– Вместе? – переспросил мужчина и злобно расхохотался. – Как бы не так! Вместе! Ха-ха! Она пришла со своим любовником! Представляете? А я выследил! Да! И сейчас… вот допью пиво… и пойду бить ему морду… гнусную, наглую и… наверняка страшно лживую…

– Может быть, здесь не стоит? – испугалась Лера. – Все-таки театр… место святое… Может, лучше после, а?

– Ага, после… Как же! А весь спектакль я сиди и смотри, как этот мерзавец держит мою жену за ручку… Так, по-вашему, да?

– А вы не смотрите. Посидите тут… пива попейте… или погуляйте, пока спектакль не закончится…

– Так как же я могу тут сидеть, если они уселись прямо напротив. Во-он! Полюбуйтесь! Она еще и платье новое напялила! Никогда такого, синего, у нее не видел. Для своего хмыря расфуфырилась! Да вы поглядите, поглядите… Не пожалеете…

Лера вынуждена была опять оглянуться. Позади нее за столиками не было ни одной дамы в синем платье, если не считать Андреевой спутницы в трикотажной бирюзе. Лерино лицо болезненно исказилось.

– Ага! Вам тоже не нравится! – очень обрадовался ее гримасе сосед и даже громко хрястнул себя рукой по колену.

– Это вы про женщину… в голубом? – спросила Лера.

– В голубом? А-а-а… Ну да. Голубое – синее… Один черт!

Сосед жадно выцедил очередной стакан и выразительно стукнул им о столик. Лера закусила губу, чтобы не разрыдаться. Мужчине очень понравилось, что она ему так выразительно сочувствует.

– Вот ведь даже вы понимаете, что нельзя при живом муже шляться повсюду с любовниками! Вот ведь у вас же нет любовника при живом муже!

Лера, которой все еще очень хотелось плакать, невольно улыбнулась, нервно намотала на палец слегка развившуюся прядку волос и горько сказала:

– Честно говоря, у меня и мужа-то нет.

– Да? – очень удивился мужчина и наконец посмотрел на нее с интересом. Потом еще раз взглянул на столик, где сидели его жена с Шаповаловым, затем снова на Леру и сказал: – Ну… конечно… вы не так эффектны, как Лилечка… но… – Он покрутил обеими руками возле своей головы, изображая Лерины крутые кольца волос. – Вы тоже ничего.

– А ему не нравится, – неожиданно для себя сказала Лера и кивнула в сторону столика с бирюзовой блондинкой.

– Кому? – спросил сосед и с сожалением осмотрел по очереди пустой стакан и две уже порожние бутылки.

Лера резко выдохнула и ответила:

– А этому… который с вашей… кажется… Лилечкой…

– То есть? – изумился мужчина и даже как будто слегка протрезвел.

– То есть с вашей женой сидит мой бывший… мужчина… Можете себе такое представить?

Сосед очень пристально оглядел Лерины закрученные в кольца волосы и не очень твердо проговорил:

– То есть вы и он…

– Да-да, – кивнула Лера. – Я как раз собиралась за него замуж, а тут раз – и ваша Лилечка откуда-то вынырнула. Ну вот чем она лучше меня? Ничем, ведь правда?

– Ну-у-у… не скажите… Лилечка – она… Ого-го! Она сто очков вам вперед даст! – уверенно сказал мужчина и вжикнул «молнией» своей спортивной куртки. От выпитого ему, очевидно, стало жарко. Под курткой у него оказалась надета смешная полосатая футболка.

– Интересно, почему? – обиделась Лера.

– Ну… Вот у вас даже платья для театра нормального не нашлось, прикрылись какой-то, извините, тряпицей… А у Лилечки… все при всем… И причесочка… такая аккуратненькая… такая гладенькая… не то что… – И он опять выразительно покрутил руками возле своей головы.

– Да вы… вы… Вы же ничего не понимаете! – захлебнулась возмущением Лера и уже с настоящим испугом ощупала тугие кольца своих волос. Поскольку они были в порядке, она перешла к решительной атаке: – Да вы… Вы только посмотрите на себя! Ваша… футболка вообще не выдержит никаких комментариев! К тому же… вы ужасающе пьяны! Вот!!!

– Я, конечно, пьян, – согласился сосед, – но не ужасающе. То есть не настолько, чтобы не заметить Лилечкиного преимущества… извините… перед вами…

– Преимущества?!

– А что вы так возмущаетесь? – удивился мужчина. – Я предложил бы вам смело посмотреть правде в глаза.

– Какой еще правде?

– Ну как же? Согласитесь, этот… извините… хмырь… он же не просто так вас бросил, а ради моей Лилечки!

Лера не нашлась что ответить. Она залпом выпила остатки кофе – таким же остервенелым глотательным движением, каким только что пил пиво ее сосед по столику театрального кафе.

– Слушайте! А хотите, я дам в морду этой сволочи еще и от вашего имени? – неожиданно предложил тот.

– Нет-нет, что вы! – поспешила сказать Лера. Она любила Андрея. Никто не должен касаться его лица! Никакие оскорбленные мужья в полосатых футболках. Она во что бы то ни стало должна предотвратить драку. Лера с минуту подумала и выдала соседу: – Да и вообще, неужели вы не понимаете, что дракой дело не решить?

– Почему это не решить? По всему видно, что этот мужик с детства был маменькиным сынком, а потом – дамским любимчиком. Я его отделаю по первое число, и Лилечка увидит, кто здесь настоящий мужчина, а кто… манная каша на постном масле… и жалкий слизняк… в пиджаке…

– Я вам как женщина говорю, что вы ничего этим не добьетесь, потому что для вашей жены он будет выглядеть героем, которого звериной хитростью и грубой силой взял коварный и подлый враг, – еще раз попыталась убедить его Лера.

– Вы так думаете? – уже несколько неуверенно произнес «коварный и подлый враг».

– Я в этом не сомневаюсь!

– Ну… тогда вы, может быть, предложите другой вариант?

– В смысле?

– А в том смысле, что мы с вами оба пострадавшие и, по-моему, нам нужно объединиться в борьбе…

– В какой еще борьбе? – не поняла Лера.

– В борьбе против гнусных предателей, – пояснил мужчина.

На «гнусных предателях» прозвенел последний, третий звонок.

– Вы идете на спектакль? – спросила Лера, которой совершенно не хотелось идти в зал, но она должна была контролировать действия своего визави. Нельзя было допустить его встречи с Андреем.

– А ну его, этот спектакль! – к ее радости, махнул рукой брошенный муж. – Я даже не знаю, как он называется. Билет с рук купил. Я думаю, что нам с вами нужно поставить свой собственный спектакль.

Лера со страхом на него покосилась, но мужчина выглядел уже гораздо трезвее, чем был только что, то есть до третьего звонка.

– Не понимаю, о чем вы… – проговорила она и нервным движением заправила все ту же, уже порядком развившуюся, прядку за ухо.

– Сейчас объясню. Вас как зовут?