Мерцание зеркал старинных. Странная любовь

– Ах, он устал?! – внутри меня всё кипело. – Ну, ничего, ничего! Сейчас я ему отдохну, я так ему отдохну, что он до конца поездки ни разу не утомится! – шипела я как змея. И видя, что матросы по-прежнему толкутся у двери, заорала. – Вон пошли! Я не пойму, вы оглохли, что ли?

– Мы не можем ослушаться барина. Пожалуйста, Наталья Григорьевна.

– Дмитриевна! – крикнула я.

Они пристыженно опустили головы, но повторили:

– Наталья Григорьевна…

Мои глаза раскрылись от удивления. «Да что же он за бес-то? Они стоят передо мной, как два болванчика… И не страшно им? И не стыдно?»

– Так вы желаете или нет? – смущенно переспросил один из матросов.

– Нет! Вас – нет!

– Как вам будет угодно. Мы будем неподалеку. Я – Иван, а это – Стани?слав.

– Стани?слав, что за имя такое дурацкое? – бурчала я себе под нос, нервно ломая пальцы, не в силах придумать, как мне достойно ответить на выходку Николая.

Они вышли, я попыталась выйти следом, но не смогла: они стояли у двери.

– Вам необходимо вернуться, Наталья Григорьевна. Приказ барина.

Я возвратилась в кают-компанию, в голове моей был хаос.

– Да-а-а… – только и смогла промолвить я. «Хитер! Умен! Игрок! Ты бросаешь мне вызов? – мои мысли стали спокойнее. – Значит, следующий ход за мной! Ты не со зла, не ради моего унижения, а ради игры, для интереса…»

Негодование уступило азарту, и я включилась в предложенную игру. «Он хотел, чтобы я оценила его демарш? Отлично! Но только следующий ход мой! Предлагаешь поиграть? О-о-о! Только это уже не шахматы. Как назвать игру, которую ты мне предлагаешь, Николенька, даже и не знаю!»

Я крикнула:

– Эй, Стани?слав, или как тебя там? Иди сюда!

Дверь тут же отворилась.

– Да, Наталья Григорьевна, чего изволите?

– Подойди! – я сидела на краешке столика.

Он подошел.

– На колени!

Он упал ниц. Голова опущена, на меня не смотрит, руки на коленях. Ждет… как будто поза эта ему привычна. «Бедный, бедный мальчик…» Поставила ногу ему на плечо, толкнула – свалился на спину…

«Тело прекрасное. Не знаю, может быть, от вёсел, может, еще от какой-нибудь трудной работы, но он великолепен как Аполлон! Ну и пусть тупой, зато дико красив! – Я усмехнулась. – Ну, если барин делает мне такой подарок, отчего бы им не воспользоваться? Отказываться глупо! Грязно? – я слегка дернула плечиками. – Ну, может быть, чуть-чуть».

Я медленно встала со стола. Скинула рубашку, осталась нагой. Села сверху. Не смотрит в глаза… Рукой приближаю его лицо. «Не смотрит… Я так не могу! Нужно, чтобы смотрел!»

– В глаза смотри!

– Стыдно, барышня.

Я захохотала, откинув голову.

– Стыдно-о-о? Прекрати-и-и! В первый раз, что ли?

Молчит.

– Э-эй, Наташка! А ну-ка слезь! – услышала я окрик вошедшего Николая.

Я вздрогнула. «Да чего же ты хочешь? Зачем делаешь это со мной?» – стремительно пронеслось в моей голове. Я лишь пожала плечами, оставаясь сидеть верхом на треклятом Стани?славе.

– Эй! Чего молчишь-то? Слезай! Или прикипела?

Я быстро спрыгнула… и не стала одеваться. Тряхнула головой, волосы рассыпались, закрыв грудь. Предстала этакой морской русалкой, только без хвоста. Николай смотрел на меня в упор и ждал, что я буду делать дальше. Постояв какое-то время, я откинула волосы назад и медленно села обратно на стол, на всякий случай закинув ногу на ногу, чтобы не ввергать себя в полный стыд.

– Ну что? – томно спросила я. – Отдохнули, граф? Что-то вы быстро, я тут только во вкус входить стала. Стани?слав-то… совсем неплох. – Тут я резко сменила тон: захотелось побольнее уколоть «братишку». – Ты зачем сюда приперся? Сам посылаешь подарки, и сам же не даешь ими воспользоваться. Не понимаю!

– Да всё ты прекрасно…

– Не-е-ет!

– Сядь нормально!

– Это как?

– Как барышне подобает!

Я звонко рассмеялась, видя, как он злится:

– А я не барышня, я девка! Развратная и горячая! Нет больше барышни. Вся за борт стошнилась. Осталась только вот эта! Нра-а-авится? Бери! Не нравится – вон пошел!

Стани?слав бестолково лежал на полу, и как только я крикнула «Вон пошел», вздрогнул.

– А ты останься! Останься, Стани?слав.

«Что за имя такое? Нерусский, что ли?» – опять пронеслось у меня в голове.

Губы Николая задрожали, лицо побледнело, руки непроизвольно потянулись к моей шее. «Ох-х-х, вот и он! Вот он – настоящий! Очень рада видеть вас, сударь, готова заново с вами познакомиться!» Я протянула ему руку – не для поцелуя, а для рукопожатия, по-мужски.

Николай подошел ко мне, дернул за протянутую руку, и я полетела на пол. Споткнулась о проклятого Стани?слава и растянулась прямо у ног молодого графа. Он не торопился меня поднимать, но не был груб, не хватал за волосы, как мог бы сделать Федор, чтобы поднять меня одним рывком. Только присел на корточки и прошептал:

– Оденься. Я жду тебя к ужину.

И опять ушел, но Стани?слава не забрал. Тот лежал, боясь вздохнуть или что-то сказать. Я медленно встала, прошлась туда-сюда. Злилась, и злость моя нарастала. Потом подошла и со всего маху пнула Стани?слава в бедро.

– Что растянулся? – кричала я. – Чего лежишь? Иди отсюда! Барышня тебя не хочет. Что, непонятно?! Развалился, ходить мешает! Спотыкайся тут об него!