Ястребы не ловят мух

Корабль оставался на месте. Безмолвный, неподвижный, пустой, черный, покосившийся.

– Хорошо. Идем. – Искра подумала, что девочка просто ее еще боится, но они познакомятся в дороге. Все не так плохо. И значит, не врали, что за Пределом есть жизнь.

– Только мне надо на корабль. Ненадолго. Меня бабушка отправила за бортовым журналом.

– Я только с корабля. Поверь мне, там нет бортового журнала, – соврала Искра. Во-первых, ей хотелось поскорее увидеть зимник, а во-вторых, было бы странно объяснять девочке, которая тащит ее на веревке, зачем она этот журнал забрала себе. Получалось ведь, что она эти журналы украла. Долго объяснять это ребенку. Ну а в-третьих, раз этим журналом интересуются, то, возможно, там что-то важное. Тут у нее сыграло журналистское чутье. Надо будет попробовать расшифровать записи. Потом. Когда она освободится и согреется.

Побег

Ястреб шагал вдоль реки. В голову лезли разные мысли. Странные и страшные. Но он их отгонял. Надо было двигаться. Сидеть на месте и медитировать – это явно перебор. Один раз он уже послушал хранительницу, которая в итоге отправила его непонятно куда. На берегу Ястреб увидел палку. Хорошая, крепкая, с блестящими от воды боками. «Пригодится, – подумал он. – Мало ли что».

Взял палку с собой. Можно опереться на нее, если устанет, и можно защищаться, если что. Но сколько бы он ни шел, никого не встретил. Даже намека на то, что тут могут быть люди. Хотя, размышлял он, глядя на палку, деревьев тут тоже он не видел, а палка вот она, вполне себе из дерева. Он шагал уверенно и был полон сил.

Время от времени он останавливался, чтобы перекусить. Доставал из рюкзака энергетический батончик, съедал часть. Пил воду из реки и шел дальше. В какой-то момент у него поднялось настроение настолько, что он даже стал напевать веселую мелодию себе под нос. Только чуть не подавился, когда увидел у себя на пути свернувшегося клубком, спящего Яя.

Все было в точности так, как Ястреб и оставил уходя. Как такое возможно? Он шел вдоль реки и вернулся обратно? Получается, что он шел все это время по кругу? Или тут есть еще Яя? И он тоже спит? Ястреба бросило в жар. Он подошел к реке и плеснул себе в лицо прохладной водой. Может, это он спит? На всякий случай он щипнул себя за руку, чтобы проснуться. Но нет. Он не спал. Он просто вернулся туда же, откуда ушел.

«Ладно, – подумал Ястреб. – Тогда надо просто идти в другую сторону. Не вдоль реки, а в горы!» Он воткнул палку рядом с Яя, чтобы заметить это место. И не сбавляя шага, стал удаляться от реки. Быстрый шаг, батончик для поддержания сил. Воды он взять с собой не догадался. Да и не в чем было ее нести. Плевать. Главное – двигаться. Не сбавлять темп.

Ястреб совсем выбился из сил, когда увидел перед собой отблески реки и Яя, который мирно спал на там же месте. Палка торчала из каменистой почвы рядом, как издевка. Ястреб устало упал на землю рядом с Яя. Это невозможно! Это бред какой-то! По ощущениям прошли сутки с момента, когда он ушел в первый раз. Солнце нисколько не сдвинулось. Ничего не поменялось. Что за фигня? Хотелось биться головой об землю. Но он не отступил. Он решил переплыть реку. Вода была ледяной. Он выдержал. С другого берега он видел Яя и палку, торчащую из камней. Он уходил с этого места столько раз, сколько мог. Но каждый раз оказывался в той же точке, из которой уходил. Ничего не менялось. В какую бы сторону он ни шел, он возвращался туда же. Наконец вымотанный, без сил, Ястреб рухнул рядом с Яя.

Яя открыл глаза.

– Пойдем, мы тебе покажем.

– Что покажешь? Я так устал. Я ничего уже не понимаю. – Ястреб даже говорил с трудом.

– Вставай, пойдем. Мы покажем тебе пик Ариадны.

– Что еще за пик?

– Это место, откуда видно всю Кротовую нору.

– Хорошо. Но, имей в виду, что после я все равно пойду дальше. Не собираюсь тут с тобой рассиживаться и искать выходы в уме.

Яя засмеялся. Его смех повис тонкой нитью среди гор. Ястреб с трудом поднялся. Ноги гудели. Но то, что он увидит всю местность и наконец-то поймет, куда идти дальше, придавало ему сил. Яя повел его в ущелье. Этого ущелья не было видно снаружи. Ястреб несколько раз проходил мимо этого места и не догадывался, что в гору можно войти. Внутри было темно и холодно. Яя пошарил в стене и вытащил старую, наполовину сгоревшую свечу. Чем-то провел в темноте, и свеча загорелась. Теплый ровный свет.

Они шагали молча. Каждый думал о чем-то своем. Вокруг них смыкались каменные глыбы. Темные, неприветливые. Плясали тени. Ястреб даже пожалел, что не взял с собой палку. Кто знает, с чем тут придется столкнуться. Он шел за Яя и видел, что впереди тупик. Все. Стоп. Они не вернулись на то же место, но снова никуда не пришли. Они находились в каменном мешке. Но тут Яя стал ловко карабкаться вверх. Находя уступы и цепляясь за них, он поднимался выше и выше. Ястреб смотрел и удивлялся. Вариантов в общем-то и не было. Или остаться в каменном мешке, или вернуться назад к реке, или ползти вверх за Яя и хоть что-то узнать.

– Яя, подожди, не так быстро! – крикнул он и стал искать выступы в камне, чтобы было за что уцепиться. Мимо него пролетела горящая свеча. Ястреб поверить не мог в такое. Яя просто бросил свечу вниз, не заботясь о том, что она может упасть прямиком на Ястреба. «Хотя сколько можно удивляться», – подумал Ястреб.

Подъем давался ему нелегко, учитывая, сколько он ходил до этого. Пот катился по лицу, застилал глаза, и приходилось часто-часто моргать. Влажные ладони скользили по камню. Воздуха не хватало. Пахло сыростью и пылью. Но он не хотел останавливаться. Он полз вверх. Не для этого он попал сюда. Не для того, чтобы остановиться на половине пути. Совсем не для этого.

Здесь и сейчас, в этом каменном мешке, взбираясь вверх, он вдруг понял, как любит жизнь. Как прекрасна вся его жизнь. С переживаниями, радостями, болью и поисками. Полностью вся, целиком. И его охватила сумасшедшая какая-то радость. Эйфория.

Он уже ничего не видел. Одежда промокла от пота. Он перестал чувствовать свое тело. Как вдруг такой яркий свет. Даже сквозь пот, стекающий по лицу, это было слишком. Свет шел сверху. Осталось только оттолкнуться ногами и подтянуться. Один рывок. Сил совсем осталось. Но он почувствовал сильные руки. Как руки отца в детстве, которые подняли его в воздух и поставили на твердую землю. На минутку он подумал, что снова стал ребенком и отец поднимает его в воздух и подбрасывает и снова ловит. Так было в его день рождения. Сколько ему тогда было? Пять или шесть лет. Но это был Яя. Вытащил его из норы. Какие сильные руки, удивился Ястреб. Измученный и оглушенный своим переживанием, он не сразу увидел, где находится. Это был действительно пик. Это было очень высоко. И с этой высоты было видно все. Ястреб был ошарашен. Он старался смотреть внимательно. Он приготовился запоминать карту местности. Ориентиры. Но то, что он увидел, поразило его. От ужасной догадки его зазнобило.

– Что это, Яя? – Ястреб смотрел на несметное количество ячеек, одинаковых по своей сути и создающих в итоге тот же самый рисунок или ландшафт только в большем формате. Это были одинаковые фрагменты. Река, горная гряда, солнце. В каждом фрагменте, как на кинопленке, он мог видеть себя в разный момент своего здесь пребывания. В одном он идет вдоль реки. В другом – поднимает палку. В третьем – держит Яя за шиворот. Вот он плывет через реку, вот ест батончик.

– Что это за фигня, Яя? Это запись? Кто-то записывал меня?

– Нет. Это не запись. Это все, что здесь есть. Лабиринт. Как снежинка. Каждая часть содержит в себе целое и наоборот. То, что мы сделали сейчас, – вышли в другую плоскость норы. Сюда еще никто не приходил. Никто не смог дойти. Но ты дошел и можешь видеть все. Одновременно. Одномоментно. Это прошлое, настоящее и будущее. Все в одном моменте. Все в одной плоскости. Чтобы выйти отсюда, тебе необходимо перейти в другую плоскость. В своем уме. Или так и будешь ходить. Как ходили все другие. Пока не исчезли.

Ястреб сел на землю и заплакал. Плана больше не было.

– Давай останемся здесь, – сказал Ястреб. Яя молча кивнул.

Ястреб свернулся клубочком и тут же заснул. Ему снился искрящийся снег и гладкие холодные льды. Причудливые снежинки и иней в ресницах. Когда он очнулся, Яя был рядом. Но выглядел он совсем по-другому.

– Ладно, Яя, как ты это сделал?

– Сделали что? – удивился Яя.

– Стал девушкой. Ты сейчас выглядишь совсем не так. Ты изменился. Или изменилась. Тфу. Я уже сам запутался.

– Ты дал нам имя. И мы возвращаем себя, – засмеялась Яя, – возвращаемся.

– С ума сойти. Цирк какой-то.

Яя улыбалась. Она выглядела довольной. Ее лицо сияло.

– Ты уже можешь настраиваться, Ястреб. Пробуй почувствовать себя и пространство. Ты услышишь все, что нужно. Начинай с дыхания. Попробуй услышать свое дыхание изнутри. Каждый вдох и выдох.

Ястреб закрыл глаза. Он был разбитым. Голова была ватной, и болели все мышцы. Он честно слушал дыхание. Честно фиксировал в себе чувства. Но ничего не происходило. Ровный эмоциональный фон. Как всегда. Немного того, чуть-чуть этого. Как вдруг его накрыло такой острой болью, что слезы брызнули из глаз. Что-то вскрылось в нем в один момент. Раздражение. Дикое раздражение и злость. Почему с ним случилось это? Что за бред происходит вокруг?

Защипало глаза. Как кровь по венам, толчками, быстро, потекли в нем чувства. Раскрываясь новыми и новыми гранями. Он вдруг почувствовал, как скучает по матери и волнуется за младшего брата. Как он их любит на самом деле. А потом вспомнил, как пропал отец. Как они с мамой искали его. Как обращались в полицию и к добровольцам. Каждый раз казалось, что вот сейчас он найдется. Позвонит или зайдет домой и, улыбаясь, скажет, что просто задержался. Расскажет забавную историю о том, что произошло. Но этого не происходило. И это вечное ожидание засело где-то внутри.

И вся та боль как электричеством пронзила его сейчас. Парни не плачут! Подбери сопли! – услышал он в своей голове голос отца. Внезапно он понял, что после этого запер для себя все чувства. Нет любви – нет боли. Все ровно. Обиды, неудачи – ничего не могло его задеть. А вместе с ними и радость оказалась в ловушке. Он был, оказывается, как робот. Парни не плачут. Парни не плачут. Сейчас он проживал все и сразу. Сразу и оптом. Целый ворох чувств и эмоций поднимался из залежей. Слезы текли из глаз. И от радости, и от боли. Все вместе. Парни не плачут. Парни не плачут, говорил он про себя, как мантру. Но она уже не работала. Плачут.

Оказалось, что и парни плачут. И это проживание несет в себе легкость. Его будто выпотрошили сейчас. Очистили. Он будто погрузился в прозрачную холодную реку с головой. И сам стал чистым. Обновленным. Вся муть и чернота была вычерпана и вычищена изнутри. Непонятно, сколько прошло времени. Ястреб очнулся. Он ощущал себя на удивление легко. Отдохнувшим и полным сил. Рядом сидела Яя. Она была похожа на шаманку. Длинные волосы. Раскосые глаза. Соболиные брови. Высокая и стройная.

– Обнажать суть, – лицо Яя сияло.

– Мне надо отдохнуть. Я не почувствовал границ норы. И никого тут не почувствовал.

– Значит, не надо, – улыбалась Яя. – Значит, никого нет.

Ястреб встал и оглянулся вокруг. Его сознание было ясным, как после хорошего сна. Солнце. Горы. Река. С высоты он видел, как снова и снова он сам совершает безумный бег по кругу и возвращается в одно и то же место. «Белка в колесе», – подумал он. Как хотелось бы видеть что-то другое. Море, например. Он закрыл глаза и представил себе песчаный берег и волны. И будто услышал этот ласковый шепот прибоя. Он подумал, что это дыхание. Вдох и выдох, как волны.

Когда он открыл глаза, то увидел, что стоит на песке. Горы отступили вдаль. А у его ног самое настоящее море.

– Яя, что это? У меня галлюцинации? – Ястреб коснулся рукой воды и облизнул пальцы. Соленая.

– Мы говорили. Это твоя Нора. И ты создаешь ее. Сейчас ты почувствовал границы? Сейчас понятно?

– Наверное. Сложно сказать, – Ястреб стал думать о птицах. Представлять их себе с закрытыми глазами. И услышал, как чайки полетели над водой.

– Офигеть! Ястреб до конца не понимал, как он это делает. Но ему нравилось создавать мир. Он стал думать о деревьях и цветах. Все, о чем он думал, проявлялось в действительности. Все, кроме людей. Сколько бы он ни думал об Искре или друзьях, родителях, они не появлялись.