5 правил счастливой жизни

– С чего мне на нее злиться, – пробормотала еле внятно Каспер, – разве я ее избегаю? Скорее, я бы назвала это стеснением. Я не слишком мягкий человек, как ты заметил, наверное, мое смущение выглядит из-за этого, как агрессия.

– Но ты игнорировала ее, когда она к тебе обращалась в кафетерии.

– Разве? – Еще больше поникла она. – Я даже не помню такого. В любом случае, это она, скорее, зла на меня. Хотя, теперь уже и не знаю. Столько времени прошло. Я сильно виновата перед ней.

– Это какой-то ваш общий секрет? – Осторожно поинтересовался у нее Дэмиен.

Каспер кивнула ему в ответ:

– Я бы не хотела говорить об этом. К тому же, не вижу особо смысла. Знаешь, сказать по-честному, то Сирена для меня словно нечто недосягаемое. Я всегда думала о том, что хотела бы быть похожей на нее. Даже, знаешь, наверное, я ее уважаю.

– Даже так, – услышанное обнадежило Дэма, и он решил продолжить убеждения, – в таком случае, ты поможешь мне узнать, как у нее дела?

– Не думаю, что она захочет видеть меня, – протянула она, – мы не разговаривали все это время.

– Ты сейчас шутишь? – Возмутился он. – Да она же даже при мне постоянно пытается что-то спросить у тебя. Я думаю, именно тебе она и будет рада.

– Ты так считаешь? – Воспряла духом Каспер.

– Я уверен в этом.

– Так что ты, говоришь, мне нужно сделать?..

Каспер нарочито медленно шагала по коридорам, вспоминая роковой день, когда произошла эта трагедия. В ту ночь она безрезультатно пыталась успокоить Арея, что находился в полном отчаянии и истерике. Так и не узнав причину всего этого, Каспер легла в постель Сирены, пытаясь уснуть и отогнать дурные мысли. Как правило, Арей и Сирена практически всегда были вместе, ладя друг с другом и находясь в гармонии. Каспер всегда была лишь просто подругой, с которой можно было весело провести время и прогулять скучные уроки. Сирена же была для Арея всем. Он часто рассказывал Каспер о веселых случаях из детства и подросткового периода, но всегда в них фигурировала Сирена. Сложно было представить их, как нечто раздельное, словно они были одним человеком. Разные, непохожие, но такие близкие и понятные друг другу.

Сирена нравилась Каспер своей добротой и чувством сострадания ко всем. Незаметно для себя, Каспер невольно начала копировать ее в некоторых вещах, стараясь быть похожей. Они никогда не были подругами, но тесно общались из-за Арея, что постоянно, словно верный пес вился около Сирены. Каждое его действие должно было быть одобрено ей, иначе возникали капризы и недовольства с его стороны. Сирена была матерью, сестрой, лучшей подругой и центром мира Арея. Это была не любовь с банальной точки зрения, нет, это больше походило на их обоюдное помешательство друг на друге. Сирена, к слову, также искренне и с чистой любовью относилась к «своему Арею», как она часто его называла. И именно эта частичка собственничества часто проскальзывала в обращении их обоих друг к другу. Каспер оставалось лишь удивляться такой крепкой и неразрывной связи, что являлась, скорее, исключением из правил, чем правилом среди друзей. Именно от этого и было ей странно слышать о том, что Сирены не было рядом в момент срыва Арея. Это было сложно представить, чтобы она смогла оставить его одного в то время, как он заливается слезами. К слову, срывы происходили у Арея достаточно часто по разным поводам, а иногда и без него.

Он давно наблюдался у психиатра и психотерапевта, о чем были в курсе практически все в этой школе, но Арея выводили из себя даже разговоры о своем состоянии. Стоило лишь заикнуться о том, что ему бы стоило прислушаться к словам врача, как он начинал кричать что-то в духе того, что с ним все в порядке, а если это не так, то ему стоит сразу «в гроб ложиться, а не лечиться». Арей был действительно сильно болен ментально. Причину, если она только вообще была, его болезни не знал никто. Да и сам Арей особо никогда не распространялся о том, что его вообще что-либо тревожит. Были лишь постоянные срывы, слезы и истерики, отчего к ним быстро привыкли все, стараясь вовсе не замечать.

Это и стало роковой ошибкой.

В то утро, проснувшись, она увидела мирно спящего Арея, и даже не подумала, чтобы разбудить его. Он часто прогуливал занятия в последние месяцы, жалуясь на плохое самочувствие. Глядя на его серое впалое лицо, Каспер просто не смогла нарушить его крепкий сон. Быстро собравшись, она с удивлением обнаружила, что Сирена так и не пришла обратно.

Уже в самом кабинете Каспер встретилась с ней, отметив про себя то, как плохо она выглядела: опухшие глаза, неровный тон кожи и в целом уставший и помятый вид. Каспер сделала вывод, что вчера было плохо не только одному Арею. Они поболтали о повседневных формальных вещах, пока Каспер не заикнулась о том, что Арей, скорее всего, пропустит этот урок. Это сильно расстроило Сирену, и она решила разбудить друга, так как пропуски сильно сказывались на его успеваемости.

Урок уже успел начаться, а Сирена и Арей все еще не появились в классе. Это встревожило Каспер, так как Сирена была не из тех, кто прогуливал уроки, даже непреднамеренно. Червь сомнения грыз ее изнутри, пока за дверью не послышался общий гул школьников, что с топотом устремлялись на выход из Главного Здания. Каспер заметила из окна, что все они несутся в сторону общежития, а в их дверь в это время постучали. Войдя в класс, другой педагог тактично подошел к их учителю и тихо прошептал тому на ухо важную информацию. Каспер словно окатили водой с головы до ног, когда она заметила побелевшее лицо их учителя. Она уже понимала: произошло нечто ужасное. И действительно, по классу шепотом разлетались услышанные с первых парт слова того учителя: умер один из учеников.

Услышав это, Каспер почувствовала сильное головокружение от дикого страха, что сдавливал ей горло. Она подскочила с насиженного места и пулей рванула в сторону общежития. Каспер стала спусковым крючком для других ребят, что последовали ее примеру и побежали следом за ней.

В школе наступал Апокалипсис. Встревоженные и испуганные школьники валом бежали в сторону злосчастного общежития, желая лично самим удостовериться в разлетевшемся слухе. Впервые за все время существования школы произошла такая трагедия. Каспер бежала со всех ног, расталкивая и пробираясь через каждого, кто попадался у нее на пути. Ее лихорадило скверное предчувствие, которое кувалдой ударяло по затылку с новой силой. Каспер было необходимо узнать правду. Ей просто было нужно убедиться в том, что это кто угодно, но не Арей.

Опасение оправдались. В комнату номер 113 было не пробраться. Мешанина из учеников, что находились на грани паники, была катастрофически огромной. Но Каспер, расталкивая всех локтями, смогла протиснуться внутрь комнаты.

То, что она увидела, заставило ее сознание отключиться: Арей спал на кровати, только теперь вокруг него суетились медсестры и несколько учеников, определившихся с профессией врача. В школе не хватало медперсонала, что мог бы помочь в данной ситуации, так как необходимости в нем никогда не было. Арей был таким же, как она его видела утром, поэтому осознание того, что он вовсе не спал, никак не могло дойти до нее. Могла ли она спасти его, если бы попыталась тогда разбудить? На тот момент, этот вопрос больно бил прямо в сердце. Она замерла в испуге от увиденного, не в силах шевельнуться или сказать что-либо. Взгляд Каспер остановился на рыдающей, практически воющей, Сирене, что умоляла каждого из присутствующих помочь ей спасти «ее Арея».

– Сирена, он уже окоченел, – Лори был единственным, кто смог сказать это вслух.

Сам парень выглядел не лучше Арея. Бледное, ничего не выражающее лицо с пустым взглядом. Выдавали его лишь сильно, словно в лихорадке, трясущиеся руки.

– О, нет! Нет! – Зарыдала еще громче Сирена, хватая Арея за руки. Он так и не проснулся.

Каспер вздрогнула, осознав, что просто не в силах заплакать. Она никак не могла понять, что конкретно происходит и почему все эти люди здесь столпились. Вот же Арей, он просто спит, к чему вся эта беготня. Он же просто устал. Он сам ей об этом вчера говорил перед сном. Так сильно устал… Вот выспится хорошенько и откроет глаза, ведь так? Не бывает, чтобы молодые парни вот так брали и умирали? Такого ведь не бывает? Правда? Она же права?

– Ты… – от шипения Сирены, Каспер снова выплыла из своих мыслей. Та смотрела на нее ненавистным взглядом, прожигая насквозь, – ты же была с ним вчера всю ночь. Ты же была с ним!

Каспер не смогла ничего ответить, лишь в ужасе смотрела на перекосившееся от злобы лицо Сирены. Казалось, она смотрит сквозь нее, обращается совсем не к Каспер.

Сирена указывала прямо на нее, а слезы из ее глаз продолжали скатываться по щекам. Сейчас она походила на помешанную, местную сумасшедшую с безумным взглядом и растрепанными в разные стороны волосами.

– Это ты его убила, – спокойно сказала Сирена, словно это было обыденной вещью, – это из-за тебя он умер.

Земля ушла из-под ног Каспер. Она не могла поверить в услышанное. Фраза, мелькающая в ее сознании с самого начала, обрела смысл. И этот смысл был очерчен и выставлен другим человеком, не ей. И если раньше Каспер могла бы получить опровержение на данное заявление, то теперь ее опасения подтверждались.

«Убила…» – эхом пронеслось в ее сознании и отскочило в лице собравшихся школьников. Новость разносилась, словно чума в средневековье, прожигая языки тех, кто произносил эти слова вслух. Каспер была не в силах отвернуться от Сирены, которая в истерике билась над телом Арея, что теперь уже никогда не проснется.

И теперь вся ее жизнь была разделена на до и после того, как она стала убийцей.

Было много врачей, лечения и попыток принять действительность, но это уже после, а в тот день Каспер так и не смогла произнести ни слова. Она молча ушла в свою комнату, не дожидаясь приезда скорой помощи, что ехала катастрофически долго из-за неудачного расположения пансиона; не услышала полиции, что приехала практически сразу после приезда врачей. Каспер не слышала вообще ничего из-за ваты в ушах и звонкого гула, что острыми шипами впивался лишь одной фразой, сказанной Сиреной: «Его убила Ты».

Сирена открыла дверь практически сразу же, и не сумела сдержать удивленного возгласа:

– Каспер?!

Тут же спохватившись, она пригласила Каспер внутрь своей комнаты. Каспер отметила, что та до сих пор жила одна в той самой комнате. Сирена с Ареем были соседями по комнате, не желая разлучаться после окончания занятий. И даже после его смерти, Сирена возвращалась сюда, в надежде застать в комнате «своего Арея».

Она была красивой, с точки зрения Каспер, девушкой с крупными формами и мягкими чертами лица. Сирена была доброй и отзывчивой девушкой, но как же это описание не сочеталось со сказанными ее словами в тот день. Было видно, как сильно она переживала, впустив на свою территорию Каспер. Как нервно она перебирала в руках крем для рук, как нечто спасительное для нее, словно он мог дать ей нужные подсказки в критический момент.

Первой начала говорить Каспер. Ей было некомфортно находиться в той самой комнате после целого года усиленной терапии, а, в особенности, смотреть на ту самую кровать, на которой когда-то лежал Арей. Она предусмотрительно обошла ее, присев на кровать Сирены и, с трудом собравшись с силой духа, сказала:

– Даже если поздно, думаю, мне стоит попросить прощения у тебя.

Реакция Сирены на услышанное привела Каспер в тупик. Та заломила руки в умоляющем жесте, а потом и вовсе схватила Каспер за руки и со всем пылом заговорила:

– О чем ты говоришь? Я… не понимаю, как Я могу просить у тебя прощения за те слова, – говорила она нервно и со страхом в глазах, – я все это время не могла найти в себе силы, чтобы заговорить с тобой. Скажи, как сильно ты ненавидишь меня?

Каспер с удивлением наблюдала за искренним раскаянием ее некогда хорошей знакомой, что одной фразой буквально разрушила ее жизнь и спокойное существование в школе. И она впервые крепко задумалась над тем, а действительно, было ли когда-нибудь такое, чтобы она ненавидела Сирену? Ответ пришел быстро: никогда. Скорее, Каспер ненавидела и презирала саму себя, перед тем, как понять, что она ничего не могла сделать в той ситуации. Осмыслить то, что Арей умер практически сразу же, как только погрузился в сон, было морально тяжело. И особенно страшно было думать о проведенной ночи с трупом и того, что она даже не подозревала о том, что утром Арей был уже давно мертв. И как же несправедлива и непредсказуема жизнь, что молодой парень мог так просто взять и умереть во сне. Такая участь могла поджидать каждого, а от этих мыслей у Каспер начала развиваться паранойя. Она боялась засыпать с кем-либо, осознавая, что произошедшее с ней может когда-либо повторится. Именно поэтому она так бурно отреагировала, когда Дэмиен попросил ее переночевать в своей комнате. И даже после согласия, за все дни, проведенные с ним, она спала урывками, просыпаясь практически каждый час и проверяя его дыхание. Травма со временем притуплялась, но стоило ее лишь немного разбередить, как она пульсировала и нарывала с новой силой.

Боязнь сна стала хронической. И даже если страх за свою собственную жизнь постепенно сошел на «нет», благодаря терапии, то страх за других и невозможность повлиять на их судьбы, остался и, наверняка, будет преследовать ее всю жизнь.

– Я не ненавижу тебя, – Каспер с трудом выговорила эту фразу, наблюдая за реакцией Сирены.

Губы у нее дрожали вместе с подбородком. Казалось, она готовится то ли заплакать, то ли разразиться длинной тирадой. Но ни того, ни другого не было. Сирена подошла к своей прикроватной тумбочке, вытащив из шкафчика небольшую записную книжку, которая при детальном рассмотрении оказалась дневником.

– Это единственное, что я могу тебе предложить в качестве извинения, – сказала Сирена и, заметив растерянный взгляд Каспер, пояснила, – это дневник Арея.

Каспер дернулась от него, словно ей предлагали дотронуться до ядовитого плюща. Ей вовсе не хотелось лезть в личные мысли того, кого уже не было возможным вернуть. В прошлом, она множество раз прокручивала в своей голове различные сценарии прошедших событий, в надежде отыскать тот самый вариант исхода, когда она смогла бы спасти Арея. Но, к сожалению, такого варианта так и не было найдено. Несмотря на всю свою эмоциональную открытость, Арей был замкнут и неразговорчив, когда дело касалось его прошлого. А пытаясь помочь тому, о ком ничего толком не знаешь, ничем хорошим обернуться не может.

– Я не хочу это читать, – все же ответила ей Каспер извиняющимся тоном.