Но страх объемлет поневоле,
И кажется, что Крест не твой,
Что ты достоин лучшей доли,
Что не подвижник ты святой.
Никак понять того не хочешь:
Не телом ты, а духом слаб,
А сатана уже хохочет,
Что ты его, не Божий, раб.
И вот, прельщает понемногу,
Всё ниже твой поклон ему,
А он толкает на дорогу —
Широкий путь в огонь и тьму.
Остановиться – мало веры,
Не слышат уши Божий глас, —
Привыкли слушать лишь напевы,
Что возвеличивают нас.
Нет! Трудно умереть для мира,
И стать безумьем для него…
В неделю о Страшном Суде
Что есть без веры дело?
Гордость. Что есть без дела вера?
Блажь. И слов Евангелия строгость
Вдруг в сердце обличает фальшь.
Придём на Суд… И что же, Боже?
Здесь оправдаешь Ты кого?
Кто мимо бед пройти не может,
Кому чужое, как своё.
Должны не дать – ДАВАТЬ для Бога,
Утешить ближних в трудный час.
Без сердца дело-то убого!
Еда важнее слов подчас…
Хоть не единым живы хлебом,
Имей рассудок человек!
Сейчас ты послан брату Небом —
Так покрывай Любовью грех.
Любовь! Вот деланье и вера!
Люби и будь, как голубь, прост.
Любовь! Вот мудрость без предела.
В Ней – Бога суть, и к Богу мост.
В неделю о блудном сыне
Душа ведь каждого из нас —
То лик Христа.
Пусть сверху гниль, пусть сверху грязь —
Она жива.
Ты не отребье для Отца —
Любимый сын,
Хоть и бежишь ты от крыльца —
Ты не один.
И вдаль глядят Любви Глаза —
Сквозь мрак и боль,
От боли катится слеза —
Ведь Я с тобой…
Но мы в дерьме, как свиньи мы —
Вокруг нас вонь,
Но запах свой не чуем мы,
А вот чужой…
И я, и ты – такой же сын,
Не старший, нет!
Нас глупых нанял господин,
Суля на хлеб.
Цена – не дать, не взять – одна,
Для всех одна:
Икона Господа Христа —
Душа твоя…
И я, и ты – такой же сын,
Не старший, нет!
Отец, любя, из-под седин
Глядит нам вслед…
В неделю мытаря и фарисея
От строк Евангельских я цепенею:
Душа моя! Ты ХУЖЕ фарисея!
Зашедши в храм, он мытаря клеймил,
Теперь мы – фарисея, что есть сил.
Смиренья нет, легко нам обличать,
Не лучше ль всё-таки с себя начать?
Мы умираем к жизни неземной
Мы умираем к жизни неземной…
Всю жизнь земную… воскресая снова…