Падшая

Сердце сжалось. Запах становился сильнее. Опасность приближалась слишком быстро. И этих тварей было слишком много.

– Плохо дело, ? прошептал Сафир.

– Бывало и хуже.

– Ты ведь уже приняла решение?

Я кивнула:

– Ты заберешь мальчика и побежишь вперед, там все чисто. Я задержу их.

– И, как всегда, неверное, ? ухмыльнулся старик, а затем твердо добавил: ? Мы не уйдем.

– С ума сошел?

– Нет. Мыслю здраво, ? он распахнул мантию. Кожа на животе почернела, местами глубокие трещины стали больше, из них сочились кровь и гной.

– Сафир, ? жалобно протянул ребенок и поспешил обнять старика за ногу, не обращая внимания на этот ужасающий вид.

– Все будет хорошо, Хок.

– Что ты предлагаешь?

– Мы встретим их вместе, когда придет время, ты и Хок сбежите, а я прикрою…

– Нет!

– Не обсуждается, Силена. Да и некогда нам уже спорить.

Он оттолкнул мальчика. Хок отлетел на пару метров и упал. Сафир опустился и приложил руки к земле:

– Окто. Торо сафидэ. Ологон…

Я обнажила кинжалы и бросилась навстречу врагу. Знакомая пульсация по венам не заставила себя долго ждать. Развернувшись, я выставила клинки, что аккурат вошли прямо в брюхо выпрыгнувшему на меня Доргу. Он заревел. Устоять на ногах не вышло, тварь была слишком тяжелой. Кое-как выбравшись из-под него, я кинулась вдогонку второму, который уже приготовился атаковать Сафира, что продолжал ставить барьер вокруг Хока. Мальчик тщетно колотил невидимую завесу, не желая оставаться в стороне. Боги, чем ты хочешь помочь?

Запрыгнув на спину чудовища, я обняла его горло клинками и резким движением оставила два глубоких пореза на его шее. Отскочить я вновь не успела. Когти третьего прошлись вдоль моей спины. Взвыв от боли, я упала на землю, но тут же вскочила на ноги, пропустив второй удар. На этот раз по лицу. Резь. Картина передо мной стала меньше. Тварь попала прямо в глаз.

– Силена! – крик Хока заставил забыть о боли, и я бросилась в атаку. Пригнувшись, обогнула лапу Дорга, что целилась мне в голову, и, подскочив ближе, вонзила клинок ему под подбородок, пронзая голову насквозь.

Другой Дорг схватил меня за руку и отшвырнул в дерево. Пронзительная боль от удара оглушила меня на секунду, этого хватило, чтобы другая тварь вцепилась зубами в мою руку.

– Силена! – еще жалобнее закричал ребенок.

Сафир оглянулся и послал магический удар прямо в нападавшего. Дорг отлетел, но в зубах у него осталась моя кисть. Боль. Боль везде. Она отключала разум.

– Силена!

Я подняла голову и оставшимся глазом увидела, как отлетает Сафир. Незаконченный барьер рухнул. Еще один Дорг кинулся прямо на мальчика.

– Нет! – это был не крик, это был рев. Рев из моей вороньей груди. Черная дымка силы окутала мое тело, я переместилась прямо к ним. Алебарда вышла из татуировок на моих предплечьях и оказалась в целой руке. Один удар ? и голова твари покатилась по земле.

– Не надо, ? хрипя, взмолился старик. – Это убьет тебя!

Я слабо различала его слова. Да они уже и не доходили до моего разума. Ворон во мне, получив долгожданную свободу, ликовал. Черная дымка стала плотнее, превращаясь в доспехи. Развевающийся плащ, чьи края были острее мечей, маска в виде головы ворона, кровавый глаз. Сжав покрепче алебарду, я кинулась в бой. Сердце билось бешено, но даже этот стук не поспевал за взмахами моего орудия. Лапы, головы ? я отсекала их быстро и легко. Губы расплылись в сумасшедшей улыбке.

Прыжок, взмах над головой. Алебарда разрубила Дорга вдоль туловища. Сила. Услада. Наслаждение! Больше не было Силены, был Ворон.

Стук. Боль. Тишина. Стук.

Сердце подводит. Времени мало. Но я еще успею. Еще унесу с собой десяток!

– Окородега! – крик Сафира разлетелся по всему лесу.

Вокруг все потемнело, грудь сжало так, что продохнуть было невозможно. Я узнала это заклинание. Видела, как растворялось в пустоте мое тело, как исчезал и мальчик. Но ничего не могла с этим сделать, я провалилась в пустоту…

Когда я очнулась, то лежала на коленях у Хока. Место было мне не знакомо, слишком много света. Мальчик нежно гладил мои волосы и из глаз его текли слезы.

– Теперь все седые, ? произнес он и заревел еще сильнее.

Я протянула здоровую руку и нежно погладила его по щеке. Эти слезы предназначались не только мне. Плач Хок. Оплакивай его за нас обоих.

Мы стали жить здесь вдвоем, возле главной печати. Хок рос не по дням, а по часам. Насколько же время неумолимо!

Сафир отдал свою жизнь в тот день. Не только за Хока, но и за меня. Да, и за будущее всего Дальногорья. Жаль, что об этой жертве старика никто не узнает…

Хотя, почему никто? Я и Хок. Мы будем помнить. И я…

Я буду благодарна тебе за это, Сафир, слышишь? Я буду говорить тебе спасибо за каждый день рядом с этим мальчиком. Буду защищать его. Пусть я сейчас и больше похожа на старую калеку, но если придется драться, и надо будет рвать зубами – я буду!

– Силена, смотри! – Хок указал на радугу. Как же этот обычный ребенок красиво улыбается, Сафир!

Клянусь тебе, старик, даже если у нас останется только десять лет, даже если это будет и просто десять дней… Боги, я буду дышать этим ребенком каждый день. Клянусь, даже, если я покину его, я останусь рядом, я найду способ. Верю, что найду. Он стал моей жизнью, моим воздухом. Мне не хватает легких, чтобы вдыхать его сладкий запах. Это высшая любовь. Она не знает границ, у нее нет предела. Мое сердце бьется ради него. Ради этих глаз, простых, обычных, но самых дорогих. Ради нежных рук, самых теплых на свете. Ради улыбки – это счастье, настоящее счастье! И ради одного его слова, что наполнило мое существование настоящим смыслом и стало истинным прощением за все:

– Мама! – Хок повернулся ко мне и немного застеснялся: ? Можно, я буду так тебя называть?

Я закивала так быстро, как только могла. И слезы сами покатились из глаз. Меня еще никто не обнимал так. И в груди никогда раньше я не ощущала такого жара, самого приятного жара на свете.

Обложка ? работа автора. Фото взято с сайта pixabay со свободной лицензией.