Хроники Драгомира. Книга 2. В тени Обсидиана

– Извини, – покраснела Луна. – Я беспокоилась о тебе, поэтому и рассказала о лабиринте. И мне же нужно было объяснить, кто меня спас и как я добралась до купола.

– Могла бы сказать, что сама…

– Нет, не могла! Я вообще стараюсь не врать.

– И что? Сейчас пойдешь и выдашь меня? – мгновенно ощетинился Эгирин.

Девочка посмотрела на него и тихо проговорила:

– Не выдам.

Впервые она видела лицо Эгирина так близко. Он ей кого-то напоминал. Не чертами, а скорее выражением или мимикой. Где-то Луна видела похожего человека, но никак не могла вспомнить где. Решив подумать об этом потом, в более спокойной обстановке, она взяла его за руку.

Эгирин молча смотрел в сторону.

– Правда, я тебя не выдам, я сохраню твою тайну. Только разреши иногда приходить к тебе, чтобы я не так сильно беспокоилась.

– Вот еще, нашла о ком беспокоиться. Ты не сможешь прийти так, чтобы тебя не заметили. Так что не стоит.

– Я все равно попробую, тем более ты обещал все рассказать. Ладно, я пошла, а то отца сейчас хватит удар.

– Прощай, Луна.

– Не прощай, а до свидания! И еще раз спасибо тебе за все.

Девочка быстро выбралась из круглого лаза. Эгирин вернул камень на место, и Луна, оглянувшись, увидела, что в этот раз он проявил чудеса маскировки. Вход в лабиринт был обвит лианами и ничем не выделялся.

Вздохнув, девочка поспешила к отцу.

– Луна, где ты была? – вскричал он, испугано осматривая ее.

Луна, для убедительности припадая на одну ногу, потерла грязной рукой лицо.

– Я провалилась в лисью нору. Она была такая глубокая, что я с трудом вытащила ногу.

– Но мы же тебя звали, почему ты не отзывалась? Мы тут чуть с ума не сошли!

– Прости, папа, я так грохнулась, что у меня в ушах зазвенело, я, наверное, не слышала.

– Ну ты даешь, – укоризненно протянул отец, облегченно прижимая к себе дочь. – А что у Фиччика с носом? Вроде с утра он не был таким распухшим.

– Я упала на него. Нога провалилась, и я рухнула лицом вниз, прямо на Фиччика, который слетел с плеча, – торопливо объяснила Луна.

Фиччик жалобно прогудел в нос:

– Ага, и всей тушкой придавила меня. Кому-то пора садиться на диету!

– Что? – неподдельно возмутилась девочка. – Мне на диету? Кто бы говорил.

– Ладно, хватит пререкаться. Давайте сделаем привал, быстро перекусим и постараемся наверстать упущенное время. Я хотел за сегодня доехать до побережья.

– Перекусим! – Хранитель стал радостно кружить около корзинки, закрепленной на лошади. – Наконец-то я узнаю, что там за вкуснятина припрятана!

Джемма, увидев распухший нос Фиччика, оглушительно заржала.

Фиччик немедленно обиделся, и только бутерброд величиной с него самого, наскоро сооруженный Луной, смог примирить его с действительностью. Скорчив Джемме гримасу, он с наслаждением впился остренькими зубками в еду.

5

Наконец-то Луна добралась до Смарагдиуса, чтобы попробовать то заклинание, которое у нее никак не получалось. За время учебы в земной школе она уже научилась вызывать небольшое землетрясение, выращивать разные растения, разговаривать с животными. Прошла основы селекции и теперь знала, как получить тот или иной оттенок у цветка или плода, и даже научилась менять их вкус. Они с Сентарией веселились, глядя на выпученные глаза и изумленную мордочку Фиччика, откусившего персик со вкусом редьки или банан со вкусом лимона. А что поделать? Неугомонный хранитель, постоянно совавший нос во все эксперименты, сам вызвался быть дегустатором.

Оставалось научиться главному: призывать из-под земли корни растений, которые во время сражения могли бы стать замечательными союзниками.

В ожидании Сентарии, которая была на уроке, Луна опять легла ничком на землю и попыталась прийти в состояние полной расслабленности.

Она пролежала так минут пять, и голова незаметно наполнилась разными мыслями. Сначала девочка стала думать об Эгирине. Вспомнила, как еще в их первую встречу поразилась его необычной красоте. Он точно был уроженцем Смарагдиуса – изумрудные волосы не оставляли сомнений. А вот орнамент на лице выглядел весьма своеобразно. Если у других жителей этого петрамиума рисунки были нежными, то у Эгирина шею и правую половину лица украшал чертополох. Длинные колючки, прорисованные с потрясающей точностью, могли бы производить отталкивающее впечатление, если бы не одна деталь. На каждой веточке стыдливо алел наполовину распустившийся бутон. Эти шелковистые цветы своей мягкой красотой перечеркивали суровость колючек, и в целом орнамент был по-настоящему красив.

Эгирин обладал благородными чертами лица: высокий чистый лоб, умные глаза, упрямо сжатый рот, длинные темные ресницы, которым Луна, как любая девочка, немедленно позавидовала.

«Нет, он не может быть плохим. Такое доброе и честное лицо, открытый взгляд… Что он такого натворил, что вынужден прятаться ото всех? – мучительно размышляла она. – Если его родители служили Жадеиде, то они уже давно заключены под стражу, значит, ему можно спокойно перебраться в Драгомир. Да и вообще, дети не должны отвечать за поступки родителей!.. Но на кого же он похож? Что-то неуловимо знакомое. То ли в манере пожимать плечами, то ли в повороте головы…»

Луна, наморщив лоб, силилась вспомнить. Что-то начало всплывать в памяти. Еще немного – и она ухватит упрямое воспоминание и вытащит его из закоулков, еще чуть-чуть…

– Простым валянием на траве ничего не добьешься! – раздался насмешливый голос.

Девочка резко вскочила и чуть не сшибла с ног какого-то юношу. Она узнала прилизанного умника из земной школы. В этот раз он был один и, к радости Луны, держался не так заносчиво, как при первой встрече. Тем не менее Луна недовольно фыркнула:

– Как-нибудь обойдусь без твоих советов.

– Ладно, не дуйся, – примирительно сказал юноша. – Признаю, был не прав и вел себя как дурак. Предлагаю начать наше знакомство заново.

Девочка с недоверием посмотрела на него:

– А зачем мне это надо?

– Хотя бы затем, что я могу помочь тебе решить твою проблему.

– Какую?

– Слышал, тебе не дается заклинание вызова. У меня оно отработано на отлично. Так что… Если хорошенько попросить, я мог бы помочь. – В тоне юноши опять зазвучали хвастливые нотки.

– А если я не хочу просить помощи у высокомерных задавак? – Луна приподняла бровь.

– Никакой я не задавака, – тут же стушевался он. – Это я скорей по привычке. Честно, мне ужасно жаль, что я так вел себя в столовой. Чаще всего я сам не понимаю, зачем это делаю. Обидеть тебя я точно не хотел. И я правда могу помочь. Попробуем вместе?

– Я бы не отказалась. Уже которую неделю бьюсь, но ничего не выходит.

– Так все-таки мир? – Он протянул ей руку.