Старшая подруга

– Не они? – Тон Степанова выдавал досаду и разочарование. – Смотрите внимательней.

– Да что ж мы, дочь свою не сможем узнать? – неожиданно вскипел Игорь.

Очевидно, он так же, как и Елена, был шокирован несбывшимися ожиданиями.

– Хорошо, положим, это не Светлана. Но другая девушка – она точно не Аникина? Смотрите, лицо один в один. Она могла оставить Свету где-то в надежном месте и попытаться уехать. Вторая девица, возможно, ее компаньонка.

Елена грустно и безнадежно покачала головой, но все-таки взглянула еще раз на фотографию. Ей показалось, что за умело наложенной косметикой скрываются Натальины черты. Она неуверенно проговорила:

– Ну, я не знаю. И похожа вроде, и не похожа. Если бы взглянуть живьем…

– Нет проблем, – оживился Степанов. – Сейчас их приведут сюда, каждую по очереди, разумеется. Устроим очную ставку.

Елена и Игорь снова уселись на стулья. Степанов позвонил, и дежурный привел младшую из девушек. Физиономию ее уже отмыли от толстого слоя штукатурки, и она выглядела совсем непохожей на Светку. Носик ее покраснел, видимо, от слез, глаза припухли, выражение лица было шкодливым и одновременно испуганным.

– Ну что, говорить будем? – спросил ее Степанов. Девчонка шмыгнула носом и скрючилась на стуле, куда ее посадил конвойный. – Откуда у тебя фальшивый паспорт?

– Он не фальшивый, – протянула девочка. Голос у нее был неприятный, хриплый и прокуренный. Елена заметила на худеньких запястьях татуировки.

– Только не надо врать. Паспорт чужой, он был украден полтора месяца назад, у нас есть заявление от потерпевшей. Равно как и от ее подруги, с которой она вместе ехала в поезде Воронеж – Москва, Алены Сергиенко. Так что отпираться бессмысленно. Как твое настоящее имя?

– Я не знаю, о чем вы, – затянула девица привычно юродивым, плаксивым тоном. – Я Марина. Учусь в кулинарном колледже. В Москву с подругой приехала, с Аленкой.

– Вот, о подруге своей нам и расскажи, да поподробней. Она ведь не один паспорт имеет, так? Еще она зовется Наталья Аникина. Похитила девочку-старшеклассницу. Ты видела ее? Она похожа на тебя. Видела, говори?! – Голос Степанова становился все более грозным.

Девчонка совсем сжалась в комок и смотрела на него с ужасом. Она напомнила Елене маленькую, испуганную мышку, попавшую в лапы свирепого кота.

– Не знаю никакую Наталью. Это Аленка, мы с ней давно дружим, с самого детства, наши мамки вместе работали.

– Ой, врешь ты, Марина. Вернее, не Марина. Кто ты там на самом деле? – Степанов встал из-за стола и навис над девочкой как угрюмая скала. – Думаешь, мы это не вычислим? Да нам пару раз плюнуть, чтобы установить твою личность. В твоем возрасте уже в колонию запросто можно. Смекаешь?

Мышка испуганно кивнула.

– Ну, так-то лучше, – смягчился Степанов. – Давай, расскажи нам о своей подруге. Это ведь она украла девушку? Свету! Смотри, вот ее мать сидит, а рядом отец. Смотри, на кого они похожи. – Он слегка развернул девчонку за плечи, заставив посмотреть на Игоря с Еленой. Глаза у той забегали. – Говори, что вы задумали! – гаркнул на нее полковник.

Мышка вздрогнула и заморгала короткими белесыми ресницами.

– Ничего мы не задумали, – пропищала она. – Это все Катька! Она меня заставила! Я ей говорила, что плохо будет…

Елена вскочила и бросилась к девчонке. Схватила ее за худенькие запястья.

– Где Света? Где моя дочь?? Отвечай немедленно, слышишь? Отвечай!!!!

– Спокойно, Елена Витальевна. – Железные пальцы Степанова вцепились ей в локоть. – Спокойно. Вернитесь на место, иначе я распоряжусь, чтобы вас вывели отсюда.

Елена кинула на него безумный взгляд.

– Но ведь она призналась!!! Она призналась, что похитила Свету! Где они ее спрятали? Она жива?? Пусть скажет, а то я… я разорву ее на куски!

С другой стороны подоспел Игорь. Вдвоем с полковником они оторвали Елену от девочки и отвели обратно на стул. Она тяжело дышала и скрипела зубами.

– Тварь! Гадина!

Мышка смотрела в пол, плечики ее вздрагивали.

– А ну-ка, соберись. Сейчас не время реветь. – Степанов поднял ее узкое личико за подбородок. – Итак, твою подельницу зовут Катериной. Верно?

– Да, – шепнула Мышка и кивнула.

– Откуда она родом?

– Из Воронежа.

– Врешь? Смотри, это легко проверить.

– Не вру. Я тоже оттуда. Катька… она… как это сказать… она работает с клиентами.

– Понятное дело. Проститутка. – Полковник сел в кресло и забарабанил пальцами по столу. – Ну а ты? Тоже работаешь с клиентами? – Тон его стал привычно язвительным и насмешливым.

– Я только недавно стала. До этого в колледже училась. На кондитера.

– А звать-то тебя как?

– Инга. Инга Королева.

– Что ж тебе не работалось кондитером, Инга? – Степанов впервые взглянул на нее без злости. Потом махнул рукой. – Ну ладно. Рассказывай, зачем вам нужна была Светлана? Как вы на нее вышли?

– Катька сказала, что откроет свое дело. В Воронеже. Что ей для этого нужны девчонки.

– И вы поехали за этим в Москву? Да еще по поддельным паспортам? Мы что тебе тут, дурачки? – снова рассердился Степанов.

– Не за этим. – Мышка опять всхлипнула. – Мы просто поехали. Я никогда в Москве не была. Катька обещала мне показать. Площадь Красную, ну там все такое. Мы и поехали. А паспорта… паспорта Катька в поезде стырила у соседок по купе. Сказала, пригодятся на всякий случай.

– Ничего себе, на всякий случай! Да по твоей Катьке зона плачет. Сколько ей лет на самом деле?

– Не знаю, – по лицу Мышки поползли слезы. – Мы недавно познакомились. Я работу искала, никто брать не хотел. Позвонила по одному объявлению, а там она. Ну, встретились, Катька на меня глянула и предложила много денег заработать за раз.

– А ты что ж, не понимала, какую работу она тебе предлагает?

Мышка понурила голову.

– Понимала. Но деньги нужны были. Мы с мамкой одни живем. Она кредитов набрала, а ее с работы уволили. Теперь нам коллекторы звонят каждый день. Угрожают.

Елена почувствовала, что больше не в силах слушать весь этот бред. Эти наглые потаскухи украли у нее дочь, ее счастье, ее смысл жизни! Придумали коварный план, строили козни. А теперь сидят тут, сопли жуют.

– Пусть скажет, куда они дели Свету! – обратилась она к Степанову. Голос ее сорвался на хриплый шепот. – Где моя девочка? Она жива?!

Мышка посмотрела на нее с ужасом.

– Конечно, жива. Что ей сделается, вашей дочке? Мы разве насильно? Она сама хотела…

– Сама хотела попасть в бордель? – Выдержка изменила даже Степанову. Он снова привстал с кресла.

– Ну да. Катька с ней где-то познакомилась и привела к нам в квартиру, которую мы сняли в Москве. Сказала, мол, это Света, ее родители задолбали. Она с нами поедет в Воронеж. Будет работать.

Елена захлебнулась воздухом. Рядом тихо охнул Игорь. Степанов, ошеломленный, глядел на них обоих, глаза его недобро прищурились.

– Задолбали родители, говоришь?

Мышка с готовностью закивала.

– Так, положим, я тебе поверил. Но почему вы не поехали в Воронеж? Почему полетели в Адлер?

– Так Катька вместе с паспортами и бумажник сперла. Там денег было до кучи. Она и говорит: «Давай напоследок рванем на море, в Сочи?» Я и согласилась. Когда еще на море съезжу?

– Понятно. Ну а Света? Она почему с вами не поехала? Гулять так гулять, что называется.

– Не захотела она. Говорит, холодно уже на море, смысла нет ехать. Ну мы и оставили ее на съемной квартире, благо Катька надолго вперед оплатила. Думали, съездим дней на пять и вернемся. А она пока от родителей попрячется.

Елене казалось, что она спит и видит сон. Бредовый сон, в котором каждый миг – это фарс. Ну разве не грубый, откровенно дешевый фарс: две воронежские путаны, поехавшие потусоваться в столицу, по дороге стырившие сумочки с документами. Подружившиеся с ее Светкой, домашней, скромной и наивной Светкой, которая даже слово «бордель» не вполне знает. Оставившие ее на какой-то квартире прятаться от родителей, а сами купившие билеты по чужим паспортам. Кому это в голову придет?

– Как давно вы приехали в Москву? – спросил Степанов у Мышки.

– В начале сентября.

Елена вздрогнула и опустила голову.

– Ты знала, что твоя Катька до этого уже крала чужие сумки? Что прошлой весной она приезжала в столицу и ограбила девушку по имени Наталья Аникина? Зачем ей столько паспортов? Она их что, коллекционирует?

Мышка отчаянно замотала головой. Слезы по ее щекам потекли градом.

– Я не знала! Честное слово, я ничего не знала! Откуда мне? Катька, она у нас в городе крутая. И в Москве много раз была. Да только мне какое дело, у кого она что воровала.

– Ладно, успокойся. – Степанов сунул ей бумажный платочек. – На, вытри физиономию. Мать-то в курсе, где ты и чем занимаешься?

– Нет, не в курсе. – Девчонка вытерла слезы и сопли. – Она думает, я в кафе работаю, официанткой. В отпуск поехала.

– Тебе сколько? Шестнадцать, семнадцать?

– Восемнадцать. Летом исполнилось.

– Ну что ж, Инга, составим на тебя протокол. И на твою Катьку. Пойдешь как соучастница. Будешь отвечать по всей строгости закона.

– Не-ет! – Мышка заревела пуще прежнего.

– Говори адрес, где прячется Светлана.

– Улица Молостовы-ых, дом 5, квартира 37. Пожалуйста, отпустите меня-я! Я к маме хочу-у.

– Ишь ты, к маме она хочет. – Степанов брезгливо взял у нее салфетку и выбросил в ведро. – Уведите!

Вошел дежурный, взял девчонку за локоть и потащил в коридор. Та отчаянно упиралась и рыдала. Степанов дождался, пока за дверью стихнут ее вопли, и посмотрел на Елену и Игоря исподлобья.

– Что скажете?

– Этого не может быть! – запальчиво крикнула Елена. – Света не могла так поступить с нами. Она не такая!

– Откуда вы знаете, какая она? – произнес Степанов усталым голосом. Лоб его прорезала вертикальная морщина.

– Вы хотите сказать, что я не знаю свою дочь? – Елена задохнулась от возмущения.

– Именно это я и хочу сказать, – твердо проговорил Степанов. – Ваша Света сидит на улице Молостовых, терпеливо дожидаясь, когда рецидивистка Катька и дурында Инга вернутся за ней из славного города Сочи и увезут на заработки в Воронеж. А мы тут сбились с ног, разыскивая ее по городам и весям. Чуть ли не Интерпол задействовали. Вот так теперь вербуют в проститутки – с сайта репетиторов. Недурно.

– Вы… вы будете допрашивать Наталью… то есть эту… Катьку? – Елене было так горько и стыдно, что хотелось провалиться под землю. В то же время она чувствовала невероятную радость оттого, что Светка цела и невредима.

– Буду. Но попозже. Сейчас надо срочно ехать за вашей дочерью, пока она не сбежала еще куда-нибудь. – Степанов зло свернул глазами. – Собирайтесь, поедем вместе.

Игорь помог Елене подняться и вывел ее в коридор. Вид у него был обескураженный, но довольный.

– Видишь, Лялечка, все обошлось. Светочка жива-здорова. Спасибо полковнику.

– Как она могла так поступить с нами? – прошипела Елена ему в ухо. – Эта Катька… она явно владеет гипнозом. Иначе как ей удалось увести ее из-под нашего носа?

– Гипнозом… пожалуй… – пробормотал Игорь, и уши его побагровели.

Из кабинета вышел Степанов.

– Ну что, готовы? Я лично поеду, мне прямо не терпится взглянуть на вашу беглянку.

Елена и Игорь переглянулись и кивнули. Степанов бодро зашагал по коридору к выходу. Они поспешили следом. У ограды уже ждала полицейская машина.

– Садитесь, – пригласил Степанов и залез на переднее сиденье рядом с шофером.

– Спасибо, мы на своей, – проговорил Игорь.

– Садитесь, так будет быстрей, – настойчиво повторил Степанов.

Игорь поспешно усадил Елену назад, сам устроился рядом. Третьим к ним подсел еще один оперативник. Автомобиль газанул и сорвался с места.

Елена сидела, прикрыв глаза, и думала, что она будет делать, когда привезет Свету домой. Хорошо бы залечь в горячую ванну с пеной и лежать там не меньше часа. Потом выпить снотворное и уснуть до самого утра. И только затем говорить со Светкой. Спросить, что побудило ее совершить такой ужасный поступок. Кричать, плакать, заламывать руки. Но все это потом, а сначала ванна…

– Приехали, – сказал шофер.

Автомобиль остановился около одного из подъездов девятиэтажки.

– Выходим, – скомандовал Степанов.

Елена в который раз ощутила, что задыхается от волнения. Вцепившись в локоть Игоря, она поспешила за полковником к подъезду. Тот набрал код на домофоне. Раздались гудки. Затем испуганный девичий голосок произнес:

– Кто там?

Сердце у Елены болезненно сжалось. Голос не был похож на Светкин. Она уцепилась за спасительную мысль о том, что домофон искажает звук.

– Откройте, полиция, – сказал Степанов.

В трубке тихо охнули, завозились. Затем раздался писк открываемой двери. Они ехали в лифте, Елена судорожно сжимала руку Игоря. Лицо того окаменело, видно, он тоже почувствовал что-то неладное.

Квартира оказалась на шестом этаже. Оперативник нажал на звонок. Дверь тут же распахнулась. Елена вскрикнула и стала оседать на пол. На пороге стояла худенькая девушка с подколотыми в хвост волосами и ярко накрашенными губами. Вид у нее был испуганный и затравленный.

– Светлана? – устало спросил Степанов, уже понявший, что поиски вновь не увенчались успехом.

– Да, я Светлана. Светлана Паршина. Пожалуйста, не выдавайте меня родителям. Умоляю вас! – Девушка с мольбой глянула на полицейских.

Полковник осторожно отодвинул ее и зашел в квартиру. Следом зашли другой оперативник и Игорь, буквально тащивший на себе Елену.

– Сколько тебе лет? – спросил девчонку Степанов.

– Семнадцать.

– Ты в курсе, куда тебя собирались отвезти? Знаешь, кто такая Екатерина, которая тебя сюда поселила?

– Она сказала, что устроит меня на хорошую работу в Воронеже. В гостиницу горничной. – Голосок у девчонки дрожал.

– Горничной, ага. – Степанов зло усмехнулся. – В бордель тебя хотели сдать. Собирайся, поедем в отдел.

Девушка отшатнулась от него.

– Я никуда не поеду! Лучше бордель, чем такая жизнь! Родители пьют, отец бьет меня ежедневно! Я все равно убегу, хоть в Воронеж, хоть на Северный полюс! Клянусь!

Елена смотрела на происходящее сквозь пелену вновь подступающего обморока. Игорь что-то шептал ей на ухо, но она не могла разобрать слов. Степанов, девочка, другой оперативник казались ей картонными силуэтами, которых дергает за нитки кукловод.

Зачем она здесь? Ее Светки тут нет и никогда не было. Это просто злая насмешка судьбы, жестокое издевательство – дать надежду и тут же отнять ее, чтобы погрузить в беспросветный мрак отчаяния.

– Я хочу домой, – она хотела крикнуть, но у нее получилось лишь прошептать. Губы омертвели и не слушались.

– Что, Лялечка? Что ты шепчешь? – Игорь ласково обнял ее.

– Вам лучше увезти ее отсюда, – сказал Степанов. – Я сожалею, что так вышло.

– Что нам ваши сожаления, – пробормотал Игорь сквозь зубы.

Полковник сделал вид, что не расслышал.

– Идем, Лялечка. Поедем домой. Я вызову такси. – Он подхватил Елену под локоть и потащил прочь из квартиры.

Они спустились вниз. Игорь усадил Елену на лавочку, а сам принялся искать машину. Вскоре подъехала белая «Шкода». Игорь почти силком засунул Елену в салон, и машина понеслась к их дому.

Очутившись в квартире, Елена дала волю отчаянию. Она рыдала, выла, заламывала руки, ползала по полу. Игорь, с мокрым от слез лицом, пытался ее успокоить: отпаивал валокордином, старался поднять и уложить на диван. Он едва держался, чтобы тоже не сорваться. Наконец Елена обессилела. Перестала кричать, позволила Игорю уложить себя в кровать, послушно приняла снотворное. Глаза ее стали слипаться, и она уснула.

Проснулась она оттого, что Василек запрыгнул на кровать и громко замурчал прямо ей в лицо. Первые несколько секунд Елена ничего не помнила. Ей показалось, что жизнь течет как прежде, сейчас раннее утро, вот-вот откроется дверь и появится Игорь с чашкой ароматного кофе. А за ним в комнату вбежит Светка, свежая, румяная и растрепанная со сна…

Потом ее точно обухом по голове ударило: Светки нет!! И прежней жизни тоже нет и никогда не будет. Никогда! Елена вдруг отчетливо поняла, что Светку не найдут. Ни завтра, ни послезавтра. Да, будут искать, разрабатывать разные версии, звать ее на опознания и очные ставки. Но все это будет без толку, напрасно. И так же напрасно кричать, плакать, кататься кубарем по полу. Это ничем не поможет.

Елена машинально протянула руку и почесала Василька за ухом. Тот замурлыкал еще громче, в экстазе сощурив зеленые глазищи. Она собрала силы и села на постели. Сколько же времени? За окном было совсем темно. Елена нашарила на тумбочке телефон, взглянула на экран. Восемь с мелочью. Значит, этот адский день еще не закончился…

Дверь тихо открылась, и на пороге возник Игорь.

– Как ты? – В глазах его была боль.

– Нормально.

Игорь вздрогнул и глянул на Елену с изумлением.

– Точно? Все в порядке? – В голосе его послышался страх.

«Он думает, что я рехнулась. Сошла с ума», – догадалась Елена. Она осторожно встала с кровати и сделала шаг к Игорю. Пошатнулась, охнула. Игорь тоже охнул, схватил ее за руку, удержал.

– Нам нужно привыкать, – тихо сказала Елена.

– К чему, Лялечка? – шепотом спросил Игорь.

– Привыкать жить без Светы. – Елена сама поразилась, как смогла произнести эти слова. Как будто внутри ее их сказал чужой, холодный голос, а губы повторили за ним. Лицо Игоря перекосила гримаса боли. Он хотел было что-то ответить, но промолчал, напряженно глядя на Елену.

– Пойдем, – она погладила его по голове, как ребенка. – Пора ужинать. Ты же ничего не ел с обеда. Верно?

– Да. – Игорь вдруг порывисто сгреб Елену в охапку, обнял, прижал к себе, начал покрывать ее лицо поцелуями.

Оба плакали, беззвучно и неистово. Елена слышала, как стучит сердце Игоря, оглушительно, часто и неровно. Под ногами у них вертелся Василек, тревожно мяукая. Из приоткрытого окна доносился отдаленный звон трамвая…

На следующий день пришлось ехать в полицию на очную ставку с другой проституткой, Катькой. У Степанова оставались подозрения, что все же она и Наталья Аникина – одно и то же лицо. Елена совершенно не верила в это. Тащиться в отделение ей ужасно не хотелось. Однако она заставила себя одеться и выйти из дому. Игорь довез ее до ОМВД и умчался на работу – у него была важная встреча с клиентами.

Елена медленно дошла по коридору до кабинета Степанова. Постучала.

– Входите, – сразу же отозвался тот.

Елена толкнула дверь. У стола во фривольной позе, развалившись на стуле, сидела… Наталья! Елена остолбенела и прислонилась к стенке, чтобы не упасть. В следующее мгновение она поняла, что ошиблась. Девица смотрела на нее исподлобья, вид ее выражал крайнюю степень пофигизма.

– Эта, что ли? – указав на Елену, спросила она Степанова и скривила презрительную мину.

– Молчать! – взревел тот. – Я тебя закрою на полную катушку. А если удастся доказать, что ты причастна к похищению Светланы Громовой, то тебе вообще десятка светит.

– Не пугай, начальник. – Девка перекинула одну ногу, обтянутую черными сетчатыми колготками, на другую. – Пуганые. Не знаю я никакую Светлану Громову, а эту тетку вообще впервые вижу. Про сумки в поезде признаю, а больше вы на меня ничего не повесите.

Елена молча слушала этот диалог, до боли напомнивший ей знаменитый сериал «Место встречи изменить нельзя». Катька вела себя точь-в-точь как Манька Облигация в великолепном исполнении Ларисы Удовиченко. Степанов же неосознанно копировал Жеглова.

Она невольно ухмыльнулась. Полковник кинул на нее недоуменный взгляд.

– Проходите, Елена Витальевна. Спасибо, что вы пришли. Присаживайтесь.

Елена села на банкетку в углу, у окна.

– Вам знакома эта женщина? – спросил ее Степанов.

– Нет.

– Разве это не ваш репетитор по химии? Не Наталья Аникина?

Елену кольнули сомнения. Она напряженно глянула на девицу. Похожа. Ужасно похожа. Просто одно лицо. Но что-то явно не то. Голос не тот, повадки, весь этот вид – донельзя вульгарный, приблатненный. Дешевая, крикливая одежда, вызывающий макияж. Наталья же всегда являла собой образец безупречного вкуса и сдержанности. Неужели она могла настолько притворяться, играть?

Степанов заметил Еленины колебания и произнес настойчивее:

– Не спешите. Смотрите внимательнее. Это Аникина? Она?

Елена заставила себя встретиться с девицей взглядом. Та смотрела на нее спокойно и равнодушно. Елена вдруг поняла, что именно мешает ей признать в сутенерше Наталью. Этот взгляд. Аникина глядела как-то иначе. Что-то было у нее в глазах такое, чего не было сейчас у сидевшей напротив проститутки. Какой-то холодный огонь, обжигавший Елену, заставлявший ее невольно отворачиваться в сторону.

– Нет. – Она покачала головой. – Это не Аникина. Хоть мне и очень хотелось бы, чтобы это была она. Но нет.

– Вот видите, начальник, я не вру, – обрадовалась проститутка.

– Да что толку, что не врешь, – с досадой произнес полковник. – Сумочки-то ты все равно уперла. Ингу-дуру в это впутала. Несчастную Паршину собиралась умыкнуть в Воронеж на панель. Этого мало, что ли?

– Че это она несчастная, ваша Паршина? – хмыкнула девица. – Тут ее папаня все равно рано или поздно оприходовал бы, да забесплатно. А у меня в Воронеже она бы бабки зарабатывала. Да и морду бы ей никто больше не квасил, у меня «крыша» нормальная. Так что нечего гнать на меня.

– Ну прямо тебя послушать, так просто мать Тереза, – произнес Степанов в своей излюбленной язвительной манере. – Ладно, запишем показания.

Он привычно протянул Елене листок. Она в который раз изложила на бумаге все, что только что сказала. Время от времени она искоса посматривала на девку, стараясь застраховать себя от ошибки, и с каждым разом сходство той с Натальей становилось все меньше и меньше. Елена дописала показания и вздохнула с облегчением.

– Можно я пойду?

– Конечно, Елена Витальевна. Идите. Большое вам спасибо за то, что посодействовали следствию. Благодаря вам Светлана Паршина не попадет в бордель.

– Я тут ни при чем. – Елена встала.

Последний раз взглянула на девицу. Та нагло ухмыльнулась ей в ответ. Елена резко повернулась и пошла к двери.

– До свиданья! – крикнул ей вслед Степанов.

Елена, ничего не ответив, вышла в коридор. Ей было не по себе. Она попыталась воссоздать образ Натальи, целиком, до мельчайших подробностей: великолепная осанка, гордо поднятая голова, холодный, пронизывающий взгляд, от которого хочется укрыться поскорее…

Нет, не похожа она на обычную путану. И на воровку тоже не похожа. Так кто же она такая?

Елена вздохнула и медленно направилась к выходу. Дежурным на КПП был тот самый парень, который направил их к Степанову в день, когда пропала Светка. Он поглядел на Елену с сочувствием.

– Ну как? Не нашли?

– Нет.

Парень сокрушенно покачал головой.

– Жалко. Наверное, у вас хорошая дочка.

Горло Елены перехватил спазм.

– Не плачьте, – мягко проговорил дежурный. – Вот увидите, все будет хорошо. Она найдется. Вот увидите.

– Спасибо. – Елена постаралась улыбнуться ему сквозь слезы.

Милый мальчишка. Такого бы познакомить со Светкой, а то она все переживала, что никто за ней не ухаживает. Она бы ему точно понравилась.

– Спасибо, – повторила она и вышла на улицу.

Раздался телефонный звонок. Игорь.

– Лялечка, это я. Я на минутку. Как все прошло?

– Нормально, – бесцветным голосом ответила Елена.

– В каком смысле нормально? Ты видела эту… эту шалаву?

– Да.

– Это не Наталья?

– Нет, не она.

– Ты уверена? – тоном Степанова произнес Игорь.

– Уверена, – твердо сказала Елена.

– Ну ладно. Я побежал, меня ждут. Позвоню через пару часов.

– Игорь, стой! Послушай…

– Что, милая?

Елена замялась, не зная, как передать мужу свои ощущения.

– Послушай, я все смотрела на эту девицу, смотрела… и мне показалось странным…

– Что показалось, Лялечка? – Голос Игоря стал настороженным.

– Ты никогда не замечал, как Аникина на нас смотрит?

– Нет, не замечал. А как?

– Ну, как будто она… ненавидит нас. Или презирает. Или… и то, и другое.

– Ненавидит? – переспросил Игорь с удивлением. – Да вроде нет. Я не заметил такого. А почему ты вдруг интересуешься?

– Ах, это сложно объяснить. Эта сутенерша, она ужасно похожа на Аникину. Как две капли воды. Но я точно видела, что это не она. У нее не было в глазах этого. Этой ненависти. Я прежде не понимала, что это. А сейчас – поняла! Да, Игорь, это ненависть.

– Ерунда, Лялечка. Ты просто домысливаешь. В нашем положении это совершенно нормально – домысливать, фантазировать, строить разные версии. Ты пытаешься выдавить из себя все, что можно. Но я никогда не видел, чтобы Наталья смотрела на меня с ненавистью.