Наука страсти нежной

Я восхищенно любовалась своим отражением, забыв обо всех недостатках моей фигуры. Я выглядела эротично – не сексуально, а именно эротично. Все только угадывалось, ничего не было выставлено напоказ, но это было куда круче пресловутой «сексапильности».

Выйдя из-за ширмы, я предстала пред очи «дев». Они всплеснули руками и осыпали меня комплиментами. Поскольку говорили они с сильным акцентом, я ничего не поняла, но было ясно, что хвалили. Затем они распустили мои волосы, забранные в конский хвост на затылке. Закрутив передние пряди, они завели их вверх и сотворили из них с помощью пары шпилек розочку у меня на макушке. Проще прически я в жизни не видела, но до чего она была женственна, как она мне шла! Я чувствовала себя едва ли не невестой, которая готовится впервые выйти к жениху в свадебном платье.

Амрит встретил меня в круглой комнате с почтительным восхищением. Он был уже в другой одежде, на этот раз из белого атласа. Похожая на мою короткая туника, ниспадающая с плеч и схваченная поясом на талии, и тонкие шаровары со множественными разрезами вдоль штанин. Подав мне руку, он покрутил меня, как в танце, – юбочка моя взлетела – и усадил на диван.

– А трусики ты все-таки оставила, – констатировал он. – Я этого ожидал, так делают почти все женщины, которые приходят ко мне в первый раз. В вашем мире ребенку с детства внушают, что эти места нужно скрывать. Ведь половые органы стыдно показывать. А ты никогда не задумывалась, почему они называются «половыми»?

– Потому что участвуют в половом акте, наверное, – пожала плечами я.

– А рот, почему его не стыдно показывать? Он ведь тоже участвует в половом акте. Может, надо и на него трусы натянуть? – усмехнулся он.

– Вы правы, – ответила я. – Это лишь условности, сложившиеся за века. К тому же раньше, наверное, ртом не очень-то пользовались в таких делах…

– У вас, в западном мире, да. Потому что наслаждение у вас считалось грехом. А в нашей культуре – не просто нормой, а даже обязанностью человека. Тело, которое не знает наслаждений, – нездоровое тело. Поэтому мы уже в давние века культивировали многочисленные способы получения удовольствия… Кстати, обращайся ко мне на «ты». Между людьми не должно быть дистанции. Называть одного человека во множественном числе – варварство, согласись.

Я согласилась. «Девы» принесли нам чай и какие-то маленькие шарики, которые на вкус оказались похожи на халву. За чаем беседа продолжалась.

– Тело должно быть доступно воздуху, – вещал Амрит. – Это первоэлемент, основа жизненной энергии. Поэтому важно как можно чаще принимать воздушные ванны, равно как и насыщаться им изнутри с помощью правильного дыхания. Я научу тебя этому. Туника – одежда, которая позволяет воздуху проникать под нее, касаться твоей кожи, ласкать ее. Если ты придешь на следующее занятие, тебе нужно будет сделать небольшое усилие, чтобы победить привычку, и надеть тунику на полностью обнаженное тело. Ты почувствуешь, как это волшебно, когда воздух ласкает тебя… Идем, я тебе покажу.

С этими словами он открыл одну из дверей, и мы вошли в соседнюю комнату. Она была белой, одна стена целиком зеркальная. Никакой мебели, если не считать узкого овала высокого стола в центре, тоже белого, похожего на барную стойку, и нескольких лесенок разной высоты, ведущих к нему. Мы вошли, и вдруг воздух задвигался. Ветерок лился отовсюду, теплый, приятный, душистый. Моя туника заиграла, залетала вокруг талии, поддуваемая сверху и снизу. Одежда Амрита тоже запорхала, то надуваясь, как паруса, то разлетаясь в стороны, будто хотела покинуть его тело.

– Иди сюда. – Он протянул мне руку и помог подняться на горку из пяти ступенек, а с нее на «стол». – Смотри, как ты прекрасна. – И он повернул меня к зеркальной стене.

Мои каштановые волосы плыли по волнам воздуха, ткань играла с моим телом в прятки, то обнажая, то скрывая разные его части… Я и вправду показалась себе прекрасной.

– Ты пользуешься молочком для тела? – неожиданно спросил Амрит.

– Да… Время от времени, – удивилась я вопросу. Может, у меня кожа суховата, и он заметил? – А что?

– Постарайся растирать молочко – или крем, что хочешь, – ежедневно. Причем по всему телу, не пропуская ни одного участка.

– У меня какие-то проблемы с кожей? – смущенно спросила я.

Амрит рассмеялся:

– Я не косметолог. И не дерматолог. Но как мужчина могу тебя заверить, что кожа у тебя прекрасная. И очень приятная на ощупь, – легонько погладил он меня по плечу. – Тут дело в другом. Когда ты проводишь руками по всем участкам своего тела, ты уделяешь им внимание. Будто даешь понять, что любишь свое тело и в то же время держишь его под контролем. Энергия, истекающая из твоих ладоней, возвращается к тебе же – усиливается ее циркуляция. Это поможет избежать многих болезней. Когда человек не обращает внимание на свое тело, оно, как ребенок при плохих родителях, начинает жить своей жизнью и совершает множество глупостей, становясь легкой добычей для разных вирусов и мутаций. Так что не жалей времени на свои ножки-ручки, спинку-животик. Ну и остальное, конечно, – улыбнулся он. – Гладь себя, дари себе внимание и контролируй таким приятным способом свой организм!

…Я не заметила, как пролетел час и урок закончился. Уходя, я уже мечтала о следующем. Мне было хорошо, как никогда. В теле легкость и нега, на душе радость. Я казалась себе восхитительнейшей из женщин на земле, которую ждет в самом ближайшем будущем огромное сверкающее счастье любви. Мелькнула мысль, что Амрит пользовался гипнозом, – или, может, в состав шариков халвы входило нечто наркотическое? – но мне было все равно. Результат меня более чем устраивал, и не имело значения, как Амрит его достигал, если я уходила от него переполненная радостью и верой в себя.

Так я начала регулярно ходить к нему на уроки.

Он учил меня правильному дыханию и концентрации внимания на своих ощущениях, с помощью чего я смогу, потренировавшись, контролировать потоки энергии в теле, – уверял Амрит. Овладев этим искусством, я научусь полностью расслабляться, и если захочу заняться любовью, то смогу получить наивысшее наслаждение. Но я сумею и останавливать поток сексуальной энергии, если захочу.

Тантрический секс в этом и состоит – во владении своей сексуальной энергией. Больше не гормоны будут руководить тобой, – а ты ими. Если тебе потребуется, ты сможешь получать сильнейшее наслаждение даже от легкого прикосновения руки, – такое же мощное, как от самого коитуса, – обещал он на четвертом уроке.

…А пятый у нас не состоялся. Точнее, едва он начался, как вскоре закончился…

Но все по порядку. Я уже разделась – мы прошли этап летучих туник и перешли к общению в обнаженном виде, чего я больше абсолютно не стеснялась. Амрит начал учить меня «слушать тело». Он положил мою ладонь себе на грудь, велел закрыть глаза, правильно дышать и сконцентрировать свое внимание на том, что я чувствую под пальцами, что происходит внутри его тела. Он, к слову, никогда не возбуждался на наших занятиях, его пенис всегда находился в состоянии горделивого покоя. «Ты очень привлекательная женщина, но я полностью владею своей сексуальной энергией и никогда себе не позволю смутить тебя неуместной эрекций», – пояснил он еще на втором уроке…

Закрыв глаза, я послушно сосредоточилась на ощущениях в своей ладони, упершейся в грудь моего гуру. Через несколько секунд ладони стало тепло, в подушечках пальцев началось легкое покалывание, как будто и впрямь от него ко мне тек слабый и приятный электрический ток…

Неожиданно раздался звонок в видеофон. До сих пор наши занятия ни разу не нарушались посторонним вторжением, – я никогда не видела у Амрита какого-либо другого человека, будь то клиент/ка, домработница (а она должна была у него наличествовать!) или кто угодно: жена, подруга, друг и так далее. Даже «девы» больше ни разу не появлялись в часы моих занятий, – возможно, их роль заключалась в том, чтобы приветствовать новую ученицу исключительно в первый день. Никто не звонил Амриту по телефону в эти часы, а уж тем более в квартиру, пусть и по видеофону. У меня даже появилось ощущение – нерациональное, – будто к нему, кроме меня, никто никогда не приходил.

Конечно, ощущение ложное. Ведь у него были другие клиенты и клиентки, – Амрит консультировал не только отдельных страждущих женщин вроде меня, но и семейные пары – и как психотерапевт, и как сексолог… Однако он умел организовать свои приемы таким образом, что никто никогда не пересекался в стенах его квартиры. Отчего наверняка всем казалось, что они пользуются его вниманием и советами безраздельно… Отличный коммерческий ход, между прочим.

Все эти мысли пронеслись тогда в одно мгновение в моем мозгу. В то самое мгновение, когда я услышала звонок видеофона.

Амрит тоже удивился. Он сказал мне: «Извини, подожди» – и вышел в коридор.

Я не слышала, о чем шла речь. Мой слух уловил лишь вежливый мужской голос. Я была убеждена, что Амрит отфутболит незваного гостя, сказав, что занят, – однако, к моему удивлению, он ответил: «Нет, не помешаете, у меня сейчас никого нет. Поднимайтесь».

Он вернулся ко мне и произнес:

– Оденься побыстрей и спрячься. У меня очень важный разговор. А еще лучше, если сумеешь уйти незаметно. Я проведу его в «белый зал», постарайся тихо выскользнуть из моей квартиры.

Набросив халат, он отправился к входной двери. Через пару минут раздался звонок – уже непосредственно в эту дверь.

Я быстро одевалась в комнате, нервничая и путаясь в одежде, опасаясь, что нежданный гость Амрита увидит меня. Если я перестала стесняться моего «гуру», это еще не значит, что я готова предстать обнаженной перед незнакомым мужчиной!

Несколько секунд спустя послышался звук открываемых замков. Я спряталась за дверью, ведущей в центральную комнату, – из-за того, что она была круглой, между стеной и дверью образовалось довольно большое пространство. Амрит вошел в комнату с гостем, но в ней не остановился, как и обещал, а провел его дальше, в «белый зал». Как только они исчезли за дверью зала, я, схватив оставшуюся одежду в руки, рванула к выходу, больно стукнув коленку о дверной косяк, и вылетела из квартиры.

На ступеньках, ведущих на верхний этаж, стоял какой-то мужчина. Он говорил по телефону и, кажется, не особо обратил на меня внимание. Точнее, он ухмыльнулся, увидев, как я нервно застегиваю кофточку на груди, но, поскольку он при этом сосредоточенно прислушивался к своему мобильному, мне показалось, что мое появление, несмотря на всю его экстравагантность, не слишком его заняло.

Ждать лифта я не стала и помчалась по лестнице вниз, заканчивая одеваться на ходу, одновременно пытаясь не споткнуться в расшнурованных ботильонах на высоких каблуках…

Я сумела окончательно привести себя в порядок только на улице. И, поглубже вздохнув, чтобы успокоить сердцебиение, направилась к метро, поскольку машина моя пребывала в ремонте. Будь моя «Клио» в тот день со мной, ничего бы не случилось… Я вообще на бульвар бы не вышла. Вскочила бы в свою машинку – и тю-тю, только меня и видели!

Я очнулась. Алексей Андреевич ждет от меня письма! – вспомнила я. Хочет узнать, откуда я вышла – или как пришла – на Страстной бульвар в тот вечер. Но не могу же я ему рассказать, что я брала уроки тантрического секса! Нет, нет и нет, увольте! Это дело слишком интимное. Ни за что.

Я написала ему: «Ничего особенного, просто захотелось погулять после работы».

Видя, что Татьяна (правильнее было бы ставить ее имя в кавычках, ну да ладно) не желает рассказывать ему правду, Алексей предпринял поиск самостоятельно. Дело было…

День первый – это когда «бомжа» наняли. Именно тогда Татьяна и появилась на Страстном.

День второй – это когда бомж, он же Роберт, ее похитил. Ночь они провели за выкапыванием могилы, а утром тронулись…

Это уже третий день. С утра они передохнули в каком-то населенном пункте, где Татьяна изменила прическу. А через несколько часов добрались до квартиры некоего знакомого Роберта, где они весь вечер обсуждали, как ей получше спрятаться. Тогда же Роберт поделился с ней идеей об амнезии.

День четвертый: Татьяна бракует идею амнезии и сбегает от Роберта поутру. Находит жилье и обустраивается в незнакомом городке.

День пятый: сегодня. Татьяна связывается с ним, детективом Алексеем Кисановым.

Итак, пять дней прошло с того вечера на Страстном.

Алексей подсчитал: получалось шестое ноября, понедельник.

Он открыл Яндекс, ввел в строку поиска слова: «Страстной бульвар происшествие 6 ноября» – и принялся читать выпавшие результаты.

…Ну что ж, будет о чем потолковать с клиенткой:

«В понедельник 6 ноября был найден мертвым в своей квартире на Страстном бульваре известный психотерапевт, специалист по семейным отношениям и сексолог Амрит Валли, гражданин России индийского происхождения…»

Подробностей о его смерти заметка не содержала, автор отделался фразой: «У полиции есть основания считать, что Амрит Валли был убит».

Алексей открыл почту. Кликнул на «ответить» под последним письмом Татьяны.

«Хорошо, давайте я помогу Вам вспомнить тот вечер. Это было шестое ноября. Думаю, Татьяна, что Вы не просто гуляли по Страстному, а вышли на бульвар от человека, у которого были в гостях (Кис, конечно, понимал, что к сексологу ходят не «в гости», а на консультации, – или даже практические… ладно, неважно! – но старался не шокировать девушку с ходу, с легкостью развенчивая ее секреты) – а именно, у специалиста по семейным отношениям по имени Амрит Валли, проживающего на Страстном бульваре, дом 7.

Нам необходимо это обсудить, если мы хотим разобраться в ситуации. Вряд ли Вы в курсе, но Амрит убит. В тот же вечер. Вы должны мне рассказать, что видели и слышали. Я уверен, в деталях вашего визита кроется объяснение произошедшему».

Вот это да… Амрит убит! И детектив каким-то образом в курсе, что я ходила к нему на занятия!

Я не знала, что меня больше потрясло: смерть Амрита или разоблачение моей тайны. Я смотрела на строчки, полученные от детектива, заливаясь краской.

Как он вычислил? Как догадался?!

Некоторое время я просидела перед планшетом без всякой мысли. Вернее, мыслей было очень много, и они толпились, налезали друг на друга, – ничего не разобрать… Но мало-помалу мой мозг включился, заработал, вернулся к точной формулировке вопроса, заданного детективом.

Что я видела? Что слышала? Да ничего!

«Мне очень жаль, Алексей Андреевич. Я даже не знаю, о чем сожалею больше: о том ли, что Вы добрались до моей тайны, – или о том, что я не рассказала Вам раньше сама. Как бы то ни было, Вы догадались, где, у кого я была. И Вы не ошиблись. Однако я не имею понятия, что там могло произойти. Мы только начали очередной урок, когда раздался звонок по видеофону. Я слов не различила, но слышала вежливый мужской голос. Видимо, он спросил, не помешал ли, поскольку Амрит ответил, что он в данный момент не занят… И это несмотря на наш уже начавшийся сеанс. Такое поведение для Амрита было необычно, к слову: никто никогда не нарушал занятия раньше. Мне он велел спрятаться, тихонько одеться и уйти, поскольку ему предстоит важный разговор… И пошел открывать дверь нежданному посетителю.

А я меж тем сделала то, что было велено: спряталась за дверью круглого зала. Амрит провел гостя в другую комнату, в белую, и тогда я тихонько выскользнула. И гость даже не догадался, что я находилась в квартире. Так что ничего заподозрить не мог. Мы друг друга попросту не видели».

Э, нет, так дело не пойдет. За Татьяной охотились, причем двое, – и, без вариантов, это те люди, которые явились по душу Амрита. Каким-то образом они поняли, что девушка была там: не случайно ведь они пошли за ней по бульвару!

Видела она их или нет – это уже подробность, которая никого не интересует. Важно другое: то, что они ее присутствие каким-то образом просекли. И поняли, что она МОГЛА их видеть, – вот что испугало убийц!

«Уходя, Вы, случайно, не хлопнули дверью слишком сильно? Не задели какую-нибудь мебель? Вазу? Вопрос не праздный: Вас услышали. О Вашем присутствии догадались. Подумайте, каким образом?

Кроме того, их было двое. Если в квартиру Амрита вошел один, – значит, второй стоял где-то на стреме. На лестничной площадке, внизу у лифта, у входа в подъезд. Напрягите память, не видели ли его?»

Алексей ждал ответа с нетерпением, хотя время уже было позднее, начало двенадцатого ночи, дело ко сну. Татьяна, возможно, не ответит сегодня…

Неожиданно детектив представил, как сидит эта девушка в чужой квартире чужого города и как ей грустно… Но именно свет монитора, именно общение с ним, детективом, сейчас должно стать для Татьяны спасительной ниточкой надежды. Надежды вернуться к своей привычной жизни, к родным, друзьям… Разве не так?

Алексей неплохо чувствовал людей, но было бы преувеличением сказать, что никогда не ошибался. К примеру, ощущение уютности жизненного пространства для одних людей было чрезвычайно важно, а для других – незначительный пустяк. Последних водилось в природе меньше, и чаще им пренебрегали мужчины, чем женщины, но угадать, насколько это важно для Татьяны, на расстоянии, не видя лица и не зная фактов биографии, Алексей бы не взялся. И все же ему казалось, что для нее на данный момент общение с детективом – спасительный круг. Не только потому, что она надеется с его помощью узнать истину, – но еще и потому, что ей не с кем больше поговорить о своей беде. Судьба загнала ее в угол, и в этом углу, как бы она ни храбрилась, ей неуютно, одиноко, плохо… Алексей в этом почти не сомневался. А значит, она не уйдет спать, не ответив детективу.

Посему он терпеливо ждал.

И оказался прав.

«В спешке я ударилась коленкой о дверную раму. В тот момент я не подумала, что глухой звук мог насторожить пришельца. Но, видимо, вышло именно так. Гость понял, что в квартире кто-то есть. Точнее, был, поскольку я сбежала чрезвычайно быстро, боясь попасться незнакомцу на глаза. Тем более что я была не совсем одета…

Наверное, Вы это рано или поздно поймете, поэтому говорю Вам сразу: Амрит обучал меня тантрическому сексу.

Возможно, Алексей Андреевич, у Вас это вызовет осуждение, но, простите меня за резкость, Вас это не касается и не Вам судить. Мне двадцать девять лет, но до сих пор мои романтические отношения не складывалась счастливо. Хотя когда мы говорим «романтические отношения», то под этим мы не разумеем ровным счетом ничего внятного. Душевные эманации рано или поздно приводят к физической близости, – и вот тут-то начинается испытание. Зажатость, непонимание, неумение чувствовать другое тело – в интимной близости все это способно разрушить самые прекрасные духовные отношения. Если, конечно, физическая близость нужна влюбленным, – но она нужна любым здоровым личностям. А нездоровые меня не привлекают. Хотя знаю одну пару, в которой муж совсем не интересуется сексом (полагаю, он латентный гомосексуалист), но жена, несмотря на это, его нежно любит. Я же на подобное не способна. Мне нужна физическая ласка…. И физическая любовь.

Алексей Андреевич, я ушла в сторону, извините. Я неожиданно оказалась в ситуации чрезвычайно щекотливой, где мне приходится рассказывать о том, что изначально не предназначалось для огласки… И мне очень трудно говорить об этом.