Однажды в Логосе

Гера настойчиво взял её за плечи, силой оторвал от кресла и повел по направлению к выходу.

– У вас есть время до начала вечернего занятия, – сказал он, выглядывая из-за угла, – проведите его с пользой.

Новоиспеченные члены цепи молодых проводили взглядом исчезающие за големом спины Геры и Элизабет.

ОДИННАДЦАТАЯ ЧАСТЬ

После ухода Геры и Элизабет в цепи молодых ещё долго висела неловкая тишина. Молодые люди понимали, что им все же придётся начать разговаривать и знакомиться, однако никто не решался взять инициативу в свои руки. Кто–то думал, что капитан должен начать первым, но Эрик стоял как вкопанный, боясь лишний раз пошевелиться и привлечь внимание. Джордан вскоре надоело тупо стоять на месте и она села на первом ряду, за ней последовал Брокк, который прежде внимательно рассматривал Джо, его тоже надоумили родители познакомиться с девочкой ближе, чтобы в дальнейшем иметь союз с ней.

– Хорошенькая: волосы золотистые, глаза чёрные–чёрные, – радостно подумал он, – только нрав у неё… прескверный. Отец говорил, что она уже вполне взрослая для рождения детей, но, мне кажется, что… она слишком мала.

Совершенно забыв про все правила приличия, он откровенно начал пристально рассматривать её фигуру.

– Нормально тебе, – в привычной для Джордан мерзкой манере, спросила она, – так меня рассматривать? Я же тебе не кусок телятины…

– Ах, да, да. – Заикаясь оправдываться Брокк. – В смысле, нет, не похожа на мясо… мясо оно не красивое, а ты очень красивая.

Его лицо стало покрываться красными пятнами, замолчал и резко отвернулся. Создавалось такое впечатление, что Джордан абсолютно не умела общаться с людьми. В её силах было оттолкнуть человека одним вопросом. Её близкие понимали, что это происходит из-за её стеснительности и неуверенности в себе. А новые знакомые воспринимали такое поведение как агрессию. Очень вовремя для Брокка, который горел заживо от стыда, подошёл Ромул. Он был известен своим умением разряжать обстановку, в этот раз он тоже не подкачал, по крайней мере, ему так показалось.

– Эй, народ, – как всегда жизнерадостно, сверкая веснушками, сказал он, – пойдёмте в тренировочные залы, повеселимся.

Он предложил это намеренно громко, поэтому почти вся цепь издала одобрительные возгласы.

– Тебе, кажется, запретили появляться там без мастера. Не забыл? Пытками угрожали… – Джо намеренно убила созданный им общий настрой.

– Да, это так… шутки, – неуверенно ответил он и, чтобы закрыть тему, позвал всех движением руки в соседний "рукав" катакомбов.

Там находилось 4 зала, в один из которых вошла цепь. Радостный Ромул подходил к каждому и предлагал подраться, за ним ходила Джордан, которая говорила всем одними и теми же формулировкам, что за это можно получить серьёзное наказание от директора академии. Так, она подошла и к Нортену Этталю, с которым была уже заочно знакома, благодаря лекциям тревожного Геры. Сказав ему классическую фразу про глупость затеи Ромула, она остановилась.

– Мы, кажется, лично не знакомы, – начала она на зло Гере, – я Джордан Рэдл, а ты видимо Нортен. Приятно познакомиться.

Она протянула руку. Удивившись хорошему к себе отношению, которого он не видел уже давно, юноша пожал её маленькую ладонь.

– Мне приятно, что ты подошла ко мне. Спасибо. – Тихо произнёс он не соответствующим его мужественному лицу высоким, будто детским, голосом.

– Не за что меня благодарить, – резко и громко сказала Джордан, – я всего лишь поздоровалась и представилась… У меня нет оснований плохо относиться к тебе, ты и твоя семья ничего плохого мне не сделали.

– Мы, вообще, ничего плохого не сделали. – Тихо сказал он, надеясь, что не привлечёт лишнего внимания.

– А как же предательство твоего брата? – Громко спросила она, совершенно не понимая, к каким последствиям может привести этот вопрос. Эхом разнесся по залу её звонкий голос. Кто-то сразу близко подошел к парню, другие из далека смотрели на него. Нортен весь съёжился, будто от холода, прижался спиной к стене и виноватыми прекрасными зелеными глазами смотрел исподлобья на загнавших его в угол псов. Джордан, стоявшая спиной к заинтересованной аудитории, вопросительно смотрела на парня и не могла понять, что же происходит.

– Нортен, – начала она, касаясь его плеча рукой, – расскажи мне. Если твой брат никого не обманывал, и это все глупая ошибка, то мы обязательно расскажем о простой нелепости совету магов, у меня там состоит близкий человек…

Алекс Калле закашлялся от смеха, наблюдая картину изощренной пытки юноши.

– Хмм… папочка.

Не ожидавшая внимания к интимному разговору, Джордан резко обернулась. Она не могла даже предположить, что все взгляды будут направлены на неё. Более всего, её, конечно, пугала кривая ухмылка Алекса.

– Не смешно.

– Правда редко смешная.

– Тебе-то откуда знать, кем он мне приходится? У местных девок спросил?

– Конечно, они тебя все в лицо знают…

Эта фраза была последней каплей для нетерпеливой Джордан.

Она молниеносно ударила ногой Алекса в живот. Никто из толпы даже не успел отреагировать, а юноша отшатнулся назад и болезненно обвил руками живот. Разъяренная Джо кинулась дальше атаковать, но её содержали непонятные руки. Она была так разгневана, что даже не заметила, как несколько членов цепи приблизились к ней и стали удерживать на месте.

ДВЕНАДЦАТАЯ ЧАСТЬ

Драку удалось предотвратить, однако словесная перепалка затянулась ещё надолго. Все зеваки разошлись по своим маленьким группам, а Джо и Нортен по-прежнему оставались рядом. Они вернулись к теме предательства. Нортен уверял, что его старший брат Вильгельм ни в чем не виноват, не аргументируя это ничем, кроме того, что он был всегда хорошим человеком и просто не мог пойти на предательство своей семьи и всех магов на свете.

В других кругах также происходили знакомство и общение. Так, Ромул и Брокк, давно знакомые близкие друзья, стояли в углу и шептались о своём. У них определённо не было желания общаться с новыми людьми. К ним, а точнее к Брокку, как к тёмному магу земли, подошёл его светлый "коллега" Яссон Ларан. Самопрезентацию он начал по-детски неловко: он влез посреди разговора парней и много раз запинался и даже заикался из-за волнения. Он впервые общался с кем-то не из родни. Нужно сказать, что он был по возрасту совсем маленьким, ровесником Джо, но из–за своей неловкости казался гораздо младше неё. Несмотря на ребяческую глупость и неумение поддерживать взрослый разговор, Яссон был милым, добрым и бесхитростным мальчиком, которого искренне волновало каждое слово старших товарищей и особенно слова Брокка. Он ещё пока никого не знал, кроме Эрика, Алекса и Геры, с которыми его познакомила мать.

Кларис Ларан, мама Яссона, кстати, была властной, умной, уважаемой в совете магов женщиной. Она потеряла мужа и двоих сыновей в войне за независимость Логоса и в вооруженных конфликтах Рэдлов и Калле, поэтому стала несчастной, жестокой и властной. Последний, единственный сын был окружен заботой и опекой со всех сторон, почему и был абсолютно несамостоятельным и безвольным.

Разговор Яссона с Брокком совершенно не клеился, мальчик с невероятно важным, почти королевский видом волнительно расспрашивал нового знакомого о семье, роде, стихии и тому подобном. Тот лишь из уважения нехотя отвечал. Когда подошли доселе незнакомые мальчику Джо и Нортен, он был счастлив, как ребенок с лимонным пирожным. Он максимально крепко пожимал руки всем, кому только мог, пожал даже Брокку лишний раз. Его сразу порадовало появление девушки среди новых друзей. И он постарался сделать ей комплимент, после которого неловко покраснел. У Джордан же была волшебная способность выгонять в краску любого мужчину, которому она нравится, от этого многие даже не пытались завоевать её внимание повторно. Но нелепый и милый Яссон ей понравился, потому что в отличие от всех окружающих людей, он был искренним.

Джо познакомилась с Брокком, который накануне беспардонно глазел на неё, и попыталась выяснить, чем же был вызван такой интерес к ней. Парень неловко помычал и ответил что-то очень пафосно-поэтическое про внеземную красоту Джордан, которая его ослепила. Но что девочка просто закатила глаза и предпочла больше с ним не общаться.

Вскоре маленькие компашки слились в одну общую. Местами начал звучать смех, воцарилась тёплая, дружеская атмосфера. Тяжёлую неприязнь, которая беспокоила только Алекса и Джо, старался никто не замечать, да она была не так уж и заметна.

Неожиданное приятное общение прервало столь же неожиданное появление директора академии Джексона. Он буквально мгновение полюбовался тем, как быстро нашли общий язык его подопечные, на которых он возлагал большие надежды, и громко объявил всем, что их уже ждут в зале на вечернее занятие.

ТРИНАДЦАТАЯ ЧАСТЬ

Шумная цепь ввалилась в зал, где уже давно чинно расселись члены совета магов. Джордан, увидев Геру, решила сесть рядом, однако он неодобрительно покивал головой и жестами показал всем, что цепь должна сидеть вместе. Он подумал, что это хорошо скажется на их общении, ведь им предстоит стать больше, чем просто коллегами. Они сели на самый последний ряд в абсолютно хаотичном порядке.

В зале находилось множество незнакомых, которые с каждой секундой все более заинтересованно смотрели на новоиспечённую цепь. Магам было интересно, как они взаимодействуют, как и о чём говорят. Без внимания не осталась ни одна мелочь…

Когда же все внимание перетянул на себя появившийся в зале директор академии, который, как ни странно, не был одет в меха и золото, ребята хоть немного расслабились после столь пристального внимания и принялись шептаться между собой. За исключением чересчур правильного Яссона, никто не слушал длительную и нудную лекцию Джексона. Эрик нервозно указывал пальцем на двух женщин, сидящих через два ряда от него.

– Приехали зачем-то.... Наверное, жизнь мою испортить… – Взволнованно шептал он Алексу.

– Перестань, – успокаивал его друг, – это же твои сестры, а не дикие фурии.

– Они так ненавидят всех… свою семью тоже… Я сбежал из Круиры, из родной страны, из дома, из-за них. Они не давали мне жить. Понимаешь?.. – Эрик хотел получить хоть немного сочувствия и поддержки от бесчувственного Алекса.

– Принцам вообще сложно живётся. – Ухмыльнулся Калле.

Эрик был разочарован тем, что его друг совсем не понимает его, а лишь издевается.

– Какой из меня принц или король?.. – Отчаянно произнёс он. – Я с собственной семьёй совладать не могу, не то, что целой страной править. К тому же, мне эти двое, – он продолжал указывать на двух девушек впереди, – не поз–во–лят…

Он тяжело вздохнул и зажмурился.