Однажды в Логосе

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

Утро застигло врасплох всех, кто присутствовал вчера на вечернем занятии. Никто из них не выспался, потому что закончилось оно поздно. Бодрым, точнее, быстро и резко действующим был Эрик, который совсем не смог сомкнуть глаз и который ещё ночью отпросился у полусонного Джексона, чтобы поехать к больному отцу в Круиру. От слуг одной из сестёр он выяснил, что у отца было два удара, после которых он явно не оправился. И вот, когда солнце только выглянул на горизонте, взволнованный Эрик, одетый в дорожный костюм, уже собравший всё самое необходимое, подпирал спиной стены сестринских комнат. Ребекка должна была с ним поговорить о чём-то невероятно важном и безотлагательном. Столкнувшись с братом в дверях, она пообещала, что вернётся через секунду и ускакала в комнату Ромула Дали, который, как и она, не спал этой ночью.

После того, как взволнованный Эрик стремительно покинул зал вчера вечером, обе сестры, явно недовольные разговором с ним, поняли, что их неугомонный братец вскоре отправится в Круиру хоронить отца и занимать трон. Поэтому им, желающим отодвинуть Эрика от короны как можно дальше, необходимы были достойные (или хотя бы просто именитые) мужья. Выбор, несмотря на изобилие мужчин в академии, был невелик. Кто-то был уже официально женат, кто-то стар или, наоборот, чересчур молод. Из-подходящих им по статусу были граф Мартелл, Алекс и Рэймонд Калле и братья Нерли Олаф и Брокк… Понимая всю сложность характера графа Мартелла, его кандидатуру даже не рассматривали. Олаф был жутким бабником и хитрым повесой, который мог сам легко переиграть самих сестёр и оставить их ни с чем. В свою очередь, Брокка считали слишком робким и даже поговаривали, что он предпочитает мужчин. Остались Калле. Сестры разминулись по их комнатам. Старшая из близнецов и более привлекательная Ребекка, выбрав юного и несмышленого, по её мнению, Алекса, которого можно было бы с легкостью одурачить, вошла в его покои после долгих уговоров гвардейцев, охранявших его чуткий сон. Однако юноша даже и не думал спать. От этого дивного занятия и от не менее интересного занятия с Элизабет Дали его отвлекал Ромул, который прицепился к нему и воодушевленно рассказывал, какая же они замечательная цепь. Алекс очень хотел его выгнать, однако ему казалось это неудобным, поэтому он пока ещё терпеливо молчал. И, как ни странно, появление ненавистной всем Ребекки Торсен обрадовало Алекса, потому что он наконец мог выпроводить всю семейку Дали. Так и произошло. Девушка, мило попытавшись поддержать разговор, навлекла на себя божий гнев в виде Ромула, которого она нечаянно перебила. Алекс выпроводил их прочь из комнаты и замертво упал на кровать. Решив, что и Ромул Дали – неплохой кандидат, Ребекка начала с ним усиленно работать над своим замужеством. Ромул, не знавший прежде женской любви, пал без боя…

К слову, он обожал женщин. Они представлялись ему чем-то особенным, космическим. Их жесты, взгляды, вдохи… Это никогда бы не смог повторить ни один мужчина. Особенно сильно его интересовала собственная родственница Элен Мартелл, однако она его не замечала. Это происходило то ли от того, что была слишком правильной и не могла изменить мужу, то ли просто от нелюбви к самому Ромулу. Он был подавлен и убит каждый раз, когда лишь представлял себе её милое лицо. Что уже говорить о том, что он чувствовал, когда им случалось видится. Она была красива, умна, загадочна. Его недалёкий брат Эдриан был недостоин её . Ей бы лучше подошёл он, неопытный, но умный и страстный Ромул… Поэтому сейчас он был согласен быть рядом с любой женщиной, надеясь, что Элен забудется.

В это время вторая сестра Иветта ворвалась в покои Рэя Калее, застав его читающим любовные стихи Беатрисс Найт. Девушка усмехнулась и, даже не извинившись, вышла прочь. После она недолго послонялась по крепости и удалилась спать, решив, что такая великая красавица, как она, легко сможет найти себе мужа и за стенами академии. Надо сказать, что эта ночь в академии тянулась долго.

Так вот, Эрик дожился сестру, с каждой секундой все более и более раздражаясь. А влюбленная не то в Ромула, не то в корону Круиры Ребекка совершенно не думала о брате.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

Собрав всех представителей молодой цепи по комнатам, Джексон отвёл их в огромный музыкальный зал, где их уже ожидал учитель. Точнее, учительница, которая поразила всех своей красотой. Она была низкого роста, хрупкая, с густыми длинными курчавыми волосами светло-русого цвета. Её узкие задумчивые глаза любопытно разглядывали лица новых учеников. Её звали Бригиттой Неко. Как ни странно, это милейшее существо было женой глупого и мерзкого Сэма Неко.

Рассмотрев её внимательно, Арно, в отличие от всех своих спящих после почти бессонной ночи ''коллег", понял, что влюблен сильно и беспросветно. Эта мысль посетила его резко и неотвратимо, словно меч, занесённый над головой преступника. В его груди будто что-то комкалось, создавая трепетное ощущение. Юношу даже не смущало, что его любезная замужем и имеет двоих детей. Безусловно, её муж был недостоин её. Просто Бригитта выросла в бедной почти нищей семье, и её родители выдали её за первого встретившегося богатого человека. И она была верна ему, но дико несчастна от того, как низко он с поступал с ней. Она с детства мечтала о искренней, настоящей любви и уважении от своего мужчины… Однако совесть не позволяла ей уйти от мужа.

Несмотря на старания Бригитты, урок музыки был ужасен: всем ужасно хотелось спать и совершенно никто не собирался её слушаться. Абсолютный хаос и гомон несмелых музыкантов бил и по без того деревянной сегодня голове. С инструментом особенно не заладилось у Джордан. Она долго пыталась правильно взять лютню, потом все время поправляла, пытаясь издать хотя бы подобие звука. Её злила слишком добрая и милая учительница, которая, по мнению Джо, ничего и не могла в жизни сделать самостоятельно, только нелепо улыбаться. В конечном итоге Рэдл просто спалила дотла чертову лютню, неслучайно ошпарив сидящего рядом Алекса, отряхнула колени и, хлопнув дверью, вылетела вон из зала. Через несколько секунд её догнал стыд за испорченную вещь. Однако желания вернуться назад не возникло.

Бригитта, преподаватель музыки, сильно расстроилась из-за выходки Джордан, но виду не подала и продолжила занятие. Она, вообще, была неуверенным в себе человеком, так ещё и её муж Сэм накануне вечером утверждал, что все это с уроками они зря затеяли, потому что она все провалит. Но, несмотря на явное неумение управляться с толпой, Бригитта с неугасающим энтузиазмом продолжала занятие. Ей помогали абсолютно нелепые, но до ужаса милые комплименты Арно по поводу и без.

Он даже как-то догадался сказать ей, что у неё длинная и красивая шея, как у гуся… Неловкость от этих слов испытали все присутствующие. Однако Бригитта старалась делать вид, что не замечает откровенной симпатии юноши и это совершенно её не отвлекает от работы.

Эрик все же дождался сестры, которая, видимо, всеми силами старалась отсрочить его поездку. Она поговорила с Ромулом, с Иветтой, прогулялась по крепости и лишь потом, сделав траурное лицо, вошла обратно в свои покои.

– Что–то мне нехорошо, – еле слышно произнесла она, – наверное, это враги короны меня отравили. Она тяжело упала на постель.

Эрик забеспокоился: он прощупал её сердцебиение, поцеловал в лоб, даже обратился к магии, но все было в порядке.

– Может быть, у тебя это из–за нервов?

– Да, да, ты прав, конечно, из–за нервов.

Они немного помолчал. Эрику не хотелось оставлять одну слабую сестру, однако время его было ограничено.

– Мне пора ехать, – все же сказал он, – я попрошу Алекса, что бы он присмотрел за тобой…

– Нет, – воскликнула Ребекка, – не уходи. Если ты меня бросишь, то я умру.

Она драматично закрыла глаза и откинулась на подушку.

Эрик, вроде, и понимал, что сестра намеренно не хочет отпускать его в Криуру, и поэтому притворяется, но… а вдруг ей действительно было нехорошо, а он оставит её одну. Но там отец при смерти… надо ехать!

Он тихо повторил, что попросит Алекса помочь и стремительно покинул комнату. Он знал, что Алекс на занятии, и его достать сейчас никак не выйдет. Но по пути к лестнице он встретил Джексона. Это и стало облегчением его душевной муки.

–Так даже лучше, – подумал Эрик.

По просьбе юноши на плечи директора легла ответственность за здоровье Ребекки. Джексон хотел было отказать, но, посмотрев в честные грустные глаза Эрика, сдался. Сразу же после разговора с директором, Эрик сразу направился во двор крепости, где его уже ждала повозка. Он грустно взглянул на милый и почти родной замок, который, вероятно, видит в последний раз. Затем повозка увезла его далеко-далеко от крепости, Нестры, Логоса.

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ

Сбежавшая с урока музыки Джордан шла к уже известным всем комнатам. Она знала, что там её встретит Гера, который не будет её раздражать и который выслушает все её жалобы. Она ворвалась туда, как варвар, громко и без стука. На что обитатель комнат только недовольно повел бровями, не отрываясь от книги, которую внимательно читал.

–Что читаешь? – нетерпеливо спросила гостья, желая привлечь его внимание.

– "Государя".

– В третий раз?

Гера томно вздохнул, ответа не последовало. Джордан несколько раз влюблённо глянула на него и поняла, что говорить с ней он не станет. Ей стало обидно. Она села рядом с ним на стул, смотрелась вокруг, встала, прошлась по залу, шурша одеждой, прыгнула на постель. Там она по–кошачьи элегантно улеглась и уставилась на Геру.

– Перестань! – его отвлекал её пристальный взгляд, – не видишь, я занят!

Он откинулся на спинку кресла и уткнулся лицом в книгу, стараясь не замечать девочку. Его не столько интересовало содержание книги, которую, как уже было сказано, он читал далеко не в первый раз, сколько уединение и тишина. Ему их не хватало последние несколько месяцев, потому что вокруг него постоянно были члены семьи, совет магов, ученики или кто-то ещё. Ему так хотелось просто побыть одному, и это утро так чудесно подходило для воплощения его желания, но тут появилась Джордан.

Девочка, конечно, не выдержала долго в позе кошки. Вскоре она слезла с кровати и присела на соседний стул, взяла со стола Герин бокал с вином, подтянула его к себе, царапая стол и производя зубодробительный скрежет, и громко отхлебнула от него. Лицо Геры нужно было видеть: его ноздри раздулись, как у быка, он насупился и медленно–медленно перевел на неё свой плотоядный взгляд.

– Либо ты прекратишь, либо я ударю тебя…

Девочка ухмыльнулась и театрально громко отхлебнула снова, даже не представляя, какого зверя она разбудила.

Гера взвился в воздух, как рой голодных пчел. Он кинулся в сторону Джо. Она сочла это игрой и начала убегать от него, огибая стол и заливаясь звонким смехом. Ей было так весело, что она даже не заметила, как влетела в его грудь. Он крепко схватил её за плечи и сильно тряхнул. Только в этот момент Джордан осознала, что Гера явно не в настроении для игр сегодня. Она подняла широко раскрытые глаза и уставилась прямо на его лицо. Мужчина прямо корчился от гнева, он так сильно сжал её хрупкое тело, что, казалось, ещё немного и он раздавит её. Джо, словно маленький щенок, тихонечко пикнула от боли. Ярость застряла комом в горле Геры после этого звука… Он мучительно, напрягая каждую жилу в своём мощном теле, смог сдержать гнев. От усердия у него даже потекла маленькая слеза. Он кинул испуганную девочку на пол, упал на свое прежнее место и схватился за голову. Его тело будто мучил припадок: он непрерывно елозил на стуле, впивался пальцами в голову и по–кошачьи перебирал плечами.

– Что же я за чудовище??? – в полубреду шептал он Гера, – я же причинил ей боль… чуть не погубил из–за глупой шутки…

Джордан, неудачно упав на ногу и кое-как доковыляв до стола, боязливо коснулась его плеча.

Он моментально наотмашь ударил её с нечеловеческим воплем, который нельзя было разобрать.

Джордан еле увернулась и отошла в сторону. Немного выждав, она повторила попытку. Она опять приблизилась и положила ладонь на плечо, легла грудью на его судорожно вздымающуюся спину. Он почувствовал ласковое тепло, такое исходило только от неё, он даже прижался к ней и, как не иронично, начал остывать. Вдруг он почувствовал, как по его шеи бегут жгучие слезы. Он развернулся, заглянул в испуганное заплаканное лицо Джордан и через силу прижал её к себе.

– Прости меня, родная, – почти шёпотом произнес он и поцеловал её во влажный лоб.

– Ты дурак! – не без страха всхлипнула она и попыталась вырваться из его рук. Но у неё не вышло, поэтому ей пришлось смириться и расслабиться.

Гера ласково погладил её кудрявые волосы. В такой позе они провели некоторое время.

– Но это я виновата, – задыхаясь посопела она, – прости…

Гера ещё раз заглянул за занавес её золотистых тяжелых, влажных кудрей, вытер своими грубыми пальцами её мокрые глаза и улыбнулся так, что все его морщинки обнажились.

ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ

Они оба немного успокоились. Тон разговора вновь принял небрежно-доверительный оттенок. Гера уже несколько дней хотел поговорить с Джо, но никак не решался. А нынешний момент он счёл подходящим, потому что они наконец-то были наедине.

– Знаешь, а ведь тебе уже 12 лет… И ты скоро созреешь, – протяжно и медленно начал он, – со мной многие говорили насчёт союза с… Рэдлами, – он не успел докончить фразу.

– Ты не посмеешь! – обиженно воскликнула Джо.