Однажды в Логосе

– Неужели ты считаешь, что все Калле хорошие? Безусловно, Рэймонд – достойный маг, а остальные?

Джексон только недовольно сдвигал брови и покачивал головой.

– Хорошо, – она будто пошла ему на уступку, – а насчет детей я не уверена: Алекса я совершенно не знаю, а ДАлия – просто дьявол в платьице, зато Тиана – безобидная дура. Про самую младшую и говорить не стану, ей всего десять…

* Семья Калле

Семья Калле – древний род, происходящий от прежних королей Логоса, поэтому все носители этой фамилии имеют титул герцог/герцогиня.

Марсель – отец семейства Калле, он погиб во время восьмилетней войны. С его старшим сыном Алексом вы уже знакомы, помимо сына у него есть ещё три дочери: ДАлия, Тиана и Анника. Их прекрасную мать зовут НаталИ. Она хороша собой, добра и совершенно не вписывается в эту семью…

У Марселя есть младший брат Рэймонд, которые не состоит в браке и не имеет детей. Рэй просто не хочет войны за титул старшего Калле, хранителя Благодатного (родового поместья семьи)*

– Алекс хороший, он же тебе понравится, – Джексон, кажется, совсем забыл о предмете разговора.

– Мартеллы абсолютно точно являются друзьями, – говорила она так же сухо и строго, как и 30 лет назад, директора это умиляло и пробуждало в нём воспоминания молодости, – и когда я говорю Мартеллы, я имею в виду и Джордан.

После произнесения имени Джо он встрепенулся.

– Выходит, что всё остальные под подозрением? – Уточнил Джексон, Кларис в ответ кивнула головой. – Среди них нужно искать крыс. – Она вновь одобрительно кивнула. – Мне кажется, следует начать поиск перебежчиков среди тех, чьи близкие были за этим замечены. А именно, с Нортена Этталя. – Стараясь сохранять спокойствие, говорил Джексон.

– Ты в пустую потратишь время. Он не предатель. – Она удобно развалилась в кресле и потягивала табачный дым из миниатюрной трубки с резным мундштуком из слоновой кости. – Он по уши влюблен в Герину девчонку и таскается за ней повсюду. Времени на предательство у него не остаётся.

– Кто тогда? – Обиженный критикой Кларис огрызнулся Джексон.

Она сделала вид, что не заметила этого.

– Элизабет Дали. – Многозначительно выдала женщина, выдувая дымовое кольцо.

– Нет, только не она. – Отнекивался Джексон. – Она хотя и беспутная, но не предательница.

– Я настаиваю.

Градус напряжения рос. Повисло недолгое неловкое молчание, которое прервал Джексон.

– Как насчет Сэма Неко? – Обретя наивную детскую надежду, спросил он.

– Вот это хорошо, – она тяжело поднялась со стула, – с него и начнём.

Она отошла к голему.

Джексон выпал из задумчивости и остановил уже находящуюся около выхода Кларис:

– А как же мы будем следить за ним?

– Твой внук нам поможет. – Ухмыльнулась она.

– Арно? Как?

– Мне птички напели, что Бригитта Неко, его жена, без ума от твоего парня, она наверняка знает, что делает её муж и расскажет юному любовнику обо всём.

Кларис вышла из катакомбов, оставив Джексона ещё долго сидеть в зале в тяжёлых раздумьях после услышанного.

ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

Нортен летел со всех ног в покои Геры Мартелла, он уже успел поднялся на нужный этаж, ему оставалось только завернуть за угол, когда он окончательно устал и задохнулся от бега. Он согнулся, уперся рукой в стену и стал жадно глотать воздух. Вдруг заветная дверь отворилась, и в просторном коридоре появился незнакомый Нортену высокий смуглый мужчина, весь обвешанный холодным оружием. Лицо у него было каменное, казалось, даже безжизненное, но глаза его так горели, они были очень похожи на Гериных глаза, цвета недр земли.  Вслед за ним шла огромная чёрная собака, которая спокойно, стоя на лапах, могла лизнуть локоть хозяина. Нортен сразу понял, что этот загадочный мужчина и есть нанятый Герой Мартеллом головорез, которого ему нужно было опередить.

– Я опоздал… – Он расстроенно опустил голову, – ключ от подвала теперь у него.

Парень пытался судорожно придумать, что он может сделать, чтобы не дать наёмнику убить Эдриана. Однако в голову ничего не приходило, а мужчина все отдалялся, поэтому Нортен просто решил проследить за незнакомцем до подземелья, а потом решать проблемы на месте. План, конечно, был так себе, но лучше не было.

Нортен понимал, что собака может учуять его запах, если он слишком близко подойдёт к её хозяину, поэтому соблюдал довольно большую дистанцию. Он тащился глобально позади наёмника, то и дело теряя его из виду и пытаясь в панике отыскать его вновь.

Анвар Дони был опытным и умным бойцом, поэтому он ещё около покоев графа Мартелла заметил мальчишку, который неловко и шумно пытался следить за ним.

– А мне-то какое дело до их разборок, – подумал Анвар, – мне платят за запугивание человека в подвале. Этот малый, кем бы он ни был, не может помешать мне сделать обещанного.

Анвар ещё немного прошёл в сторону подвала, но на последнем повороте решил, что отсутствие свидетелей в его работе – это самое важное, и изменил конечную точку маршрута на собственную комнату в трактире, где ему точно никто не мог помешать.

– Лучше схожу на рассвете. – Твёрдо решил Анвар, но виду не подал.

Нортен уже представлял себе, как отберет в жестокой драке ключ, спасет Эдриана Дали и получит благодарность от короля Джеймса, как вдруг его подопечный совершенно неожиданно пошёл в противоположную сторону.

– Что–то здесь не так, – верно подумал юноша, – странно, что он не пошёл выполнять заказ.

Несмотря на то, что наемник явно шёл в другую сторону от крепости, Нортен решил проводить его до конца маршрута.

Анвар же спокойно покинул крепость, дошёл до трактира и умиротворенно закрылся в своей комнате. Предугадывая, что следящий за ним юноша захочет украсть заветный ключ ночью, когда все будут спать, надежно спрятал его в тайную выемку в постели.

Нортен был опустошен и расстроен. Он рассчитывал, что сейчас сможет забрать ключ и уже ночью освободить Эдриана, но поведение Анвара перечеркнуло все его планы. Нортен стал придумывать, как незаметно забрать ключ, и решил, что он подождёт наступления глубокой ночи, когда наёмник будет крепко спать. Он затаился на одном из высоких деревьев, которое располагалось недалеко от него и с которого было видно весь второй этаж, на котором и жил наёмник графа.

Нортен терпеливо просидел несколько часов, но в окне Анвара все также горел свет и мелькали тени. Юноша продолжал спокойно сидеть на дереве, пока резко не почувствовал, что если он сейчас не ляжет в кровать, то просто упадет на землю и заснёт. За длинный и тяжёлый день он был так утомлен, даже подавлен, поэтому он попросту поплелся в крепость. Вскоре в окне наёмника наконец-то потух свет.

ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ ЧАСТЬ

Практически весь день с самого утра Элизабет Дали не было видно. Отсидев скучное занятие по музыке, она хотела было встретиться с Алексом, чтобы заняться чем–нибудь интересным и незаконным. Мысли о будущей встрече с Алексом занимали её всё учебное время. Однако новость о взрыве на жилом этаже, которая быстро облетела всю академию, сразу надоумила её, что виной возгоранию могли сделать или Джо, или Ромул.

Элизабет, вообще, была из тех людей, которые, на первый взгляд, кажутся легкомысленными и холодными, но на самом деле, они невероятно умны и добры к своим близким и жестоки к врагам, обидевшим их. Поэтому она пулей полетела на печально известный этаж, чтобы узнать хотя бы что–нибудь от очевидцев. Толпа зевак, стоящая там действительно сообщила ей, что при взрыве пострадали двое. Один из них, который по описанию был крайне похож на Ромула и которого на руках унёс тот самый страшный и импозантный граф. Элизабет сразу узнала в этом описании Геру. Практически сразу же она оказалась в его покоях. Граф спокойно впустил её, а потом, не говоря ни единого слова, продолжил лечить её несчастного дядю Ромула.

Отношения Геры и Элизабет вызывали определённое непонимание как со стороны окружающих, так и со стороны графа. Бесцеремонно жестокий Гера питал к Элизабет какую-то еле заметную даже для него самого слабость. Он сам не понимал происхождение этой слабости. Он, конечно, уважал её мать (которая кстати была Рэдлом по происхождение и приходилась Джордан родной тетей), и имел, безусловно, любовь ко всем магам огня благодаря Джордан. Однако его отношение к девушке нельзя было назвать банальным уважением её происхождения или любви к дальним родственникам. Это было нечто более запретное и таинственное. Гера всеми силами старался скрыть своё неуместное влечение, у него неплохо это получилось.

– С ним всё будет в порядке? – Взволнованно шепнула она.

– Он поправится, не беспокойся, – холодно ответил он.

Повисла тишина. Гера, закрыв глаза, что–то рисовал руками в воздухе, вероятно, он накладывал какое–то поддерживающее заклинание на бедного Ромула, который был плох, несмотря на заверения графа. Девушка с надеждой смотрела на него.

– Элизабет, ты же знаешь, что я не враг тебе? – Неловко произнес он и виновато опустил глаза.