Долг шантажом красен

Я вскочила и подбежала к нему.

– Ну, ну. Никита! Что ты! Да ничего не случилось! Тихо, тихо. Прекрати сейчас же! Ты же мужик! Да если бы что произошло плохое, мы бы уже знали!

Я успокаивала несчастного Никитоса, а у самой руки тряслись, как у заправского пьяницы. Боже мой, что же могло произойти с моей незадачливой авантюристкой-подругой? И действительно, где же дети? Почему дверь была открыта? А что, если… Боже! Перестав от страха что-либо вообще соображать, я беспомощно опустилась на стул и замолчала.

Тем временем Никитка, взяв себя в руки, закурил еще одну сигарету и начал обзванивать Дашкиных ближайших подружек. Чьи-то номера он знал наизусть, а некоторые сохранились в памяти телефона. Как сквозь сон, я слышала каждый раз примерно одно и то же:

– Это Никита. Привет. Дашка не у тебя? Да нет, не поссорились. Просто я приехал из командировки, а ее дома нет. Ну ладно, извини.

Наконец вся эта суета мне надоела.

– Стой, Никита! Так не пойдет!

Я выхватила трубку у него из рук и нажала на клавишу «отбой». – Погоди, не звони. Давай сначала все обдумаем.

Мы быстро просмотрели с ним записи входящих и исходящих звонков за последние два дня и составили четкий список, по которому Никита должен был совершить прозвон.

Пока я выписывала телефоны в столбик, Кит безвольно опустился рядом и снова закурил. Вид у него был, честно сказать, не очень…

Закончив писанину, я подошла к окну, открыла форточку, чтобы сизые клубы сигаретного дыма хоть частично рассосались, и, сделав вид, что не замечаю подавленности Никиты, произнесла:

– Так. Давай рассуждать логически. Вчера я дала Даше в долг две тысячи баксов.

– Сколько?!!! – От удивления Никитка даже вскочил со стула и чуть не опрокинул на пол пепельницу, полную окурков.

– Две тысячи. Она, правда, просила пять, но столько у меня нет.

– Ничего себе! И зачем, интересно, ей столько понадобилось?

– Ты дальше слушай. Она просила принести ей их срочно. Что я, собственно говоря, и сделала. Вот только одно «но». В квартиру-то Дарья меня так и не пустила. Вот это-то и кажется мне очень странным. Понимаешь, Кит, не пустить в квартиру человека, дающего в долг довольно крупную сумму, а тем более близкого друга, это, согласись, ерунда какая-то. По меньшей мере, не комильфо.

– Верно. Потом ты говорила, что она выхватила у тебя из-за двери деньги и тут же захлопнула прямо перед твоим носом дверь. Тоже странно. Да еще и хрипела-шипела при этом, как ты говоришь.

– Может, простудилась… А, может…

Мысль, пришедшая мне в голову, настолько ошеломила меня, что я даже не решилась ее озвучить.

Что, если дверь открыла мне НЕ ДАРЬЯ?!! Тогда кто? Да тот, кто наверняка знает, где она.

***

С самого детства я обожала детективы. Наверное, отчасти потому, что моя мама не учла рекомендаций А.Райкина. Великий сатирик всех времен и народов предупреждал родителей о том, что для того, чтобы ребенок читал классику, а не глянцевые журналы и детективы, нужно запрятать на чердак или даже под паркет произведения Толстого, Достоевского, Чехова, а в доме разбросать по столам, диванам и прочим поверхностям скабрезные журналы и беллетристику. Тогда вектор любознательности подростка переместится в нужном родителям направлении: он все силы положит на то, чтобы «откопать» спрятанную литературу и внимательнейшим образом изучить ее.

Страсть к детективам была у меня всегда, хотя я и любила классику, порой увлекалась философией и даже баловалась поэзией в различные периоды юности, молодости и, простите, зрелости. Но после школы я мечтала о поступлении лишь в юридический институт и, когда была срочно «переориентирована» родителями на полиграфию и журналистику, то долго горевала.

Смирившись с потерей карьеры следователя или адвоката, я оставила за собой право «баловаться» детективной литературой. Читала все подряд. Агату Кристи, Сименона, Честертона, Конан Дойля, Донцову, Устинову, Полякову, Куликову и ву… ву… ву…

Поэтому, оказавшись в квартире Слепянских и вспомнив за одну минуту весь опыт криминалистики, почерпнутый мной в детективах, я заставила Никиту тщательно обыскать всю квартиру.

Естественно, что я присоединилась к осмотру. Довольно скоро, правда, мы поняли, что почти весь незатейливый набор одежды Дашуни и детей на месте. Не хватает, разве что, нескольких пар обуви, Настиного рюкзачка, да джинсовой куртки девятилетнего Артема. Значит, подруга с детьми куда-то срочно умотала. А зачем? Вот в этом мне и предстояло разобраться. Именно мне, потому что Никита, обнаружив в ящике для документов Дашкин паспорт, был совершенно деморализован. Он взял из серванта бутылку с коньяком, налил себе полстакана, залпом осушил его, махнул рукой, видимо, вместо закуски, и с обреченным видом поплелся курить на кухню.

Я же, отказавшись наотрез от спиртного, которое настойчиво предлагал мне Кит, постаралась собраться с мыслями.

Так, решила я, надо рассуждать логически и пытаться дать объяснение каждой догадке. Начнем, пожалуй, с самого, на мой взгляд, очевидного.

Что, если Дашка с детьми решила куда-то быстро уехать, ну, скажем, надоел ей Никита, как мужик, вот она и воспользовалась его командировкой, чтобы, что называется, «уйти по-английски». Заняла денег у подруги и смылась.

Стоп! А как же паспорт?! Он же остался дома! Выходит, что уехать из города она без документов не могла. Да и по Москве без паспорта шататься тоже сомнительно – даже в гостиницу не устроиться, да мало ли что! Бдительность московских стражей порядка иногда превосходит все ожидания. Вот, например, моего мужа, когда он ездит на работу не на машине, почти всегда останавливают в метро и проверяют документы. Хотя по происхождению он наполовину поляк, наполовину русский, почему-то многие менты, особенно приехавшие на столичную службу из регионов, принимают его за «человека кавказской национальности из ориентировки». Поэтому Дмитрий и меня приучил – паспорт всегда таскать с собой, даже если собралась за продуктами в ближайший супермаркет.

Так, значит, документы Дашка не взяла. Что это – беспечность, забывчивость или трагическая случайность? Надо разобраться. Начнем с ее характера. С самого детства Дашуньке был свойственен авантюризм в самых диких его проявлениях. С годами он прогрессировал и порой перерастал в отказ жить по правилам, установленным обществом. Взять хотя бы ее первый брак с Антоном, запойным Казановой с университетским образованием, безработным и к тому же старше ее на целых пятнадцать лет.

Даша, заполучив Антона, с придыханием сообщила мне: ее родители, что называется, встали рогом против этого брака и помогать материально наотрез отказались. Антона и Дашку, правда, это ни капельки не испугало, и через девять месяцев после знакомства с ним моя беззаботная подруга стала молодой мамочкой. Она страшно была этим горда и не думала ни о чем; ее родители по-прежнему дулись, а я, как верный Санчо Панса, таскала через всю Москву (так как «молодым» приходилось снимать квартиру довольно далеко от центра) овощи и другие продукты для них, и если никого не заставала дома (тогда не было еще мобильных телефонов), то оставляла еду у соседей или просто сыпала ее в огромный почтовый ящик у них на двери.

Но голодная романтика через пару лет наскучила своенравной Дашке, и она вышла замуж за Никиту, нашего общего друга детства.

Иногда я спрашиваю себя – а влюбилась бы Дашка в Никиту, если бы он был холостой? И не знаю, что самой себе ответить… Почему-то мне кажется, что истинное наслаждение моя подруга испытала именно от развода Никиты, у которого к тому времени уже родился сын.

Разумеется, был «вселенский» семейный скандал. Но Дашка все же расписалась с Никитой. Такой пердюмонокль окончательно возмутил благородные семейства, и счастливые «молодые» были подвергнуты остракизму новоиспеченных бабушек и дедушек.

Но «сладкая парочка», не долго думая (а молодость всегда беспечна), произвела на свет еще одного наследника, поставив в тупик этим даже самых зловредных соседских кумушек. Прошло еще какое-то время, и бабушки, а потом и дедушки, сиротливо повздыхав, сменили гнев на милость, да и скинулись молодым на однокомнатную квартирку, которую Дарья и Никита, разумеется, выполняя Дашкину очередную прихоть, почти тотчас же продали и рванули за удачей в США.

Они надеялись, что прекрасное знание английского языка, а также знакомство с психологией и определенные коммуникативные навыки будут самым лучшим образом востребованы на Западе. Но, увы, то ли никакой особой гениальности не обнаружилось у не доучившихся студентов, то ли они, со свойственным молодости максимализмом, хотели сразу слишком многого, но факт остается фактом: местные работодатели остались равнодушны к вновь прибывшим покорителям Америки. И после полугода мытарств «святое семейство» в количестве четырех человек – двое взрослых и двое разнополых детей – вернулось, что называется, не солоно хлебавши на родные российские просторы, по которым в то время гулял ветер перестройки и связанных с ней перестрелок.

На чудом оставшуюся от продажи московской квартиры часть средств, Даша и Никита сняли небольшую квартирку около метро «Динамо» и активно занялись поиском работы.

Дарья, обладая с детства весьма острым язычком и свободно умеющая болтать на любые темы, тут же подвизалась на ниве журналистики, не брезгуя при этом печататься и в желтой прессе, и даже в весьма скабрезном и порочащем законы русского языка тинейджерском издании «Долото». Долот`о, д`олото…золото… – Я резко вынырнула из пучины воспоминаний. –  Ну как же! Конечно! Когда исчезает замужняя женщина, обязательно нужно проверить, на месте ли ее золотые украшения…

– Никита! Ты проверял, на месте ли Дашкины драгоценности?

– Да драгоценностей-то у нее – кот наплакал – обручалка, пара колечек, да цепочка. Проверял, вроде на месте.

– Давай, не вроде, а точно!

Я вошла на кухню. Обстановка совсем не радовала глаз. Никитка ухитрился нализаться коньяка и стал практически не адекватен. Он смотрел по сторонам равнодушно-мутным взглядом и, кажется, временами даже икал. «Да. Стресс вроде ты себе снял, – подумала я, – зато помощник мне теперь никакой».

Я решительным шагом подошла к столу, взяла бутылку с остатками коньяка и убрала ее в навесной шкаф. После чего сердито взглянула на Никиту.

– Так, Кит, ну зачем ты пьешь? Давай, соберись с мыслями! Ну-ка встряхнись живо! Может, Дашке сейчас помощь твоя нужна!

Никитка заморгал, потряс головой, что-то промычал нечленораздельное, и тупо уставился на меня.

Да-а, ну и мужики пошли! Ишь, как быстро раскис.

– Вот что, Кит. Давай-ка топай в ближайшее отделение полиции.

– Зачем? – удивился он.

– Напишешь заявление. Пропала, мол, жена и двое несовершеннолетних детей. Вернулся из командировки. Главное, пропускай мимо ушей, что они тебе петь там будут – мол, должно пройти минимум три дня и т.п. Скажи, я сейчас напишу, а если жена с детьми найдется за три дня, то выставлю вам ящик водки. Или два. В общем, давай, иди. И купи жвачку по дороге! А то от тебя коньяком за версту разит! Подумают еще чего доброго, что от алкаша жена сбежала!