Таинственная четверка

– Куда ж деваться? – проворчал Вадим. – Кому-то тут спокойно не живется, и в результате мы имеем пропавшего пацана, нервного батюшку, а теперь еще и бабу в простыне.

– Это было платье.

– Тоже не очень хорошо, учитывая, что тетка припустилась прочь, вместо того чтобы вежливо сказать «здравствуйте».

– Допустим, она необщительна.

– Дети возле реки видели ее днем. И не узнали. Отсюда вывод: она не из местных. Тогда что здесь делает? И какого лешего шляется по ночам?

– Ты прав, – подумав, кивнула я. – Если она не из местных, то где находится в то время, когда не пугает случайных прохожих?

– Может, она из города приезжает. Вопрос: зачем? Просто побродить по здешним улицам?

– Тогда она и вправду сумасшедшая. Допустим, у нее есть причина вести себя таким образом.

– Придумай хоть одну.

– Она тайно встречается с любовником.

– Одна такая у нас уже есть. Здесь что, разгул любовной горячки?

– Откуда мне знать? Наверное.

– Да? Может, и ты ее подхватишь? Тебе даже бегать никуда не надо. Стукнула в стену, и я тут как тут.

– Вдруг во мне проснется пагубная страсть к Ключникову?

– Баб, конечно, не поймешь, но Ключников все же перебор. Особенно когда я рядом: молодой и красивый.

– А чего это ты взялся себя рекламировать?

– Сам не знаю. Должно быть, близость природы так действует.

Проснувшись утром, Вадима в доме я не обнаружила. Приготовила кофе, теряясь в догадках, где Вадима носит, тут он и появился. Шел от калитки босиком, закатав штанины джинсов, рубашку перекинув через плечо.

«Наверное, купался», – подумала я с некоторой обидой.

– О, кофе, – поцеловав меня в макушку, сказал он, взял чашку из моих рук и выпил одним глотком.

Покачав головой, я отправилась в кухню, чтобы приготовить очередную порцию кофе, Вадим устроился на барном стуле.

– Сахара побольше, – попросил весело, а я поинтересовалась:

– На речке был?

– И там тоже. Полночи думал, где эта баба может прятаться. Вряд ли дом сняла или тем более комнату. Здесь, считай, та же деревня. Тайна личной жизни под большой угрозой.

– Не томи, – попросила я, ставя перед ним чашку. – Ты ее нашел?

– Нет. Но знаю, где искать. За баней начинаются коллективные сады. В темноте мы на домики не обратили внимания. Участки получали работники какого-то завода в городе, никто уже толком и не помнит какого. Землю распределили, кое-кто даже успел построиться, и тут пришли перемены. Завод бесславно пал в непримиримой конкурентной борьбе, и обещанные членам садового товарищества свет, вода и прочие блага цивилизации так обещаниями и остались. Собственно, и товарищества создано не было, Димка по крайней мере такового не обнаружил.

– То есть оно есть, но его как бы нет?

– Примерно так. Большинство тех, кто успел построиться, помыкались с десяток лет в поисках правды, устали и домишки свои забросили. Сейчас в зарослях травы торчит штук двадцать домов. В трех-четырех появляются дачники, иногда даже подолгу живут. Это те, чьи участки ближе к пруду, оттуда воду берут на полив, к большому негодованию местных. Остальные дома заброшены. В прошлом году бомжи поселились, но их поперли. Мужики с фабрики Ключникова организовали что-то вроде народной дружины по борьбе с пришельцами, то есть бомжами. Похоже, вели себя как куклуксклановцы в далекой Луизиане, где не одобряли людей со слишком сильным загаром, потому кантоваться здесь охота у бомжей отпала и в этом году они уже не появлялись.

– По-твоему, она прячется в одном из заброшенных домов?

– Вчера она стремительно исчезла именно в том направлении. По ночам она использует этот путь, а днем, не желая привлекать к себе внимания, топает через лес. Сделав небольшой крюк, можно легко оказаться возле речки. А там полно отдыхающих из города, ее вряд ли будут пристально разглядывать. Вопрос, точнее, сразу два: на фиг бабе жить в заброшенном садовом доме? И как эта самая баба может быть связана с нашим делом, то есть с гибелью девочки?

– Своевременный вопрос, – кивнула я. Вадим расплылся в улыбке и мне подмигнул.

– Отвечаю: странное поведение данной гражданки напрямую связано с той хренью, что здесь творится. Кому это надо – мне неведомо, но зачем-то надо. И в общую канву вполне укладывается, по крайней мере так думает наш заказчик, иначе не стал бы рассказывать нам о женщине в белом, безвременной кончине домашних любимцев и прочее, и прочее, и прочее…

– Что ж, время ты провел с пользой.

– Ага. Мужичка одного встретил. Сегодня, между прочим, банный день, а он работает кем-то вроде истопника. Сидел на крылечке, покуривал и не прочь был поболтать. Баня у местных пользуется успехом, из соседних поселков сюда приезжают и даже из города. Парилка знатная и веники березовые. Не желаешь?

– Веники – это, наверное, больно…

– Я буду хлестать тебя нежно.

– Тебя в женское отделение не пустят.

– Отделение одно, дни разные. Можно заказать индивидуальную помывку.

– Если хочешь предстать передо мной в голом виде, не стоит тратить деньги на баню.

– А что стоит?

– Как вариант: забег под луной. Ты будешь бегать, я смотреть.

– Еще чего. Что за радость бегать в одиночку? Кстати, один я и сплю скверно. Может, переберешься в мою кровать?

– Может, ты завяжешь действовать мне на нервы? У нас мир, дружба и гонорары пополам. И никаких общих кроватей. Хватит мне Димки, теперь буду искать любовь на стороне.

– Ужасная глупость, по-моему. Зачем далеко ходить… – Тут до него дошло, что мое терпение на исходе, он засмеялся, после чего заговорил о деле: – Кстати, из разговора с дядей я вынес следующее: всем хорошим поселок обязан Ключникову. Когда он сюда переехал, стал местную жизнь налаживать. Купил обанкротившиеся фабрики, и дела потихоньку пошли. Клуб отремонтировал, баню и ту он открыл. Лет десять стояла заколоченная, денег у местной власти не хватало, чтобы там просто трубы поменять.

– И как селяне? Очень ему за это благодарны? – усмехнулась я.

– Как сказал мудрец: «Мы редко платим любовью тем, кому всем обязаны». Но понимают, что без денег Ключникова нелегко придется. Другой работы здесь нет, только фабрики. Собственно, почти все жители поселка у него и работают. Платит прилично, плюс бесплатные обеды в столовке, путевки в детские лагеря тоже бесплатные, и кружки в Доме культуры для взрослых и детей – все за его счет.

– Что тут скажешь: молодец. Капиталист с человеческим лицом.

– Ага. Он поселок наверняка считает чем-то вроде своей вотчины, оттого творящиеся тут безобразия ранят чуткое сердце бизнесмена. Не удивлюсь, если гибель девочки лишь предлог для нашего вмешательства, а истинная цель – выяснить, кто здесь страх нагоняет и не дает людям спать спокойно.

«Почему бы и нет?» – подумала я, а вслух произнесла:

– Получается, Ключников нажил врага, который не прочь ему нагадить. И это не конкурент.