Братья Карилло. Когда мы упали
Джимми-Дон, Ромео, Рис и я перешли на шаг и направились к трибуне болельщиков. Стоило нам подойти ближе, как Роум, бросив шлем на поле, помчался прямо к улыбающейся Молли, которая практически прыгнула ему в объятия. И миг спустя они видели лишь друг друга, оказавшись в своем маленьком мирке. Касс, медленно подошедшая к нам вместе с Элли, чмокнула Джимми-Дона в раскрасневшееся лицо.
– Адская игра, дорогой! – крикнула она и стукнула его по руке. Джей-Ди в ответ шлепнул ее по заднице.
Элли подошла ближе и обняла нас всех по очереди. Она казалась сногсшибательной, но я воспринимал ее почти как сестру. Рис, однако, обнимал ее слишком долго. В ответ на его игривость девушка хихикнула, и Роум, все еще не отпускающий Молли, наградил их долгим взглядом.
– Вот она! – прокричала Касс, и, обернувшись, я увидел бегущую к нам Лекси. В крошечной алой форме, с ярко-красными губами и завитыми волосами в стиле 1920-х она выглядела просто прелестно.
– Привет, ребята! – весело сказала она, и я нахмурился. Я никогда не видел ее такой энергичной, такой… ненастоящей. Словно смотрел на абсолютно другого человека.
Касс подошла, чтобы обнять ее, но Лекси вдруг вытянула руку, чтобы ее удержать.
– Не стоит, Касс. От прыжков я вся вспотела.
Касс отступила, и на ее обычно улыбающемся лице появилось мрачное выражение.
– Лекси, клянусь, когда дело доходит до объятий, ты становишься очень странной. Что с тобой?
Лекси лишь отрешенно махнула рукой, но я заметил, как она нервно сглотнула, а во взгляде ее мелькнула паника.
– Да ладно тебе, Касс! – шутливо проговорила девушка, когда к нашему кругу подошли Молли с Роумом.
Лекси стояла рядом со мной, и я осторожно толкнул ее локтем. И уловил промелькнувшую на губах тень улыбки.
– Так какие планы на вечер? – спросила Элли, оглядывая собравшихся.
– Домой нам ехать только утром, так что пойдемте гулять, – ответил Роум, обнимая стоявшую рядом Молли. Девушка смотрела на парня так, словно он был для нее всем миром. Роум поцеловал Молли в шею, и я услышал, как вздохнула наблюдавшая за ними Лекси. Кажется, ей бы хотелось оказаться на месте Молли.
Словно почувствовав мой взгляд, Лекси посмотрела мне в глаза и тут же отвернулась.
Я вдруг весь напрягся и чертовски разозлился.
«Что, черт возьми, все это значит? Ей нравится Роум?»
– Мы могли бы погулять. Кажется, уже давно мы не собирались все вместе, – добавила Молли с весьма заметным акцентом уроженки Англии.
Роум кивнул.
– Тогда решено. Сегодня мы гуляем.
* * *– Джимми-Дон, ну-ка вытаскивай свою аппетитную задницу на танцплощадку, и побыстрее. Я намерена потанцевать! – прокричала Касс с танцпола Джимми-Дону, сидевшему с нами в кабинке. Мой друг-ковбой лишь покачал головой и рассмеялся. И, надев ковбойскую шляпу, направился к необъятной блондинке.
Они просто идеально смотрелись вместе.
– Рис, хочешь потанцевать? – спросила Элли у походившего на серфера первокурсника. Он вскочил с места как ошпаренный.
– Я убью этого маленького засранца, если он и дальше станет виться возле кузины, – пообещал Роум с другого конца стола, и я не смог удержаться от смеха. Его не волновало, с кем встречалась Элли, но друг подводил черту под любым из членов команды. Меньше всего ему хотелось слушать в раздевалке сплетни о том, какова девушка в постели.
– Малыш, оставь его в покое и потанцуй со мной, – проговорила Молли, и настроение Роума тут же улучшилось, как и всегда. Он поднял хихикающую девушку на руки и направился к танцполу.
– Ребята, пойдете с нами? – крикнула Молли, выглянув из-за плеча Роума.
На лице Лекси, казалось, застыла та же маска ужаса, что и у меня. Мы лишь покачали головами.
– Не любишь мелодий в стиле кантри? – спросила Лекси, одетая в свободное черное платье и ботинки «Док Мартин».
– Это не совсем Korn или Metallica, так что нет.
С танцпола донесся громкий смех Касс, и Лекси невольно улыбнулась.
– Так что…
– Почему ты после игры смотрела на Роума? – перебил я Лекси, не дав сказать то, что она собиралась.
Она побледнела.
– Что?
– На поле. Ты так пристально смотрела на него и все такое. Он тебе нравится, да? – довольно резко проговорил я. Впрочем, мне было все равно.
– Я не… – Она попыталась что-то сказать, но я поднял руку и указал на Молли и Роума, медленно танцующих на краю площадки.
– Он ни за что ее не бросит. Парень безумно влюблен. Вроде как любовь на всю жизнь.
Лицо Лекси помрачнело, она отбросила мою поднятую руку.
– Во-первых, Молли – одна из моих лучших подруг. Даже если бы мне нравился Роум, я бы никогда не лишила ее возможности стать счастливой. И, во-вторых, он мне вовсе не нравится. Ну, если только как друг. Он совсем не в моем вкусе.
Услышав эти слова, я расслабился, но тут же вновь нахмурился. Не верилось, что я настолько взбесился лишь при мысли, что ей нравится кто-то другой.
– Тогда почему ты так на них смотрела? – спросил я уже чуть менее резко.
Одна непритязательная мелодия сменяла другую, и мне хотелось перерезать себе вены.
«Как, черт возьми, люди слушают это дерьмо?»
– Я смотрела на них не потому, что хотела Роума. Я просто… – Лекси склонила голову и принялась теребить ногти.
Я придвинулся ближе и услышал ее прерывистое дыхание.
– Что просто? – подтолкнул я.
– Просто завидую им, вот и все.
От этих слов я пришел в замешательство.
– Завидуешь чему?
– Им! Как свободно они чувствуют себя рядом друг с другом. И спокойно.
– Они вместе. А чего еще ты ждала? Черт, взгляни на Касс и Джимми-Дона, – я указал на этих двоих, танцующих хип-хоп с серьезным выражением на лицах.
«Господи боже».
– Да, но не все так могут вести себя рядом с другим человеком. На это мило смотреть, но я с трудом могу подобное понять.
Эта фраза привлекла мое внимание. Лекси, не отрывая глаз от стола, спрятала ладони в рукава платья.
– Что, черт возьми, это значит? – спросил я и заметил, как Лекси чуть пожала плечами. – Разве раньше у тебя не было парня, который обращался бы с тобой подобным образом? Или прежний бойфренд что-то тебе сделал?
Лекси бросила на меня робкий взгляд, а затем вновь опустила глаза. Руки ее дрожали. И даже сквозь ужасную песню и бренчание гребаного банджо я слышал тяжелое дыхание девушки. И я придвинулся еще ближе. Теперь наши руки соприкасались.
Склонив голову, я спросил:
– Ты мне ответишь?
Внутри все заныло при мысли о том, что какой-то мерзавец в прошлом мог причинить ей боль. Да она, должно быть, весит не больше мокрой тряпки. Черт, а ведь Аксель прижал ее к стене. И сам я ей угрожал. При одном лишь воспоминании об этом мне стало стыдно.
– У меня никогда не было парня, – еле слышно прошептала она.
Я резко вскинул голову и изумленно уставился на девушку.
– У тебя никогда не было парня?
Лекси покачала головой.
– Но ведь ты ходила на свидания, правда?
И вновь отрицательный жест.
Это просто не имело смысла. Ведь Лекси, будучи милой и прекрасной, обладала сердцем из чистого золота.
Так в чем же дело?
Лекси прижалась к спинке кабинки, словно пыталась в ней спрятаться. Оглядевшись, я заметил, что наши друзья кружились и веселились на дальнем конце танцпола. Я решил, что нам с эльфенком пора ускользнуть.
Сунув руку под стол, я стиснул ладонь Лекси и потянул девушку прочь из кабинки.
– Остин! Что… – тихо проговорила она, обводя взглядом клуб.
– Мы уходим отсюда. Пойдем, – я дернул ее за руку.
Поначалу Лекси сопротивлялась. Потом перешла на шаг, и мы почти выбежали на улицу.
– Хочешь поесть? – спросил я.
Глядя на меня расширенными глазами, Лекси затрясла головой.
– Нет. Я совсем не голодна.
Ответ ее мне показался весьма странным, но я не стал заострять внимание. Мне просто хотелось выбраться из этого гребаного деревенского ада.
Как только мы вышли на ночной воздух, я направился к оживленной улице и вытянул руку, чтобы поймать такси.
– Остин, подожди! Куда мы? – с тревогой спросила Лекси, потянув меня за футболку.
Обернувшись, я положил ладони ей на плечи и вновь заметил, как она вздрогнула. Вот почему нам стоило уехать. Мне просто нужно знать, что с ней происходит.
– Мы едем ко мне в номер в отеле, – ответил я и снова вытянул руку. Рядом с нами затормозило такси.
– Остин. Я не могу… Я не… Я… – скрестив руки на груди, Лекси настойчиво принялась потирать плечи.
Я закатил глаза и, приобняв девушку, притянул к себе.
– Успокойся, эльфенок. Я не собираюсь трахаться с тобой. Просто хочу поговорить. На выездных матчах я живу в комнате с Ромео. У Молли свой номер, так что он останется с ней. Нам никто не помешает.
Лекси все еще смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых читался страх. Поэтому я склонился к ее уху и прошептал:
– Я просто хочу еще немного поговорить. Узнать тебя поближе. Подальше от любопытных глаз. Что скажешь?
Лекси опустила плечи и кивнула.
– И я хочу узнать тебя поближе. Правда, хочу, боже, помоги мне. – Она взглянула на меня огромными бледно-зелеными глазами и призналась: – Я просто не привыкла оставаться наедине с парнем… в его комнате. Я нервничаю.
Улыбнувшись признанию Лекси, я крепче прижал ее к себе. Такси остановилось, и я открыл дверцу. Когда мы забрались на заднее сиденье, я попросил:
– Напиши подругам. Сообщи, что уехала домой. Я проводил, и ты добралась в целости и сохранности.
Достав мобильный, Лекси выполнила просьбу, а потом откинулась на спинку сиденья.
И принялась смотреть в окно, завороженная яркими огнями Теннесси. Я тоже присоединился к ней. Я бы все отдал, чтобы узнать, о чем она думала, что за мысли крутились в ее непостижимой голове. Но наши сплетенные руки лежали посреди сиденья, так что мне удалось прогнать тревогу. И я не смог сдержать довольную ухмылку.
Глава 14
Остин
Через пятнадцать минут мы оказались в отеле, в моем номере, рассчитанном на двоих. Лекси застыла у закрытой двери и, переминаясь с ноги на ногу, принялась разглядывать стандартную обстановку. Я же прошел и сел на кровать.
Склонившись к мини-бару, достал «Кока-колу».
– Хочешь пить? – спросил я, и Лекси пристально уставилась на банку в моей руке. Я и сам взглянул на нее, чтобы проверить, не вытянул ли по ошибке что-то другое. – Что? – наконец в замешательстве поинтересовался я.
Лекси сложила руки на животе.
– У тебя есть вода? Самая простая, без запаха?
Я медленно кивнул и снова потянулся к мини-бару. Достал бутылку «Сан-Пеллегрино» и протянул ей.
Лекси заколебалась. Ее странное поведение меня насмешило.
«Черт, да что с ней такое?»
– Держи, Лекс. Я не кусаюсь, – проговорил я, но она так и не двинулась с места.
Лекси уставилась в пол, и вновь по ее лицу ничего нельзя было прочесть. Я заметил, что в последнее время она часто уходила в себя. В университете, когда мы проводили время с друзьями, во время матчей, стоя сбоку у кромки поля.
– Лекси? – позвал я и поставил напитки на прикроватный столик. Но она вдруг нахмурила темные брови и схватилась руками за голову. Закрыла зеленые глаза, и на лице ее мелькнуло страдание.
Я вскочил с кровати и метнулся к девушке. Не зная, что делать, в конце концов сжал ей плечи. Лекси открыла глаза, во взгляде ясно читалась тревога. Она провела ладонями по щекам и медленно опустила руки. Пальцы ее безостановочно дрожали.
– Черт, эльфенок. Ты в порядке?
У Лекси затряслась нижняя губа, глаза наполнились слезами.
– Прости, – прошептала она. – Мне очень жаль. Сегодня плохой день. В самом деле, весьма неудачный. Вот и все. – Она еще раза три повторила последнюю фразу.
Я смотрел на Лекси, совершенно не представляя, что делать. Может, у нее приступ паники? Депрессия? Чем бы это ни было, я напугался до чертиков.
Придерживая девушку за плечи, я повел ее мимо кровати Роума к своей постели и усадил на покрывало. Налил воды из бутылки и протянул ей стакан. Она подозрительно проверила содержимое и, убедившись, что в нем просто вода, кажется, вздохнула с облегчением.
Странная реакция номер два.
Лекси сделала несколько маленьких глотков и, похоже, постепенно пришла в себя. Выпив примерно четверть, она поставила стакан на ночной столик и нервно посмотрела в мою сторону.
– Мне так неловко, – прошептала она, и я опустился перед ней на колени.
– Что все это значит? – спросил я. Она отвернулась.
Сжав подбородок Лекси большим и указательным пальцами, я заставил ее вновь повернуться ко мне.
– Что это значит, эльфенок?
Потянув за рукава черного платья, Лекси спрятала в них ладони и опустила глаза, чтобы не встречаться со мной взглядом. Я вновь приподнял ее подбородок.
– Нет, эльфенок, не отворачивайся. Несколько дней назад ты была со мной в больнице. Позволь же и мне тебя поддержать. Что происходит?
Она вновь промолчала. И меня это просто взбесило.
– К чему боевая раскраска, эльфенок? – настаивал я.
Она покачала головой, и на глаза ее навернулись слезы.
– Не надо, Остин. Пожалуйста, больше об этом не спрашивай. Иначе я не выдержу!
Склонив голову, я сдался.
– Я устала, – вдруг сказала Лекси и резко встала.
Я быстро поднялся следом и взял ее за руку, переплетая наши пальцы.
– Тогда ложись. – Я указал на стоящую позади кровать.
– НЕТ! – воскликнула Лекси, похоже, чуть громче, чем собиралась. Я в ответ лишь поднял бровь. – Мне нужно вернуться в свою комнату, – пояснила она, широко раскрытыми глазами уставившись на дверь.
Но мне не хотелось ее отпускать. С Лекси что-то не так, и пока она ведет себя подобным образом, не стоит глаз с нее сводить и оставлять одну. Одна лишь мысль об этом вызывала тревогу.
Шагнув к ней вплотную, я выпустил руку и коснулся ладонями ее лица.
– Останься со мной. Просто не уходи. Мы ляжем на кровать и поговорим. Познакомимся друг с другом. Какого хрена ты убегаешь? – Во взгляде ее читалась нерешительность. Я склонился ближе и прошептал ей на ухо: – Останься со мной. Обещаю, если не захочешь, я даже не прикоснусь к тебе. Честно говоря, просто не могу отпустить тебя в таком состоянии.
Стоило дать обещание, и мне тут же захотелось до нее дотронуться. И очень сильно. Маленькая эльфийка меня зацепила.
– Если обещаешь держаться на расстоянии, я ненадолго останусь, – в ответ прошептала Лекси, и я, отпустив ее, облегченно вздохнул.
Значит, Лекси не хотелось, чтоб я к ней прикасался? По крайней мере, хоть что-то прояснилось.
Обойдя девушку, я растянулся на кровати, сунул подушку под голову. И взглянул в сторону Лекси. Она стояла посреди комнаты, наблюдая за мной, и выглядела при этом чертовски мило. Платье на ней казалось слишком велико для хрупкого тельца ростом в пять футов, ботинки – чересчур громоздкими для тощих ног. Вьющиеся черные волосы липли к лицу, как у какой-нибудь сумасбродки двадцатых годов прошлого века, а ярко-красные губы нервно сжались.
Я ощущал себя злобным зверем, пытающимся завлечь невинную девственницу в свое логово.
– Эльфенок, я не стану делать того, что ты не хочешь. Так что иди сюда и ложись, черт возьми, – проговорил я, и даже самому показалось, что голос прозвучал хрипло.
Она сделала четыре шага вперед с таким видом, будто шла по «зеленой миле»[35], и встала коленями на матрас рядом со мной. Потом, не сводя с меня взгляда, вытянула ноги и легла напротив.
– Тебе удобно? – спросил я.
Кивнув головой, она шевельнула губами:
– Да.
– Ты когда-нибудь была в постели с парнем?
Она тут же покраснела, и я хмыкнул.
– Нет, никогда. Я прежде особо не общалась с парнями, и точка.
– А как же в школе? – спросил я. Вероятно, в то время она тоже входила в группу поддержки. А значит, вокруг нее крутилась куча футболистов.
Лекси опустила глаза.
– Последние пару лет перед выпуском из школы я училась на дому. И группа поддержки оказалась на время забыта. Я вернулась лишь несколько месяцев назад.
Я нахмурился.
– На дому? Какого хрена тебе захотелось учиться дома?
Лекси невесело хмыкнула.
– Мне не хотелось, Остин. Просто так сложились обстоятельства. Школа для меня… оказалась слишком трудной. И домашнее обучение стало единственным приемлемым решением.
Придвинувшись ближе, я выдавил:
– Над тобой издевались или что-то в этом роде?
Лекси покачала головой и принялась теребить свободный край белой льняной простыни. Потянувшись, я сжал ее руку, но девушка так и не взглянула на меня. Она что-то скрывала. И мне чертовски хотелось это узнать.
– Эльфенок, посмотри на меня, – строго потребовал я. Вздохнув, она подчинилась. – Над тобой издевались? Поэтому ты не ходила в школу?
Лекси ничего не ответила. Поэтому я ждал. Две минуты. Держа девушку за руку, я долгих две минуты наблюдал, как она раздумывала над ответом.
– У меня были кое-какие проблемы… в школе, – наконец, призналась она.
Но меня не устраивало это объяснение. Я жаждал подробностей. Желал знать, насколько она пострадала и, по возможности, кто в этом виноват. Мне всячески хотелось защитить маленькую эмо-эльфийку. Весьма странное для меня чувство, но тем не менее искреннее.
– Какие проблемы? – подсказал я.
Лекси крепко зажмурилась, а, вновь открыв глаза, тихо проговорила:
– Проблемы с телом. Некоторые… – Она вздохнула и добавила: – У меня были кое-какие проблемы с телом.
Растерянный, я взглянул на кровать, осмотрел крошечную фигурку, пытаясь понять, какие проблемы с телом могут быть у кого-то вроде нее. Миниатюрная, подтянутая, в хорошей спортивной форме, она отлично выглядела. Разве что казалась чуть более худой, чем следовало. Но, несмотря ни на что, была чертовски особенной.
Заметив интерес к своей фигуре, Лекси отдернула ладонь, что я держал, скрестила руки на животе и сжалась в позу эмбриона. В огромных зеленых глазах читался страх.
– Лекси? Какого хрена…
– Не смотри на меня так! Не выношу, когда меня разглядывают! – как-то надрывно проговорила она.
– Я не разглядывал! – процедил я сквозь стиснутые зубы. В ответ на мою ложь она лишь сузила глаза. – Ну, ладно, признаю. Но, черт возьми, я просто пытался понять, что за проблемы у тебя возникли! Я не разглядывал тебя, эльфенок. Я не настолько засранец.
Лицо ее раскраснелось и, судя по опущенным векам, она мне не поверила.
Придвинувшись ближе, я оказался почти рядом с ее телом.
– Эльфенок, расскажи, почему ты училась на дому.
– Не могу…
– Расскажи, почему ты училась на дому, – оборвал ее я.
– Нет, не могу…
– Эльфенок, ради всего святого! Скажи, какого хрена ты училась дома! – воскликнул я, кажется, слишком громко.
– Потому что у меня была анорексия! Доволен? – закричала она и вцепилась мне в футболку. – У меня была анорексия, – повторила она, и глаза ее наполнились слезами. – Анорексия… – Она вдруг замолчала, и слезы хлынули потоком.
«Анорексия?»
Твою мать. Я даже не знал, что сказать.
Лекси уткнулась лбом мне в грудь, и слезы теперь капали на мою футболку. Хотелось притянуть ее ближе, но я обещал не прикасаться. Но когда Лекси всхлипнула, не выдержал. И, подняв руки, медленно обхватил ее голову и крепко прижал к себе.
Лекси даже не вздрогнула от нежеланного прикосновения. И сердце бешено забилось в груди.
– Тсс-с, эльфенок, тише. Все хорошо, – утешал я.
– Нет, Остин. Ничего хорошего, – прошептала она. – Я так устала бороться. Отбиваться от него. И почти ему сдалась.
От этих слов я замер и, подняв ее голову со своей груди, взглянул прямо в покрасневшие глаза.
– От кого ты отбивалась? И кому решила сдаться?
Пытаясь оправиться от недавних рыданий, Лекси икнула и проговорила:
– Искушающему внутреннему голосу… отчаянному соблазну вернуться обратно и позволить ему управлять собой.
От безысходности, звучащей в ее голосе, меня охватил ужас.
– Хочешь сказать, ты до сих пор воюешь с этой дрянью? Когда ты говорила про школу, я решил, что ты исцелилась.
Лицо Лекси словно застыло, превратившись в маску, и она прошипела:
– Исцеления не существует. Ненавижу это чертово слово! Я не исцелилась. Не от этой проклятой и страшной болезни.
– Но…
– Это как у тебя с Холмчими. Связь не заканчивается никогда. Ты попал в банду в юности, и она в жизни тебя не отпустит. Твои слова. – Услышав это, я резко замер. – Что ты сказал, когда я предложила свести татуировки лазером, чтоб избавиться от Холмчих? Ах, да, что это так не работает. Вот и у меня с едой то же самое. Соблазн уклониться от пищи присутствует всегда. И никуда не денется.
Я вспомнил, как странно вела себя Лекси, когда Кэсс хотела обнять ее после игры. И реакцию на мое предложение чего-нибудь попить. И особенно то, как она уставилась на чертову банку «Кока-колы».
– «Кока-кола», – пробормотал я, и Лекси тихо рассмеялась.
– Да, «Кока». Двенадцать унций содовой. Сто шестьдесят калорий. Ноль граммов жира, но сорок два грамма углеводов и столько же сахара. Если ее выпить, придется двадцать минут усиленно бегать, чтоб избавиться. Но я бы пошла дальше. И пробежала бы еще десять минут. Просто чтобы убедиться, что не ошиблась в расчетах. К тому же тогда я смогу сжечь лишнюю сотню калорий. Ведь десять минут бега потребляют примерно сто калорий. А с ними уходят и фунты веса. Вот этих цифр я и придерживаюсь.
Ошеломленный, я убрал от нее руки. Лекси лишь холодно улыбнулась в ответ на мою реакцию и, подняв ладонь, обтянутую рукавом платья, прикрыла рот.
– Здорово, правда, Остин? Жить с этим. И думать так обо всем, будь то еда, напитки, упражнения, да любая часть повседневной жизни. Всегда. Ненавидеть по утрам и вечерам чистить зубы, ведь в зубной пасте, вероятно, тоже есть калории. А после падать на холодный кафельный пол в ванной и делать пятьдесят отжиманий, а потом еще полсотни приседаний, просто на случай, если несколько упрямых калорий проскользнули в желудок и смогут помешать добиться поставленной цели.
– Эльфенок, черт возьми. – Вот и все, что я смог сказать в ответ на ее слова.
Похоже, исповедь далась нелегко, и теперь Лекси пыталась отдышаться.
– Добро пожаловать на шоу уродов, Остин. Я здесь всю неделю, – грустно промолвила Лекси.
Я с сочувствием взглянул на нее.
– Ты права. Ты урод, – прямо сказал я, и отразившаяся на ее лице боль чуть не пронзила и меня.
Лекси тут же попыталась слезть с кровати, но я схватил ее за руку. И только сейчас впервые заметил, какой хрупкой она казалась. Я отчетливо ощущал под пальцами кость, вокруг которой было не так уж много плоти.
– Я сказала, не трогай меня! – взвизгнула она, отдергивая руку.
Потеряв самообладание, я соскочил с кровати и, уставившись на девушку, принялся стягивать с себя футболку, чтобы обнажить верхнюю часть тела.
– Что… что ты делаешь? – ошеломленно застыв, спросила Лекси и посмотрела на мою грудь, а потом вновь поймала жесткий взгляд.
Схватив руку девушки, я прижал ее к своей коже и наклонился так низко, что почти касался губ Лекси.
– Да, я сказал, что ты урод. – Лекси вздрогнула от моих слов, но я добавил: – Но и я, черт возьми, тоже.
Лекси судорожно вздохнула, и ресницы нервно затрепетали. Я принялся водить ее рукой по своему животу, груди, потом медленно вниз, к бедрам, и по коже чуть выше пояса джинсов.
По щекам Лекси разлился розовый румянец, и я тихо сказал:
– У меня есть шрамы. Чертовски много.
Взяв ее средний и указательный пальцы, я провел ими по ребрам, как раз под татуировкой с изображением Дня мертвых[36].
– В пятнадцать лет меня порезал карманным ножом член конкурирующей банды за то, что вторгся на их территорию.
Подушечками пальцев Лекси провела по приподнятому шраму, а после потрясенно втянула воздух.
Я вновь повел ее рукой по груди к левому плечу и пояснил:
– Пуля из проезжающей машины. В шестнадцать лет. Скользнула по внешней стороне бицепса. Мне повезло. В отличие от другого члена банды.
Лекси резко выдохнула сквозь слегка приоткрытые губы, и я ощутил на груди ветерок от теплого дыхания.
Наконец, я провел ее пальцами вниз по выпуклостям и впадинам брюшного пресса и резко замер, добравшись до пояса джинсов. Крепко зажмурившись, я какое-то время удерживал там руку девушки. Я чувствовал, как напряглись мышцы шеи, и пытался выровнять дыхание. От прикосновений малышки-эльфенка плоть моя чертовски затвердела, и я изо всех сил старался успокоиться.
– Остин? – прошептала Лекси.
Я вновь открыл глаза и, сжав ее пальцы, провел ими по трехдюймовому шраму внизу живота.
– На меня напал наркоман с куском зазубренного стекла, и все из-за дозы наркоты. Мне тогда было шестнадцать.
– Остин… – почти беззвучно прошептала Лекси, и по щеке ее скатилась слезинка.