Реарити. Начало

Реарити. Начало
Ким Ё Чон

Рёта и Ами отправляются в захватывающее приключение, в мир Полноцветия! Им предстоит пройти много испытаний в волшебной стране, которые ростком надежды и веры поселят в их сердцах настоящее чувство – любовь. Но они не одиноки в погоне за счастьем… злые силы будут чинить всевозможные препятствия на их пути! Им предстоит пройти не только множество преград, но также и обрести свой душевный мир, который, благодаря силе любви сможет разрушить все злые чары и вернуть Ами краски жизни…

Реарити. Начало

Ё Чон Ким

© Ё Чон Ким, 2015

© Ё Чон Ким, дизайн обложки, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Раскрась мир

Искрящиеся капельки прозрачной росы скатывались по тоненьким, изумрудно-зелёным стебелькам. В утренние часы необыкновенно звонко птицы распевали свои переливистые песни, словно по цепочке передавая друг-другу мелодию рассвета. А в долине рек, среди тростниковых зарослей, спряталась журавлиная семья, издавая тихие, еле слышные «тюрр-тюрр»…. Красные отметины на самой макушке птичьих головок подчёркивали, оттеняли каждое пёрышко, каждый миллиметр тела этих удивительных созданий. Мама-олениха, нежно целуя в ушки своего новорождённого оленёнка, желала ему доброго дня, а он, спросонок, еще не понимая того, что наступило утро нового дня, смотрел на нее сквозь глазки-щёлочки и уговаривал одним лишь взглядом:

«Мама, позволь я досмотрю свой волшебный сон».

В городе текла своя жизнь – размеренная и организованная, но, вместе с тем, стремительная и опасная. Иногда хорошо отлаженный механизм выходил из строя. Например, тогда, когда какой-либо водитель, не сомкнувший глаз ночью, мгновенно разрушал баланс целой улицы, а то и отдельно взятой жизни, выехав на встречную полосу… по дороге на работу. И тогда происходило столкновение – касательное, лобовое… Стёкла бились, металл корёжился, а в новостях звучала фраза:

– Произошла автомобильная авария. Есть пострадавшие и одна жертва.

Такую новость всегда называли «горячей». Журналисты получали ее из первых рук, а точнее – уст, и передавали со всеми ужасающими подробностями по телеканалам города.

Проходило какое-то время и событие забывалось. Затихали перешёптывания в длинных очередях супермаркетов на тему произошедшего, не перемывались косточки виновникам, иссякали жалостливые слова о пострадавших и безвременно ушедших. Жизнь текла… Агентства получали заказы на доставку еды, и специальные люди развозили ее по означенным адресам. Стоматологи лечили зубы, учителя давали уроки английского, начиная занятия с традиционной фразы:

– Good morning! How you are children?[1 - Англ. – Доброе утро! Как дела дети?]

Швеи шили, повара готовили, большие начальники вели переговоры. И лишь молчаливые великаны-небоскребы смотрели на крошечных людей, слушая и запоминая их истории, а городские часы отсчитывали время, блестя на солнце золотыми стрелками. Для кого-то ход часов остановился, для кого-то замедлился… Время то сжималось, то растягивалось. В остальном же маятник продолжал мерно покачиваться.

Перед тем, как пробьет очередной час, за несколько минут до этого, происходило сказочное действо. В нём участвовали Собака, Кошка и Канарейка. Первой выступала Собака. Она начинала лаять и дружески вилять хвостом. Взяв в лапы флейту, извлекала разноцветные ноты, зная, что на её звуки откликнется цитра. Вскоре Собака услышит, как Кошка перебирает струны. Из середины часов вылетит разбуженная жёлтая Канарейка, и, обволакивая своим нежным насвистыванием другие музыкальные звуки, завершит чудесное представление.

Город походил на огромную чашу с фруктами. Яркие афиши, реклама, вспышки светофоров, непрерывное движение разноцветных автомобилей и серебристых поездов-экспрессов. За окнами проносился целый мир: протяженные морские побережья, фермерские домики и лавандовые поля…

Реарити, подобно бурной реке, жил полной жизнью, играя всеми цветами, переливаясь перламутровым блеском в солнечных лучах. А где-то в больничных коридорах с голубоватым сиянием потерялась малышка Ами[2 - Япон. имя в значение «Сеть».]. Хрупкая и незащищенная. Её сердце билось сильно-сильно. Она прижалась к двери. Затаив дыхание, и полностью превратившись вслух, девочка прислушалась к разговору. Там, за дверью, разговаривали двое взрослых и, среди многих непонятных ей слов и фраз, девочка пыталась уловить самые важные для себя, те, которые помогут ей понять, что ее папа жив и уже через несколько минут всё плохое закончится и они вместе поедут домой.

***

– Пострадавшему из 36 палаты сделали МРТ головного мозга. Наблюдается сильная кровопотеря. Сможет ли он прийти в себя – пока неизвестно. Давать какие-либо прогнозы я не берусь и, тем более, в данной ситуации я не могу гарантировать его выздоровление. На данный момент сделано первичное обследование и пока картина такая. Поэтому советую Вам подготовить родственников к тому, что он может не выжить. Пациент поступил с внутренними повреждениями, сами понимаете.

Доктор выдал своё заключение и собрался уходить, посчитав свою миссию выполненной. Однако его окликнул встревоженный женский голос.

– Простите… Я даже не знаю, что можно сделать в этой ситуации. Я всего лишь няня его дочери. Сейчас девочка ждет за дверью и надеется, что я сообщу ей хорошие новости. Этот ребенок единственный родной человек для Акито[3 - Япон. имя в значение «Сверкающий человек».] – сана[4 - Нейтрально-вежливый суффикс, который наиболее часто употребляется в общении с незнакомыми людьми или когда все остальные суффиксы не подходят. Может заменить вежливое обращение «Господин».], – женщина опустила глаза в пол и продолжила. – А Акито-сан – единственный, кто есть у маленькой Ами… Как мне поступить?! Что мне сделать?!

Доктор пожал плечами:

– Просто подготовьте ее!

Для Ами было довольно услышать только одну фразу, после которой, еле сдерживая слёзы, она неслышно пошла по длинному коридору, ускоряя свой шаг.

Ей были уже знакомы эти слова:

«Я не могу дать никаких гарантий».

Она хорошо помнила, что папа говорил тогда по телефону с каким-то дядей. Дядю он называл Заказчиком. Так вот, этот Заказчик, но маленькой Ами было как-то проще называть его всё-таки дядей, приехал на красном автомобиле в воскресенье и сказал, что внутри его машины что-то закипело и нужно срочно починить. Папа ответил, что гарантий он никаких не даст, потому как случай тяжелый. Акито-сан пытался целую неделю исправить машину, но в понедельник был вынужден позвонить этому дяде.

– Автомобиль доступными способами не восстановить, – сказал он. – Думаю, Вам пора присматривать себе новое авто. К сожалению, я не «вылечил» Вашу машину. Однако выход всё же есть… Если Ичиро[5 - Япон. имя в значение «Первый сын».]-сан готов отдать большие деньги за одну детальку, то я съезжу за ней на другую часть острова. Но только в случае, если господину автомобиль очень-очень дорог, в противном случае я советую Вам купить новую машину.

***

«И теперь что-то сломалось внутри у папы. Я попробую найти для него новые детали… Он мне дорог, очень дорог… Я не хочу нового папу».

В голове Ами толпились одни и те же мысли, словно наскакивая одна на другую. Она больше не могла думать ни о чём другом, кроме как о том, как спасти своего «поврежденного» отца. Ами ревела в голос. Покинув больницу, брела, сама не понимая куда. Ее черные косички расплелись, шнурки на розовых кедах развязались, солёные слёзы противно пощипывали нежные щёчки… Она захлёбывалась от рыданий, не в силах осознать и вынести так внезапно обрушившуюся на нее безысходность.

Вот оно – то самое место, тот самый перекрёсток…. Именно здесь папа попал в аварию и «сломался». Всё произошло на глазах Ами, и от этого было еще горше. Будто проглотить целую ложку дижонской горчицы. Внутри жгло, хотелось выпить целый литр воды, а если и так – от этого жгло бы еще сильнее. После школы Ами всегда дожидалась отца на остановке. Он, с точностью до минуты, приезжал на своём джипе, но в этот день, по непонятным причинам, папа не приехал. Несмотря на все наказы Акиты-сана дожидаться его и никуда не уходить, девочка отправилась искать папу. Дойдя до перекрёстка, она увидела его машину. Та лежала на бордюрной линии колёсами вверх. А поодаль, у второго автомобиля из-под капота валил едкий дым. Когда папу извлекли из машины, реанимобиль увез его в главную больницу Реарити.

Воспоминания мешали дышать. Ами остановилась посреди дороги. Ей было плохо, подступала тошнота, и мир вокруг стал вдруг каким-то не таким. Светофор переключился… Неожиданно, под звуки предупреждающего сигнала и визжащих тормозов, кто-то оттолкнул девочку с проезжей части. Она сильно расшибла коленку, но была, к счастью, спасена.

– Разве тебя не учили правилам? И ты не знаешь, что красный цвет светофора говорит – ожидай?! – спаситель обвинял Ами в беспечности.

Девочка потёрла ушибленную коленку и, нахмурив лоб, с укоризной посмотрела прямо ему в глаза. Они показались ей огромными. «Словно земной шар, – подумала она, – нет, даже больше! Как целый космос!» Ами замерла…

«Какой же он красивый! Такой высокий, стройный… Через левое плечо перекинута какая-то странная сумка – длинная, как труба. Что он может хранить там? Он…. Он музыкант?! Играет на рютэки[6 - Рютэки (иное название „флейта дракона“) – японская поперечная бессвистковая бамбуковая флейта с семью отверстиями.]?! Точно, на ней… Должно быть, я умная».

Еще, в его правое ухе было продето маленькое колечко. А одет – в бело-синюю комбинированную футболку… серые брюки и кеды… на босу ногу. Она разглядывала его со все возрастающим любопытством.

«Принц, быть может?!»

Нет, принцы в сказках, в «приукрашенных историях», как их называет Ами. Но ни в школе, ни во дворе она никогда не видела таких красивых мальчиков. Логично предположить, что всё же… принц! Он будто сошёл с картинки, окутанный таинственностью.

– Ты меня нисколько не слушаешь! – его голос стал громче и требовательней.

В ответ девочка громко расплакалась. Он быстро заткнул уши.

– Кричишь, как лесная птица!

Это замечание нисколько не остановило ее, Ами не переставала плакать.

«Может, ты обиделась?!»

И вдруг улица перед ее глазами закружилась, завертелась, совсем как на карусели. Ами, обессиленная, присела на корточки.

– Почему всё вокруг стало не таким?! А?! – она пыталась говорить сквозь слёзы. – Почему у светофора нет цветов? Я их не вижу… А?! А?!

Ами настойчиво дёргала своего спасителя за рукав футболки…

– Значит, ты и есть та самая лесная птица? Я прибыл как раз вовремя!