Капкан для крысы. Классический детектив

При упоминании известной воровки Скоков подобрался, нервно забарабанил пальцами по массивной коленке:

– А почему вы вдруг решили искать Крысу?

Я пожал плечами:

– Мы любим сложные загадки. Сам понимаешь, для меня поймать Крысу – это как Оскар для кинозвезды.

Не уверен, что это было сказано убедительно, но углубляться в расспросы Леня не стал. Он поведал нам свою часть истории.

Труп был обнаружен во вторник вечером, и к этому времени Сысоев был мертв не менее трех-четырех часов. Смерть наступила от удара тупым предметом по голове. В квартире был порядок. На ограбление не похоже. Проверяли подельников на предмет разборок, но попахивало висяком.

– В руке убитого нашли кое-что интересное, – Скоков, не вставая, взял со стола папку с бумагами и открыл ее: на цветном фото на фоне белой, как у всех темнокожих, ладони поблескивала серебристая запонка с ярко-красным рубином. Несколько минут я не мог оторвать от фото глаз. Без сомнения, это была одна из тех запонок, которые Крыса забрала у Станислава Лунева. Мы опять опоздали. Ее хвост мелькнул у нас перед глазами и также как в Китае, скрылся за ближайшим углом.

– Тебе знакома эта вещь? – моя реакция не укрылась от коллеги. Более осторожный Яр взглянул на фото вскользь.

Я отрицательно замотал головой:

– Просто решил рассмотреть получше… Красивая вещь.

Скоков нахмурился, но промолчал. Мне было неприятно обманывать его, но я не мог подвести Яра.

– Вещь дорогая. Есть клеймо московской фирмы. Мы отправили в нее запрос, но ответа пока нет, – Леня выжидательно посмотрел на нас и, не дождавшись комментариев, продолжил. – Есть вероятность, что Сысоева не планировали убивать.

Скоков перевернул несколько страниц в папке и показал фото погибшего. Он лежал навзничь с широко открытыми глазами вплотную к обшарпанной батарее отопления. На губах запеклась кровь. Большая кровавая лужа растеклась вокруг головы с черными коротко стрижеными кудряшками.

– На батарее тоже было немного крови. Похоже, он умер от удара об нее. Возможно, была небольшая потасовка, во время которой Сысоев сорвал со своего противника запонку. А тот слишком сильно толкнул его. А может, так и было задумано. Я больше склоняюсь к версии об убийце-мужчине. Но раз Крыса… Женщины тоже носят запонки, верно?

Мы неопределенно покивали головами.

– Но вот что странно. Квартира Сысоева была тщательно обыскана. Искали что-то совсем небольшое. Даже крупу из банок высыпали. Но удивление взывает не сам обыск, а то, что убийца, получается, провел в квартире достаточно много времени – все перевернуто вверх дном. Как он мог не заметить, что у него не хватает одной запонки? Тем более он работал руками, и это должно было броситься в глаза. Тем не менее мы имеем то, что имеем.

Это действительно было странно. Рассеянный убийца?

Яр попросился осмотреть место преступления. Квартира все еще была опечатана. Взяв с нас обещание сообщать обо всех новостях, Скоков дал разрешение и молоденького лейтенанта в придачу, чтобы нас сопровождал. Тот любезно предложил подвезти нас до нужного дома.

– Яр, ты же понимаешь, если нам удастся поймать Крысу, нам придется сказать о запонке. Возможно, это будет единственным, но неопровержимым доказательством ее вины. Луневу придется дать показания. Я не смогу его покрывать, на карту поставлено слишком много.

– Давай будем решать проблемы по мере их поступления? Возможно, нам не придется ничего говорить, если нас опередит ответ из московской фирмы, – заметил Гордеев, рассматривая сырой пейзаж, мелькающий за окном авто. Не поворачиваясь, он добавил: – Что могло так заинтересовать Крысу в этом городе, почему она так резко сорвалась с теплого пляжа?

– Да все что угодно… Любой ювелирный магазин, если у Сысоева были к нему подступы, заинтересовал бы Крысу.

Темнокожий Роман жил в добротном доме почти в центре города, на улице Марата. Трехкомнатная квартира отличалась длиннющим коридором и высоченными потолками. Они давали ощущения пространства, но лишали уюта. Немногочисленная современная мебель терялась на этом просторе. Бардак больше всего был заметен на кухне. Здесь на полках, на полу и на столе валялись макароны, крупы и отдельно пакеты и банки от них. В комнатах было не так много пожитков, особо не раскидаешься. В самой большой комнате уже с порога можно было полюбоваться подсохшим кровавым пятном на полу. Здесь же на столе лежали многочисленные изящные инструменты, гигантская лупа, был прикручен шлифовальный станок, стояла мощная лампа. Гордеев с интересом все рассматривал.

– Похоже на принадлежности ювелира? – предположил я.

Яр не ответил. Он начал методично обшаривать шкафы и тумбочки, перетряхивать сваленные на пол вещи. Наш провожатый смотрел на него с явным неодобрением, но не вмешивался. Шкафы были полупустыми, и не только потому, что частично их содержимое было вывалено наружу. Одинокий мужчина просто не мог заполнить всех полок. Зачем ему, вообще, нужна была такая большая квартира?

Нашлась довольно приличная фирменная одежда, два костюма, несколько пар обуви, довольно большая коллекция мужской парфюмерии и даже внушительный бар с водкой и коньяком. Гордеева ничего не заинтересовало. Зато он очень тщательно перебирал какие-то документы, обрывки бумажек и чеки, которые обнаружил в ящике стола. Но и их разочарованно отбросил в сторону. Взялся за серую жестяную коробку со всякими мелочами, которая каким-то чудом избежала внимания убийцы. Вероятно, потому, что на первый взгляд там был всякий рабочий мусор.

– Что ты ищешь? Может, я помогу? – осторожно поинтересовался я.

– Не знаю. Что-то, что выведет нас на след, – в коробе жалобно позвякивало и похрустывало, пока Гордеев ожесточенно в нем рылся. Выудил какие-то зеленые осколки и задумчиво покатал их по ладони.

Я огляделся кругом. Сомневаюсь, что Крыса оставила нам подсказки. На голом подоконнике с лохмотьями отставшей краски я заметил книжку любимого автора детективов. Решив не мешаться под ногами, я осторожно обогнул бордовое пятно на полу и взял фолиант. Это был совсем новый роман – мне он еще не попадался. Я раскрыл книгу на закладке и стал читать.

– Что это? – я так погрузился в перипетии сюжета, что невольно вздрогнул от голоса над ухом.

– Детектив, тут лежал, – я показал Яру обложку.

Но он не обратил на нее ни малейшего внимания, поспешно вытянув у меня между пальцев закладку. Только тут я ее рассмотрел. Это была яркая листовка, объявлявшая о скором открытии новой выставки в особняке какого-то русского деятеля XVIII века. Анонс иллюстрировали фотографии старинных вееров, пенсне, драгоценностей и доспехов.

– Вот оно, – торжествующе возвестил Яр, потрясая бумажкой.

– Думаешь, их общее дело – выставка? С чего ты взял?

Гордеев подсунул мне под нос свои осколки. Две округлые половинки из зеленого стекла вместе образовывали неровную овальную бусину. Размером примерно с тыквенное семечко. Я непонимающе уставился на друга. Яр ткнул пальцем в одну из картинок в листовке. Она изображала шикарное колье с крупными изумрудами в обрамлении многочисленных мелких бриллиантов.

– Значит, они хотят подменить колье фальшивкой? – Скоков подкидывал на мясистой ладони зеленые осколки, пока мы наслаждались горячим чаем на его диване. В кабинете витал приятный фруктовый запах. – Но как? Я знаю, как организовывают выставочное пространство. В нашем городе их пруд пруди: всегда охрана, мониторы слежения, сигнализация.

Гордеев звякнул чашкой о тумбочку, откинулся на удобную спинку диванчика и поинтересовался:

– Можете организовать нам содействие охраны в этом особняке, где будет проходить выставка? Мы бы съездили, пообщались, проверили. На всякий случай…

Леня обозрел бумажные завалы на столе, погладил камушки в руке, глянул на массивные часы под стать его комплекции:

– Лучше мне с вами съездить. Посмотреть, что к чему. Сейчас там рабочее время, так что проблем быть не должно.

Двухэтажный особняк, огороженный высоким забором, располагался на тихой улочке. От ворот аккуратная асфальтовая дорожка вела к главному входу. Построенное в классическом стиле и облицованное желтой штукатуркой здание впечатляло разве что размерами. От большой центральной части в стороны раскинулись два длинных крыла со множеством окон. Даже сложно представить, сколько там поместилось комнат.

Внутри пахло плесенью и свежей краской. В просторном холле с диванчиками и гардеробом было чуть теплее, чем на улице, – похоже, на отоплении сэкономили. На входе увлеченно разгадывал кроссворд охранник. Он сосредоточенно морщил высокий лоб, постукивая по нему пальцами. Зачесанные назад русые волосы кокетливо прикрывали легкие залысины. От хлопка двери мужчина нервно вздрогнул и вскинул на нас бледно-голубые глаза. Как ни странно, он даже не стал на нас кричать, как это обычно делают охранники, когда их застают врасплох.

– Вы к кому? – протянул он певучим голоском.

– Мы из милиции. Меня зовут Леонид Скоков, а это… – Леня пожевал губами, обернувшись к нам. – Мои помощники. Нам поступила информация, что планируется ограбление вашей выставки. Пришли проверить, хорошо ли у вас организована охрана. – Скоков скептически осмотрел растерянного любителя кроссвордов. – Вас как зовут?

– Павел Гранкин, – вскочил тот с места, выявив недюжинный рост. Нам пришлось смотреть на него снизу-вверх. – Я только недавно стал… вот… вообще-то я всю жизнь водителем автобуса был, а тут предложили, спокойное место… – голос становился все тише и тише…

– Кто у вас всем командует?

– Ольга Сергеевна Широнова, я вас провожу!

– Отставить. А здесь кто останется? Заходи, кто хочешь? Вы поняли, что я вам сказал? Опасный преступник хочет похитить наиболее ценные экспонаты. Смотрите в оба! – Скоков скорчил строгую мину и даже притопнул ногой. – Скажите, где директор, мы сами найдем.

Второй этаж, где находился кабинет начальства выставочного комплекса, оказался более приветливым и обжитым, чем первый: паркет на полу, шоколадного цвета шторы с ламбрекенами, добротные дубовые двери в кабинеты. Скоков, не церемонясь, распахнул створку с серебристой табличкой «Широнова О. С., директор». За ней обнаружилась скромная приемная со стандартной офисной мебелью и миниатюрной секретаршей, тонкие пальчики которой быстро летали над клавиатурой.

– Я вас слушаю, – любезно прочирикала она.

Именно прочирикала. Щупленькая, с кроткой мальчишеской стрижкой, тонким голоском, да еще в ярко-желтой блузке – перед нами сидела натуральная синичка. Узнав, что нас привела угроза ограбления, синичка слегка побледнела, но быстро пришла в себя. Не сводя с нас заинтересованного взгляда умных глазок, она подняла телефонную трубку: