Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо

– Коктейль как коктейль, – безразлично пожала плечами моя подруга и, сделав несколько небольших глотков, заговорила со мной уже более осторожно: – Валя, жалко мне тебя, честное слово.

– Меня?!

– Ну да, а кого же еще? Ты как с этим арабом связалась, сама не своя стала.

– А у меня любовь, – холодно ответила я. – Когда человек любит, он всегда меняется. Ты разве не знаешь?

– Знаю. Только кого ты полюбила-то? Египтянина!

– Да какая разница?!

– Большая, – отрезала Ленка. – Ой, Валя, не нравится мне все это.

– Чем именно ты недовольна? Тем, что я в России свою любовь не нашла?

– А ты ее толком и не искала. Съездила в Египет и с катушек слетела. Сама, своими собственными руками, ломаешь себе жизнь.

– И как я ее ломаю?

– Замуж за египтянина собралась. Умора!

– А я вот ничего смешного не вижу. Какая разница – за кого выходить, главное, чтобы брак был по любви, а любовь, как известно, выдержит любые испытания.

– А вот и не любые: ты забываешь о порой непримиримых различиях между культурами. Межнациональные браки редко бывают счастливыми.

Это откуда у тебя такие данные? Как будто между людьми одной национальности заключается много счастливых браков. Да ты посмотри, в какое время мы живем, – кругом одни разводы. Счастливый брак не зависит от национальной принадлежности. Он сам по себе – явление достаточно редкое. И почему ты так плохо относишься к арабским мужчинам? Ведь они такие красивые!

– Потому что от их красоты ни жарко ни холодно. Пройти не дают спокойно, каждый норовит под юбку залезть. Я в Египте была всего один раз и до сих пор помню, как ко мне клеились все арабы, начиная от уборщика и заканчивая старшим менеджером отеля.

– И ты хочешь сказать, что тебя раздражало мужское внимание?

– Раздражало. Египтяне как мухи назойливые.

– А вдупель пьяные русские мужики с красными носами в обнимку с пивной бочкой тебя не раздражали? По мне, уж намного приятнее общение с красивым арабским парнем, чем с невменяемым от большого количества выпитого алкоголя русским мужланом.

– Ну не все же наши мужики там вдугаря пьяные. Иногда встречаются трезвые, – не совсем уверенно ответила Ленка и тут же добавила: – Хотя бы по утрам.

– Мне не встречались. А по утрам им вообще не до девушек. Они у бара сидят с кислыми, безжизненными физиономиями и ждут египетского айболита в униформе – официанта, который откроет бар и нальет им чего-нибудь на опохмел. Ленка, не знаю как тебе, но мне с пьяными мужиками говорить не о чем. Я когда в бикини мимо бара проходила, один сильно перебравший русский мужичок решил со мной познакомиться, только у него, по-моему, в глазах все троилось. Я подошла себе колы со льдом заказать, а он живот на колени положил и стал так пошленько и хамовато меня рассматривать. Затем мясистые ручки ко мне протянул, с трудом проговорил: «Давай сегодня встретимся в моем номере» и, перевернув на себя порцию виски, потерял равновесие, упал прямо на бетонный пол и расшиб до крови себе голову.

– Ну ты уж совсем загнула!

– Я просто говорю тебе как есть. Лена, я не пойму, что ты на меня дуешься? В конце концов – это моя жизнь, и только мне решать, как ею распоряжаться.

– Валя, но ведь ты – моя подруга, и я переживаю за тебя точно так же, как за себя. Угораздило же тебя полюбить египтянина. Да не просто полюбить, но и еще принять решение выйти за него замуж. Я считаю, что ты слишком поспешила – не стоит рубить сплеча. Нужно поберечь себя для более достойного варианта. Будет у тебя еще русский мужик с двумя ногами, двумя руками, без всякой экзотики и без проблем на твою голову. Сейчас ты совершенно сознательно хочешь загубить свою жизнь. Мне кажется, что ты улетишь в свой Египет и я никогда больше тебя не увижу. Продадут тебя куда-нибудь в рабство или в публичный дом.

Я покрутила пальцем у виска и озабоченно потрогала лоб своей подруги, пытаясь определить, нет ли у нее высокой температуры.

– Лена, да мы в каком веке живем? Какое, к черту, рабство?!

– Это Египет. Там время остановилось, – стояла на своем подруга.

Что значит, время остановилось? Там же не дикари живут! И при чем тут публичный дом?! Ты хоть понимаешь, что я полюбила? Мы с Валидом любим друг друга. Ленка, мне же не восемнадцать лет! Ты пойми, я уже способна определить, когда мужик лапшу на уши вешает, а когда испытывает ко мне серьезные чувства. Валид сам говорит, что с ним такое впервые: его любовь, словно волна, с головой накрыла.

– Да в этой Хургаде столько туристок, не ты первая, не ты последняя! Валя, ты что, газет не читаешь и телевизор не смотришь? Сейчас же про это столько пишут и говорят, всех наших девушек предупреждают и отговаривают от неверного шага. Валюша, раскрой глаза, опомнись!

– А я не хочу никого слушать, – уже более раздраженно ответила я. – Я хочу слушать только свое сердце. Оно – мой верный советчик, а все остальное меня не интересует.

– Валька, я не пойму, чем взял тебя этот Валид, сексом, что ли? Да ты вроде мужиков и до него знала. Может, у них там устроено все по-другому? Неужели из-за бурного секса можно так голову потерять?

– Он взял меня своей искренностью и любовью. Понимаешь, он подарил мне сказку, о которой я всегда мечтала, и сделал меня в этой сказке королевой. А что касается постели – то в ней он бог. Но я тебе уже сказала о том, что не в постели дело, а в отношении ко мне. Я к себе еще столько внимания никогда не чувствовала, тебе это не понять.

– Почему? – обиженно надула губки моя подруга.

– Потому, что наши мужики не могут так обожествлять женщин, как это делают арабы. Русским это не дано.

– А египтянам, значит, дано?

– Да. Они не стесняются любить и не забывают говорить об этом. Ты постоянно чувствуешь, что ты самая красивая, самая желанная, самая необыкновенная.

– Одним словом, они могут красиво вешать лапшу на уши, – тут же заключила Ленка. – За красивыми словами должны стоять красивые поступки. Я поняла, что за их словами не стоит ничего.

– А вот это ты зря: Валид умеет не только красиво говорить о своей любви, но и красиво дарить свое сердце.

– Оно и понятно! Сейчас мужикам проще подарить свое сердце, чем свой кошелек, – дешевле обойдется. Все хотят сэкономить. Только у твоего Валида и кошелька-то, наверное, нет.

Я пропустила слова подруги мимо ушей и заговорила мечтательным голосом:

– Я до сих пор помню этот ужин в рыбном ресторане на берегу моря и то, как он в первый раз признался мне в любви. В его глазах было столько огня и страсти, что у меня мурашки побежали по коже и все поплыло перед глазами. Тогда я поняла, что пропала.

– Понятно, – усмехнулась Елена.

– Что тебе понятно?

– Как только он оплатил счет в рыбном ресторане, ты поняла, что в благодарность за это хочешь выйти за него замуж. Верно?

– Нет, не верно. Я хочу выйти за Валида замуж, потому что его люблю.

– Все египтяне произносят слишком много красивых слов, только конкретных дел за этими словами нет никаких.

Заказав еще два коктейля, Ленка тяжело вздохнула и подперла голову руками.

Валя, ты ради бога на меня не обижайся за то, что я так с тобой резка, но ты представить себе не можешь, насколько мне не хочется отпускать тебя в Египет. Любовь любовью, но замуж-то необязательно выходить. И с какой стати этому арабу так повезло? Он, видимо, сам не ожидал, что на него такое счастье свалится. Сэкономить, гад, на жене решил.

– Что значит – сэкономить? – не сразу поняла я подругу.

– А то, что, если бы он на египтянке женился, ему бы для этого пришлось встать на ноги и деньжат заработать. С голой жопой он у себя на родине ни одной девушке на фиг не нужен. Таких, как он, только наши, русские, подбирают.

– А он и не с голой жопой, – покачала я головой. – У него собственный магазин имеется. Я тебе уже об этом рассказывала. А на египтянке он не женится потому, что меня любит. Я ведь тоже ни за какого русского Ивана не иду. Жениться на европейке в Египте очень даже престижно. Можно сказать, что мой Валид вытащил счастливый билет. И не стоит намекать, что мой любимый мужчина – альфонс, с деньгами у него все в порядке. Магазин у него хоть маленький, но удаленький. По нашим российским меркам Валида вполне можно назвать бизнесменом.