Жестокие женские игры

– Ты права, сколько же ещё можно тянуть? Сегодня же поговорю с ним, почти год уже прошёл, хватит прятаться.

–Полин, ну хватит бояться, уже давно пора познакомить родителей и решить всё со свадьбой. Меня мать совсем достала. Не съест ведь она тебя, в самом деле.

– Я твою маму боюсь до обморока. Вдруг не понравлюсь?

– Тебя меньше всего должно волновать понравишься ей или нет, главное, что ты мне нравишься.

–А где мы будем жить? Если у вас, то я не смогу. Давай лучше квартиру снимем, а?

Лариса Николаевна из кухни прислушивалась к разговору, который уже третий раз поднимался Максимом за последний месяц. Всё это время она молчала, но сегодня, когда был найден, наконец, самый подходящий для всех вариант, решила вмешаться.

–Уж если я стала сегодня свидетелем вашего разговора, то позвольте и мне слово вставить. Мне не хотелось бы Максим, чтобы вы жили с твоими родителями. Это неудобно и для них и для вас. Но и я тоже с вами жить не смогу. Вы молодые, у вас своя жизнь, в которую никто не должен вмешиваться. Скитаться по чужим углам тоже не дело, будете всё время зависеть от капризов чужих людей.

– Мамочка, – перебила её Полина, – тогда получается замкнутый круг.

– Подожди, я ведь не закончила – мягко остановила она дочь. – В общем, я всё решила и думаю, такой вариант устроит всех. Вы будете жить здесь, а я перееду к тёте Наде. Мы уже обо всём с ней договорились. Кроме меня родственников у неё нет. Живёт она одна в огромной квартире, так что тесно нам там не будет, и от работы мне недалеко, можно будет пешком ходить. Ей после смерти мужа очень одиноко. Так что моё присутствие там будет очень кстати. Тётя Надя сначала, правда, предложила нам с ней жить в этой квартире, а ту, большую, отдать вам. Но я не согласилась. Она живёт там больше тридцати лет, нельзя в её возрасте так круто всё менять и лишатся привычных вещей.

Максим с Полиной удивлённо молчали. Главная проблема, которая, мучила обоих, разрешилась неожиданно быстро и к полному удовлетворению всех сторон. Но они всё равно ещё колебались.

–Мамочка, но получается, что мы тебя выгоняем?

–Да, Лариса Николаевна, как-то это не слишком удобно. Понимаете…

– Я прекрасно понимаю Максим, что удобно, а что нет – перебила она его. – Понимаю, что вам, молодым, чтобы заработать на квартиру, нужно работать сорок восемь часов в сутки, а это, как вы сами понимаете, нереально. А то, что предлагаю я, удобно для всех. Если бы у меня было хоть малейшее сомнение, я бы и не подумала затевать всё это. Но могу вас заверить, моя тётя была просто счастлива, когда я предложила ей жить вместе. В старости люди больше всего боятся одиночества, и за эту неделю она позвонила мне не менее десяти раз, чтобы ещё раз удостовериться в моём решении переехать к ней.

– Макс, ты согласен? – тихо спросила его Полина. Он молчал, не зная, что и ответить.

– Максим, не надо мучить себя понапрасну. Никто не виноват в том, что в нашей стране жилищный вопрос является одной из самых главных проблем. Не забивайте себе голову разной ерундой, умейте принимать то, что вам дают, и не отказывайтесь от моего предложения, из-за мужских амбиций. Я ни в коей мере не хочу умолить ваше мужское достоинство, просто призываю к вашему благоразумию. Вы, конечно, со временем можете заработать ещё на одну квартиру, а эту рассматривайте как приданое Полины.

Максим улыбнулся им обоим: – Я действительно очень вам благодарен Лариса Николаевна, и постараюсь последовать вашему совету. Только не знаю, как отнесутся к этому мои родители. Наверняка, у них тоже есть свои планы на этот счёт.

–Вот и хорошо, тогда нам действительно пора с ними встретиться и всё обсудить.

О Господи, думала Елизавета Андреевна, неужели этот день когда-нибудь закончится? В последнее время, неприятности следовали одна за другой, но то, что она пережила сегодня, окончательно выбило её из колеи. Ну почему я раньше не поинтересовалась её фамилией? Корила она себя, понимая, однако, что это всё равно ничего не изменило бы. Ларису, она узнала не сразу, но, увидев фотографию Янека на стене, сразу всё поняла. Единственным желанием в тот момент было бежать подальше из этого дома, и только счастливое лицо сына остановило её. На Полину она почти не смотрела, у неё просто не было на это сил, ведь с её лица на неё смотрели глаза Янека. Сидя с неприступным видом, за которым идеально скрывалась растерянность, она практически не вникала в разговор, и всё ждала, что сейчас откроется дверь, и она увидит его. Очнулась, когда разговор зашёл о квартире. Тут ей всё же пришлось взять себя в руки и внимательно выслушать Ларису. Елизавета Андреевна тут же оценила её предложение, но уступить пальму первенства, в таком важном деле, как обеспечение молодых жилплощадью, она не могла себе позволить, тем более, что у неё был свой достаточно хороший вариант. В прошлом году, она закончила выплачивать за однокомнатную квартиру, единственным «но», которой, было её расположение. Это была хорошая, однокомнатная квартира улучшенной планировки, но практически на окраине Москвы. Чтобы добраться оттуда до центра, понадобилось бы не менее двух часов. Метро там пока не было, но зато рядом была огромная лесопарковая зона, и воздух там был замечательный, не то, что в центре Москвы. Обо всём этом она и выложила за столом, стараясь не встречаться при этом глазами с мужем. Когда-то она предвкушала, каким сюрпризом это будет для её мужчин, и сейчас, с горечью отметила про себя, что эта рыжая зануда, опять переиграла её. Она пыталась понять, вспомнила ли её Лариса, но никак не могла прийти к определённому решению. Внешне та вела себя с ней, как с человеком, с которым только что познакомилась. Но она может вспомнить всё, потом и наверняка расскажет дочери о том случае в гостиничном номере! Эта мысль не давала покоя и мешала сосредоточиться. Но ещё больше ей мешала фотография Янека на стене! Она старалась не смотреть в ту сторону, но всё равно фотография притягивала её как магнит. Больше всего на свете хотелось спросить о нём, но она боялась невольно выдать себя. Лариса Николаевна в свою очередь никак не могла понять, почему эта уверенная в себе женщина, вошедшая к ним в дом с таким независимым и властным выражением лица, сейчас выглядела такой отчуждённой и… ранимой. Неужели ей так не понравилась Полинка? – думала она. Но ведь она её совсем не знает и, кажется, даже не слышит, что я говорю ей. Увидев, что взгляд Елизаветы Андреевны опять остановился на фотографии, она сказала: -Это мой муж, отец Полины. Он был лётчиком. Погиб, когда вместе с пассажирами и всем экипажем разбился его самолёт.

Елизавете Андреевна потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное. Только сейчас она, наконец, вспомнила, что когда-то сын говорил ей, что отца у Полины нет, но так как она никогда не связывала её отца со своим Янеком, то теперь эта новость потрясла её. Будучи уже столько лет замужем и имея взрослого сына, она как девчонка мечтала, пусть даже о мимолётной встрече с ним, и её воображение порой рисовало самые различные варианты этих случайных встреч. Это было игрой, но игрой увлекательной и иногда именно эта призрачная иллюзия, помогала ей справиться в трудных жизненных ситуациях.

– Мама, – вдруг как сквозь слой ваты услышала она, – я к тебе обращаюсь. Елизавета Андреевна повернулась к сыну.

–Что с тобой сегодня? Ты будто в облаках витаешь.

– Извините, просто задумалась о том, какой ужас должен испытывать пилот, зная, что через несколько минут самолёт упадёт на землю.

За столом повисло довольно продолжительное неловкое молчание, которое, к счастью вскоре было прервано, приходом Надежды Игнатьевны.

–Это моя тётя – представила её Лариса Николаевна.

Появление новой гостьи, которая к тому же принесла замечательный торт собственного изготовления, отвлекло внимание присутствующих от Елизаветы Андреевны, что дало ей возможность прийти в себя и, наконец, полностью овладеть ситуацией. С категоричностью, какой она умела настоять на своём, она заявила, что раз квартира у молодых уже есть, то они с Владимиром Ивановичем, возьмут на себя все остальные расходы, связанные со свадьбой.

– Та квартира, Максим, конечно тоже будет в вашем распоряжении, а когда ваша семья увеличится, вы, если захотите, сможете соединить их в одну – добавила она.

Дома, Максим и Владимир Иванович хотели поговорить с ней, но она, сославшись на сильную головную боль, ушла в спальню, отказавшись, таким образом, от немедленного выяснения отношений с ними. Елизавета Андреевна лежала в кровати под двумя одеялами, и всё равно её знобило. Она никак не могла прийти в себя и поверить в то, что преподнесла ей судьба. Боже мой, и плакала и смеялась она, он ведь мог быть моим тогда, если бы не появилась эта Лариса. Я ведь видела его глаза в ту ночь, я не могла ошибиться! А теперь, когда его уже давно нет в живых, мой сын женится на его дочери! Так она и лежала не в силах заснуть, вспоминала Янека и прощалась с ним. Заснула Елизавета Андреевна уже под утро, а проснувшись, почувствовала себя полностью отдохнувшей. Не желая вступать ни в какие объяснения с мужем и сыном, она, оставив им записку, что уезжает на дачу, поспешила уйти из дома, пока они ещё спали. По дороге Елизавета Андреевна позвонила Кате и, не слушая её возмущенных воплей по поводу того, что: «Сегодня выходной, и я, в конце концов, имею право выспаться, да и Игорь у меня, куда я его дену?» – предупредила, чтобы та была готова. По дороге она успела заехать на рынок, купить мясо, домашний сыр, помидоры и, ровно через пятьдесят минут её такси уже затормозило у Катиного дома. Катя и Игорь ждали её на улице с большой спортивной сумкой в руках. К Лизиному удивлению, подруга была в прекрасном настроении, а Игорёк вообще являл собой вид полностью довольного жизнью человека.

–Представляешь, стоило мне только сказать Игорёчку, что ты приглашаешь нас на дачу, как он был готов уже через пять минут. Даже позавтракать мне не дал. Кстати, мы с собой кучу еды прихватили, хватит на десятерых – смеясь, говорила Катя, когда они уже ехали по Минскому шоссе. Пожилой, серьёзный шофёр такси, только усмехался усы, слушая радостную болтовню Катерины.

– А где твои мужики? Они что, позже приедут?

–Они дома, это я от них сбежала. Катя хотела, было, спросить, в чём дело, но, увидев, как нервно Лиза теребит руками носовой платок, решила отложить все вопросы на потом.

–Зря ты Лизунь своих не взяла, – вмешался Игорь. – Что им дома одним делать в выходной? Давай позвоним чтобы приезжали.

Отказать Игорьку, когда он что-то просил, было практически невозможно. В его глазах была такая искренняя забота о ближнем, что собеседник невольно и надолго попадал под его обаяние. Неудивительно, подумала про себя Елизавета Андреевна, что он сделал такую удачную карьеру. Когда на тебя так смотрят, начинаешь искренне верить, что в жизни гораздо больше хорошего, чем плохого.

–Кажется, у меня сегодня будет кислородное отравление! – воскликнул Игорь, стоило, им очутится в дачном посёлке. – Нет, правда, этот воздух, нечто особенное. А какая тут тишина! Она обволакивает словно взгляд любимой женщины! Лизунь, это просто преступление скрывать такое сокровище. Почему ты раньше ни разу не звала нас к себе на дачу?

– Игорёчек, я тебе даже ключи от неё могу отдать, живи, сколько захочешь. Только учти: воду надо носить, туалет на улице, крыша нуждается в ремонте, отопление не предусмотрено, захочешь согреться – топи печку. Чтобы успевать утром на работу, будешь вставать в пять утра. Ну что, давать ключи?

–Вечно ты Лиза всё в чёрном свете видишь, никакой романтики – недовольно проворчал он. – Это даже трудностями назвать нельзя, подумаешь, туалет на улице. Зато соседей за стенкой нет.

– Нет, вы посмотрите на него! – воскликнула Катерина. – И туалет на улице, и отсутствие воды для него оказывается ерунда. А дома, когда на два дня отключили горячую воду, у него чуть истерика не случилась. В ответ Игорь недовольно взглянул на Катю, но предпочёл не ввязываться в спор.

–Кстати, – добавила она, – если уж ты так положительно настроен на дачную жизнь, можешь уже сейчас приступить к ней. Вот вёдра, вода на соседней улице. Дерзай, сокровище моё, неприхотливое!

– Кать, второй такой язвы как ты, во всей Москве не сыскать, но, наверное, за это я тебя и люблю – задумчиво произнёс муж и отправился за водой. Героически справившись с поставленной перед ним задачей, он ушёл купаться на речку, а Катерина с Лизой занялась приготовлением завтрака. Когда Игорь вернулся, всё было уже готово и, плотно позавтракав, он завалился в шезлонг – досыпать, пообещав подругам полностью избавить их от возни с обедом. Катя с Лизой, чтобы не мешать разговорами, ушли на берег небольшой речушки, протекавшей недалеко от дачи, и только там, Катерина, наконец, велела:

–Ну, давай, выкладывай, как там всё вчера прошло.

Елизавета Андреевна достаточно наплакалась ночью в подушку, поэтому сегодня могла говорить почти спокойно: – Кать, если я скажу тебе, на ком женится мой Максим, ты не поверишь.

– О Господи, неужели Вика опять объявилась?

–Кать, ты в своём уме? Вика, кстати, звонила недавно, прямо из Вены, поздравляла его с днём рождения.

– Ну и как?

–Да никак, пожелал всего хорошего и сказал, что сам скоро женится.

– Ладно, это уже пройденный этап. А кто всё-таки невеста? Твой Макс её целый год скрывал, теперь ты вся не в себе.

–Кать только не падай: его невеста Вишневецкая Полина Яновна, дочь Янека.

–Звучит красиво, а кто это?

– Ты что, не поняла? Я ведь о том самом Янеке тебе говорю!

Тут до Кати постепенно дошёл смысл сказанного подругой, и она раскрыв глаза от изумления, молчала, не находя слов. Наконец потихоньку, начав соображать, сказала:

–Получается, что тёщей Максима будет та самая Лариса, которая увела у тебя Янека?