Закат Пятого Солнца

– Это хорошо, что он отплывает на родину, – туманно ответил Эрнан Кортес. – Так даже лучше.

В тот день письма и драгоценности начали свой путь ко двору короля. Никто сейчас не брался предсказать, удачным ли окажется плавание. Корабль мог затонуть или оказаться во власти бури, которая лишит его выбора и приведет к Веласкесу. Мог он также попасть на Ямайку или вовсе в руки португальцам. Да и удастся ли добиться аудиенции у короля? Там, в Испании, среди чиновников и бюрократов, хватало своих преград. Будущего никто не видел. Оставалось лишь надеяться на лучшее.

А сторонники Веласкеса продолжали плести интриги. Среди солдат хватало недовольных тем, что вся добыча отправилась за море. Многие считали, что нужно вернуться на Кубу. Другие втайне мечтали о новом предводителе. Фернан и еще несколько телохранителей теперь почти неизменно находились возле Кортеса. Кто мог сказать, о чем договариваются заговорщики? Может быть, генерал-капитана планируют пленить, а то и убить?

Но и Кортес времени даром не терял. Ему стало известно, что несколько человек договорились захватить корабль и сбежать на Кубу. Более того, мятежники надеялись, что они успеют своевременно оповестить Веласкеса о миссии Монтехо и Пуэртокарреро, а уж губернатор сумеет перехватить каравеллу, плывущую в Испанию. Тут же учинили следствие и на допросе выявили многих, замешанных в этой интриге. Двоих зачинщиков генерал-капитан велел повесить.

Во время казни Эрнан Кортес внимательно смотрел на двух самых ненадежных капитанов. Диего де Ордас и Хуан Веласкес де Леон то ли оказались слишком умны, чтобы попасться, то ли на этот раз действительно в заговоре участия не принимали. Диего стоял с совершенно непроницаемым лицом, прочитать его мысли было невозможно. Хуан же выглядел высокомерно, всячески стараясь показать, что с ним, в случае чего, так обойтись не посмеют.

«Неужели и в самом деле думает, что в следующий раз я не решусь повесить его, если узнаю, что Хуан участвовал в заговоре?» – подумал Эрнан Кортес.

Сам Хуан в это мгновение с вызовом посмотрел на своего генерал-капитана. Их взгляды столкнулись как клинки во время боя. Кортес понял, что Веласкес по-прежнему не признает его достойным командиром. В будущем от этого капитана наверняка можно ждать новых случаев неповиновения.

Фернан внимательно вглядывался в лица соратников. Кто из них участвовал в подготовке к мятежу? Что они чувствуют сейчас кроме облегчения из-за того, что наказание их миновало? Раскаяние? Благодарность к Кортесу, который их простил? Или же мстительно ждут следующего момента, чтобы все же добиться своего? Как они будут вести себя дальше? Можно ли на них положиться? От такого количества вопросов голова шла кругом. Гонсалес поневоле задумался о том, сколь же тяжело самому генерал-капитану, перед которым проблем гораздо больше.

Все это подвело Эрнана Кортеса к давно вынашиваемой мысли. Собрав несколько наиболее надежных людей, он поделился с ними своей задумкой.

– Пока существует хотя бы ничтожная вероятность сбежать на Кубу, всегда найдутся люди, готовые рискнуть. Как обезопасить себя от такого происшествия?

– Черт его знает, – буркнул Альварадо. – На каждый корабль охрану не поставишь. Их десяток, у нас половина отряда уйдет на то, чтобы стеречь суда. С кем тогда в поход идти?

Эскаланте лишь пожал плечами, не находя выхода из ситуации. Остальные капитаны тоже промолчали. Фернан покосился на Себастьяна. Тот ничего не предлагал. Гонсалес и сам не знал, что нужно делать.

– Есть только один выход, – сказал Кортес. – Корабли следует утопить.

Все воззрились на него в немом изумлении. Более дерзкого и самоубийственного предложения никто бы и не придумал.

– И как мы сами отсюда выберемся? – не сдержал удивления Альварадо. – От Испании нас отделяет океан.

– Мы сейчас не в Испанию направляемся, а совсем в другую сторону.

– Отрезав себе все средства связи, мы лишены будем возможности подать весть, получить подкрепление, даже просто приплыть на ту же Ямайку и запастись порохом или оружием, – неодобрительно бросил один из капитанов, Кристобаль де Олид.

– Опасная затея, но есть в ней что-то заманчивое, – заметил Эскаланте. – Для нас сейчас главная угроза не в нехватке пороха, а в том, что мы рискуем потерять часть отряда.

– Ну а если мы покорим ацтеков, то что дальше? – спросил Себастьян. – Будем ждать, пока король пришлет нам флот? Так откуда на родине узнают о наших злоключениях? Пуэртокарреро, может так произойти, и вовсе до Испании не доплывет.

– О том, что про нас забудут, не стоит даже беспокоиться, – улыбнулся Кортес. – Губернаторы Кубы, Ямайки, Дарьена рано или поздно пришлют сюда свои отряды. Глядишь, мы этому еще и не рады будем. Да и потом, каравеллы со временем можно построить новые.

– Мгновенно их не построишь, – заметил Кристобаль де Олид. – Если ацтеки нападут на нас, то отступать будет некуда. Погибнем все до последнего человека.

Фернан молчал, не зная, что и сказать. Он не сомневался, что Кортес обладает безграничной отвагой и решительностью. Во многом, именно за это Гонсалес и любил своего генерал-капитана, именно потому готов был поддержать любое его решение. Но эта идея казалась чистым безумием. Корабли оставались единственной нитью, позволяющей вернуться на родину. Настоящими плавучими крепостями, на которых можно отправиться дальше вдоль побережья, если здесь их постигнет неудача. В крайнем случае – Олид прав – это же единственный шанс отступить, если в битве с индейцами силы окажутся неравны. Фернан отлично помнил, как поспешно пришлось бежать в свое время Кордобе. Если бы не каравеллы, вся первая экспедиция тогда погибла бы. Да, в конце концов, суда сами по себе представляли огромную ценность. Стоимость их была безумно высока. Это почти то же самое, что утопить полученные от Монтесумы сокровища.

– Да, именно так дело и обстоит, – отметил Кортес. – Риск вы сами видите и можете оценить. Потому и интересуюсь вашим мнением.

– Матросы будут против, – заметил Олид.

– Они, так же, как и остальные, подчиняются предводителю экспедиции, а это я. Сделают то, что я прикажу.

– К тому же, экипажи судов увеличат наше войско на добрую сотню, – заметил Фернан.

– А мне идея нравится, – решительно сказал Альварадо. – Корабли сейчас – это источник хлопот, а также лазейка для нашего малодушия. В трудную минуту даже у самого храброго человека может возникнуть мысль отступить. А вот утопим их, и тогда уж точно не будем оглядываться.

– Ну что же, посмотрим, как отреагируют на эту затею наши храбрые солдаты, – резюмировал Кортес.

К этому вопросу он подошел с привычным для него хитроумием. Пустили слух, что суда источены червем, так что могут в любой момент прийти в негодность. Но конкистадоры, как и следовало ожидать, разделились на два лагеря. Эрнан Кортес пользовался заслуженным уважением. Он оказался удачливым вождем и добился немалого успеха. За ним готовы были идти в огонь и в воду. Но хватало и таких, которые не хотели подвергаться необдуманному риску. Сторонники Веласкеса опять стали протестовать, обвиняя Кортеса в том, что он всех готов погубить, лишь бы только не признавать свое возможное поражение.

Споры разгорались все жарче. Доверенные Кортеса без устали склоняли солдат на этот решительный шаг. Фернан видел, что действовать нужно быстро. Промедление могло быть расценено людьми как проявление неуверенности в себе. А кто же пожелает идти за человеком, который и сам в себя не верит?

В один из дней Гонсалес подошел к группе воинов, которые яростно обсуждали идею уничтожения флота. Партию недовольных возглавил, разумеется, племянник губернатора – Хуан Веласкес де Леон. Говорил он красноречиво и убедительно. Все больше солдат поддерживало его одобрительным гулом. Фернан тут же подошел поближе и вступил в спор:

– Я вижу, что не все здесь присутствующие обладают достаточной решимостью для того, чтобы отправиться навстречу Монтесуме.

– Дело не в решительности, – ответил Хуан. – Нужно уметь здраво планировать любой поход.

– Генерал-капитан ясно показал, что умеет планировать. Ни одна другая экспедиция еще не была так хорошо подготовлена. Раз он говорит, что необходимо утопить корабли, значит так нужно. Эрнан Кортес облек тебя своим доверием, назначив одним из капитанов. Вот так ты платишь ему за благосклонность? Подбиваешь людей к мятежу?

В толпе, образовавшейся вокруг Фернана и Хуана, насчитывалось около полусотни человек. Все они с интересом прислушивались к диалогу, который в любой момент мог перетечь в ссору. Среди этих людей стоял и Себастьян, который с тревогой следил за развитием разговора. Он прекрасно знал вспыльчивый характер молодого Гонсалеса, а потому понимал, что любое неосторожное слово может привести к конфликту.

– Я лишь настаиваю на сохранении эскадры.

– Мы совсем скоро двинемся вглубь неисследованной территории, – нетерпеливо сказала Фернан. – Идти будем по суше. Зачем нам там флот? На плечах его с собой потащим?

– Зачем же его тогда топить? – парировал Веласкес. – Думаешь, наличие каравелл на побережье помешает нам дойти до столицы ацтеков? Мы же не галерники, к кораблям цепями не прикованы.

В толпе послышались смешки. Фернан гневно сверкнул глазами – смеялись явно над ним. Но, помня о том, что Кортес запретил дуэли, он сдержал себя и продолжил дискуссию.

– Не хватало еще, чтобы наши суда попали в руки к Веласкесу, если он снарядит сюда следующую экспедицию.

– По-твоему, лучше их уничтожить? Я сам не матрос, но моряки, наверное, найдут способ обезопасить корабли от захвата солдатами губернатора. Оборвав все нити, связывающие нас с Кубой, как мы сами отсюда выберемся?

– Пуэртокарреро и Монтехо сейчас плывут в Испанию. Узнав обо всех здешних событиях, король пришлет флот.

– Его мы тоже утопим! – крикнул кто-то из толпы. – Жалко нам, что ли?

Эта реплика вызвала еще один взрыв смеха. Хуан улыбнулся, покачал головой и сказал:

– Пуэртокарреро может просто не доплыть. Шторм, рифы, длительный штиль, да мало ли что еще. Но беда не только в этом. Ты, похоже, не представляешь, насколько сложно войску передвигаться по чужой территории, не имея постоянной поддержки. Мы отрезаны от всего мира. У нас нет припасов, нет возможности закупить оружие или доспехи, пополнить запасы пороха. Мы не можем оставить раненых в дружественном поселении или дождаться подкрепления. Мы даже примерно не знаем, куда идем. Будет там жарко или холодно, попадем мы в болото или в пустыню, где и когда сможем найти воду и пищу.

– У нас есть союзники, которые укажут дорогу, обеспечат водой и провизией, станут рядом с нами в бою, – уверенно сказал Фернан.

– Надежность индейцев вызывает справедливые опасения, – гнул свое Хуан. – Что мы, в сущности, о них знаем? Я изучал историю и знаю, что коалиции создаются и разрушаются в мгновение ока. Тот, кто слишком полагается на союзников, может очень дорого расплатиться за свое легкомыслие. Повторяю, в полной изоляции нам долго не продержаться.

– Мы с Себастьяном несколько месяцев провели в местных джунглях, – упрямо ответил Фернан. – И, как видишь, сумели выжить.

– Да, – согласно кивнул Хуан Веласкес и снисходительно добавил. – Себастьян опытный путешественник.

Фернан стиснул зубы. Он прекрасно отдавал себе отчет, что лишь благодаря спутнику он тогда выжил. Сам он вряд ли бы сумел добыть пропитание, разжечь костер, определить направление движения. Но это еще не давало право посторонним подшучивать над его неопытностью. Гонсалес решительным движением поправил пояс. Рукоять меча демонстративно качнулась из стороны в сторону. Если Хуан не угомонится, то придется ему отвечать за свою насмешливость с оружием в руках. Тот, однако, даже бровью не повел. Веласкес сделал вид, что намека не понимает и продолжил: