Закат Пятого Солнца

В словах императора звучала искренняя радость за друга. Человек менее проницательный, может быть, и обманулся бы. Эрнан Кортес задумался. Но что, если все это лишь уловка? Ацтеки спят и видят, как бы выдворить его из Теночтитлана. Как не посмотри, но соглашаться нельзя. Если никакой экспедиции нет, то это всего лишь хитрость Монтесумы, желающего избавиться от «гостей». Если же военный отряд на берег и вправду высадился, то это, несомненно, солдаты губернатора Веласкеса и людей Кортеса ничего хорошего не ждет.

– Уэй-тлатоани, я должен сообщить эту радостную весть моим подчиненным. Позволь пока что покинуть тебя.

Собрав капитанов, Эрнан Кортес поведал им новости. Те никакой радости не выказали.

– Эрнан, индейцы просто пытаются выдворить нас из города, – высказал суждение Альварадо. – Им верить нельзя.

– Ну а вдруг это правда? – заметил Фернан. – Отряд наверняка большой. Сумеет ли Сандоваль отбиться? Нужно спешить ему на помощь.

– Да, и покинуть столицу! – фыркнул Альварадо. – Дикари только того и ждут.

Полемика вся разрасталась. А Кортес молчал и смотрел на своих приближенных. Кому из них можно доверять? Альварадо не предаст. Но как поведет себя Диего де Ордас, который был дальним родственником губернатора? И уж тем более, чего ждать от Хуана Веласкеса де Леона, который правителю Кубы приходится племянником? До сих пор капитаны верно ему служили. Но какой у них еще был выбор? Зато теперь, когда прибыли люди Диего Веласкеса, на чью сторону станут соратники? Ордас и Веласкес де Леон хранили молчание, не торопясь высказывать свое мнение.

Споры прекратились очень быстро. В комнату ворвался молодой индеец. Это был один из гонцов, посланных Сандовалем. Так конкистадоры узнали, что все это правда. На побережье высадился большой отряд с Кубы. Более того, скоро в столицу принесут трех пленных послов, которых Гонсало арестовал в Веракрусе.

– Вот и отлично, – резюмировал Альварадо. – Допросим пленных. Уж они-то точно смогут сказать, сколько у Нарваэса людей и вооружения.

Кортес поднял руку, требуя тишины.

– Посланцы Нарваэса сейчас, наверное, мысленно уже и с жизнью распрощались. Дай-то бог, чтобы ни один из них от безысходности никакой глупости не совершил. Не попытался сбежать или убить охранника. Нужно, чтобы они любой ценой были доставлены в Теночтитлан в целости и сохранности.

Генерал-капитан произнес эту речь, задумчиво шагая из угла в угол. Вдруг он остановился, приняв наконец-то определенное решение, повернулся к собеседникам и сказал:

– Себастьян, бери с собой несколько человек, а также лошадей столько, чтобы хватило вам и моим неожиданным «гостям», – последнее слово сопровождалось саркастической улыбкой. – Привези их в город, не чиня никаких обид, ну а самое главное – проследи за их безопасностью. И попытайся понять – в каком они находятся настроении.

Риос, в чьей преданности Кортес нимало не сомневался, собрался в путь буквально за полчаса. Кони, продукты и группа сопровождающих. Расчет был понятен – Себастьян прославился подвигами в Италии и приключениями в джунглях Юкатана. Пленники должны увидеть, что Кортес относится к ним с должным уважением, раз высылает навстречу такого героя.

Педро де Альварадо в ожидании возвращения Риоса ярился, не находя выхода своему гневу. Он добрый десяток раз предлагал Кортесу поснимать головы с пленников и прислать их в качестве подарка Нарваэсу. После чего, по его мнению, нужно уже самому Нарваэсу отрубить голову, да и всем его людям заодно.

– Эти трусливые недоноски совсем не знают местности, так что мы без труда их разобьем! – энергично рубя воздух ладонью, вещал он. – Не хватало еще, чтобы какие-то негодяи нас ограбили, после всех тех усилий, что мы приложили для покорения этой земли.

Рослый, широкоплечий, с огненно-рыжей шевелюрой и громоподобным голосом, не помнящий себя от ярости, Альварадо походил на извергающийся вулкан. Кортес был хладнокровен и к доводам Педро не прислушивался.

– У Нарваэса воинов чуть ли не вдвое больше, чем у нас.

– Ну и что?! – гремел Альварадо. – Да ты сам посмотри на наших удальцов! Это же поголовно львы! У каждого за спиной десятки боев. Дохлякам Нарваэса с ними не равняться. Если сумеем правильно организовать нападение, то численное превосходство ничего им не даст.

– Ты правда считаешь, что я предпочту угробить восемь сотен человек, вместо того, чтобы переманить их на свою сторону? – отвечал Кортес. – Не шути так, Педро. Они не дохляки, и слава богу. Веласкес делает нам истинно губернаторский подарок. Заберем этих солдат себе и будет у нас более тысячи человек.

– Как?! Думаешь, Нарваэс согласится?

Прошло всего два дня и Себастьян вернулся вместе с людьми Нарваэса, чем натурально спас Альварадо, иначе тот бы вскоре лопнул от бешенства. Эрнан Кортес, заблаговременно получивший весть о том, что «гости» уже на подходе, выехал встречать их на одну из площадей Теночтитлана в сопровождении группы лучших воинов. Момент выбрали идеально – посланники Нарваэса были ошеломлены видом титанического города, вырастающего из воды. Задевающие облака гигантские пирамиды, мосты, дамбы, прекрасные здания и сказочные сады. Это на кого угодно произвело бы впечатление.

Не меньше их поразил и прием, который им здесь оказали. Кортес встречал делегацию с искренним радушием, так, как будто не было для него большей радости, чем узреть здесь, на краю земли, соплеменников и единоверцев. Именно этими словами он сопроводил свою приветственную речь. Подавленные окружающим их великолепием и несколько сбитые с толку теплым приемом, люди Нарваэса позволили Кортесу целиком перехватить инициативу в разговоре. Чем он сразу же и воспользовался.

Посланников, а генерал-капитан настаивал именно на этом слове, ни разу не подчеркнув то, что они здесь люди подневольные, пригласили на обед. Пиршество закатили с размахом. В большом зале находилось около двадцати испанцев, а еды принесли столько, что не осилить и полусотне человек. Кроме самого Кортеса, его капитанов и послов Нарваэса нашлось место еще с десятку конкистадоров, в том числе Фернану и Себастьяну.

Каждый из них оделся настолько изысканно, насколько это вообще оказалось возможно здесь, где европейский наряд было не достать никаким чудом. Потому костюм каждого из солдат Эрнана Кортеса являл собой замысловатую смесь испанской и индейской одежды, щедро сдобренную украшениями. Изделия ацтекских мастеров из перьев и золота поражали воображение даже у тех, кто видел их в сотый раз. Что уж говорить про тех, кто лицезрел подобное впервые. Генерал-капитан делал все, чтобы впечатлить своих гостей.

Несколько индейцев сновало туда-сюда, разнося блюда и убирая опустевшую посуду. Беседу целиком и полностью контролировал Эрнан Кортес. Он умел быть радушным хозяином и приятным собеседником. С самого начала он весьма изысканно извинился за прием, оказанный людям Нарваэса в Веракрусе, закончив свою речь словами:

– Командир моего гарнизона, Гонсало де Сандоваль, человек, без сомнения, храбрый и верный, но склонен к поспешным поступкам. При встрече я объясню ему, что друзей и единомышленников следует приветствовать теплее.

Один из послов, высокий, смуглый и жилистый человек по имени Сесар Гарсия, даже после этих слов не утративший настороженного вида, ответил:

– Мы благодарны за гостеприимство, но наш предводитель прислал нас сюда с вполне конкретной целью. Боюсь, что после ее обсуждения у нас с вами не найдется поводов для дружбы…

– Помилуйте! Да как раз наоборот! Подумайте сами. Мы находимся за тысячи миль от нашей благословенной родины и за сотни миль от ближайшего крупного города, населенного испанцами. Конечно же, у нас должны быть поводы для дружбы. Местные жители, хотя и достигли удивительного искусства в вопросах архитектуры и ювелирного мастерства, но все же остаются дикарями, коснеющими в самом жутком язычестве. Вы не можете даже вообразить, что они вытворяют! Потому я так искренне рад принимать вас здесь. Доблестным кабальеро всегда найдется место в нашем кругу.

– И все же наше дело не терпит отлагательств, – упорствовал Гарсия.

Кортес сделал изысканный жест рукой, отметая всякие возражения.

– Разумеется, мы рассмотрим цель вашей миссии. Было бы грубостью проявить к ней невнимание, ведь вы проделали столь длинный путь ради этого разговора. Но я счел бы себя бесконечно плохим хозяином, если бы не дал гостям как следует отдохнуть после утомительной дороги, помешал утолить голод и жажду. Угощайтесь. Здешняя кухня весьма своеобразна и непривычна для испанца, но, уверяю вас, ей стоит отдать должное. Увы, про местные вина я этого сказать не могу. Но у меня остался среди припасов бочонок испанского вина. Ради такого случая я его открою.

Трапеза шла своим чередом. Фернан мало говорил, все больше слушая рассказы окружающих. Звучали смешные истории, летели над столом шутки и тосты. То один, то другой из капитанов Кортеса рассказывал о каком-нибудь занимательном эпизоде из их похода в Теночтитлан. Посторонний наблюдатель в жизни бы не поверил, что здесь собрались солдаты двух лагерей, которым, возможно, вскоре предстоит сойтись в смертельном бою. Сам же генерал-капитан разливался соловьем, стараясь очаровать гостей и, в первую очередь, недоверчивого Сесара Гарсию.

– В чем суть жизни настоящего кабальеро? В служении нашему королю, да сохранит Господь жизнь и здоровье императора Карлоса на долгие годы! В служении святой нашей матери Церкви, в преодолении трудностей и опасностей. Но также и в отдыхе. Вы славно послужили монарху и церкви уже тем, что, не убоявшись преград, прибыли сюда, в земли, где правят язычники, которым мы принесем свет истинной веры. Не сомневаюсь, что за плечами у каждого из вас немало своих подвигов, о которых, я надеюсь, вы поведаете мне во время пиров, для которых как раз пришло время.

Постепенно Кортес нашел общий язык с Гарсией. Тот также оказался родом из Эстремадуры, и разговор их плавно перетек на воспоминания о неизмеримо далекой родной провинции. Пиршество все длилось. Генерал-капитан правил беседой, увлекая в нее каждого из находящихся в комнате, задавая вопросы и внимательно слушая ответы. Никто не чувствовал себя забытым или лишним. Когда все встали из-за столов, то гостям были отведены просторные покои. На сегодня им оставалось лишь отдыхать. Все важные разговоры перенесли на завтра.

На следующий день Эрнан Кортес не спешил принимать послов, прислав к ним человека с извинениями и объяснив, что должность генерал-капитана отнимает немало времени. Пришлось тем пока довольствоваться обещаниями о возобновлении переговоров при первой возможности. Но скучать им не приходилось. Кортес попросил Фернана показать гостям город, чтобы они восхитились его чудесами. Гонсалес так и поступил. Сам же командир долго общался с Себастьяном, внимательно слушая все, что тот успел узнать за время совместного путешествия. К концу этой беседы у генерал-капитана сложилась в голове вполне детальная картина того, что за люди к нему пожаловали, чего от них ждать и как вести с ними переговоры.

Фернан долго водил прибывших вчера испанцев по Теночтитлану. Гонсалес вполне понял задумку командира. Нужно, чтобы послы увидели – экспедиция Кортеса достигла небывалого успеха. С такими храбрецами куда разумнее дружить, чем воевать. Столица ацтеков удивляла любого! Люди Нарваэса были окончательно сбиты с толку. Они с трудом могли поверить, что такой ничтожный, по сути, отряд сумел добиться уважения и признания у правителя гигантской могущественной империи. Предубеждение против Кортеса постепенно сменялось невольным восхищением перед его отвагой и целеустремленностью.

После обеда Сесар Гарсия добился все-таки начала переговоров. Генерал-капитан пригласил послов в комнату, где их уже ждало с полдесятка испанцев. Расположил он всех конкистадоров вольно, вперемешку, чтобы не было какого-то четкого разграничения между его подчиненными и людьми Нарваэса.

– Я надеюсь, что ваше пребывание в этом городе ничто не омрачало. Без сомнения, не хватит и месяца, чтобы узреть Теночтитлан во всем его великолепии, но я прекрасно понимаю, что вас торопит долг. Что желал бы сообщить мне ваш отважный предводитель Панфило де Нарваэс?

Сесар Гарсия откашлялся и начал:

– Наш храбрый капитан, Панфило де Нарваэс, получил приказ от губернатора Кубы, Диего Веласкеса де Куэльяра, прибыть сюда по следам вашей экспедиции. Ему вменяется в обязанность заключить вас под стражу за нарушение приказов губернатора.

Кортес ничем не выказал беспокойства или возмущения. Лишь легкой тени удивления он позволил промелькнуть на своем лице.

– Какие же приказы губернатора я нарушил?

– Ваше плавание началось против его воли…

– Друг мой, похоже, вас обманули. Веласкес лично назначил меня руководителем экспедиции. Или же губернатор противоречит сам себе, сначала доверяя мне эту миссию, а затем укоряя за… За что, собственно говоря?! Вы же сами видели город со всеми его неисчислимыми богатствами, видели почет, которым окружены здесь испанцы, видели и уважение местных жителей. Разве моя кампания оказалась провальной?

На это возразить было нечего. Сесар Гарсия неопределенно пожал плечами и ответил:

– Я всего лишь солдат и подчиняюсь приказам.

– Я делаю то же самое, – заверил Кортес. – Диего Веласкес лично назначил меня на должность главы экспедиции.

– Однако вы прервали с ним всякую связь, не сообщаете о своих успехах, не шлете отчетов. Следует понимать беспокойство, тревожащее губернатора.