Тайна великого Комбинатора и зигзаги любви

И он, заложив в рот по краям большие пальцы рук, мизинцами потащил вниз нижнюю губу, а средними стал задирать свой большой нос, при этом умудрился потянуть указательными пальцами нижние веки глаз вниз и высунув язык до подбородка гордо предстал во всей театральной красе перед изумлённой публикой на фоне играющей в лучах солнца пыли от свитера.

Пашкевич, насладившись только что воссозданным «воскресным шедевром» поинтересовался:

– А где Вабник? Я собственно «прилетел» по его душу!

Но пока, Червонюк демонстрировал научному миру свои «театральные достижения» Вабник, как выяснилось, убежал в университет на «дневную халтуру» читать лекции.

– А как же его очки, пиджак и деловой портфель? – поинтересовался изумлённый Пашкевич.

– Э, брат! А это его дежурные экземпляры! Учитесь конспирации мой друг, пока он жив! Так что, считайте, что и сейчас он на работе, а через некоторое время от осознания этого варианта, ваша душа вероятно успокоиться! – шутливо поддел его Червонюк.

Неожиданно из своего кабинета вышел завлаба Раймон. Пашкевич, описав дугу мимо присутствующих, ринулся к нему со словами:

– Извините, что раньше не успел поздравить вас с защитой докторской! О! Какой же вы ГИГИНТ человеческой и научной мысли! Какое совершенное достижение в науке!

Раймон остановился и поинтересовался:

– Это с вами произошло только сейчас?!

– Да, нет, … – промямлил Пашкевич.

– Если в следующий раз на Вас снова такое «вдохновение найдёт» милости прошу, заходите ко мне в кабинет без стука!

И он направился к Хлебосолову.

– Приятно видеть Вас вместе, технического куратора и нашего нового сотрудника! Проходите, усаживайтесь поудобнее. Разговор будет долгим, но надеюсь полезным!

* * *

Зося Иванова, не щадя живота своего, уже давно и добросовестно трудилась в гостиничном комплексе «Северный олень», заместителем «глав бухнутого» и по совместительству, – кастеляншей. Она старалась добросовестно блюсти уголовный кодекс, отвечая за наличие, сохранность, своевременное списание и получение тарелок, рюмок, фужеров, скатертей, штор, ковров и прочей утвари, необходимой для функционирования одноименного ресторана и других участков сего комплекса, уверенно плывущего под пристальным взором ОБХСС сквозь плотные туманы, а порой и штормы.

Надёжным капитаном этого корабля уже много лет оставался Вилли Берзон (в детстве – Валёк). Обладая уникальным чутьём и нужными связями, он умело вел «корабль» меж «скал» и «подводных рифов» к выполнению и перевыполнению производственных планов, устанавливаемых Мин общепитом. За достижения в этой сфере, Валька и некоторых его сотрудников, регулярно поощряли похвальными грамотами, по его же рекомендации. Но так как одними грамотами, при скромной «государевой» зарплате, сыт не будешь, то Вилли раз в полгода давал Зосе ценные указания об обновлении всего интерьера, под девизом: «Шагаем в ногу с рублём». Реализация этого списанного «старомодного» (по его мнению) товара успешно осуществлялось через комиссионки и друзей. «Слёт» по итогам реализации ширпотреба и «излишков» продовольствия проходил в обширном кабинете Берзона, – предводителя местного торгового прогресса, обставленном роскошной мебелью старинных гарнитуров, эпохи «отжившего царизма», но под идущие в ногу со временем лозунги.

– Зовите меня просто Предторгресс! – говаривал он своим коллегам.

Прямо над креслом Предторгресса красовался лозунг, «Своя рубашка ближе к телу!», «Ваш личный интерес – движитель общего прогресса!», справа, – «От тюрьмы и от суммы не зарекайся!»; слева, – «Раньше сядешь, – быстрей выйдешь!», а над дверью красовалось резюме «Слёта» —

*«Цели ясны, задачи поставлены, – вперёд на реализацию товаров!»

*«Коммунизм к Вам ближе, чем обещают массам!»

Эти «Слёты торговой мысли» в основном проводились у него в кабинете по вечерам, а иногда в санаториях у друзей, дабы без помех иметь возможность обсудить дела свои бренные, а заодно что-нибудь выпить качественное и сие питие закусить, чем-нибудь «что бог послал». Здесь собирались весьма уважаемые люди большого города. В основном это были продавцы комиссионных и директора театров, кинотеатров, при которых функционировали буфеты. Через этих представителей шла бойкая реализация различного ширпотреба и «излишков» продукции.

Формула расширения внутреннего производства была гениально проста, например, весь объем коньяка, который планировался для реализации массам, проходил «проверку качества», на специальном карусельном полуавтомате, сконструированном лично Предпрогрессом. Бутылка с содержимом сначала взвешивалась. Полуавтомат шприцом через пробку отбирал грамульки коньяка из каждой бутылки до установленного на шприце уровня, а взамен обжимал горлышко металлической фольгой с клеем. «Проверочные дозы» создавали очередной, наполненный дефицитной жидкостью, ликвидный товар! Все эти «мероприятия», а также замена в эклерах и прочих пищевых «шедеврах», более дорогих компонентов на более дешёвые (с учётом «скромного» недовеса порций посетителей), приносило их организаторам ощутимые положительные финансовые результаты. Теперь они друг друга начинали иногда уважать, а посему внутри своего «клана» становились «уважаемыми людьми».

Для Зоси перспектива войти в это «общество уважаемых людей» отсутствовала по нескольким причинам: во-первых, – она туда не стремилась, во-вторых, – стала уже много знать, а в-третьих, – Предпрогресс уже подумывал, как бы от неё, под благовидным предлогом, избавиться (по его мнению, она могла уже кое о чём догадываться), но так чтобы профсоюз не возражал. Так что, как говорят, держали её в «чёрном теле», при этом регулярно напоминая ей об ИХ собственных высоких аморальных устоях и ИХ «самоотверженном труде на благо народа».

* * *

Сегодня у Берзона намечался весьма доходный день. Его «Северный олень» от очень уважаемой организации получил заказ на банкет (в честь какого – то ВЫСОКОГО юбиляра). Предстоит обслужить восемьсот персон в пятницу, да ещё устроить ночёвку в гостинице. Следовательно, на следующий день как всегда, ЮБИЛЯР и уважаемая публика потребуют продолжения банкета. В честь приятного события уже обновили лозунги в его спец кабинете и одухотворённый большим заказом, пригасил «из торгового ряда наиболее значимых и уважаемых людей», так сказать «слитки общества золотого рубля». Как он любил говаривать, для «обсасывания», наиболее перспективных вопросов. Сегодня на повестке дня значился один вопрос, – реализация нелегальной резины, как роскоши для средств передвижения!

В ожидании ЮБИЛЯРА и заказчиков Вилли важно восседал в своем легендарном кресле под плакатами:

*«ТОТ ПРАВ У КОГО БОЛЬШЕ ПРАВ!»

*«Чтобы у нас ВСЁ БЫЛО и за это нам НИЧЕГО НЕ БЫЛО!»

*«Начальник – это тот, кто может работать до седьмого пота своих подчинённых!»

*«КРАСИВО ЖИТЬ НЕ ЗАПРЕТИШЬ!

*«Чтобы красиво жить необходимо, иметь как минимум чёрный вход и запасной выход!»

ЮБИЛЯР задерживался. Образовалась непредвиденная «творческая» пауза. «Предпрогресс» будучи в отличном расположении духа, решил её заполнить. В приоткрытую дверь, он, пробегая «профессиональным взглядом» по сервированным хрусталём, красной и чёрной икоркой, балычком, осетринкой и прочей закусью столам, про себя подумал…

«Да! Прилично мой зам поработал, себя наверно тоже не обделил! Наверняка вдвое увеличил мой недовес в порциях!» А вслух, видимо в качестве стимулирующей благодарности произнёс:

– Дорогой Сэмэн, а ведь когда захочешь, ты и твои людишки умеют работать!

Лунообразная физиономия Сэмэна расплылась в счастливой улыбке и почти слилась с цветом его красного галстука.

– Вы правы, дорогой шеф, но мне почему-то в последнее время упорно снится картошка? К чему бы это?

– Как вещают по этому поводу специалисты, дорогой Сэмэн, может быть одно из двух «либо тебя по весне посадят, либо по осени уберут!» Да, кстати, ты предупредил своих, чтобы в порциях уважаемых клиентов дополнительного недовеса не образовывалось! А то гляди у меня, по тебе действительно Тобольский лес скучает! Ведь ты и так лишних три года на свободе ходишь!

Сэмэн от неожиданности съёжился и ещё сильнее покраснел. Узкий лоб его покрылся холодной испариной.

– Шучу! – и Вилли заблеял как козёл, довольный собственной шуткой.

Весёлый «смех сквозь слёзы» поддержали все кроме Сёмы…

– Ну и шуточки у ТЕБЯ ШЕФ!

И вытер выступивший обильный пот с красного «натруженного» марочным коньяком «и исхудавшего от систематического недоедания» лица, но успокоившись, открыл дверь настежь, чтобы дать насладиться остальным членам «Золотого рубля» изобилием и сервировкой столов.

Вид столов весьма благотворно влиял на пищеварение присутствующих и подтверждал заявку на светлое будущее основных исполнителей всех этих мероприятий. В эти минуты Берзон начинал понимать, что коммунизм в отдельно взятом банкетном зале лично ИМ уже построен!

– Кстати, Сэмэн, почему ты при таком изобилии перестал, есть мясо, и превратился в вегетарианца?

– Дело конечно не в том, шеф, что я люблю животных. Просто я растения ненавижу.

– Ладно, продолжай экономить на мясе!

Вдруг сквозь розовую пелену своей «творческой» мысли ОН увидел, как неожиданно и без доклада в спец кабинет зашло несколько человек в серых костюмах, и один из них приказал:

– Всем оставаться на местах! – ОБХСС!

«А сон – то Сэмэна в руку. Мелькнуло у собравшихся.» И сразу приятное восприятие личного «вклада» у Предторгресса сильно потускнело, вернув его в зачаточное состояние, а фраза, выданная им Сэмэну в сердцах, обрела ощутимую реальность бренной жизни для всех членов «Золотого рубля», но только с большими сроками…