Последний связной

Она глупо кивнула, а он задвинул этот ящик на роликах вместе с ней, а потом заблокировал его чемоданом, поставленным поперек прохода. Синди, что-то, кричала внутри, напуганная темнотой, но ее голос был приглушенный, наверняка ее не было слышно в коридоре.

Майкл вышел из купе, защелкнув замок в двери, совершенно не представляя, что ему делать. Все двери в тамбурах имели, как в самолете, мощную многослойную конструкцию и электронные замки, но даже если бы ему и удалось открыть одну из дверей, на такой скорости ему все равно не выпрыгнуть из поезда.

Может быть, удастся на следующей станции выйти не из своего вагона и проскочить незамеченным. Он двинулся в хвост поезда и все, с кем он встречался, смотрели на него удивленно. Тут Майкл вспомнил, что у него обожжено лицо, нашел в тамбуре зеркала и посмотрел на себя.

– Неплохо, теперь тебя не идентифицируют, – подумал он: на лице под красными глазами виднелись отеки, розовые пятна ожогов, а лицо трудно было узнать.

Видя, что вокруг собираются люди, Майкл, быстрым шагом, отправился в свое купе. Там он заблокировал входную дверь, не переставая думать, как же выбраться отсюда до момента прибытия поезда на перрон.

При посадке, на крыше каждого вагона Майкл видел люки, закрывающие систему вентиляции, а здесь, в купе под потолком, прикрытый решеткой, жужжал кондиционер.

По-видимому, это было самое слабое место вагона, потому что все было на винтах и шурупах Достаточно было удалить элементы крепления и все рухнет. Майкл залез сначала на кресло у окна, потом на стол, срезал лазером решетку, и она упала на пол. Над ней находился громоздкий кондиционер с сотней винтов, и Майкл, выбрав взглядом четыре самых крупных, и срезал их, роняя на пол искры и капли расплавленного дюраля.

Кондиционер с грохотом рухнул на пол, а в потолке открылись несколько отверстий, через которые просматривались звезды и полузакрытая крышка люка.

Оставалось еще срезать шпильки, удерживающие поворотный механизм, и откинуть люк, больше трудиться не пришлось: потоком воздуха крышку сорвало с крепления и грохотом унесло в пространство.

Вокруг закружился вихрь из пыли и мелких предметов, а Майкл нацепил на спину рюкзак с парапланом, вылез на полкорпуса в образовавшееся отверстие.

Набегающий поток ломал его пополам и Майкл подумал, что если он отцепится, его снесет вдоль поезда и протащит по крыше, уродуя тело и ломая кости, но в этот момент поезд замедлил скорость и пошел на крутой поворот.

Тогда Майкл, раскрыл параплан, его руки оторвало от поезда, и он почувствовал за плечами подъемную силу. Его подняло вверх, а поезд промчался под ним и ушел в сторону.

Приземлился Майкл на кукурузное поле, в полумиле проходила автострада, прочерченная фарами движущихся автомобилей. Он сразу же сложил параплан и двинулся к дороге. Возле дороги набрал код связи и услышал: – Диспетчер слушает.

– Говорит …, – назвал он свой код. – Мне нужна помощь. Я нахожусь на 42 миле трассы у разрешающего знака скорость 120 миль …. С западной стороны дороги. У меня зеленый рюкзак за плечами.

– Сэр! Сигнал принят. Мы вас засекли. Сойдите с дороги – вы должны быть вне видимости. Выйдите ровно через час на то же место.

Майкл ушел в поле и залег в зарослях кукурузы. Когда сверху послышался шум двигателя вертолета, он закопался в кукурузные стебли.

Вертолет пролетел мимо, и над Майклом осталось звездное небо без единого облачка. Каждую минуту прилетала еще одна из звезд и сгорала высоко в небе. Это были небольшие метеориты – предвестники основного потока. Ровно в назначенное время Майкл подошел к трассе. Он не голосовал, а просто стоял у обочины.

Старый джип полз в его сторону и остановился рядом. Наконец-то. Из окна выглянул мужчина в куртке защитного цвета. Это был Крис Мак-Кинли – Рад тебя видеть живым. Садитесь.

Майкл сел в автомобиль и пожал протянутую руку.

– Как ты попался спецслужбам? – спросил Крис.

– Расплачивался мечеными деньгами.

– Разве тебе не объяснили? Давай свои деньги сюда, – скомандовал Мак-Кинли.

Майкл передал ему все свои деньги, и Крис поместил их на минуту в микроволновку на приборной панели, а потом вернул назад.

– Объясняю: сухие предметы, в микроволновой печи не нагреваются, зато микросхемы летят моментально. Можно еще проглаживать деньги утюгом: в этом случае тоже сгорает память купюр, но платежные признаки сохраняются.

– Я и не знал! – признался Майкл.

– Теперь будешь знать!

– А куда мы едем?

– На ферму. Нам нужно отсидеться пару дней.

Крис увеличил скорость, и они помчались по трассе.

Глава 35. Карантин

На ферме Майклу было запрещено выходить на улицу, поэтому для прогулок он использовал соседние помещения: спустившись с чердака по деревянной лестнице вниз, шел из сеновала в конюшню, где горя от нетерпения, били копытами в пол племенные жеребцы.

Там он пробегал пару миль из конца в конец коридора и начинал кормить лошадей.

Каждому Майкл давал по ломтю хлеба, оставшемуся от обеда, хотя хозяин и запрещал кормить своих любимцев.

Наигравшись с животными, Майкл возвращался на сеновал, где лежа у маленького оконца под крышей, рассматривая гусей и индюшек, клюющих зерна во дворе, и коров, которые паслись за оградой в тучной траве.

Он догадывался, что здесь прячется не один, потому что из своего убежища видел в доме, за занавесками окон неясные мужские силуэты.

К тому же, у повара китайца, который приносил пищу четыре раза в день, было всегда при себе комплектов одноразовой посуды на дюжину человек.

Иногда во двор фермы заезжали гости, тогда Майкл уходил от окна подальше, рассматривая приезжающих через щели между досками. Со стороны жизнь на ферме должна была, казалась спокойной и размеренной.

Так же тихо и скучно было здесь внутри, на сеновале, где Майкл прятался, но уходить дальше коридора, где был туалет, ему запрещалось.

Единственным человеком, кроме китайца, навещавшим его был Крис. Он заходил по вечерам, что бы сообщить о последних новостях, но ничего существенного никогда не говорил. По его словам выходило, что в мире начались признаки паники и финансовая лихорадка, но финансовую лихорадку правительства погасили крупными вливаниями свежей напечатанной наличности. Это на время приостановило панику. Очевидно, еще не кончились продукты в магазинах, и народ не понял до конца, что происходит на самом деле.

О самом главном – ближайших планах их команды, Крис вообще не упоминал, отчего Майкла угнетало чувство неуверенности и страха, вроде того, что можно испытать медленно погружаясь в зыбкое болото.

На третий день он не выдержал и, дождавшись Криса, спросил – Крис, мы долго будем здесь торчать?

– Сегодня 7-е сентября? – сделав вид, что вспоминает число, пробормотал Крис. – Не волнуйся, до 11-го уедем отсюда точно.

И видя, что Майкл не успокоился, зашептал: – Мы все на карантине: от нас идет утечка.

– Что за утечка? – переспросил Майкл.

– За многими, кто здесь находится, была слежка. Теперь нужно понять, что это – случайность, или же мы находимся под контролем. А может к нам подослали торпеду: кто-то из наших работает на противника?

– Но, разве мы не рискуем, оставаясь здесь до последнего момента?

– Думаю, нервы у наших врагов не выдержат, и они проявят себя раньше, – решил утешить его Крис. Когда он ушел, Майкл снова поднялся на чердак.

Лежа в сене, он вспоминал Москву, своих коллег и Наталью, по которой безумно скучал. Почему-то, вспомнился букет роз у нее на квартире: неужели ей еще дарят цветы. А ведь он не звонил Нат целых три дня, выполняя приказ о запрете переговоров.

– Может быть, послать ей, хотя бы, сообщение по SMS? – задумался Майкл, пытаясь найти лазейку в своих обещаниях никому не звонить, и, не выдержав, набрал код связи с Москвой.

– Связь временно не работает! – сообщил его телефон, потом знакомый голос диспетчера, укоризненно сказал ему прямо в ухо: – Мистер Кондор, ведь мы же договаривались, что вы не будете звонить до особенного распоряжения! Я вынужден на сегодня заблокировать ваш телефон и сообщить о вашем поведении старшему группы.