Все оттенки черного
Анна вдруг поняла, что ее воздействие на жертву ослабевает. Она не могла пробиться через отчаянное, последнее сопротивление, которое оказывал цепляющийся за жизнь организм Леночки.
///Рабы растаяли в воздухе.
Их ужасные, оскаленные пасти, зловонный запах которых еще мгновение назад обжигал Леночку, дымкой прошли через ее тело и исчезли без следа. Девушка отняла окровавленные руки от лица и со страхом огляделась. Исчезло все: не было рычащих, беспощадных рабов, зловеще свистящего над головой бича, лишь в нескольких шагах от Леночки задумчиво стояла стройная черноволосая женщина в элегантном деловом костюме и солнцезащитных очках. В руках незнакомка держала маленькую дамскую сумочку.
– Занятно. – Голос у брюнетки был грудной, с легкой хрипотцой.
– Кто вы? – прошептала Леночка, ее губы мелко дрожали. – Вы видели все это?
Незнакомка медленно сняла очки, и ледяной страх снова сковал девушку: это была она, королева Луны.
Но где же бич? Где кожаные доспехи? Где рабы? Где диадема? Женщина, стоящая перед Леночкой, хотя и была достаточно красивой, выглядела обыкновенно: черные волосы собраны в высокую прическу, костюм безупречен, строгая прямая юбка едва доходит до колен, туфли на высоких каблуках, макияж, правда, излишне броский, особенно ярко-красные губы, но многие женщины предпочитают привлекать к себе внимание таким образом.
«Неужели мне все привиделось?»
Однако блестящие черные глаза незнакомки, окруженные невероятно длинными ресницами, говорили о другом. Огненные глаза королевы Луны, собравшие в себе все оттенки черного. Глаза Зла.
– Ты очень хочешь жить, Елена.
Это не прозвучало вопросом. Брюнетка констатировала факт, но Леночка, облизнув губы, все-таки ответила:
– Я хочу жить, простите меня, я хочу жить. Я сделаю все, что вы скажете. Я уволюсь, уйду, уеду сегодня же…
– Это не поможет, – взмах невероятно длинных ресниц не сулил несчастной девушке ничего хорошего. – Ты была у меня в гостях, Елена, а оттуда не возвращаются.
– Я все забуду, я…
Металлический прут! Ребристый железный обрезок, достаточно тяжелый, чтобы проломить голову кому угодно, послушно лег в тонкую ладошку Леночки. Она судорожно взмахнула своим жалким оружием:
– Не подходи ко мне, тварь!
– Ты всерьез рассчитываешь остановить меня этим? – Черные глаза незнакомки сверкнули грозным весельем. – Собираешься отмахнуться от всех демонов Ада ржавой железякой?
– Не подходи ко мне!!
Где-то далеко внизу, у подъезда, заблестели мигалки «Скорой».
Незнакомка неожиданно присела на корточки. Леночка нервно дернулась и снова взмахнула прутом:
– Не подходи!!!
Лицо черноволосой красавицы исказилось. Леночке даже показалось, что той плохо. По телу незнакомки прошла судорога, она хрипло вскрикнула, упала на колени, уперлась руками в землю и снова вскрикнула, высоко подняв подбородок. Пылающие глаза пронзили Леночку и девушка задрожала. Брюнетка изменялась. Прекрасные черты ее лица, яркие и страстные, расплылись, превращаясь в уродливую звериную морду, маленькие ушки оттопырились, стройная шея скрылась в плечах, превосходный бюст, на мгновение показавшийся под вырезом жакета, исчез, тонкие пальцы уменьшились, ухоженные длинные ногти огрубели, бархатная кожа покрылась короткой жесткой шерстью.
– Этого не может быть, – прошептала Леночка. – Господи, этого не может быть!
Металлический прут выпал из ослабевшей руки, плечи обреченно поникли, а голубые глаза девушки неподвижно смотрели в одну точку: туда, где только что стояла на коленях брюнетка. Там, на ворохе дорогой одежды сидел, слегка склонив лобастую голову, крупный ротвейлер. В черных глазах зверя пылал знакомый огонь.
Сознание Леночки помутилось. Чувства, желания, безумная жажда жизни, которая поддерживала ее последние минуты, все умерло. На крыше находилась уже не веселая и игривая Леночка, озорная и пронырливая, девушка, полная надежд и планов, а пустое хрупкое тело, внутри которого испуганной птицей билось, все еще билось, маленькое сердце.
Она умерла.
И когда громадная черная тварь мягко, одним гигантским прыжком преодолела расстояние между ними и длинные клыки впились в плечо, жадно разрывая нежную кожу, даже тогда Леночка оставалась абсолютно безразличной к происходящему.
И даже не закричала.
///– Скорее, она, должно быть, выскочила на крышу!
– Там же закрыто!
– Пустите меня! Пустите! Леночка!!
– Это ее мать!
– Дверь открыта!
– Сестра, успокоительное!
– Леночка!!
– Черт, здесь кровь!
– Вызовите полицию!
– Доченька!!
Дверь распахнулась, и обладатели голосов, настороженно озираясь, выбрались на плоскую крышу многоэтажки. Белый халат врача, оранжевый дворницкий комбинезон, несколько мужиков, видимо, привлеченные шумом соседи.
– Не пускайте сюда мать! – Пожилой, опытный врач первым заметил неловкую фигуру Леночки, напоминающую прислоненную к парапету сломанную куклу. – И вызовите полицию, черт бы вас всех побрал!
– А что там? – Любопытный сосед попытался оттолкнуть врача, но тот уверенно и сильно отвел в сторону его руку.
– До приезда полиции на крышу никому не выходить!
Дворник и еще один мужчина, плечистый, в стильном костюме, кивнули, признавая право врача отдавать распоряжения и заблокировали выход на крышу.
– Леночка! Где моя дочь?!
Врач и сестра направились к окровавленной девушке.
«Молодец, – оценила действия доктора Анна. – Быстро разобрался. Хотя им на «Скорой», наверное, много с чем приходилось сталкиваться».
Анна стояла у парапета, с противоположной стороны крыши, и не спеша натягивала на стройную смуглую ножку черный чулок. Ротвейлеры не носят одежду, поэтому, завершив дела и вернув себе настоящий облик, Анна собрала в охапку свалившийся во время превращения костюм, перебралась подальше от мертвой Леночки и принялась приводить в порядок внешний вид. Помешать ей никто не мог: всем, кто выходил на крышу, Анна мастерски отводила глаза, сама же внимательно прислушивалась к тому, что происходило вокруг.
– Мертва. – Врач отошел от Леночки и закурил сигарету. – Вот дерьмо, я, как вызов услышал, подумал: передоза, а здесь…
– Леонид Филиппович, вы что-нибудь понимаете? – спросила побледневшая сестра.
Врач пожал плечами:
– Пусть разбирается полиция.
Сестра, стараясь не смотреть на тело Леночки, тоже вытащила пачку сигарет и стала чиркать зажигалкой. Руки у нее подрагивали.
Анна достала из косметички маленькое зеркальце, внимательно осмотрела макияж, легко скользнула по скуле пуховкой, ногтем подправила чуть сбившуюся линию губ и сплюнула.
«Ну почему человеческое мясо сладковато? Отвратительный привкус. Неприятный».
Константин
– В общем, Константин Федорович, мне крайне не нравится эта афера, которую предлагает Штанюк. – Толстый Васильев умел быть твердым, как скала. – В случае неудачи мы получим проблемы по целому ряду контрактов.
– А в случае победы мы получим такое количество контрактов, что сможем купить «Де Бирс» с потрохами, – подал голос Енин, заместитель Куприянова. – Риск есть риск. Хотите играть по высоким ставкам – надо напрягаться.
Константин задумчиво перебирал четки.
– Юрий, а ты чего скажешь?
Маминов, начальник службы безопасности компании, самый старший из присутствующих на совещании руководителей фирмы, почесал кончик носа.
– В подобных операциях всегда существует вероятность подставы. Если бы план предложил Штанюк, я бы скорее всего не имел четкого ответа на ваш вопрос, Константин Федорович. Григорий хорошо зарекомендовал себя в прошлом. Но фигура господина Марципанского внушает недоверие. Очень хорошо, что вам удалось прояснить его роль в этом деле, и теперь я прошу у вас время, чтобы собрать подробнейшую информацию на этого человека.
– Понимаю, – кивнул Куприянов. – Решаем так. Юрий, ты сам определил, чем тебе заняться: Марципанский плюс последние контакты Штанюка. Проследи, не появилось ли у Григория ненужных друзей.
– Разумеется, Константин Федорович.
– Сколько времени потребуется?
– Сутки.
– ОК. – Куприянов посмотрел на остальных. – Господа, у нас есть сутки. Валера. – Енин поднял глаза. – Ты собираешь все аргументы «за». И параллельно просматриваешь наши активы, надо понять, способны ли мы вообще потянуть эту операцию.
– С удовольствием.
– Сева. – Толстый Васильев кивнул. – Твоя задача – аргументы «против». Но параллельно начинай готовить необходимые для сделки документы. Если завтра мы примем положительное решение, у нас останется мало времени на его воплощение.
– Я понял, Константин Федорович.
– Тогда все свободны.
Енин и Васильев покинули кабинет Куприянова, Юрий остался.
– У тебя что-то есть для меня? – Куприянов взглянул на часы: без пяти четыре, надо позвонить Леночке.
– Прямо перед совещанием я получил доклад от наших ребят, которые охраняли Прыткову, – бесстрастно произнес Маминов. – Леночка мертва.
– Что? – Движение черных четок в руках Константина остановилось. – Что ты сказал?
– Подробности неизвестны. Мои ребята сидели в машине у подъезда, она попросила их не входить в квартиру, чтобы не пугать родителей. Они клянутся, что никого подозрительного не было. Все подъезды в доме выходят во двор, и они бы заметили, если что не так.
– Проклятие! Сквозной подъезд?
– Нет, – покачал головой Юрий. – Они все проверили.
– Как это случилось?
– Я же говорю: подробности неизвестны. Леночку нашли на крыше, говорят, она очень сильно пострадала. Так, словно ее искусала собака.
– На крыше?
– Завтра у нас будет самая точная информация со вскрытия. Я уже позаботился об этом.
Леночка мертва. Куприянов вспомнил запах ее светлых волос, голубые глаза, мягкие губы.
– Ты начал расследование по той информации, которую она сообщила утром?
– Разумеется. И я хотел еще спросить у вас…
– Я рассказал все, что знал.
Маминов кивнул.
– Вполне возможно, причину ее смерти следует искать в навязываемой нам операции.
– Возможно. – Куприянов поднялся, подошел к окну и снова принялся за черные четки. – Юрий, имеет это отношение к операции или нет, ты должен найти ее убийцу. Я так хочу.
– Я постараюсь, Константин Федорович. – Маминов поднялся. – Я уже позвонил Маргарите Викторовне, она согласилась помочь нам и поработать, пока мы не подыщем новую секретаршу.
Куприянов слабо улыбнулся. Юрий был верен себе: вместо того чтобы посадить в приемную директора любую девочку из канцелярии, он вернулся к старым, трижды проверенным кадрам. Маминов не одобрял даже минимальный риск.
– Спасибо, Юрий.
– Всего доброго, Константин Федорович.
Начальник службы безопасности вышел из кабинета.
Леночка мертва. Молодая, умная, привлекательная, сексуальная, мертвая. Куприянов медленно перебирал черные четки и вдруг поймал себя на мысли, что не может вспомнить лица Леночки. В голове всплывал лишь неясный силуэт, который тут же был перекрыт четким образом черноволосой красавицы.
«АННА».
Вера
«Жук» на бешеной скорости летел по шоссе. Вообще-то Вера никогда не позволяла себе лихачить, справедливо полагая, что разница между шестьюдесятью и восьмьюдесятью милями в час может составить и двадцать минут, и целую жизнь, но сегодня она изменила этому правилу.
Ивов, его странный рассказ, странные рисунки…
Анна.
«Тьма не поглощает, она берет свое!!»
Что он имел в виду? Или кого он имел в виду? Вера давила и давила на акселератор, легко опережая двигающиеся в том же направлении автомобили.
Рассказать Коту? Отвезти его к Аркадию? Может, он узнает эту женщину?
«Ее крылья над вами, Вера Сергеевна!»
Надо предложить Коту уехать из города. Из страны. У него очень давно не было отпуска. Завалимся на какие-нибудь острова, дети будут в восторге. Вера улыбнулась. Это хороший вариант.
Бегство – это первое, инстинктивное, желание при встрече с неизвестной угрозой. Не всегда правильное. Не всегда возможное.
Белоснежный перехватчик ДПС легко сел на хвост кругленькому «жуку», деликатно сверкнул массивной мигалкой. Холодный голос, усиленный мегафоном:
– Пожалуйста, прижмитесь к обочине и остановитесь.
Вера поморщилась, но послушно сбросила скорость. Это же надо: впервые за всю жизнь превысила скорость, и на тебе – полиция! Выходить из машины не стала. Открыла окно – в кондиционированный салон вплыл жаркий воздух, – приготовила документы и положила руки на руль.
– Вам известно ограничение скорости на магистральных трассах?
Женщина!
Стройная, смуглая, в синей форменной рубашке, три пуговицы расстегнуты, так ведь какая жара, тяжелый ремень с кобурой стягивает талию, волосы убраны под фуражку, надвинутую на глаза, огромные солнцезащитные очки.
– Пожалуйста, предъявите водительские права и документы на машину.
Вера протянула в окно пухлую книжечку.
– Пожалуйста, выйдите из машины.
– А в чем дело?
– Около часа назад от клиники профессора Талдомского был угнан ярко-желтый «Фольксваген», описание которого совпадает с вашим автомобилем. Пожалуйста, выйдите из машины.
– От клиники Талдомского?
Что за чушь?
Вера распахнула дверцу и вышла на дорогу. Твердая рука женщины резко развернула ее лицом к автомобилю.
– Не шевелись, сука!
– В чем дело?
На запястьях Веры щелкнули наручники. Кольца стянуты очень сильно, металл впился в нежную кожу.
– Мне больно!
– Молчать!
Женщина повернула Веру, черная полицейская дубинка уперлась в грудь, сбила дыхание.
– Ваше полное имя?
– Вера Сергеевна Куприянова…
– Не смей мне лгать, сука! – Смуглая кисть сдавила Вере щеки.
– Эта машина моя, у вас будут неприятности…
– Неужели?
Дубинка, давившая на грудь, исчезла. Женщина сделала маленький шаг назад, полные ярко-красные губы скривились в презрительной улыбке, сняла фуражку, и по ее плечам рассыпались густые черные волосы. Вера тихо ойкнула.
Она узнала.
Большие солнцезащитные очки Анна отбросила в сторону.
– Ты угрожаешь королеве Луны?
Аркадий оказался прав: Анна была прекрасна. Стрелы черных бровей, маленький прямой нос, полные ярко-красные губы, жгучие глаза, пылающие всеми страстями мрака…
«Тьма не поглощает, она берет свое!!»
– Куда это ты спешила на ворованной тачке, сука? К любовнику?
Анна расстегнула еще одну пуговицу форменной рубашки, и Вера увидела черную ящерицу, бегущую по правой груди.
– Отвечай!
– Оставь меня в покое, тварь!
– Как ты заговорила. – Анна облизнула полные губы. – Значит, я права, ты спешила к любовнику. Сучка спешила на случку.
Черная полицейская дубинка грубо уперлась в низ живота, сминая легкую ткань юбки. Вера вздрогнула всем телом.
– А готова ли наша сучка? Или кобелю придется потрудиться над ней?
Дубинка давила все сильнее. От беспомощности и стыда лицо Веры залила краска, но одновременно она с ужасом почувствовала, что грубое вторжение начинает вызывать у нее болезненное удовольствие. Покорная беззащитность, жестокая агрессивность Анны, на глазах у проезжающих мимо людей, возбуждали.
– Тебе нравится, сучка?
«Тьма не поглощает, она берет свое!!»
Анна грубо швырнула Веру на круглый капот «жука», развела ей бедра, расстегнула блузку, стянула лиф, жестко сдавила грудь. Вера закусила губу, она чувствовала горячее дыхание Зла на своем теле.
«Тьма не поглощает, она берет свое!!»
Сладкая волна накатывала снизу, где с прежней щемящей грубостью напирала полицейская дубинка. Ярко-красные губы Анны обжигали рот, ее язык скользнул по щеке.
– Тебе нравится, сучка…
Форменная рубашка была расстегнута до самого пояса, и полные груди Анны прижались к телу Веры.
Как приятно…
«Тьма не поглощает, она берет свое!!»
– Я не твоя!!
Отчаянным, невероятным усилием Вера собрала в кулак всю свою волю и резко, всем телом, оттолкнулась от раскаленного капота «жука». Потерявшие равновесие женщины покатились по обочине.
– Не пытайся бороться с королевой Луны!
///– Вера Сергеевна! Вера Сергеевна! Очнитесь! Что произошло?
Вера открыла глаза. В окно «жука» барабанил мужчина.
Славик. Охранник, иногда подменяющий Володю.
– Откройте дверь!
Вера огляделась. Машина съехала с трассы, непонятным образом удачно преодолела крутой склон и теперь стояла посреди травы, в нескольких ярдах от леса. Двигатель мягко урчал.
– Вера Сергеевна, откройте дверь! – Она потянула на себя ручку. – С вами все в порядке?
Славик помог женщине выбраться из автомобиля.
– Не знаю. – Вера посмотрела на себя: костюм в полном порядке. Блузка застегнута на все пуговицы. – А где полицейские?
– Еще не подъехали, – пожал плечами охранник. – Да и зачем? Аварии-то не было. Вы просто вылетели с трассы.
– Я? – Она судорожно огляделась. – А где Анна? Женщина-полицейский на белом перехватчике?
– Здесь никого не было, – удивленно протянул Славик. – Вы ударились? Как вы себя чувствуете?
– Я в порядке.
– Лебедкой вытащим. – К стоящему в траве «жуку» спустился второй охранник. Вера его не знала. – За пару минут вытащим.
В руке он держал металлический трос.
Вера постепенно успокаивалась. Она вылетела с дороги. Просто вылетела с дороги, и все, что было потом, – это дурацкая галлюцинация, навеянная встречей с идиотом-художником.
– Славик, а что вы здесь делаете?
– Нас Юрий Митрофанович послал, – коротко ответил охранник. – Мы ехали в ваш дом, вдруг видим – «жук» с дороги слетел. Хорошо, Гена насторожился, говорит, у Веры Сергеевны такая же тач… машина. Ярко-желтая. Мы остановились – действительно вы.
– Маминов послал? – Вера снова занервничала. – Что случилось?
– Предосторожность, – пожал плечами Славик. – Константин Федорович вам вечером все расскажет.
«Значит, с Котом все в порядке. Слава богу!»
– Вера Сергеевна, вы идите к нашему внедорожнику, я вас отвезу, а на «жуке» Гена доедет.
– Да, спасибо, Слава.
Вера поднялась на дорогу, остановилась возле массивного «Шевроле» охранников, зябко поежилась.
– Не изменили решение, Вера Сергеевна?
Она резко обернулась. Высокий старик в странных черных очках смотрел, как охранники подцепляли «жук» к тросу. Санитар из клиники.
«Не может быть!»
– В клинике профессора есть много прекрасных палат. Свободных палат.
Вера с ужасом подняла к глазам руки: на тонких запястьях, в том самом месте, которое сдавливали железные тиски наручников, красовались черные синяки.
Анна
Кубань, семь лет назад
Тяжелое дыхание донеслось откуда-то сзади.
«Господи, снова!»
Она надеялась, что сумела оторваться, но ее опять настигали. Откуда у них берутся силы? Неужели ненависть к ней настолько сильна, что ее преследователи готовы мчаться и мчаться по лесам и оврагам, не разбирая дороги, ради того, чтобы увидеть ее смерть? Чтобы принести ей смерть!
Слезы застилали глаза. Она же ничего не сделала! Она не виновата!
– Сюда! Она побежала сюда!!
И снова хруст ломаемых веток, злобная, сквозь зубы ругань и тяжелое дыхание.
«Откуда же у них столько сил?»
Она не задумывалась над тем, что ее силы тоже на исходе. Что безумный бег становится все медленнее и медленнее и скоро, совсем скоро, впереди окажется река.
«О господи, река!»
Как я могла забыть о ней? Надо срочно изменить направление, вывернуться из этой ловушки! Но голоса преследователей раздавались и справа, и слева. Они тоже понимали, что река задержит ее безумный бег и уже предвкушали победу.
Воздух становился все более влажным.
Попробовать прорваться? Проскользнуть между ними, чтобы продолжить гонку? Возможно, какое-то время назад она бы рискнула на это, но не сейчас. Сейчас она боялась приближаться к преследователям.
Что же делать?
Лес закончился внезапно. Она вынырнула из густого кустарника, чувствуя, как хлещут ее тело гибкие ветки, и остановилась, глядя на открывшуюся перед ней картину.
Широкая река горделиво поблескивала в предзакатном солнце. Ее воды важно накатывали на берег, на котором, буквально в нескольких ярдах от воды, была разбита небольшая палатка. Еще не старый, мускулистый мужчина в черных очках возился у костра, целая батарея удочек была направлена на реку, а в тени кустов пряталась синяя «Нива».
Что делать?
Голоса преследователей звучали совсем близко и она в отчаянии бросилась к палатке рыбака.
///– А ты откуда взялась? – Мужчина в черных очках удивленно посмотрел на выскочившую из леса крупную немецкую овчарку. – Заблудилась, что ли?
Собака заскулила. Ее большие умные глаза умоляюще посмотрели в бесстрастные черные стекла очков рыбака и он вздрогнул. Глаза овчарки были не просто умные, на мгновение мужчине показалось, что в них светится самый настоящий разум.
Человеческий разум.
– А ты случаем не бешеная? – тихо спросил он, глядя в удивительные глаза зверя.
Овчарка прижалась к земле, издала полувизг-полустон и шмыгнула в палатку.
– Ну и дела! – Рыбак покачал бритой головой и задумчиво продолжил помешивать суп в котелке.
Из леса донеслись возбужденные голоса.
///– Куда она делась, Мишка?
– Да откуда я знаю? Кажись, сюды побегла!
– Деваться ей больше некуда!
Трое парней вынырнули из кустов и резко остановились, глядя на сидящего у костра одинокого рыбака. Высокий, мускулистый мужик с бритой головой и странными солнцезащитными очками на носу, он медленно попробовал с ложки булькающий в котелке суп и небрежно повернул голову к пришельцам:
– Добрый вечер.
– И вам здравствуйте, – опомнился Васька.
– Угу, – подтвердил Семка.
Мишка же только насупился.
– Рыбку ловите?
– Ее, родимую, – подтвердил мужик.
– Девку здесь не видели? – спросил Семка. – Девка удрала.
– От вас? – усмехнулся мужик.
– Больная она, – Мишка постучал себя по виску. – На голову больная. Сбежала из станицы.
– Девку не видел, – помолчав, ответил мужик, и его странные черные очки блеснули на солнце. – Третьи сутки здесь рыбачу, баб только на теплоходе видел. Что мимо проплывали.
– Ага, – кивнул Семка. – На теплоходах баб всегда много.
– А собаку видел? – неприветливо поинтересовался Мишка. Одинокий рыбак ему явно не нравился. – Овчарка у нас сбежала. Крупная такая.
– Что-то от вас все бегают, – поднял брови мужик. – Вы часом не пьяные?
– Не пьяные, – поморщился Васька. – Просто мы за этой девкой целый день гоняемся. Запарились. Вы уж нас из…
– А в палатке у тебя кто есть? – оборвал приятеля Мишка и шагнул вперед.
– А в палатке у меня сидит Не Твое Дело, – жестко сказал рыбак и слегка шевельнул широченными плечами. – И стой лучше смирно, пацан, пока у нас разговор добрый.
Мишка на секунду замер, но затем сделал еще один шаг.
– Я, хлопцы, посмотрю, есть кто в палатке аль нет, – проворчал он своим приятелям.
Васька неуверенно замялся, а Семка согласно кивнул и взглянул на рыбака.
– Зря вы так, пацаны, – спокойно улыбнулся тот, – честное слово, зря.
Он был высок и плечист, но в возрасте, а парней – трое.
– Не боись, мужик, мы только посмотрим…
Мишка очень любил футбол, готов был часами пинать лысого по пустырю за фермой и досконально знал значение импортных слов: «оффсайд», «корнер», «голкипер» и даже «инсайд». В других видах спорта молодой человек был не силен, иначе бы потом, повествуя врачу районной больницы о событиях, приведших к перелому челюсти, он бы не сказал: «звезданул меня, как копытом», а использовал бы правильный термин: «нанес апперкот правой».
Описав длинную и плавную дугу, Мишка отлетел от палатки ярда на два с половиной и приземлился в бурьян. Семка, сгоряча бросившийся на помощь приятелю, пропустил прямой правой, затем левый крюк и также направился в бурьян. Рыбак повернулся к Ваське. Теперь, когда он стоял, Васька смог окончательно оценить и высоченный рост мужика, и колоссальную ширину его плеч и, самое главное, внушительные кулаки, в каждом из которых можно было спрятать средних размеров дыню.
– В палатку пойдешь? – осведомился рыбак.
Васька посмотрел в его непроницаемые черные очки и почесал голову:
– Ты же сказал, что никого не видел.