Морская рапсодия

Валентин, от радости, готов был подхватить свою Нину, и кружить, кружить её на руках.

– Скорее на катер, успеем! – крикнули одновременно и взявшись за руки, бросились к готовому отойти от пирса, уже давшему сигнал сирены катеру. Несколько курсантских рук подхватили их.

«Ох! Успели!» – подумали, улыбаясь оба.

В номере, предназначавшемся молодожёнам, Тимофей Кузьмич, поджидая своих детей, накрыл стол и был уже немного навеселе. Оказалось, что в его 2-х местном номере сосед – «рубаха мужик», с которым он успел подружиться и в честь их знакомства, и наступающего Нового года, предложил совместно «приговорить» бутылочку знатного армянского коньячка.

Праздничное застолье, рассказы, ответы на вопросы, продлились далеко за полночь. Отец ушел в свой номер продолжать отмечать со своим соседом встречу Нового года. Оставшись вдвоем, Нина тихо, робко, глядя в глаза Валентину, прошептала:

– А я… а я… в положении!

– Правда?! Родная ты моя! – Валентин, крепко прижав к себе свою Нину, стал осыпать её поцелуями и возбужденно шептать:

– Люблю! Люблю!.. Это самый лучший подарок к Новому году в моей жизни!..

– Я уже посчитала, рожать буду в конце лета или в начале сентября, – шептала в ответ Нина, – диплом защищаю в июне, и после защиты перееду к твоей маме, мы с ней подружились, и она уже знает нашу тайну, очень рада за нас …

14. Накануне первой зимней сессии, командир роты объявил перед строем курсантов:

– Товарищи курсанты, командование факультета вышло с предложением перед командованием училища о досрочной сдаче курсантами экзаменов. Получено «Добро!» – можно досрочно сдавать экзамены! Те, кто сдаст досрочно сессию с отличными оценками, может рассчитывать на досрочное убытие в свой первый курсантский отпуск …

Первая сессия сдана досрочно, в зачетке у курсанта Маличенко появились первые пятерки. К первому плановому курсантскому отпуску за счет досрочной сдачи экзаменов прибавилась еще неделька – целых семь дней!

Командир роты, вручая проездные документы, отпускной билет, проинструктировал и напомнил день прибытия в училище. Впереди ждали встречи с Ниной, с мамой, с ребятами, с заводчанами, также поездка к Нининым родителям и много других радостных событий…

Вокзал. …

Валентин стоял внутри вагона, у окна. Заиграл марш «Прощание славянки». Поезд тронулся. Валентину вспомнилось лето, оркестр, встречающий поезд, рейсовый катер «Инкерман – Графская»… Ребята-земляки, ехавшие с ним поступать в училище. Вспомнились строки из письма Нины: «Когда мы уезжали с отцом после новогодней встречи, он, молча, стоял в коридоре у окна вагона поезда. Раздались звуки оркестра, провожая отходящий поезд, грянул марш «Прощание славянки». У отца по щекам текли слёзы, которые наш старик не смог сдержать от нахлынувшего чувства гордости и счастья за своего зятя, за тебя, за твою принадлежность к славному военно-морскому флоту и легендарному городу-герою Севастополю…»

Скоро встреча с родными. … Впереди три недели первых каникул. …

Первый отпуск – самый запоминающийся…

Валентин, стоял в вестибюле техникума, ожидал Нину. Мимо, искоса поглядывая на морячка с золотыми якорями на погонах, проплывали группками девчонки – студентки. Да и ребята, тоже пристально всматриваясь в курсанта, с интересом разглядывали морскую форму, красиво, подогнано сидевшую на незнакомом парне. А он, наполненный чувством гордости и достоинства, скромно стоял у окна.

Вскоре подбежала Нина. Отдала ему свою сумку и бросилась в раздевалку за своим пальто. Одевая, на ходу, пальто, и взяв под руку своего морячка, повела его к себе в общежитие. На проходной их встретила строгая и давно знакомая Валентину вахтерша, увидев его в военно – морской форме, всплеснула руками, охая и ахая, осыпая комплиментами будущего морского офицера, и тут же неожиданно, безоговорочно пропустила счастливую пару внутрь общежития. Не то, что полгода – год тому назад, тогда постоянно, давая бывшему студенту техникума от ворот поворот, и причитала:

– Посторонним вход воспрещен! Ждите, вызовут вашу девушку! И не упрашивай Маличенко, не пущу! Не положено!

15

Программа, намеченная на отпуск, выполнена.

Курсанты первокурсники с массой впечатлений возвращались в стены альма-матер. Оказалось, что не все успешно преодолели испытания первой сессии.

Странный курсант Петренков отказался вообще от сдачи экзаменов, хотя в казарму ежедневно вечером, тащил с собой с кафедр массу наглядных таблиц и плакатов, демонстрируя этим свое рвение к учебе. А сам, после освобождения сушилки от курсантских вечерних посиделок, построив из баночек (табуреток) лежак, устраивался на ночлег, укрывшись теми же плакатами. Были у него и другие странности – ложился спать в носках или в натянутой на голову шапке. Странности Петренкова дошли и до командира роты, он вынужден был отправить его на медицинское обследование. Оказалось, что у Петренкова «не все дома». Врачебной комиссией флота Петренко был признан негодным к военной службе. Ребята удивлялись, как он смог преодолеть трудные вступительные экзамены, медкомиссии?!

В сопровождении мичмана уже бывший курсант Петренков был доставлен в родной город, в местную психиатрическую больницу. Главный врач при приёме больного произнёс удивительную фразу:

– О, Петренков! А где это вы пропадали целых полгода!

Обидно было то, что некий Петренков занял место нормального парня, который хотел, но не смог поступить в училище …

Курсантская жизнь продолжалась! Проходила она не скучно, с массой анекдотических случаев и приколов.

С приближением лета и приходом тепла, ребята подставляли свои тела ласковому солнышку. Территория училища позволяла курсантам в свободное время уединиться, распластавшись на мягкой, сочной травке.

Однажды, утро началось громким дружным хохотом. Некто подшутил над медлительным Сашкой Кислицыным. В умывальнике Саша, открыв мыльницу, не глядя, вынул вместо мыла… ЖАБУ! Бедное земноводное! Оно от Сашиного крика чуть не получило разрыв сердца.

– Кто? Кто?.. Идиоты!!! – не успокаивался Кислицын. Так и ушел на завтрак, забыв умыться.

У ребят, как и в любом мальчишеском коллективе, стали появляться прозвища, т. е. новые имена. Видимо, так было проще общаться в своей среде. Придумывались они спонтанно и без обид. Например: Кислицын – Китаец, ведь похоже – Кис-ли-цын, (да, у Кислицина было несколько прозвищ, он же – Лёлик, Доцент), Демьяненко – Дёма, Харченко_ ХИК (Харченко Игорь Константинович, сокращённо по инициалам), Котик – Кот, Завгородний – Зав, Имаев – Имай, Кауфман – Мэн (созвучно с окончанием фамилии), Мосолов – Мося, Мирошниченко – Мирон, Бобров – Боб, Макаров – Макар.

Как то, на очередном занятии на кафедре тактики морской пехоты, курсанты отрабатывали взаимодействие командира взвода с командиром роты. Преподаватель кафедры – полковник Лебедев привёл пример, как нужно по рации связаться офицерам друг с другом.

– Позывной командира роты «Сокол», а командиров взводов «Сокол-1», «Сокол-2» и т. д. Например: я – командир взвода и связываюсь с командиром роты: «Сокол! Я Сокол – 1, приём!»

И, тут же, подымает курсанта и даёт команду:

– Товарищ курсант, Вы командир взвода, свяжитесь с командиром роты по рации и доложите о выполнении приказания командира роты!

– Есть! – ответил курсант и стал по рации вызывать командира роты:

– Сокол! Сокол! Я, Конь! (этот «конь» пришёл в его буйную голову вместо позывного «Сокол – 1», не понятно, откуда и почему…). Весь класс курсантов рассмеялся, а прозвище «Конь» так и прилипло к курсанту …

Прозвища получили и некоторые преподаватели училища, и офицеры – командиры: Собакевич, Кант, Лопата, Шер-Хан, Чика, Лёня, Вася, Лука, Гриша …

Письма из дома приходили практически ежедневно – тёплые, ласковые, желанные. Валентин писал в ответ о своих делах, успехах. Он и Нина понимали, что его учеба является их главной задачей.

16

Наступила летняя сессия. И она тоже была сдана досрочно. К месячному отпуску добавилась еще неделька. Нина, защитив диплом, жила у мамы Валентина и вот-вот должна была стать тоже мамой.

Летний отпуск Валя проводил дома, был рядом с Ниной и своей мамой, помогая им в домашних делах, поддерживая свою Нину, и моля Бога, чтобы до его отъезда на учёбу свершилось рождение желанного ребенка. В одно утро Нина почувствовала приближение родов и срочно была определена в местный роддом. Благо он был недалеко от дома.

Будущий папа всё свободное время стал проводить под окнами родильного дома, где, кстати, в своё время родился и сам.

Высшие силы, которым мы, несомненно, подвластны, пошли навстречу и, к концу отпуска, Нина благополучно родила девочку, крохотную, и очень красивую, самую красивую на всём свете.

Имя маленькой голубоглазой дочурке, придуманное Валентином и мамой, было предложено Нине, и она согласилась назвать крошку Викой – Викторией.

Местный военком, на свой страх и риск, пойдя навстречу просьбе курсанта, ставшего отцом, продлил на несколько суток отпуск Валентину. Благодаря этому ему удалось лично забрать Нину с дочкой из роддома и побыть рядом с семьей ещё пару счастливых дней дома. Валентин боготворил своих девочек – Нину и крохотную дочурку. С гордым, солидным видом катал он детскую коляску по улицам родного города.

17

В училище из отпуска Валентин успел прибыть до отправки своей роты на практику в полк морской пехоты Черноморского флота, в бухту Казачью. Своей новостью – рождением дочери он сразу же поделился с друзьями.

Началась практика в боевом полку морпеха. Ребята на себе испытали тяготы и физически напряженную службу морских пехотинцев. Находиться рядом с ними было приятно и почётно. Уважение к представителям этого рода сил военно-морского флота сохранилось со времен Великой Отечественной войны. Не случайно фашисты окрестили морских пехотинцев «черная смерть», а сейчас, находясь рядом с ними, у ребят ещё крепче закрепилось уважительное отношение к этим лихим парням.