Второй чтец(читает стихотворение Д. Мережковского «Поэт»):
Сладок мне венец забвенья темный,
Посреди ликующих глупцов
Я иду отверженный, бездомный
И бедней последних бедняков.
Но душа не хочет примиренья
И не знает, что такое страх;
К людям в ней – великое презренье
И любовь, любовь в моих очах:
Я люблю безумную свободу!
Выше храмов, тюрем и дворцов
Мчится дух мой к дальнему восходу,
В царство ветра, солнца и орлов!
А внизу, меж тем, как призрак темный,
Посреди ликующих глупцов,
Я иду отверженный, бездомный
И бедней последних бедняков.
Третий чтец(читает стихотворение В. Кюхельбекера «Участь русских поэтов»):
Горька судьба поэтов всех племен;
Тяжеле всех судьба казнит Россию:
Для славы и Рылеев был рожден;
Но юноша в свободу был влюблен…
Стянула петля дерзостную выю.
Не он один: другие вслед ему,
Прекрасной обольщенные мечтою,
Пожалися годиной роковою…
Бог дал огонь их сердцу, свет – уму,
Да! Чувства в них восторженны и пылки:
Что ж? Их бросают в черную тюрьму,
Морят морозом безнадежной ссылки…
Или болезнь наводит ночь и мглу
На очи прозорливцев вдохновенных;
Или рука любовников презренных
Шлет пулю их священному челу;
Или же бунт поднимет чернь глухую,
И чернь того на части разорвет,
Чей блещущий перунами полет
Сияньем облил бы страну родную.
(Звучит стихотворение В. Высоцкого «О фатальных датах и цифрах»)
Первый чтец(читает стихотворение Е. Винокурова):
Поэт бывал и нищим, и царем.
Морским бродягой погибал на море.
Ужасным клерком он скрипел пером,
Уныло горбясь заполночь в конторе.
Повешен был за кражу, как Вийон.
Придворный, в треуголке, при параде,
Он фрейлин в ручку чмокал, умилен,
И с песней умирал на баррикаде.
Слепец брел рынком. Гусли. Борода.
По звонким тропам мчался по Кавказу.
Но кем бы ни бывал он, никогда
Ни в чем не изменил себе ни разу.
Ведущий:
Мировая поэзия необыкновенно богата и разнообразна. И у каждого стихотворца своя судьба, свой поэтический голос. Но поэтов разных эпох и поколений, разных стран и народов, поэтических направлений объединяет, наверное, одно: мечта о том, чтобы стихи нашли своего читателя и оставили добрый след в его душе.
Второй чтец:
Великий иранский поэт Х в. Абулькасим Фирдоуси, автор знаменитой поэмы «Шахнаме», которая вот уже тысячу лет восхищает читателей, по праву мог сказать о себе:
Рассыплются стены дворцов расписных
От знойных лучей и дождей проливных,
Но замок из песен, воздвигнутый мной,
Не тронут ни вихри, ни грозы, ни зной.
Я жив, не умру – пусть бегут времена, —
Недаром рассыпал я слов семена.
И каждый, в ком сердце и мысли светлы,
Почтит мою память словами хвалы.
Третий чтец:
Евгений Баратынский в первой половине XIX в. писал:
Мой дар убог, и голос мой не громок,
Но я живу, и на земле мое
Кому-нибудь любезно бытие:
Его найдет далекий мой потомок
В моих стихах: как знать? Душа моя
Окажется с душой его в сношенье,
И как нашел я друга в поколенье,
Читателя найду в потомстве я.
Первый чтец(читает стихотворение Марины Цветаевой «1913 год»):
Моим стихам,