Оценить:
 Рейтинг: 0

Очерки истории и культуры народов Обдорского Севера Березовского края XVIII – XX вв.

Год написания книги
2020
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 11 >>
На страницу:
4 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Особый интерес произвел один из рассказов Ричарда Джонсона (RichardJohnson) о ненцах (самоедах) и их шаманах, которых английский путешественник наблюдал сам. Краткие заметки полны исторического интереса, он буквально воспроизвел в них все то, что ему удалось узнать в России о еще таинственной и для русских Сибири. Особенно интересенперевод на английский язык Р. Джонсоном текста XV века: «О человецех незнаемых в восточной стране», напечатанный в Лондоне в 1598 г.[55 - Английские путешественники в Московском государстве в XVII веке. М. 1937.; Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. Т. I. Иркутск. Крайгиз. 1932.] То, что на английский язык было переведено произведение, рассказывающее о быте народов, населявших Сибирь, говорит о характере интереса, который испытывали британцы к Русскому государству в этот период, рассматривая ее, в первую очередь, как источник сырья.

По ясности и стройности изложения, по богатству содержания, по образованности автора книга Джильса Флетчера (GilesFletcher) занимает почетное место среди сочинений иностранных писателей о Русском государстве в XVI веке. Нельзя назвать ни одного сочинения иностранного писателя о России во второй половине XVI века, которое могло бы сравниться с книгой Д. Флетчера по своему научному значению. Никто не затронул одновременно стольких сторон и явлений этой жизни, как это сделал он. Большинство этих писателей обращали внимание на отдельные эпизоды русской истории в этот период, но никто не дал такой полной и многосторонней характеристики всей жизни Московского государства и общества. Несмотря на одностороннюю окраску, приданную автором своему описанию, на тенденциозность многих его известий, на поспешность делаемых им обобщений, книга Д. Флетчера является незаменимым источником сведений о северных народах.[56 - Дж. Флетчер. О государстве русском. М. Захаров. 2002] У него гораздо интереснее и самостоятельнее известия о ненцах (самоедах) и об их образе жизни. Если он во многих случаях допускал ошибкииз-за недостаточно глубокого знакомства с описываемым предметом или слишком сильного стремления обобщать отдельные явления, то эти погрешности искупаются широтой плана всей книги, стройностью его выполнения и сохранением для исторической науки целого ряда таких подробностей, которые иначе остались бы совершенно неизвестными. В этом несомненная и незаменимая ценность его труда, ставящая его в один ряд с сочинениями З. Герберштейна для первой половины XVI столетия, А. Олеария – для XVII в.

В числе первых европейских исследователей Сибири выделяется голландец Исаак Масса (IsaacMassa). В начале XVII века им было написано несколько статей, содержащих множество ценных сведений о первых шагах русской колонизации Сибири. Благодаря знакомству с царедворцами и дьяками приказов, с которыми он постоянно старался поддерживать дружеские отношения, И. Масса располагал уже довольно обширными и точными сведениями о Сибири. В частности, в них описывалось завоевание Сибири дружиной Ермака, подробно рассматривались пути сообщения между Москвой и Сибирью. Главными в сочинении были, конечно, реки, при этом И. Масса дает также описание главных городов, говорит о северных народах и их обычаях, об управлении воевод, отмечая великие успехи московских людей в занятии Сибири. В своих работах Исаак Масса одним из первых среди европейских ученых уделил большое внимание изучению географии приполярных и полярных районов Сибири. Обобщая рассказы путешественников, он составил карту, на которой был изображен полуостров Ямал и остров Вайгач. В средней части полуострова изображеныреки Мутная и Зеленая, а также озера, через которые русские мореходы переправлялись в Обскую губу. Исаак Масса внес свой вклад в изучение возможностей использования северного морского пути для освоения восточных рубежей русского государства.[57 - Исаак Масса. Краткое известие о Московии в начале XVII века. М, 1937 (Перевод и комм. А. Морозова)]

В 1611 г. англичане с корабля «Дружба» высадились в устье р. Печора, где они вступили в контакт с самодийцами. В том же году в Англии были напечатаны фрагменты дневника и писем участников этой экспедиции Джосиаса Логана (JosianLogan) и Вильяма Персглоу (WilliamPursglove).[58 - Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. XVII – XVIIIв. Иркутск. 1941.] Как в письмах, так и в дневнике много данных о Сибири, в том числе о народах, населяющую реку Обь. В письме к английскому историографу Ричарду Гэклюйту от 16 августа Д. Логан описывает морской путь к Оби через Югорский Шар.[59 - Hakluyt, R. The Principal Navigations, Voiages, Traffiques and Discoveries of the English Nation, made by Sea or over-land, to the remote and farthest distant quarters of the Earth, at any time within the compasse of these 1500 yeeres… – London: George Bishop, Ralph Newberie and Robert Barker, 1598— 3 vols.] Письма Д. Логана к Р. Гэклюйту могут подтвердить, что Джосиас Логан, пожалуй, интересовался географическими вопросами не только с узкопрактической точки зрения и сделался, вероятно, интересным и очень ценимымкорреспондентом. Английский историограф Ричард Гэклюйт (Richard Hakluyt) включал в свой сборник путешествий все документальные свидетельства в виде писем, небольших брошюр, корабельные журналы, которые смог найти и предоставленные самими исследователями. Однако сам Р. Гэклюйт (Richard Hakluyt), умерший в 1616г., не смог воспользоваться всеми материалами, доставленными ему Д. Логаном, и они достались его продолжателю, английскому географу XVII века Френсису Черри (Перчасу), который и напечатал их в своем сборнике «Pilgrimes». Известия, письма и дневники Д. Логана, напечатанные у Френсиса Черри (Перчас), давно обратили на себя внимание. «Рассказ русского, много ездившего по пути от Печоры до Оби» в голландском переводе напечатан у Н. Витсена.[60 - Witsen N. C. Noord en Oost Tartarye. Amsterdam, 1692; 1705 (2 ed.); 1785 (3 ed.).] Небольшое извлечение из письма Дж. Логана к Р. Гэклейту привел в русском переводе А. Филиппов.[61 - Филиппов А. Речной путь в Сибирь через полуостров Ямал. Записки по гидрографии. СПб. 1904, вып. XXVI, с. 162—163] Вслед за донесениями Дж. Логана Френсис Черри (Перчас) напечатал также и донесения В. Персглоу. Уже это одно говорит о том, что, несмотря на частичные совпадения известий обоих авторов, Ф. Черри придавал значение и тем, и другим. Д. Логан, и В. Персглоу собирали свои сведения на одном и том же месте и, вероятно, даже от одних и тех же лиц, чем и может объясняться их значительная, порой почти текстуальная близость.

Собрание Р. Гэклюйта представляет собой публикацию подлинных документов разнообразного характера, отражающих участие англичан, испанцев, португальцев, французов в заморских предприятиях и охватывающих все регионы известного тогда мира. В публикации Ф. Черри (Пэрчеса) собраны различные описания экспедиций, дневников и донесений агентов торговых компаний. Эти сборники, несомненно, поощряли заморские предприятия англичан и служили надежным руководством тем, кто отважится на дальние плавания. Они являются ценным источником, содержащим богатый материал и позволяющим изучить особенности восприятия путешественников, мореплавателей, купцов реалий чужой культуры.

В сборнике Ф. Черри среди других аналогичных известий о Сибири напечатан отрывок неизвестного автора, принадлежащий, вероятно, одному из английских купцов —агенту «Московской компании». Отрывок этот обращал на себя очень малое внимание, а между тем, он очень интересен уже своим описанием путей из России в сибирские города; особый интерес представляют сведения о торговле в Сургуте персидских и китайских купцов и торговцев: «Город Березов на Оби, не доезжая Тобольска, ведет торговлю мехами и в особенности лосиными шкурами (Losh-hides), которые покупаются по десять алтын штука. Там имеются также все виды богатейших соболей, привозимых из Мангазеи (Molgomsey), и чернобурых лисиц. Если бы мы могли свободно путешествовать по этим странам, мы могли бы покупать там эти товары дешевле, чем на Печоре. А на Оби мы могли бы продавать наши товары за лучшую цену».[62 - Hakluyts Posthumus, or Perchas, his Pilgrimes 1625. Glasgow, 1906. Vol. 3. P. 551—552]

Заметки Ричарда Джемса (Richard James) о «чуди, лопарях, самоедах и черемисах»[63 - Заметки Ричарда Джемса о чуди, лопарях, самоедах и черемисах // Сборник Ленинградского общества исследователей культуры финно-угорских народностей. I. Л. 1929]хранятся Бодлеанской библиотеке в Оксфорде.[64 - Dictionariolum Russo-Anglicum. Bodleian Library. Ms James. Стр. 1—73.] Р. Джеймс все что видел, фиксировал в пяти тетрадях, которые, к сожалению, до нас не дожили. Большую часть тетрадей Р. Джемса занимал составленный им словарь-дневник (первый в истории русско-английский словарь), заметки о стране, нравах и обычаях. Он попытался не только описать, но и понять русскую жизнь. Более того, он хотел помочь другим понять эту холодную огромную, населенную разными «племенами» и «языками»страну. Он встречал на Руси людей, чье поведение и условия жизни были непохожи на европейские. Но при ближайшем рассмотрении этих людей и эту жизнь оказалось возможным понять.

Из всех иностранных изданий XVII в., посвященных России, сочинение Адама Олеария (AdamOlearius) по содержанию самое распространенное и богатое. В многочисленных изданиях, переведенных на разные языки, оно вплоть до XVIII в. считалось одним из полных трудов о России.[65 - Подробное описание путешествия голштинского посольства в Московию и Персию, составленное секретарем посольства Адамом Олеарием. М., 1870] В сочинениях А. Олеария приведены сведения по географии и истории России, о населявших ее народах, их обычаях и нравах, населенных пунктах и т. д. Сочинение снабжено большим количеством карт и рисунков. Отличали этот труд не только осведомленность, наблюдательность, но и выдающаяся эрудиция его автора.[66 - Олеарий А. Описание путешествия в Московию. М. Русич. 2003] Во время пребывания в Москве в 1643 г. А. Олеарий в Посольском приказе встретился с самоедами; его беседа с ними дала материал для специальной главы его книги «О качествах северных народов и о народах, называемых самоедами».[67 - Подробное описание путешествия голштинского посольства в Московию и Персию, составленное секретарем посольства Адамом Олеарием. М., 1870] Глава эта может дать представление обо всей книге в целом, так как в ней весьма характерно отражаются все достоинства и недостатки А. Олеария как ученого и писателя. Он не ограничился записью своей беседы с ненцами (самоедами), а попытался на ее основе сделать проверку различных литературных данных о северных народах вообще. Здесь проявились как весьма обширная и разносторонняя эрудиция Адама Олеария, так и его критическое чутье. Речь его как нельзя лучше отражает и век, и автора: то она кудрява и напыщенна и блещет ученостью, то отличается суровой прямотой, искренностью, сжатостью и краткостью.

В данном случае А. Олеарий не только выполнилсводку литературных данных о северных народах, которых он, подобно большинству своих предшественников, безоговорочно причисляет к скифам, но и высказал ряд собственных соображений. Упоминая о северных жителях, которые, якобы, «умирают на зиму и оживают весной» в басне, известной ему из рассказов иностранных путешественников, Адам Олеарий пытается объяснить образ жизни ненцев (самоедов) в суровые зимние месяцы. В пургу чумы заносятся снегом, и поэтому издалека кажутся сугробами, из которых оленеводы прорывают себе ход наверх. Это и послужило основойдля указанной басни. Кроме того, А. Олеарий дал весьма правдоподобное истолкование некогда весьма популярной легенде: рассказы о людях с собачьими головами, покрытых шерстью, с лицом на груди и т. п. По его мнению, эти легенды появились из-за зимней одежды, которые носили северные народы: шерстью наружу, с одним разрезом около шеи и т. д.

Более открытый реальности дотошный Адам Олеарий не забывает уточнить у своего московского информатора-самоеда о некоторой важной части туалета: «Носовые платки они готовят из зеленого дерева, скобля его в тонкие стружки и волокна, так что оно с виду становится похожим на тонко выскобленный рог или пергамент. Они берут горсть этих стружек, которые очень мягки, и ими вытирают себе нос».[68 - Подробное описание путешествия голштинского посольства в Московию и Персию, составленное секретарем посольства Адамом Олеарием. М., 1870] Это подчеркивает превосходство Адама Олеария над другими исследователями даже более позднего времени. Он пишет только о том, что сам видел или знает из достоверных рассказов, котоыемогли быть им так или иначе проверены. Если материал ему кажется сомнительным, он делает оговорку, что «Русские сообщают и другие свидетели согласно утверждают, пожалуй, заимствовав один у другого…» и т. д. Метод компиляции, к которому так часто прибегали иностранные писатели о России, ему чужд. Глава о ненцах (самоедах) единственная в книге А. Олеария, где он говорит о восточных окраинах русского государства, как он сам предупреждает, «об устройстве страны и о произведениях местностей, расположенных к северу», и дала так много новых этнографических данных, что ею пользовались и позднейшие авторы, писавшие специально о Сибири.

Пьер-Мартин де Ламартиньер (P-M.deLamartniere) совершил одно из удачнейших путешествий по северу Европы во второй половине XVII столетия. В качестве хирурга он принял участие в экспедиции, организованной Северной Торговой Компанией и стал первым французом, который составил описание морского путешествия вдоль суровых северных берегов Европы.[69 - La Martini?re P. de Voyage des pais Septentrionaux. Dans lequel se void (!) les moeurs, maniere de vivre &superstitions des Norweguiens, Lappons, Kiloppes, Borandiens, Syberiens, Samojedes Par le sieur de la Martiniere, Paris, 1671.] П.-М. де Ламартиньер просто и бесхитростно описал жизнь глухих углов Европы того времени, описывал жизнь простого, а под час и дикого человека. Его книга возбудила общий интерес, что доказывается ее многочисленными изданиями и переводами. В 1911 году в Москве вышел в свет перевод первого издания книги путешественника «Путешествия в северные страны».[70 - Ламартиньер де П. М. Путешествие в Северные страны (1653), в котором описаны нравы, образ жизни и суеверия норвежцев, лапландцев, килоков, борондайцев, сибиряков, самоедов, новоземельцев /Пер. и примеч. В. Н. Семенковича //Записки Московского Археологического института, издаваемые под редакцией А. И. Успенского. Т. XV. М., 1912.] В предисловии и комментариях В. Н. Семенкович пересмотрел заново вопрос о достоверности его как исторического и географического источника и реабилитировал П.-М. Ламартиньера как путешественника. Большая часть его пути пролегала по северу европейской России и в Сибири. Описание перевала через Урал и Ляпина-городка в Березовском уезде, то заключающийся в нем фактический материал очень незначителен. П.-М. де Ламартиньер записывал, в основном, необычные и чудесные истории, способные удивить и развлечь читателя. Но те суеверия и «небылицы», которые вызывали недоверие ученыхXVIII – XIX вв., стали настоящим сокровищем для этнологов ХХ в., ведь их интересовало традиционное сознание и порождения его веры. Путешественник в книге описывает о быте, одежде, занятиях, образе жизни и верованиях саамов-лопарей, коми-пермяков, самоедов, новоземельцев, и других северных народов.

Особый интерес представляет работа Самюэля Коллинза (SamuelCollins): «Северная Сибирь называется землею самоедов (Samogeda ofsamoeida), что значит земля каннибалов, или людоедов, потому что тамошние жители съедают своих пленных, которых берут на войне».[71 - The Present State of Russia, in a letter to a friend at London, written by a Eminent Person, residing at the Great Tzars Court in Mosco for the Space of nine years. – London, 1671] Правда, известия его о Сибири дают мало нового посравнениюс его предшественниками. При всем этом некоторые из приводимых им данных очень интересны, так как основаны на устных расспросах побывавших в Сибири людей, которых он видел в Москве. Характерной особенностью сообщаемых им данных является обилие естественноисторических наблюдений, отсутствующие у других писателей. Любопытны его известия о ненцах (самоедах).Его записи важны тем, что в них впервые предоставлены сведения о взаимосвязи шаманских действий с промыслами, в частности, об охоте ненцев (самоедов) на оленя: «Когда они охотятся на нового оленя, то советуются прежде со жрецом, и он, после многих обрядов и заклинаний, говорит им, куда нужно идти. Что большую часть и сбывается».[72 - Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей, XIII – XVII вв. Новосибирск. Сибирское отделение Российской академии наук. 2006, С. 230] С. Коллинз привел рассказ одного английского купца, который угощал ненцев (самоедов) спиртным напитком: «и когда один из гостей напился, стал пьян, и сделался похож на медведя или сумасшедшего, тогда позвали старуху, которая ему пошептала что-то на ухо, коснулась его лба, а гость тотчас же протрезвился, как ни в чем не бывало».[73 - Алексеев М. П. Сибирь в известиях западно-европейских путешественников и писателей. XVII – XVIIIв. Иркутск. 1941, С. 133]

В творчестве Джона Мильтона (JohnMilton), знаменитого английского поэта, идеолога английской пуританской буржуазии революционной эпохи обособленное место занимает небольшой историко-географический трактат, в котором дается описание Московского государства и особенно его северо-восточных окраин. Трактат этот увидел свет только через восемь лет после смерти Д. Мильтона.[74 - A Brief History of Moscovia and of other less known Countries lying eastward of Russia as far as Cathay. Gather’d from the Writings of several Eye-witness, by John Milton. London, 1682] Эта книга имела для англичан «особое значение»: она представляла им полный сборник всех замечательных сведений, имевшихся в то время о России в английской литературе, т.к. он воспользовался решительно всем, что только было написано в ту пору о России его соотечественниками. Д. Мильтон не просто переписывал реляции английских путешественников, но обрабатывал их в духе, соответствующемцели своего сочинения. Таким образом, книга Мильтона была как бы ученым результатом почти столетних, постоянных сношений России с Англией, как дипломатических, так и торговых. В конце своего сочинения Д. Мильтон приложил список своих источников, в котором насчитывается 19 работ.

В половине XVII в. Сибирь и страны Дальнего Востока представляли еще края, очень мало известные европейцам, и Д. Мильтон в своей книге воспроизвел почти весь круг тех данных, какими мог располагать образованный англичанин его времени. Картина, им нарисованная, получилась очень типичной. Здесь налицо огромный интерес к странам Сибири и сказочного Востока, заманчивым перспективам колониальной торговли со стороны английской богатеющей буржуазии, и в то же время этот интерес парализуется отсутствием достоверных известий об этих отдаленных краях. Но нас интересует в этом трактате Гл. 2 «О стране Самоедов, о Сибири и о других странах, лежащих к северо-востоку и подвластных Москвитянам»: «страну самоедов… открыл… один русский по имени Аника (Оnеkа), который первый завел с самоедами торговлю и, добывая от них богатые меха, нажил большое богатство и узнал их страну».[75 - Сибирь в известиях западно-европейских путешественников и писателей, XIII – XVII вв. Новосибирск. Сибирское отделение Российской академии наук. 2006.]

Интересно отметить, что Д. Мильтон так заинтересовался Московией и в особенности ее восточными окраинами, что увлечение это оставило след в поэме «Потерянный рай»: здесь упоминаются реки Печора, Обь и страна «самоедов», а полет сатаны уподоблен полету коршуна, «выросшего на снеговом хребте Имауса, естественной восточной границе кочующих татар». В девятой песне Д. Мильтон описывает сатану, выгнанного из рая, который в досаде и неутолимой жажде мщения три ночи кружился около линии равноденствия. Четыре раза перелетал в разных местах от одного полюса к другому, «пересекая все пояса тепла и холода». Сатана «за это время успел уже увидеть все страны от Эдема до Понта Эвксинского и Мэотидитских болот; оттуда промчался он до реки Оби и еще далее к северному полюсу».[76 - Штейнберг Арк., «Потерянный Рай» //Джон Милтон. «Потерянный рай. Возвращённый рай. Другие поэтические произведения». Илл. Г. Доре. М.: «Наука», «Литературные памятники», 2006.]

Книга Николааса Витсена (Nicolaes Witsen) – уникальный источник по истории Сибири – привлекала внимание ученых в России с XVIII века и привлекает сегодня. Определяя жанр книги Н. Витсена, ее называют «гигантской хрестоматией».[77 - Полевой Б. П. Николаас Витсен и Россия (из истории русско-голландских отношений XVII – XVIII веков, преимущественно при Петре Великом) // Россия—Голландия. КнижныесвязиXV—XXвв. СПб., 2000.] Он собрал из огромного числа источников информацию о территории, расположенной восточнее Урала: от Урала до Дальнего Востока, от Северного Ледовитого океана до Амура. Его интересовало все: история этих территорий, история заселения и освоения Сибири русскими подданными; политические аспекты истории, этнографические данные о многочисленных племенах, населявших и кочевавших по Сибири; растительный и животный мир Сибири. Н. Витсен использовал античные, европейские, восточные источники, а также многочисленные русские источники собственныхзнаний, которые часто не называет, поскольку доставшаяся ему информация носила часто секретный характер.

Дневник Николааса Витсена является прологом главного научного труда его жизни – книги «Северная и Восточная Тартария», первого обширного сочинения о Сибири. Дневник является надежным историческим источником. Он изобилует множеством географических названий и интересным этнографическим материалом. Факты, им сообщаемые, достоверны и хронологически точны. В автобиографической записке своей Н. Витсен рассказывает, что, будучи в Москве, пользовался расположением и дружбою патриарха Никона. Он видел в Москве разноплеменные народы северных и восточных областей Московского государства —самоедов, татар и персиян и собирал разные данные для составления карты Сибири.[78 - Witsen N. Kort verhael van myn levensloop tot den jare 1711//Scheltema P. Nicolaas Witsen, eene autobiographic. Amsterdam, 1872. Biz. 42.; Бруин де К. Путешествие через Московию. //Импер. Общ-во истории и древностей российских при Моск. Университете. М. 1872. Кн. 1. С. 36] Расспрашивая ненцев (самоедов), хантов (остяков), татар и пр. о состоянии их родины, о нравах и обычаях, а также о других народах, обитавших на севере и востоке, он тщательно записывал их рассказы о географии и этнографии разных стран. В целом его труд дает яркую, живую, хотя и не всегда беспристрастную картину тогдашней России, увиденной глазами иностранца; для записок характерны острая наблюдательность, свежесть ума, юмор, юношеская непосредственность и откровенность.

Значительный интерес представляет описание совершенного в 1675 году путешествия через Сибирь Николая Спафария-Милеску (Nicolai Milescu Spataru), назначенного послом в Китай. В нем содержится множество ценных географических и этнографических сведений о поселениях, расположенных на «Сибирском пути» от Тобольска до Нерченска.[79 - Спафарий Н. Путешествие через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границу Китая в 1675 году //Записки Русского географич. об-ва по отдел. этнографии, СПб, 1882 т. 10, вып. 1] Весь долгий путь Николай Спафарий добросовестно делал точные описания наблюдаемых географических мест, где воочию наблюдал и описывал Обь, ее приток Иртыш. В этом подробном путевом дневнике были описаны городища и укрепления, содержались сведения о расселении сибирских народов, их занятиях. Немногочисленность и распыленность в густых таежных массивах небольших групп коренного населения связывалась им с последствиями опустошительных военных конфликтов в далеком прошлом. Н. Спафарий писал в своем дневнике о том, что ханты (остяки) «не только ради прокормления своего рыбу ловят, но и платья из рыбной кожи делают и сапоги, и шапки. А шьют их рыбьими жилами».[80 - Спафарий Н. Указ. Соч.] Богатство фактического материала в записках путешествия Н. Спафария сочетаются с традиционными богословскими взглядами на происхождение народов. Среди них записи, сделанные по личным наблюдениям у хантов (остяков) Иртыша и Оби: о духах, почитании идолов, «поминках» после убиения медведя.

Сведения о хантах (остяки), манси (вогулы) и ненцах (самоеды) мы встречаем в работекапитана шведской службы Альбрехта Доббина (AlbrechtDobbin): «около …пограничного камня народы называются вогулы; они не знают ничего ни о боге, ни об имени его, не знают также никакого земледелия, питаются же только при помощи своих луков (Flitzen), которыми они убивают соболей и других животных… на реке Оби, живут так называемые остяки (Astacken), очень некультурный народ, одевающийся в рыбьи кожи; питается рыболовством; не знает ни письма, ни книг, молится черту; при этом они разделяются на три различных племени, из которых одно, почти, не в состоянии понять другое. Вниз по реке Оби, в сторону моря, живут самоеды (Samojedzen), народ, похожий на лапландцев и так же [как они] одетый; ездят они зимой на оленях, молятся черту, как и остяки».[81 - Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. XVII – XVIIIв. Иркутск. 1941, С. 28—31] Он передал свою рукопись для публикации в декабре 1673 г. в Москве профессору Дуйсбургского университета, доктору правоведения И. А. Бранду.[82 - Алексеев М. П. Указ. Соч.] По содержанию описание А. Доббина разделяется на две части: в первой однообразным и не очень литературным слогом дано описание сибирских городов и рек, сводящееся к их простому перечню; вторая часть намного короче, но более интересннее, она носит этнографический характер. Сведения его кратки и сбивчивы; географические названия сильно искажены. Но это не мешает проявлять интерес к данному труду как к источнику достоверных сведений.

В записках руководителя российского посольства в Китай 1692—1695 гг. Избранда Эберхарда Идеса (EvertIsbrandIdes) и его спутника Адама Бранда (Adam Brand) содержатся разнообразные сведения о народах Урала и Сибири. Они были излишни в дипломатических отчетах, но характерны для академических исследований XVIII в.[83 - Идес И., Бранд А. Записки о посольстве в Китай. М. Глав. Ред. Вост. Лит. 1967] Между И. Идесом и А. Брандом, видимо, не было особенно близких отношений. А. Бранд упоминает об И. Идесе хотя и часто, но очень холодно и официально; И. Идес же совсем не упоминает А. Бранда. Путешествуя через Сибирь, они вели записи по этнографии и географии Сибири. И. Идес не в силу служебных поручений, а из «любознательности» расспрашивал коми-зырян и строил догадки об их происхождении; преодолевая брезгливость, неоднократно посещал жилища обских угров. Полученный им материал преломлялсясквозь призму сознания довольно грубого «голштинского» купца, жаждавшего наживы и не способного сочувственно относиться к слабым или отсталым народностям. С целью получения более полных данных о местных жителях он прибегал даже к варварским методам скупщиков пушнины.

В научно-критической литературе мнения относительно ценности сочинений Избранта Идеса и Адама Бранда расходятся. Работу И. Идеса ставили выше книги А. Бранда, потому что книга И. Идеса в роскошном издании, с великолепной картой и гравюрами амстердамских художников вышла в Амстердаме под покровительством Н. Витсена, считавшегося первым знатоком в вопросах Северо-Восточной Азии. «Труд Избранта Идеса, – касаясь этнографической части записок, пишет А. И. Андреев, —является в сущности первым этнографическим трудом русского происхождения о большинстве народов Сибири, хотя и написанным на немецком языке, причем для некоторых народов он дает вообще первое этнографическое описание их».[84 - Андреев А. И., Очерки по источниковедению Сибири XVII века, 1929, стр. 106] Но вместе с тем надо отметить, что такой разборчивый читатель, как Лейбниц высоко ценил работу Бранда. Такие крупные русские ученые, как К. М. Бэр,[85 - К. М. Baer, Peter’s des Grossen Verdienste um die Erweiterung der geographischen Kentnisse, St. Petersburg, 1872, S. 18.;] И. И. Тыжнов,[86 - Тыжнов И. И. Заметки о городских летописях Сибири. СПб., 1898.] М. П. Алексеев,[87 - Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. XVII – XVIIIв. Иркутск. 1941.] если не предпочитают А. Бранда, то считают его необходимым дополнением к И. Идесу.

Достаточно ознакомиться хотя бы с первой главой записок А. Бранда и И. Идеса, чтобы убедиться, что рассказ Бранда в некоторых отношениях подробнее, обстоятельнее и точнее, чем рассказ Идеса. Записки А. Бранда ценны и тем, что они были опубликованы на шесть лет раньше, чем записки И. Идеса, и совершенно независимо от него. Ценность записок И. Идеса и А. Бранда заключается и в том, что авторы их при описании пути от Москвы до Пекина рассказали, пусть не всегда достоверно, иногда с долей вымысла, о тех народах, по землям которых они проезжали. Это коми (зыряне), манси (вогулы), ханты (остяки) и др. В сочинениях Избранта Идеса и Адама Бранда немало опечаток и искажений, главным образом, в именах собственных и географических названиях, а зачастую и просто явных нелепостей, которые переводчик счел возможным не воспроизводить в настоящем издании.

Одну из наиболее ярких картин России начала XVIII в., эпохи царствования молодого Петра, дает книга голландца Корнелий де Бруина— художника, этнографа, писателя. В 1711 г. К. де Бруин издал книгу о своих путешествиях «через Московию в Персию и Индию».[88 - Бруин де К. Путешествие через Московию. //Импер. Общ-во истории и древностей российских при Моск. Университете. М. 1872. Кн. 1. С. 36] Написанная в форме дневника, содержащего правдивую информацию по вопросам политики, культуры, быта, снабженная иллюстрациями, книга имела огромный успех и принесла заслуженную известность голландскому путешественнику. Она неоднократно переиздавалась и была переведена на многие языки. Он ведет рассказ в порядке своего путешествия. Очень ярко рассказывает во II главе «Описание самоедов, или самоютов. Их нравы, жилища и образ жизни» жизнь ненцев (самоедов), о верхнем божестве Нуме, шамане.[89 - Бруин де К. Путешествие через Московию. //Импер. Общ-во истории и древностей российских при Моск. Университете. М. 1872. Кн. 1. С. 36] Оценивая в целом сочинение голландца, надо признать, что доброжелательность и объективность де Бруина во многом способствуют усвоению и пониманию информации, находящейся в книге. Надо отметить и литературный талант автора. Он проявился при изображении современников, политических событий, природы, памятников, т.е. всего того, что видел, наблюдал и слышал К. де Бруин. Достоинства книги и объективность автора заставляют оценить сочинение как одно из лучших произведений о России первой половины XVIII в.

Вклад в науку Западной Сибири внес капитан драгун шведской армии Иоганн Бернгард Мюллер (M?llerJohannBernhard), описавший традиции хантов. На основе личных впечатлений, архивных материалов и расспросов участников событий Й. Б. Мюллер составил рукопись, вышедшее впервые в 1720 г. в Берлине на немецком языке отдельной брошюрой.[90 - MullerI. Kongl. Schwedischendrag. Leben und Gewohnheiten der Ostjaken, eines Volcks, das unter dem Polo Arctico wohnet. Berlin, 1720] Успех сочинения И. Б. Мюллера засвидетельствован немалым числом его переизданий в первой половине XVIII в., переводом на английский и французский языки.[91 - Weber F.Ch. Das ver?nderte Ru?land, in welchem die ietzige Verfassung des Geist- und Weltlichen Regiments, der Kriegs-Staat zu Lande und zu Wasser, der wahre Zustand der ru?ischen Finantzen, die ge?ffneten Berg-Wercke, die eingef?hrte Academien, K?nste, Manufacturen, ergangene Verordnungen, Gesch?fte mit denen asiatischen Nachbahren und Vasallen, nebst der allerneuesten Nachricht von diesen V?lckern, die Begebenheiten des Tzarewitzen, und was sich sonst merkw?rdiges in Ru?land zugetragen, nebst verschiedenen andern bisher unbekannten Nachrichten in einem biss 1720. gehenden Journal vorgestellet werden, mit einer accuraten Land-Carte und Kupferstichen versehen. Franckfurth, 1721. S. 169—214; тоже. Franckfurth; Leipzig, 1729. S. 169—214; Franckfurth; Leipzig, 1738. S. 169—214; 1744. S. 169—214.] Европа впервые подробно узнала об Югорском крае и народности хантов (остяков). Работа построена на его личных наблюдениях, сделанных в ходе путешествия в свите митрополита Сибирского и Тобольского Филофея в места проживания остяков-язычников для их обращения в православие. Язык хантов (остяков) И. Б. Мюллер сопоставляет с эстонским.

Работа Григория Новицкогоинтересна своим фактическим материалом. Сочинение его основывается преимущественно на его личных впечатлениях, полученных в ходе миссионерских поездок 1712—1715 гг.,в котором содержатся сведения о хозяйстве, материальной и духовной культуре хантов и манси.[92 - Новицкий Г. И. Краткое описание о народе остяцком, Новосибирск. 1941] Достоверность описания он связывал, прежде всего, с тем, что «самовидец бых», особо оговаривая случаи, когда «самым видити не случыся». Григорий Новицкий демонстрирует ясное понимание важности этих материалов и стремится опереться на них при решении важнейших исторических вопросов. Суждения Новицкого чрезвычайно интересны. Однако само сопоставление различных языков проведено им на основе весьма поверхностных и случайных признаков. В результате оказалось, что нижнеобские угры «глаголют наречием пермским» и даже употребляют в речи латинские слова. Большое внимание в «Кратком описании о народе остяцком» уделено религиозным культам хантов и манси, которые Новицкий мог непосредственно наблюдать во время миссионерских поездок. В третьей главе «О злочестии идолопоклонства» Г. Новицкий верования хантов и манси, сравнивал их многобожие с политеистическими представлениями древних цивилизаций, «с Вавилоном и эллинами», указывая, что народы Сибири почитают «богов в подобии птиц, гадов, а наипаче медведя». Писатель задумывался над причинами так глубоко укоренившегося в сознании аборигенов «зловерия». Традиционные богословские догматы о происках дьявола и божественном наказании за грехи им не отвергались, однако полностью они его, видимо, уже не устраивали, и он пытался найти объяснения в особенностях земного жизнеустройства обских угров. Особый интерес вызывали у него шаманы, которых он именует «злохитрецы», или «служители лжи», приписывая им желание «чуждым обогатиться».[93 - Новицкий Г. И. Указ. Соч. С. 58] В соответствии с теорией обмана Г. Новицкий объявил их «самодельцами мнимых богов», которые к «дароприношению и почитанию» приводят «слепотствующий народ» и от этого сами «довольно сыты бывают». Для решения вопроса о происхождении хантов и манси он обратился к языку этих народов. Впоследствии анализ лингвистических данных будет широко использоваться в научных исследованиях.

В конце XVII – начале XVIII в. наступил новый период развития исследований в России, связанный с государственной политикой Петра I. Широко задуманные преобразования страны потребовали расширения сведений о природе, населении и хозяйстве, составления географических карт с точным обозначением государственных границ, рек, морей, путей сообщения. В первой четверти XVIII в. русское правительство все больше внимания уделяло Сибири. Петр I пригласил из Данцига Даниила Готлиба Мессершмидта (Daniel Gottlieb Messerschmidt) и поручил ему поиски лечебных трав и изучение природы внутренних областей Сибири. Он был первым из иностранных ученых, кто исследовал природу Урала и Сибири. Деятельность Д. Г. Мессершмидта как этнографа не была предметом специального исследования. Между тем, этот материал был новым и интересным не только для XVIII в., но и в настоящее время он заслуживает самого пристального внимания, являясь первоисточником наших сведений о народах Сибири.

Во время этой экспедиции Д. Г. Мессершмидт вел дневники. Особый интерес представляет путевой журнал Д. Г. Мессершмидта, состоящий из пяти томов и охватывающий период с января 1721 г. по декабрь 1726 г.[94 - Путешествие по указу Петра I. Из дневника Д. Г. Мессершмидта – исследователя народов Сибири. 1721—1725 гг. //Историческийархив, №2. 2003; MesserschmidtD. G. ForschungsreisedurchSibirien 1720—1727. Tagebuchaufzeichnungen. Hrsg. vonE. Winter, G. Uschmann, G. Jarosch. TeileI – V. Berlin. 1962—1977]Рукописный дневник ученого состоит из пяти тетрадей, содержащих 1599 листов мелко написанного текста с обеих сторон. Ученый записывал в дневнике не только маршрут своего путешествия, но и результаты наблюдений над встречавшимися на его пути представителями разных народов. В дневнике содержатся обширные данные о хантах (остяках), эвенках (тунгусах) и других народах. Язык, одежда, пища и напитки, культ умерших и верования, если только они привлекали его внимание, изучались им, и результаты фиксировались. Большую научную ценность имеет подробный список слов различных народов, впервые составленный им путем опроса. В изучении языка Д. Г. Мессершмидт был неутомим. В дневнике он записывал слова и выражения, которые слышал от местного населения и заучивал их. На основании сходства или различия языковых данных ученый пытался устанавливать этногенез отдельных народов. Так, Д. Г. Мессершмидт первым обратил внимание на родство языка одного из южносибирских народов —камасинцев с языком ненцев (самоедов).Не зная русского языка, он получал интересующие его сведения от местного населения через переводчика. Помимо этого, ряд ценных сведений был им получен от пленных шведов, которые сами интересовались местным населением и собирали о нем материалы. Ряд сведений Д. Г. Мессершмидт извлек из местных легенд и преданий.[95 - Путешествие по указу Петра I. Из дневника Д. Г. Мессершмидта – исследователя народов Сибири. 1721—1725 гг. //Исторический архив, №2. 2003]

В нем сочетались разносторонние научные знания и страстная заинтересованность исследователя. Кроме того, он отличался исключительной добросовестностью в работе, можно даже сказать, педантичной пунктуальностью. По собственной инициативе Мессершмидт включил в план своих работ, кроме изучения животного и растительного мира, исследования в области географии, истории, археологии и этнографии. Особый интерес он проявлял к живущим в Сибири народам: их образу жизни, занятиям, обрядам и обычаям. Д. Г. Мессершмидт планомерно проводил сбор этнографического материала, составляя коллекции различных предметов быта народов Сибири и делая зарисовки. На собственные средства он собрал богатую коллекцию одежды, оружия, культовых предметов хантов (остяков) и др. северных народов. По дороге он имел возможность познакомиться с хантами (остяками), живущих по берегам Оби и ее притоков. Он пользовался этими встречами для сбора интересующих его этнографических сведений. Хотя и очень скудны сведения Д. Г. Мессершмидта об Урале, все же это были первые научные наблюдения, которые положили начало планомерному исследованию Сибири и Урала.

В 1721 г. Д. Г. Мессершмидт получил разрешение взять с собой в экспедицию «швецких арестантов»: обер-офицера ФилиппаЮ?хана Табберта (Philip Johan von Strahlenberg) и унтер-офицера Даниила Капелля. В обязанности Ф. И. Табберта-Страленберга (более правильное произношение—Штраленберг) входили переписка различных бумаг и документов на немецкий и латинский языки, а также ведение официального дневника экспедиции. Вернувшись впоследствии на родину, он опубликовал ряд книг по географии, истории и этнографии Сибири. Эти труды Ф. И. Страленберга получили в свое время широкое распространение и за границей, и в самой России. Работы Ф. И. Страленберга представляют собой интересный исторический источник, несущий многие ценные сведения о Западной Сибири начала XVIII века. Отдельный интерес представляет его вклад в изучение языков коренных народов Урала и Сибири.[96 - StrahlenbergPh. J. DasNord- und ?stlicheTheilvonEuropaundAsia. Stockholm. 1730.] На основе своей «Tabula Poliglotta» он впервые ясно сумел показать родство финно-угорских народов, а также высказал идею урало-алтайского родства, предположив, что финно-угры в древности жили вместе с некоторыми сибирскими народами намного восточнее их расселения в XVIII столетии.

Книга, изданная в Стокгольме в 1730 г., стала настоящим открытием России. Она была переиздана в 1738 г. в Лондоне на английском языке. В 1757 г. вышла на французском в Амстердаме, и в 1780 г. на испанском языке. Это сочинение надолго сделало Ф. И. Страленберга главным знатоком Сибири, а его книгу – одним из первых научно достоверных источниковв западноевропейской историографии по истории и этнографии народов России. Ведь в ней впервые опубликованы реальные сведения о крупнейших географических открытиях русских на Востоке в течение XVII – начале XVIII вв., приведены замечательные картографические материалы, созданные на новейших к тому времени данных и т.д.Книга шведского путешественника действительно была богата новыми на то время научными сведениями. Ф. И. Страленберг скопировал часть материалов и большинство рисунков из путевого дневника Д. Г. Мессершмидта, увез их с собой из России и впоследствии опубликовал в своей книге. Но что-то было собрано им самим, а что-то было получено от друга. Он и сам этого не отрицает: «должен признаться, что в первое время своего пребывания в плену я знал об особенностях этих стран столько же, сколько же остяк о Германии. И как бы мне не хотелось получить сведения об этих странах, мне недоставало знания необходимых для этого языков».[97 - Strahlenberg F.J, von. Das Nord- und ?stliche Theil… S. 7.] Необходимо сразу отметить, что в тот момент в России имелся только один человек, который был знаком с генетической классификацией языков, созданной Г. В. Лейбницем. Это был Д. Г. Мессершмидт.

Знаменитые Академические экспедиции имеют особое значение в географическом исследовании России. Географические и другие исследования необъятной территории Российской империи приобрели в XVIII в. большой размах. Это был удивительный по своим масштабам исследовательский штурм отдаленных окраин страны, внесший много нового в мировую науку, и если в XVII в. географические открытия совершались, в основном, землепроходцами, служилыми людьми, мореплавателями, путешественниками, иностранцами, то в XVIII в. ведущая роль в географических открытиях принадлежит ученым и морским офицерам. По замыслу и полученным результатам они относятся к самым исключительным событиям в научном мире.

Перед этими экспедициями впервые была поставлена задача всестороннего комплексного описания природы, полезных ископаемых и хозяйства крупных регионов страны. Маршруты экспедиций охватывали европейскую часть России, Поволжье, Предуралье, Урал, Северный Кавказ, Западную и Восточную Сибирь, предгорья Алтая, Забайкалье вплоть до бассейна Амура. Однако самым грандиозным научным событием первой половины XVIII в. стала «Вторая Камчатская экспедиция» 1733—1743 гг., возглавляемая Витусом Берингом. Эта экспедиция вошла в историю русских географических открытий под названием «Великая Северная», иногда ее называют «Сибирско-Тихоокенской». Экспедиция состояла из нескольких отрядов и была весьма многочисленной не только по российским, но и по мировым меркам. В ней участвовало около 570 человек. Каждый отряд имел свой участок работы: от Архангельска до Оби; от Оби до Енисея; от Енисея на восток; от Лены до Енисея и от Лены на восток.

Во главе этих экспедиций были поставлены такие известные ученые с разносторонней подготовкой, как П. С. Паллас, И. И. Лепехин, И. Г. Гмелин, В. Ф. Зуев, И. С. Георги, И. П. Фальк и другие. В их задачу входило комплексное исследование природы, хозяйства и населения этих регионов. В ходе экспедиции участники вели детальные записи по местной географии, минералогии, ботанике, зоологии, этнографии, сельскому хозяйству, торговле и производствам. Исследования продолжались в течение шести лет и дали огромное количество материала по географии и геологии, ботанике и зоологии, этнографии и истории большей части страны. Эти материалы были проанализированы и легли в основу многочисленных научных трудов. Вклад этих ученых в научное изучение Сибири и преданность их науке неоспоримы.

Петр Симон Паллас (Peter Simon Pallas) был широко известен на Западе и в России своими научными работами, прошедшего многими маршрутами по Сибири и Европейской России, создавшего много научных гипотез. Во время своих первых путешествий, совершенных в восточные губернии Российской империи и на Урал, П. С. Паллас собрал обширный материал по зоологии, ботанике, палеонтологии, геологии, физической географии, экономике, истории, этнографии, культуре и быту народов России. По результатам своих путешествий П. С. Паллас опубликовал пятитомное «Путешествие по разным провинциям Российского государства».[98 - Паллас П. С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. – 1773. Кн.1; 1786. Кн.2.] Перевод с немецкого был сделан Ф. Туманским и учеником Василием Зуевым в серии «Собрания, старающегося о переводе иностранных книг», учрежденной Екатериной Второй. Первая часть монографии была переиздана в 1809 г. Коллекции, собранные во время этого путешествия, были направлены в Петербург и легли в основу коллекций академической Кунсткамеры, многие из них до сих пор хранятся в музеях Российской Академии наук, а часть их попала в Берлинский университет. Однако настоящее признание в России он получил лишь после смерти.

В 1768 г. П. С. Паллас возглавил одну из академических экспедиций. В ее состав входили и русские ученые Н. П. Соколов, В. Ф. Зуев, Н. П. Рычков. Путешествие имело и громадное практическое значение. Экспедиция для молодого В. Зуева продолжалась шесть лет (1768—1774 гг.), под руководством знаменитого ученого и была своего рода практическим университетом. По материалам обской поездкиВасилий Зуев написал свои первые научные статьи: об оленях и о быте хантов (остяков) и ненцев (самоедов).[99 - Зуев В. Ф. Описание живущих Сибирской губернии в Березовском уезде иноверческих народов Остяков и Самоедов (1771—1772). – М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1947] Эти работы были посланы в Петербург и заслушаны в Академии наук, а затем П. С. Паллас использовал их при описании своего путешествия, изданного на немецком и русском языках,[100 - Паллас П. С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. – 1773. Кн.1; 1786. Кн.2; ч. III, книги 1 и 2, 1788] которое является наиболее подробным описанием хозяйства ненцев и северных хантов вXVIII веке. Кроме необычных подробностей быта ненцев и хантов, участников экспедиции Василия Зуева поразила местная природа: далекий суровый и нелюдимый край оказался вблизи даже привлекательным. Им были сделаны интересные путевые наблюдения, остроумные замечания. Результатом экспедиций лета 1771 года оказались, кроме этнографических наблюдений, описания растительного и животного мира, тундры, климата, а также словари хантыйского и ненецкого языков. Он впервые достаточно точно описал быт хантов и манси, сравнивая их между собой, сообщил об экзогамии у хантов (остяков), о других чертах народов уральской семьи.

В своем описании «остяков и самоедов»В. Зуев иногда говорит о них вместе, иногда раздельно. Его внимание привлекли изображения духов, шаманы, жертвоприношения животных. Работа дает детальную характеристику религиозных верований ненцев, которая содержит богатый полевой фактический материал. Исследователь описывает погребальный и свадебный обряды. Однако в характеристике иерархии ненецких божеств и их функций следует отметить очень много неточностей, которые возможно объяснить незнанием языка. В своей работе В. Зуев дает краткое описание элементов детских игр со стрельбой из лука, с охотничьими моделями капканов, ловушек; сообщаются сведения об играх-состязаниях по прыжкам в длину у ненцев, о борьбе обских хантов и ненцев. В исследовании приводятся факты существования у хантов и ненцев обычаев обязательного гостеприимства и дарения. Описаны в сочинении выплаты калыма за невесту, свобода развода для женщины, многоженства, сорората, левирата и других форм брака. Здесь мы находим указание на имевшие место разбирательства отдельных ссор и обид судом посредников и «князцов». В. Ф. Зуевым описан такой любопытный ненецкий обычай (являющийся, несомненно, пережитком родового строя), как обязательное распределение калыма за невесту между всеми ближайшими родственниками, а также отмечены следующие хантыйские обычаи: избегание друг друга невесткой и тестем, зятем и тещей; длительная разлука невесты со своими родителями после свадьбы. В. Ф. Зуев, исследовавший культуру березовских хантов (остяков) и ненцев (самоедов), выполнил полное описание костюмного комплекса, включая летний и зимний, женский и мужской. Он впервые выделил сведения по одежде в самостоятельную главу, в которой привел названия ряда элементов костюма. Информация об обработке шкур, костюме медвежьего праздника и погребального обряда содержится и в других главах его сочинения.

Подлинным научным подвигом Герарда Фридриха Миллера (Gerhard Friedrich M?ller) стала его поездка по Сибири в 1733—1743 гг. Он первым приступил к систематическому обследованию архивов, изучил и описал фонды более 20 сибирских городов, в т. ч. Тобольской губернии. Собрал колоссальную коллекцию копий документов по истории, археологии, этнографии и экономике Сибири, т.н. «Портфели Миллера».[101 - Элерт А. Х. Экспедиционные материалы Г. Ф. Миллера как источник по истории Сибири. Новосибирск, 1990] С особым увлечением Г. Ф. Миллер занимался этнографическими изысканиями. Он впервые предпринял попытку комплексного сравнительного изучения этнической истории, языков, материальной и духовной культуры сибирских народов.

Задачи, поставленные Миллером в области изучения коренных народов Сибири, нельзя не признать грандиозными. Столь же масштабной была и его деятельность, направленная на решение этих задач. В нее входили сбор архивных материалов по этнической истории, анкетирование местных канцелярий, опросы информаторов из числа русских и коренных жителей, личные наблюдения, составление этнографических коллекций. Г. Ф. Миллер был очень осторожен в своих этногенетических построениях. Он изучал происхождение и расселение манси (вогулов), хантов (остяков) и ряда других народов. При этом он пользовался, с одной стороны, данными языкознания, а с другой – описаниями быта и обычаев народов, их фольклором. Такой метод и вышеупомянутая осторожность позволили Г. Ф. Миллеру создать такую этнографическую картину Сибири, которая в своих основах сохранена в отечественной науке. На основе этого богатого материала Г. Ф. Миллер составил свое «Описание Сибирского царства и всех произшедших в нем дел от начала, а особливо от покорения его Российской державы по сии времена».[102 - Миллер Г. Ф. Описание сибирского царства и всех произшедших в нем дел от начала, а особливо от покорения его Российской державы по сии времена, Спб. 1787,]

Главным итогом исторической части экспедиционных исследований Г. Ф. Миллера явился многотомный фундаментальный труд «История Сибири», до сих пор сохранивший свое исключительное научное значение.[103 - История Сибири, М-Л. 1937, Ч. 1; он же; История Сибири, М-Л. 1941, Ч. 2] В его трудах содержатся сведения о жизни и быте населения Березовского края; урегулировании взаимодействия русскоязычного населения с коренными народами «новозавоеванных» земель и формировании системы государственного и общественного управления; орелигиозных верованиях северного населения, о расположении церквей, священных мест и т. д. Он описал историю миссионерства начала XVIII в., где, по его мнению, распространение православия среди коренного населения с одной стороны несло «много добра», с другой имело и негативные последствия.[104 - Миллер Г. Ф. История Сибири. М., 1999, Изд. 2-е, доп. Т. I, С. 59] Он подчеркивает, что христианизация имела насильственный и поверхностный характер, не изменяя в корне образ жизни и мировоззрение новокрещеных. Вышли в свет и другие его работы по истории Сибири, где он рассмотрел остяцкие и вогульские княжества, расположенные по Иртышу и Оби.[105 - Миллер Г. Ф. История Сибири, М-Л. 1937, Ч. 1;он же; История Сибири, М-Л. 1941, Ч. 2.]

В 1740 году в составе Камчатской экспедиции Иоган Эбергарт Фишер (Iogann-Ebergard Fisher) отправляется в сибирские земли. В задачу ученого входит сбор материалов по истории, этнографии и источников для словаря аборигенов Сибири. В основном, И. Э. Фишер принимал участие в обработке материалов, собранных Миллером. На основе этого наследия он в 1768 году издает труд Миллера на немецком языке в сокращенном варианте. Затем в 1774 году в Петербурге – свою книгу.[106 - Фишер И. Э. Сибирская история с самого открытия Сибири до завоевания сей земли российским оружием. СПб. 1774] Во введении подробно рассказано об основных народностях, когда-либо населявших Сибирь (язык, религия, миграция и т.д.). В пяти частях основного текста автор пересказывает и комментирует основные события, произошедшие в Сибири с 1499 по 1661 г. Факты выбраны им из «Летописей» и архивных документов, ссылки на которые приводятся тут же, в тексте книги.

В 1768 Иван Иванович Лепехин был назначен руководителем одной из академических экспедиций. Он путешествовал когдаодин, когдас П. С. Палласом по Уралу, Поволжью, Западной Сибири, в дальнейшем также по русскому Северу и западным российским губерниям России. Записи, сделанные И. И. Лепехиным во время этих поездок, легли в основу его книги «Дневные записки путешествияпо разным провинциям Российского государства».[107 - Лепехин И. Дневные записки путешествия по разным провинциям Российского государства. СПБ.1805.Ч. IV] Этот труд был издан в Петербурге в четырех томах. «Дневные записки» —ценный научный труд, содержащий большое количество материалов, относящихся к самым разным областям знания: археологии, этнографии, фольклору и т. д. В труде описано то, что он видел собственными глазами, а сведения, полученные другим путем, всегда сопровождаютсяописанием источника и комментарием. За пять лет путешествия И.И.Лепехин познакомился с бытом, традициями, хозяйством народов России. Он дал подробное этнографическое описание, выделив «что всем сим народам есть общее» и «чем они наиболее друг от друга разнятся». При этом ученый так определил свою методику сбора и изложения полученных сведений: «Мне случалось от них много проведать такого, о чем другие не писали. Рассказывать клочками мои примечания было бы без вкусу; и прошу дозволить старое смешать с новым и приобщить краткое описание сих народов».

В дневниках И. И. Лепехин запечатлел встречи с ненцами. Помимо традиционных описаний жизни и быта, исследователь обратил внимание на духовную культуру. Используя материалы своих полевых исследований и сведения, полученные в ходе экспедиционных работ и обработки информации от других лиц, он подробно описал религиозные традиции ненцев, где сообщает о роли шаманских духов и помощи опытных шаманов.[108 - Лепехин И. Указ. Соч. С. 450]

Итогом этнографических исследований Иоганна Готлиба Георги (Johann Gottlieb Georgi) стало подробное иллюстрированное описание народностей, населяющих Россию. Этот труд вышел в Санкт-Петербурге в 1776—1780 гг. на немецком языке.[109 - JohannGottliebGeorgiBeschreibungallerNationendesRussischenReichs, ihrerLebensart, Religion, Gebr?uche, Wohnungen, Kleidungund ?brigenMerkw?rdigkeiten. – Санкт-Петербург: M?ller, 1776—1780. (2-е изд., Лейпциг, 1782] Частично он был переведен на русский.[110 - Георги И. И. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей. Часть вторая. О народах татарского племени и других нерешенного еще происхождения северных сибирских. Санкт-Петербург: 1776—1777. (2-е изд: Санкт-Петербург, 1779)] Эта работа была первым сводным этнографическим описанием России. Исследование И. И. Георги состоит из кратких, сжатого изложения, очерков, посвященных каждому народу. Такой очерк включает в себя сведения о названии народа, области его расселения, некоторые исторические данные, информацию о численности, языке, хозяйственном укладе. Часто подробно описаны традиционные мужской и женский костюмы, есть сведения о религиозных обрядах, болезнях. За редким исключением ученый обязательно дает собственные или записанные со слов других оценки психических особенностей народов. Автор собрал и опубликовал сведения о шаманах, назвав шаманизм одной из «древнейших вер», лежащей в основе ламаизма и индуизма, чем обосновал саму возможность сопоставления шаманизма с мировыми религиями. Выполнил множество рисунков национальной одежды, стараясь передать этнические особенности каждой народности. В его труде можно найти краткие, но ценные сведения о религии ненцев и хантов. Работа, написанная академиком И. Г. Георги, может считаться продуктом сотворчества многих ученых-путешественников XVIII века. Значимость этой работы состоит, кроме многих ее достоинств, еще и в том, что автором была предложена система группировки этнокультурного материала, ставшая своеобразной вершиной ранних классификационных опытов в области народоведения.

Исследования Василия ВасильевичаКрестинина содержат, прежде всего, описания оленеводства, широкий круг предметов быта, явлений природы обычаев социальной жизни, наиболее ранних сведений о торговле ижемцев с ненцами, а также религиозных мировоззрений и традиций первых, их культов оленя, огня и жертвоприношений.[111 - Крестинин В. Краткое известие о земле Самоедской и о состоянии Самоедов, обитающих в Архангельском наместничестве. //Новые ежемесячные сочинения. 1786 ч. 2. С. 16—58.] Несмотря на фрагментарность описаний, сведения имеют большую ценность, т.к. получены автором лично в результате собственных наблюдений или от информаторов во время экспедиции по тундре. В. В. Крестининым напечатаны следующие труды: «Рассуждение о начале и происхождении самоедов, обитающих в Архангельском наместничестве»,[112 - Рассуждение о начале и происхождении самоедов, обитающих в Архангелогородском наместничестве //Новые ежемесячные сочинения. 1786. Ч.2. С.1—16.] «Вопросы и ответы о вере самоедской», «Вопросы и ответы касательно до самоедов», «Вопросы и ответы вообще касательно как до канинских и тиманских, так до пустозерских, усть-цылемских и ижемских самоедов»,[113 - Крестинин В. В. Вопросы и ответы, вообще касательные как до канинских и тиманских, так до пустозерских, усть-цилемских и ижемских самоедов /В. В. Крестинин Новые ежемесячные сочинения. 1787. 4.8 (февраль). 9—28.] «Вопросы и ответы о состоянии земли, обитаемой самоедами, и их промыслы».[114 - Крестинин В. Вопросы и ответы о состоянии земли, обитаемой Самоедами и о их промыслах. //Новые ежемесячные сочинения. 1787. Ч. 7. С. 20—44.]

Значительный интерес представляют работы Ф. П. Литке, И. Н. Иванова.[115 - Литке Ф. П. Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан на военном бриге «Новая Земля» в 1821—1824 года. М., 1948, С. 230,236] Ими были тщательно обследованы территории проживания ненцев, собран уникальный материал по их мировоззрению, ритуальной практике, суевериям, религиозным традициям, культовым объектам, идолам, священным местам. В своем дневнике Ф. П. Литке, несмотря на отсутствие исчерпывающей информации о ненецкой культуре пытается дать ей свою характеристику и оценку.

Ценные этнографические сообщения о ненцах имеются в работах Александра Густава (Александр Иванович) фон Шренка (Alexander Schrenk). Научное признание среди них получил обширный труд «Путешествие к северо-востоку Европейской России через тундры самоедов к северным Уральским горам, предпринятое в 1837 г. Александром Шренком».[116 - Шренк А. Путешествие к северо-востоку Европейской России через тундры самоедов к северным Уральским городам, в 1837 г., Петербург, 1855] Эта книга – результат работы опытного, знающего и стремящегося показать действительность автора. Она отличается полнотой сообщения по различным вопросам: истории, этнографии и географии северо-востока России начале XIX в. Кочуя вместе с оленеводами по тундре, он оставил данные по географии края, описал культуру и быт ненцев, где привел интересные сведения об их религиозных традициях. В этих работах содержится описание священных мест и жертвоприношений, называются божества и их функции, подробно описаны способ изготовления бубна, формирование шамана и его духов. У него мы также находим сведения о торговли коми-ижемцев с ненцами и об использовании первых ненецкой наемной силы.

В 1843—1845 годах на Урале работал венгр Антал Регули (Reguli Antal). Он совершил путешествие по Уралу от Перми до берега Северного Ледовитого океана и обратно, сопровождаемый несколькими проводниками по бездорожью и глухомани. Его интересовали вопросы происхождения венгерского языка и прародины венгров, которую он видел в народах, населяющих северную часть Уральских гор (преимущественно угро-финской языковой группы – манси и ханты). Он изучал их язык, особенности быта и обрядов. А. Регули вел не только лингвистические и фольклорные исследования, но и, где было возможным, собирал этнографические предметы от местного населения. Болезнь не позволила Регули обработать собранный им материал, и только через шесть лет после его смерти появилось сочинение, изданное Павлом Гунфальви.[117 - Hunfalvy Pаl – Reguly Antal: A» vogul f?ld еs nеpe. Pest. 1864]

В конце 1880-х гг. в изучении религиозных традиций хантов принял участие венгерский этнограф и антрополог Кароль Папай (PаpayKarol). Значительный интерес этого ученого представляют религиозные традиции хантов, где он посещал священные места и имел возможность присутствовать во время жертвоприношений. Им собран значительный фольклорный материал, коллекция предметов.[118 - PаpaiK. A vogulok-es osztjakoknal. Ethnographia I. Budapest, 1890]

В изучении культуры хантов в 1897 г. прибыл Йожеф Папай (Pаpay Jоzsef). Проехав от Тобольска до Обдорска, он собрал богатый этнографический материал. В течение экспедиции он записывал фольклор, изучал религиозные традиции хантов. Результаты исследования были опубликованы в ряде работ.[119 - Pаpay Jоzsef: Reguly Antal emlеkezete: nyelvеszeti hagyatеkаnak feldolgozаsa alkalmаbоl. Osztjаk nеpk?ltеsi gy?jtemеny. Zichy Jen? grоf harmadik аzsiai ?tja 5:1—51.Budapest. 1905] Заслугой Й. Папаи была расшифровка записей, дневников А. Регули.

В 1880—1889 гг. среди вогулов жил и работал венгр Бернхард Мункачи (Munkаcsi Bernаt) с целью расшифровки записей А. Регули. Им был собран и значительный собственный материал. В итоге было издано за десятилетия 8 томов «Свода мансийского фольклора», в том числе один том, посвященный анализу фольклора как источника по религиозным верованиям. В нем частично идет речь и о хантах.[120 - Munkаcsi, B. Vogul nеpk?ltеsi gy?jtemеny. Budapest, 1892. II/1.]

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 11 >>
На страницу:
4 из 11