Кто-то въедет в мир иной
Прямо на лафете.
Кто-то с вечера хмельной
Примет смерть в кювете.
Шумные по пустякам,
Люди-человеки,
Мы тогда наверняка
Замолчим навеки.
К ритуалу немоты
Нас принудят силой,
Даже если я и ты
Это не просили.
Слов невысказанных жгут
У венца творенья
Отчекрыжат, отсекут
Ножницы в мгновенье.
Что сомкнуло два кольца,
Жизнь прервав мгновенно?
У Создателя-творца
Спросим непременно.
Ухмыльнётся Строгий лик.
И по нашей части
Буркнет в бороду Старик:
«Что, не накричался?»
Скажет ангелам своим:
«Люди – те же дети,
Им – давай поговорим,
Даже после смерти…
Вот ещё один клиент.
На простом погосте
Неуместен монумент —
Камнем обойдётся.
Невелик певца улов
В мире созиданья.
Черканите пару слов
Прочим в назиданье».
Эпитафия… Итог
Этого страдальца —
Ляжет камня поперёк
Надпись: «Он старался!»
Для грядущей славы, брат,
Этого в избытке.
Важен ведь не результат,
А его попытки.
Шевельнётся чуть свеча,
Колыхнётся пламя…
Нам бы лучше помолчать,
Как в плохой рекламе.
Мы ж шумели и шумим
Колосками в поле.
Всё, о чём здесь говорим, —
Лёгкий бриз не боле.
То не ветер-суховей,
Не комбайн грохочет,
То над жатвою своей
Ангелы хохочут.
Ждёт при жизни нас успех,
Оттого и спешка.
Да не минует нас всех
Божия усмешка.
Камо грядеши, человече?
Публично признанный герой
Иль осуждаемый предатель,
Все движимы одной мечтой —
Добавить в мире благодати,
Чтоб похвалил его Создатель
За то, что, на судьбу не ропща,
Себя отдал он пользе общей,
Высоких помыслов службист…
Из ничего слагаясь в нечто,
По ленте Мёбиуса жизнь
Идёт, замкнув знак бесконечность,
Нулями ограничив вечность…
Камо грядеши, человече?
И на вопрос ответить нечем.
Как след теряются вдали
Сплошь обезличенные лица.
И бесконечности нули
Пустые вперили глазницы
На всех, сумевших отличиться.
Тех, чей удел пылиться в списках,
Что выбиты на обелисках.