Секретная папка СС

О, как мне быть?

О, как мне быть?

Мне это никак не объяснить,

Мне это никак не объяснить…»

Размышлял о песне Фильчиган. Взглянул на часы, было без четверти шесть вечера. «Ночи… ночи… ощутить бы по лучше эти белые архангельские ночи, быть может, это единственное, что я отсюда смогу увезти с собой, – воспоминания…»

Он рассматривал небо, будто там сейчас на него спуститься замечательная мысль, которая подвигнет на следующие нужные действия. Но ничего не происходило. Вечер как вечер. В голове наравне с мыслями о зарождавшейся тоске витали мысли прошедших дней, которые беспокоили своей нецелесообразностью.

Андреас вглядывался в проходивших мимо людей или уже с полчаса, а может, и больше находившихся на городской набережной. Куда пойти еще и найти себе проводника, он не представлял.

«Вот мамаша с детьми, наверное, младше меня, – думал он про себя, наблюдая, – если у нее спросить, что означает главенствующая церковь, или, быть может, она знает координаты нацистских открытий?..» Второй вопрос самому себе заставил Фильчигана иронично улыбнуться.

Взглянув на горизонт, подумал, что в это время над Темзой уже загораются уличные огни и при тающем свете дня свет фонарей продолжает освещение. Однако, отметив состояние дорог, уже опробовав на себе недавние поездки в черте города, Фильчиган подметил, что отсутствие освещения нет прока городскому бюджету от энергосбережения белых ночей.

Чуть поодаль от гостиницы Андреас заметил белый Renault, ярко выделявшийся среди трех темного цвета иномарок, припаркованных вдоль дороги напротив какого-то здания, вероятно, административного. Фильчиган пожалел, что за свою жизнь он так и не приобрел права на вождение автомобиля. Вернувшись в гостиницу, он обнаружил, что в номере его друг отсутствовал вновь.

Включив ноутбук, Андреас вновь и вновь принялся рыскать по страницам Google надеясь отыскать какую-нибудь зацепку. Уже не печалясь о том, в каком состоянии вернется его товарищ Нильсон, лишь отметив, что за время проживания с «мадам Тракинг», – так Нильсон иногда называл свою жену. Но только при доверенных ему друзьях. «Появившись в на улице, персидский кот не упустит свой шанс, – с иронией о своем друге думал Фильчиган, улыбнувшись сравнивая его с похождениями донжуана, – всю шерсть попортит, а оторвется так…» Фильчиган внезапно вспомнил о белом Renault, мелькавшем во время их поездки, ведущей к форпосту, но и на этот раз не придал его появлению на их пути никакого значения.

Четыре часа пролетели незаметно, Андреас услышал шаги в прихожей.

– Ох-хо-хо, Андреас, друг мой, – Нильсон с большим животом и довольно-таки сытым лицом напоминал социологу Санта-Клауса, только без бороды и ряженого совсем не по своему стилю, – ты не представляешь, где мы сейчас с Фр… Фр… Фрегатом, нет, пардон, с Фэргатом побывали. Представляешь, – втиснувшись в помещение, Нильсон, найдя тапочки, пришаркивая доплелся, сел на край кровати. – Юрий позвонил мне и предложил его услуги, я потратил всего две тысячи четыреста рублей, но столько интересного увидел. Мы побывали в деревянном зодчестве, где-то к югу, – махнул он рукой в сторону, – посетили церковь у какого-то озера. Эндр, прекрасное, тебе говорю, место! Тишина, ощущение в самый раз, правда, когда подъезжали, буксанули немного, я тогда подумал, все, придется вылезать, весь замараюсь. Что ты хохочешь?

– Да так, ничего, – ухмылка задержалась на лице Фильчигана, он вспомнил про шуточное сравнение его друга с котом, – я просто подумал о мадам Тракинг, дружище.

– Не напоминай мне о ней, Андреас, – Бенджамин вновь махнул рукой, – сейчас о чем угодно, только не о мадам Тракинг.

Воодушевленный путешествием Нильсон, хотя и отмахивался от Пенелопы, все же никогда не переставал любить свою жену. Он развалился на кровати, не раздеваясь, уставившись в потолок, словно ушел в себя.

– Ну, хорошо, Бен, если о чем угодно, то я мог бы поделиться своими идеями о нашем с тобой путешествии, – сказал Андреас.

– Ах, ты об этой папке, я думал, ты уже забыл о ней, – сказал Нильсон, в действительности думая о ней сам, – расслабься, приятель. Никакой параллели здесь, в этом отрезке планеты, быть и не может, иначе… иначе русские знали бы о ней. Поверь мне как физику-теоретику, занимавшемуся действительной наукой, к чему отчасти, собственно, и относятся наши поиски, – сквайр отрешенно посмотрел на друга, он выглядел скорее обленившимся, чем усталым. – Русские бы давно закрыли все дороги сюда, придумав бы этому какое-нибудь объяснение например учением, даже если это касается целого поселка городского типа.

– Вроде Чернобыля? – уточнил социолог.

– Да, вроде этого.

Фильчиган, казалось, оторвал от мыслей своего товарища, вновь что-то увидевшего на потолке. Но, ответив на вопрос, тот развернулся, и через какое-то время у стенки послышался едва слышимый свист мирно спящего человека. Он знал, что если его приятель взялся за какую-то по его душе головоломку, то обязательно ее решит, но это не проблема щитоносца[5 - Сквайр – англ. esquire, от лат. scutarius – щитоносец, почетный титул в Великобритании.].

Внезапная струя горячей воды, заставила Андреаса отстранить от себя душ. Он выключил кран, затем уже принялся настраивать смеситель, при этом мозг его как заведенный перематывал все возможные варианты координат нацистского документа. «А вдруг это действительно фальшивка, ведь немцы, – размышлял про себя Фильчиган, – …а особенно Гитлер, любили такие штуки вроде мистики, и ему, чтобы удовлетворить его прихоть… генштаб канцелярии напридумывал всякое такое…»

На память Андреасу пришел документ, случайно попавший ему в руки, как и папка ZI, из-за которой он сейчас в России. В ней указывалась тщательная конструкция непробиваемого жакета с импульсным датчиком, реагирующим на изменение или увеличение слоя атмосферного давления, тот взрыв в штабе Рангсдорфа показал недостатки но и как удачное изобретение. Гитлер выжил. Генерал-фельдмаршал Кейтель, на котором был надет испытываемый аппарат-поглотитель, спас лидера нацистов, а все потом стали думать, что он неуязвим.

«Ну, нет, нет, немцы хоть и фашисты, а письменностью предков так раскидываться не будут. Все же а вдруг маленькая z, быть может, означала не префикс к целому числу или, быть может, вовсе не цифру…» Фильчиган время от времени вспоминал, что находится под душем в ванной, протягивая руки к стремящимся вниз струям. Но мысль о том, что в тексте использовались руны, не обозначавшие координаты местности, у обществоведа тут же отпала. Он тщательнейшим образом искал, подтверждение своей теории, засиживаясь в библиотеке Кембриджа, при этом не найдя доказательств отдельных теорий в Оксфорде, закончив изыскания в библиотеке Ватикана, случайно поставив крест на раскрученном богатстве тамплиеров. «…Откуда информация такая у нацистов?!» – позже гадал социолог.

Бастион в Архангельске строил француз, живший при Петре Первом. «Все больше вопросов, чем ответов».

Вытирая волосы, которые и без того быстро высыхали, было последним моментом, когда Фильчиган находился в ванной. В дверь постучали. Это была горничная.

– Добрый вечер, – доброжелательно улыбалась она.

На что Фильчиган ответил ей тем же, он часто бывал в Шотландии, и намотанное на бедра махровое полотенце ничуть не смущало его, представляя как кельтскую юбку. Единственное, что он успел ухватить, это лежавшая на кровати желтая рубашка.

– Простите, что сейчас беспокою вас, дело в том, что у нас были неполадки с телевизионным кабелем и Генадий Петрович попросил нас проверить в номерах, нет ли проблем с телевизором.

«Как она вовремя, – сыронизировал про себя Андреас. – Время, кажется, уже десятый, а как я понял, они о приеме ТВ беспокоятся, не то что в Египте», – усмехнулся Фильчиган.

– Нет, спасибо, – единственное, что хорошо знал культуролог.

– Ну, простите еще раз, что побеспокоила, – продолжала улыбаться женщина.

– Окей, – ответил Андреас.

– Спокойной ночи, – добавила она.

– Гуд найт, – ответил Фильчиган.

Удивленный вечернему визиту гувернантки, Фильчигана вдруг осенило.

– Э, sorry, мм, простите, – остановил он женщину, когда та последовала к соседнему номеру гостиницы.

– Мне есть… мм… —Фильчиган пытался вспомнить русский язык:

– Yes, can I help you? – спросила она, развернувшись к нему лицом все с той же угодливой улыбкой.

– Missis, could you give me the answer to one question? – спросил он ее

Женщина не сразу ответила:

– Ес.

– Could you tell me where and in what place in Solombala there is a church?.. and how to get there?

Казалось, вопрос поставил гувернантку в тупик, но было заметно, что женщина, старается подыскать слова, чтобы ответить на поставленный вопрос.

– Well, – сказала она, – Solombala is island and basic is northern part of Arkhangelsk, there, – указала она в сторону, где они проезжали недавний мост, – and you can bus in number 5, 1U, and…

– О’кей, о’кей, thank you, – Фильчиган понял, что не стоило все же тревожить женщину, ей и так оставалось, вероятно, пройти еще около шести-семи комнат. Социолог только собирался закрыть дверь, как внезапно услышал нужное ему слово:

– And first a church, – продолжала женщина на ломаном английском языке, – on right, on Troitskiy…

– To the right? – поправил ее Фильчиган, уточнив информацию.

– Yes, right, on Troitskiy prospect, – уточнила женщина стеснительно, как бы извиняясь за ломаный язык, показывая ладонями направление.

На сегодня этого было достаточно культурологу, и он, удовлетворенный ее ответом, попрощавшись, поблагодарив гувернантку, скрылся у себя в номере.