– Неудачница, принеси мне чай, – выглянув из кабинета, бросил президент.
Я удивлённо вскинула бровь и перевела взгляд на Алёну, которая сидела, скучающе щёлкая мышкой: видимо, листала новости. Блондинка и сама поражённо переводила взгляд с закрывшейся двери в кабинет на меня и обратно.
– Может, он думал, что ты занята, – неуверенно предположила я, начиная подниматься на ноги.
– Наверное, – согласилась она. – Я сделаю, не переживай.
Кивнув, я снова углубилась в заполнение электронного ежедневника Демида. Со следующей недели уже начнутся встречи с кандидатами на участие в шоу. Вот это должно быть интересно.
Алёна прошла мимо меня с чашкой в руках. Однако буквально через тридцать секунд, она снова показалась в коридоре, всё с этой же чашкой, ошарашенно хлопая длинными ресницами.
– Сказал, что ты должна сделать, – еле выдавила из себя блондинка, заторможено присаживаясь на своё место и отпивая чай, который предназначался президенту.
Я нахмурилась, совершенно не понимая причину такого поведения Яромира. Ещё раз окинув взглядом отрешённую Алёну, я, скрипя зубами и ворча, отправилась на кухню.
– Вот, – я грохнула чашку слева от президента. – Точно такой же чай, какой принесла вам Алёна.
– Однако я сказал сделать это именно тебе, – покачал головой президент, нахально щурясь. – Почему перекладываешь поручения на других?
– Алёна сама вызвалась, – задирая нос, ответила я. – Да и это, вообще-то, её обязанность, а не моя. Зачем вы её обидели? Это её работа – делать вам чай. Она расстроилась: думает, что чем-то вам не угодила.
– Её работа – делать то, что я скажу. Как и твоя, – отрезал президент, снова возвращая себе тот непререкаемый холодный тон, каким говорил раньше. – Иди работай.
Еле сдерживая самый настоящий рык, я вышла. Как назло, именно сейчас позвонил Егор.
– Да!? – всё ещё злясь на президента, довольно резко рявкнула я в трубку, уходя в помещение для верхней одежды.
– Котёнок, ты ещё злишься? – раздалось удивлённое мурчание из трубки.
– Не злюсь, – вздохнула я, а только потом вообще вспомнила, что мы как бы вчера поругались. Совсем это вылетело из головы. – Что ты хотел?
– Думал, что мы сегодня можем сходить в ресторан после твоей работы.
– Я получила первую премию и хотела бы сходить купить родителям подарки, – честно отозвалась я, не придумывая никаких отговорок. Устала.
– Получила премию? – насторожился Егор. Затем начал прибавлять обороты. – За что? Почему так быстро, ты и недели ещё не работаешь. Это из-за того, что твой босс – мужчина?! Что между вами?!
– Скоро от нашей компании выйдет реклама новой модели Fortnal 4000+. Я принимала участие в её создании, – терпеливо, как ребёнку, пояснила я. – За это и получила премию.
– Что, тебе уже доверяют такую работу? – удивился Егор. – Ну-ну, посмотрим, что за реклама такая. Позвоню тебе вечером. Люблю тебя.
– Угу, – отозвалась я и нажала отбой.
– “Тебе уже доверяют такую работу?” – скривив лицо, передразнила я парня, пока меня никто не видел и не слышал. – Доверяют, представь себе. Не только готовить и убирать могу.
Когда я вернулась на своё место, то снова инстинктивно бросила взгляд на Алёну. Та, к моему удивлению, сидела с ровной спиной, перебирая бумажки, и сияла, как начищенная монетка. Глуповатая улыбка не сходила с её лица, сквозь плотно сжатые губы то и дело прорывались смешки.
После очередного я не выдержала:
– Ты чего?
Казалось, она только этого вопроса и ждала.
– Когда ты отошла, президент позвал меня к себе и извинился на случай, если я подумала, будто его не устраивает моя работа. Прям так и сказал, представляешь? Ещё сказал, что просто хотел тебя проверить, потому отреагировал немного резко. В общем, дело не во мне. А то я уже боялась, что накосячила где-то, и он злится.
Выдав всё, как на духу, блондинка продолжила работать, счастливо улыбаясь. Я кисло кивнула ей в ответ. Исправил свою ошибку, придурок. Не прикопаешься же теперь.
Следующие несколько дней прошли для меня максимально странно. Во-первых, я решила, что нужно минимизировать прикосновения Яромира ко мне, раз у меня это вызывает столь странную реакцию. Для этого я на следующий день сама нарисовала себе букву “Н” до того, как президент пришёл на работу. Однако, когда он заявился, и я с довольным видом продемонстрировала метку, Ким неподдельно удивился:
– А кто тебе разрешил рисовать самой? Убожество. Стирай. Я сам нарисую, как надо. Красиво.
И снова меня пробрали мурашки, когда он зажал моё запястье в своих длинных пальцах, пару раз случайно невесомо проводя по коже.
Приказам, поступавшим от президента, казалось, нет конца:
– Неудачница, принеси чай.
– Эй, неудачница, подпиши вот эту стопку бумаг.
– Ооооой, а чего это мы без дела сидим? Метнись в отдел связи с общественностью, отнеси им вот это.
– Уже позвонила по номеру, который я тебе дал?
– Неудачница, уже заказала мне на обед что-нибудь? Я же просил пиццу.
– Уже сделала отчёт о проделанной сегодня работе?
– Связалась с Назаровой? Я же просил. Это очень важно. Договорись с ней о встрече.
– Скоро последнее собрание инвесторов во главе с Релтовым, выбери для этого день, когда я полностью свободен, и разошли всем оповещения.
– Неудачница, синий галстук или красный?
– Болотный, – не сдержавшись, буркнула я, когда он вызвал меня к себе по очередной ерунде. – Вам болотный точно подойдёт.
– Цвет хаки? – воспринял всё за чистую монету президент, продолжая примерять у зеркала два разных галстука. – Считаешь, я буду хорош в военной форме?
Он лукаво глянул на меня через отражение.
– Не хаки, а болотный. Идеальный цвет для жабы, – фыркнула я. – Позовёте, когда реальное дело появится.
Не дав ему ответить, я выскочила в коридор. Нервы дребезжали, в висках стучало от раздражения. Я не думаю, что на свете существует человек, раздражающий меня сильнее, чем Яромир Ким. Как вообще можно доводить людей до белого каления одним своим видом? У него отлично получается.
И откуда только работа для меня берётся? Алёна тоже без дела не сидит, вся в поручениях, поэтому, вроде как, мелкая работа достаётся мне.
– Устала? – раздался совсем рядом вкрадчивый участливый голос, пока я на секунду присела за свой стол и закрыла глаза, зарывшись пальцами в волосы.
– Да. Сил уже нет выполнять все капризы нашего президента, – пожаловалась я, а затем, осознав, резко вскинула голову. – Ой, Демид Андреевич… Извините, я…