Не предавай меня

Кивнув, девушка приблизилась:

– Мне просто…

– Закрыли тему. Ешь, давай, – прервал её Леандор, протягивая кусочек мяса. – Потом кое-что по твоему профилю покажу.

Кивнув и откусив действительно жёсткое мясо, Аделина только сейчас поинтересовалась:

– А откуда?

– Я же тебе говорил: птица под крышу залетела, – мужчина указал пальцем вверх, и Адель тут же посмотрела на полуразвалившуюся крышу башни, – Ну а мне посчастливилось попасть в неё кинжалом.

– Ты хорошо их метаешь, – констатировала Аделина, оценив высоту башни. Граф явно преуменьшил свои способности под выражением «посчастливилось», но он молча продолжал есть и как-то странно на неё посматривать.

Едва закончили трапезничать, Леандор отвёл девушку по тому самому проходу, который ей вчера посчастливилось найти, в широкую, каменную комнату.

– Ого, – вырвалось у Аделины.

Она осмотрелась: «каменный мешок», так правильнее было бы назвать помещение с куполообразным потолком, в центре которого стоял самый настоящий алтарь, за которым находилась каменная арка.

– К нему подойти можно? – поёжившись, спросила Адель.

– Можно и нужно. Как я и сказал – это по твоему профилю. Алтарь – артефакт, так что надеюсь, ты сможешь разобраться, как его активировать. Не бойся, – подтолкнул он девушку в спину, умолчав о том, что потратил фактически всю темень, на устранение охранных ловушек вокруг алтаря. Потерев плечо, куда угодил болт, вылетевший из стены, вспомнил, как пару раз попал под огненные всполохи и поморщился.

Адель, взяв у графа масляную лампу, прошла к постаменту, на каменной поверхности которого, по всему периметру располагались множество рун и выемок.

– Действительно – артефакт, – пробормотала девушка, кончиками пальцев проводя по боку алтаря.

– Ты сможешь его активировать? Хотя бы понять: что необходимо: кровь, жертва?

– А если жертва? – вскинула на графа испуганный взгляд Адель, на что мужчина, сузив глаза, угрожающее произнёс:

– Так как я сильнее, очевидно – кто станет жертвой.

– Что? – пискнула девушка, а Леандор не в силах сдержаться, запрокинув голову, расхохотался:

– Успокойся, – еле выдохнул, а когда смог говорить, покачал головой, – Я же говорил: похожа на бушаншика, даже пищишь так же. Поймаем птицу, и будет жертва. Надеюсь, сможешь разобраться, – проговорил Леандор, разворачиваясь и покидая комнату.

Время для мужчины тянулось медленно. Девушка, сидя в кресле, которое он сюда ей перенёс для удобства, что-то писала в своём блокнотике, который, оказывается, был спрятан в недрах её балахона. Платьем и мантией Леандор бы это одеяние не назвал. Сам же он, притащив покрывало и сложив его, сидел на полу, прислонившись к стене спиной. Временами отпивая алкоголь из пузатой бутылки, рассматривал девчонку.

Усмехнулся, вспомнив, как она прошипела на его «малышка», потому что якобы вульгарно звучит, и тут же подсказала: «Адель, Аделина, Лина, но не малышка!» «Да, определённо девчонка с характером, но замкнутая, до невозможности. Какая-то… зашуганная что ли», – текли в его голове размышления.

Сейчас она, в свете неяркой масляной лампы, разбирая руны, периодически прикусывала губу, о чём-то думала, и этот жест навёл мужчину на размышления: «Интересно: этот слизняк хоть доставлял ей удовольствие? Какая она в постели: бревном валяется или стонет, кусается, кричит?». Поморщился: «Под этим мешком даже не различить толком её фигуры: ни груди, ни задницы, но судя по лицу, шее, рукам – не толстая, хотя может и тощая, и груди там нет».

Нет, граф и не помышлял о том, чтобы овладеть этим сереньким мышонком, но оказавшись вдвоём с девушкой, он, как и всякий мужчина размышлял в своём, чисто мужском ключе.

Заметив, что Аделина уже некоторое время кидает на него задумчивые взгляды, спросил:

– Нравлюсь?

– Что? – нервно встрепенулась она, явно не ожидая вопроса.

– Я спросил: нравлюсь тебе?

– Что? Нет! – тотчас отрицательно качнула головой, но сразу торопливо добавила: – Да! Ох, вернее ты красивый мужчина, но я…

– Оставь, – махнул рукой Леандор, допивая содержимое бутылки.

Прикусив губу, Аделина действительно размышляла о том, что задумала сделать, но от этой мысли ей становилось дурно и страшно. Но и выхода другого девушка не видела, а потому, сейчас ей нужно было, чтобы граф хорошенько выпил.

Кивнув своему решению, решительно поднявшись, принесла и протянула мужчине ещё одну бутыль алкоголя, на что он удивлённо спросил:

– Решила споить меня? – но бутылку всё же взял.

– Ну, а почему нет? Я же вчера рассказала тебе все свои секреты, так что может и ты поделишься своими, чтобы мне было не так обидно.

Леандор рассмеявшись, вскрыл сургучную пробку и отхлебнул огненный напиток, который опалил гортань.

– И не надейся, малышка.

– Я же просила! Я не…

– Тогда буду называть тебя Делия, – прервал возмущённую реплику Леандор.

– С чего бы это? – тут же нахохлилась Адель.

– С того, что Аделина и как ты там сказала – мне не нравится, поэтому…

– Тогда ты будешь Леан, – чуть сузив глаза, бросила девушка, но граф не рассмеялся, не разгневался, а каким-то странным, долгим взглядом посмотрел на Аделину, прежде чем опять выпить.

– Я так помню: у тебя есть брат? – Адель поудобнее устроилась в кресле.

– Что с алтарём? Неужели всё так плохо, что ты начала мне заговаривать зубы?

– Нет, я просто хочу передохнуть.

– Понятно. Братья.

– Хм, – кивнула девушка и вздохнула: – Я когда-то мечтала, чтобы у меня тоже был брат или сестра, чтобы было кому поплакаться или помочь, чтобы…

– Должен тебя разочаровать, милая, но то, что ты росла вдали от светского общества, наложило свой отпечаток.

– К чему ты это сказал? – насторожилась Адель.

– К тому, что в среде аристократии если есть брат или сестра, то это не значит, что вы будете делить горести и радости, это скорее значит, что есть с кем разделить наследство – не более. Хотя у простолюдинов возможно, как и в твоих радужных, сопливых мечтах. Так что спустись с небес на грешную твердь.

– У тебя плохие отношения с братьями? – спросила Адель, мягким взглядом оглядывая Леандора, отчего тот поморщился:

– Девочка, у меня нормальные отношения с братьями и не надо смотреть на меня так, словно ты сейчас подойдёшь и будешь меня утешающе гладить по голове. У нас большая разница в возрасте, росли мы отдельно и воспитывали нас совершенно разные гувернёры, наставники и учителя, так о какой братской любви может идти речь, если мы видимся раз в сезон? Ах, да, ещё и в родовом поместье пересекаемся. Но поверь, дорогая – данная ситуация для аристократии норма.